Массовое мышление не знает пощады: если Родриго Дутерте, президент Филиппин, давно уже никого из мировых лидеров не называл нехорошими словами, то о нем забывают, особенно за пределами страны. А забывать вообще-то не стоит — все, что происходит с "азиатским Трампом", почти так же важно для мира, как происходящее с Дональдом Трампом как таковым. Просто потому, что Трампы разных калибров стали не отклонением, а существенной частью происходящих в мире перемен. И от того, что у них получается или не получается, зависит многое в дальнейшей жизни всей планеты.
Одна из проблем Дутерте в том, что ему больше некого обругать, — список исчерпался. Свое любимое определение "сукин сын" и прочие слова он уже применил к лидерам Евросоюза скопом, президенту США и Генеральному секретарю ООН. А выше их — что? Только небо?
Так вот именно небо и оказалось очередной мишенью. В прошлом месяце Дутерте высказался насчет Создателя, который сначала сотворил Адама и Еву, а потом подверг их соблазну. "Кто такой этот глупый Бог? Раз так, то этот (любимое выражение Дутерте. — Прим. ред.) действительно глуп", — сделал вывод президент 100-миллионной страны, где после трех столетий испанского колониализма 80% населения — католики. Причем не формально-списочные, а очень искренние католики.
Дальше произошло много ярких событий. Конференция католических епископов призвала нацию к трехдневному посту. Прочие христианские церкви (или секты типа "Иглесия ни Кристо") и без того не замечены в поддержке этого президента.
И его рейтинг, который при вступлении в должность два года назад превышал 70%, упал до 45%. Правда, многие европейские лидеры и сегодня ему могут только позавидовать, так ведь то европейцы.
Тогда Дутерте решил извиниться — не перед епископами, с которыми он встретился (хотя прежде — было такое — обзывал и их). Он сделал это следующим образом: "Я буду извиняться только перед моим всепрощающим Богом. И если это такой Бог, то я извиняюсь. Извини, Бог".
Осталось добиться прощения у очень добродушного и снисходительного филиппинского народа. Но внимательный анализ происходящего в стране показывает, что стиль поведения своего героя этому народу и сейчас вполне нравится, проблема с рейтингом другая — от Дутерте ждали чудес, а их не бывает. Смелый в выражениях человек, который может и Барака Обаму назвать "сукиным сыном" (и ему за это ничего не будет), — это хорошо или, по крайней мере, весело. Но этот смелый человек обещал во время предвыборной кампании увеличить зарплаты, снизить цены на рис, в общем — наконец-то сделать все как надо, а не так, как оно получалось у прежних политиков. Но чудес все нет.
Истек второй год его шестилетнего срока. Уже в целом ясно, что из себя представляет его стиль управления и курс.
И, как ни странно, Филиппины пока что числятся одной из самых успешных стран Юго-Восточной Азии, а значит, и мира (рост ВВП — 6,8% во втором квартале, так дела шли и все эти два года). Это не обещанное чудо, но это хотя бы не хуже, чем при прежнем президентстве. Правда, оно по ВВП выглядело тоже хорошо, но было нелюбимо избирателем по иным причинам — по части справедливости распределения этого самого ВВП.
Модель развития Дутерте (точнее, его весьма грамотной команды) основывается на расширении круга партнеров — монополию США сломал теперь Китай. А где Китай, там мощные программы развития инфраструктуры под лозунгом "строить, строить и строить". Налоговая реформа еще больше злит средний класс и богатых, которые и так не голосовали за Дутерте, но она понятна и разумна.
Другое дело, что такие реформы действуют медленно, эффект от них проявится нескоро. Однако если торговая война США с Китаем и прочими приведет к глобальному кризису, Филиппинам будет хуже многих стран: инфраструктура ведь подводится под будущие производства. А если они окажутся никому не нужны, будет плохо.
Накануне президентского послания была опубликована стратегия национальной безопасности, описывающая внешнюю политику, которая и без того проводилась уже два года. Это политика нейтралитета вместо прежней ориентации только на США. Такой документ мог бы быть выпущен и в Индии, где модно говорить, что вместо "неприсоединения" сейчас нужно "мультиприсоединение", то есть равные отношения со всеми центрами силы. И в других странах стратегия похожа.
И вот тут надо сказать пару слов о феномене в целом. Не о феномене Дутерте (это нечто типично филиппинское), а о явлении множества разноликих Трампов во многих странах мира. Это и Виктор Орбан в Венгрии, и Нарендра Моди в Индии, и Махатхир Мохамад в Малайзии — и многие другие. И есть также множество похожих политиков, которые к власти еще не пришли, но близки к тому, а совсем недавно считались маргиналами. Успех или неуспех "правящих Трампов" важен для ответа на вопрос: окажется ли еще больше таких людей по всему миру у власти в ближайшие годы и чего они добьются.
Пока что все выглядит так: у этих людей отлично получается приход к власти вполне демократическим путем. За них голосует абсолютное или относительное большинство, которое в ужасе от всего, называемого собирательно "глобализмом", — прежде всего, от стиля повседневной жизни, который этот глобализм насаждает повсеместно и с дикой агрессивностью.
Национальное борется против глобального не столько по принципу "страна против страны", сколько внутри государств, в режиме вялотекущих гражданских столкновений. Раньше это было не столь заметно, потому что политическая система работала на глобалистов из двух-трех неотличимых друг от друга партий, в итоге многие избиратели уходили во внутреннюю эмиграцию и в политике не участвовали. И вдруг оказалось, что если где-то сбоку привычного политического спектра возникают действительно яркие персонажи, не боящиеся говорить что думают (и что раньше говорить было нельзя), то "спящие" избиратели просыпаются и идут голосовать.
Но теперь избранным надо доказать своему электорату, что они умеют не только говорить (или, в случае с Дутерте, ругаться) и выигрывать на этом выборы, а еще и руководить страной, побеждать неспортивно работающих оппонентов, выполнять обещания. И здесь у каждого своя страна и свои проблемы, хотя… Как минимум уважительное любопытство друг к другу у них есть. Другое дело — преобразовать это любопытство в сотрудничество и показать миру, что в нашу эпоху национальные силы друг с другом не ссорятся, а дружат.
