Современный технологический популизм – явление интернациональное, заявила газете ВЗГЛЯД политолог Экспертного института социальных исследований (ЭИСИ) Екатерина Соколова, и западный опыт интересует не только сам по себе, но и в сопоставлении с российскими реалиями. Именно на это нацелен доклад института о положительных и отрицательных сторонах столь востребованного в современной политике популизма.
В современной политической жизни все более обыденным и распространенным становится такое явление, как популизм. В связи с этим ЭИСИ в субботу обнародовал посвященный технологическому популизму подробный аналитический документ.
«Публикация доклада совпала по времени с выборами в российских регионах. В нашем докладе нет никаких прогнозов, нет вопросов о наших выборах, нет российской специфики. Только аналогии. Поэтому нам показалось, что это удачный момент для публикации – пока идет «день тишины», может кто-то прочтет и наш доклад», – сказала газете ВЗГЛЯД соавтор доклада Екатерина Соколова, руководитель Департамента стратегических исследований и прогнозирования ЭИСИ.
«Современный технологический популизм» – явление интернациональное, в подтверждение этого приводится множество примеров подъема подобных движений в Италии, Франции, Испании, Соединенных Штатах, и по всему миру, от Венгрии до Австралии.
«У каждого из наших соавторов есть свои предпочтения. Я, можно сказать, итальянофил, просто нравится изучать этот язык, этот опыт. На мой взгляд, нам ближе примеры Южной Европы – Италии, Испании и Португалии, чем примеры из англосаксонской традиции», – рассказала Соколова.
Европейский, и шире – западный опыт – интересует не только сам по себе, но и в сопоставлении с российскими реалиями. «Понятное дело, что мы написали доклад не совсем «в воздух». Мы хотели провести некоторые аналогии для наших читателей», – отмечает Соколова.
В последние годы популистские политсилы не просто стали обычной частью практически любой политической системы, но и обрели такую популярность, что сумели прийти к власти в ряде государств. Однако, как отмечается в докладе, это обнажило и уязвимые места популистов. Большинство популистских лидеров и партий в первые же месяцы после прихода к власти теряют значительную долю поддержки. Для избирателя они становятся «политическим классом», и в этом амплуа его разочаровывают.
Так, уровень одобрения действий Дональда Трампа за полгода президентства в США снизился до 35%, а поддержка французского лидера Эммануэля Макрона за первое полугодие обвалилась на 24%, а мэр Рима, член «Пяти звезд» Вирджиния Раджи спустя свои полгода в должности с горечью произнесла, что остаться в живых к концу срока уже стало бы успехом, напоминают авторы доклада.
Дело в том, что требующие изменений в ходе кампании избиратели демонстрируют после победы своих фаворитов оказываются не готовы к претворению в жизнь тех самых изменений, указывают эксперты ЭИСИ. Они больше предпочитают держаться за статус-кво, называя попытки проведения обещанных реформ «слишком быстрыми» или «недостаточно справедливыми».
«Разгневанный избратель» уже привык выступать против чего-то (в том числе против нововведений) и просто не готов выступить в пользу чего бы то ни было.
Сами же популистские политсилы, подчеркивается в аналитическом документе, зачастую не имеют особого политического и управленческого опыта, ведь эту непринадлежность к «политическому классу» так ценит их электорат. Но этот дилетантизм в политике на практике оборачивается банальной некомпетентностью. Опыт популистов у власти показывает, что даже отлаженный предшественниками механизм (а они чаще приходят к власти, когда механизм дает сбой) может быстро прийти в негодность в результате некомпетентных решений людей без опыта. А низкая договороспособность, фиксация на лидерстве делают их неспособными компенсировать дилетантизм за счет создания сильной команды.
Любовь популистов к использованию простых решений, когда речь идет о реальных проблемах на местах, также играет с ними злую шутку, отмечают авторы доклада. В результате работа таких новоявленных управленцев напоминает конструирование «потемкинских деревень». Более того, политики популистского толка, так рьяно обвиняющие истеблишмент в коррумпированности, непотизме, закрытости и авторитаризме, после прихода к власти сами оказываются уязвимы к этому, объясняется в документе.
Эксперты ЭИСИ также подчеркивают, что особый тип лидерства (когда лидер – единственный пророк) современного популизма сужает возможности использования коалиционных стратегий, делая популистов ограниченными в союзах и недоговороспособными. Ориентируясь на настроения разгневанного избирателя, работая в конфликтной повестке и объявив войну истеблишменту, популисты нередко не только не могут договориться друг с другом, но и не способны выстроить эффективное взаимодействие с бизнесом, журналистами, коллегами по системе управления. И это приводит к серьезным проблемам государственного и муниципального администрирования.
В то же время есть и примеры успешных коалиций, указывается в докладе. «Мне кажется, один из самых интересных кейсов – это создание в Италии коалиционного правительства «Лиги» и «Пяти звезд». Это действительно пример, который стоит изучать, потому что там много инициатив, которые откликаются в наших реалиях: например, в том, что касается налоговой и пенсионной реформ», – отмечает Екатерина Соколова. Можно сопоставить действия западных партий на выборах различных уровней, и то, что происходит в России.
Так, у нашей оппозиции эти стратегии забуксовали, например, на выборах в Москве. Но есть и немногочисленные примеры успешных коалиционных взаимодействий. «В частности, в Новосибирской, Амурской областях. Но в целом в регионах мы видим довольно мало подобных примеров», – отмечает Соколова. «Поэтому мне казалось, что итальянский опыт в этом плане очень интересен», – добавляет собеседница.
Однако, несмотря на успехи в заключении договоров, решения нового итальянского правительства по сложным вопросам пока выглядят не так позитивно, подчеркивается в докладе. Предложенная им плоская шкала налогообложения в итоге заставляет примерно 40% семей платить более высокие налоги, а пенсионная реформа с так называемой «отметкой 100» (общая сумма трудового стажа и возраста гражданина), по сути, ничего не меняет в возрасте выхода на пенсию.
Излюбленная прямая демократия популистов также имеет свои слабые стороны. Популистские лидеры легко манипулируют итогами референдумов. «Сейчас у нас много говорится о прямой демократии, о референдумах, о системе российской общественной инициативы и о ее роли, об «Активном гражданине», – отмечает Соколова. «И у нас в докладе приведены примеры того, как референдумы зачастую становятся сугубо протестными. На них «прокатывают», отвергают важные, знаковые инициативы просто исключительно ради того, чтобы сказать «нет» повестке, которую предлагают власти. Референдумы нередко становятся источниками «плохих» решений», – указывает собеседница.
При этом, подчеркивают авторы доклада, сам по себе популизм как политическое явление нельзя рассматривать исключительно в негативе. «Мы, на самом деле, очень хорошо относимся к популизму», – отмечает Соколова. «Это абсолютно технический термин, о чем мы писали в первом нашем докладе на эту тему год назад. Под популизмом мы не должны понимать заигрывание с электоратом, абстрактные обещания политиков, пытающихся угадать желания народа. Такое восприятие является намеренно искаженным и используется для стигматизации отдельных политиков, как отмечается в преамбуле к докладу», – объясняет она.
«В исходном смысле популизм – это требование расширения доступа граждан к выработке и принятию политических решений, это политические практики, основанные на концепции исконной мудрости народного управления. Современные электронные средства коммуникации открывают новые возможности участия. Запрос на большую роль нации в противовес «политическому классу» открывают мировые финансовый и экономический кризис, которые сильно подорвали в мире доверие к власти», – констатирует Соколова.
«Россия в меньшей степени это на себе испытала за счет некоторой консолидации общества. Но на Западе развитие современной волны популизма было связано с ответом общества на кризис», – отмечает эксперт. И популистские силы в европейских странах формируют такой «месседж»: «Нас обманули власти, правящий класс, они не защитили нас, и поэтому мы должны защитить себя сами».
«Политики, которые апеллируют к этому, к возможности дать гражданам сказать свое слово, сейчас выигрывают во многих странах. Есть вера в то, что народ – носитель исконной мудрости и исконно мудрых решений. И это уважение людей подкупает. Правда, на практике все оказывается сложнее», – отмечает Соколова.
Но ведь для такой апелляции к мнению масс у самих масс должна повышаться гражданская компетенция. «А у нас наблюдается серьезная нехватка гражданского образования. Мы это видим даже на примере изменения пенсионного законодательства, когда люди не различают, например, страховую, накопительную, солидарную части пенсии, не знают, откуда и что им платится, и так далее. И в ситуации выборов мы тоже сталкиваемся с непониманием роли гражданского участия, процедуры выборов, того, что делают те или иные органы власти и зачем выборы вообще нужны», – резюмировала собеседница.
