Купили галоши дождливой осенью, а они тут же продырявились, понесли в починку, а вскоре галоши опять с дыркой. Снова отдали в ремонт, и вновь галоши прохудились. И так много раз: денег на бракованные галоши перевели в пять раз больше, чем они стоили… И тут замаячило потепление, а старые уже галоши надоели хуже горькой редьки, и снесли их на помойку.
Это даже не образ, а буквальная история американо-украинских отношений за последние четыре с небольшим года. Подступило время, когда Трамп вот-вот выбросит надоевшие и бесполезные галоши. Расставание с бракованным товаром особенно явственно замаячило в связи с запланированной на 16 июля встречей с Путиным в Хельсинки.
На прошлой неделе президента США Дональда Трампа спросили, может ли он признать присоединение Крыма к России.
«Посмотрим, — без малейшей паузы ответил Трамп, который считает ответственным за присоединение Крыма к России Барака Обаму. — Обама сделал это возможным».
Ранее Трамп прямо сказал лидерам G7 в Квебеке, что фактически Крым принадлежит России.
Более того, американский лидер недавно объявил, что было бы «замечательно», если бы он «поладил» с российским президентом Владимиром Путиным, и добавил, что он с нетерпением ждет встречи с ним.
На этом фоне пресс-секретарь президента США Сара Сандерс заявила, что Штаты «согласны на несогласие» российской стороны относительно принадлежности Крыма и при этом американские санкции останутся в силе.
Тем не менее слова пресс-секретаря Сары Сандерс остаются в тени высказываний самого президента США по тем же вопросам. Тем более никто особо и не ставит на немедленное признание Крыма российским де-юре и отмену санкций по мановению волшебной палочки непосредственно на встрече в Хельсинки. Однако принципиальные изменения в мировой геополитике, коррекция глобального курса США, договоренности по целому ряду проблемных регионов могут возникнуть уже в Хельсинки. И это напрямую способно коснуться отношения США к киевскому режиму.
Украинское СМИ «Версии» передает смятение, возникшее в украинских верхах в преддверии саммита Путина — Трампа, правда, сравнивая Украину не с дырявыми галошами, а чуть с менее уничижительным чемоданом без ручки. Однако суть от этого не меняется.
«США при демократах начали использовать Украину как агрессивный таран против России. А теперь Украина при Трампе все больше и больше превращается в чемодан без ручки, который бросить геополитически жалко, но и нести (то есть содержать) накладно».
«Версии» отмечают, что Киеву «осталось только ужаснуться», осознав, как мало противников у Трампа в американском Конгрессе, а значит, пора готовиться к американскому развороту не только по Крыму, но и по Донбассу.
Как информируют в Кремле, Владимир Путин и Дональд Трамп намерены обсудить перспективы развития двусторонних отношений и актуальные вопросы международной повестки. В Белом доме в свою очередь сообщают: Трамп надеется, что встреча с российским лидером Владимиром Путиным в Хельсинки снизит напряженность в отношениях и положит начало конструктивному сотрудничеству.
Почему же основания для смягчения российско-американских противоречий более внушительны, чем когда бы то ни было, начиная с 2014 года?
Судя по всему, у президента США сложились к тому обстоятельства. Его предшественник Барак Обама разбазарил влияние США на Ближнем Востоке, превратив в прошлом фирменный американский контролируемый хаос в неконтролируемый с непредсказуемыми для самих Штатов последствиями.
Обама даже умудрился превратить свой «51-й штат» (Израиль) из ближе чем союзника в дальше чем стратегического партнера США. При этом Россия с начала операции ВКС в Сирии осенью 2015 года беспрецедентно нарастила влияние на Ближнем Востоке, в отличие от брежневского СССР поддерживая партнерские отношения со всеми странами наисложнейшего геополитического пространства.
Возвращение утерянного влияния на Ближнем Востоке стало головной болью Дональда Трампа. Причем налаживать связи с арабским миром теперь крайне сложно — после того, что американский слон в посудной лавке натворил в Ираке, Сирии, Ливии и других пылающих пожаром точках. Тем паче, у арабских стран ревнивую заинтересованность в США сменило вялое безразличие к ним. Теперь приходится наверстывать упущенное. Все это обусловило недавний перевод американского посольства из Тель-Авива в Иерусалим и в известной мере отказ от иранской ядерной сделки.
Израиль при том не декларирует претензий к США, в отличие от стран Евросоюза (по взносам в НАТО, по таможенным пошлинам на сталь и алюминий, по соглашению о свободной торговле). Напротив, во времена Обамы у США были претензии к Израилю по статусу территорий в секторе Газа и на западном берегу реки Иордан.
Израиль важен для Трампа как плацдарм для возвращения ближневосточного влияния, не говоря о личном интересе: дочь президента США приняла иудаизм, выйдя замуж за Джареда Кушнера, на инаугурации Трампа благословлял традиционный, а не реформистский или консервативный раввин, как это было с его предшественниками.
Правда, Трамп, который давно за пределами США видит мир из окон фешенебельных гостиниц и дорогих лимузинов, возможно, не знает, что Израиль — давно лишь условно еврейское государство, так как основной костяк населения там составляют берберы-иудеи из Северной Африки и выходцы из Украины, среди которых огромное число мутного этнического происхождения. Не исключено и то, что президент США попросту прагматично не обращает на этот аспект внимания.
В любом случае, для Трампа в его понимании, конечно, возвращение Израиля в американское лоно и безопасность этой страны в каком-то смысле аналогичны возвращению Крыма для России. В данный же момент реальную угрозу Израилю несет победившая на выборах в Ливане проиранская «Хезболла», которая вместе с многочисленными отрядами военизированных проиранских же прокси усилила свои позиции в Сирии по периметру границы с ненавистным для них Израилем в период противодействия противникам официального Дамаска. И такое, не устраивающее Трампа положение дел наряду с Украиной, станет одной из основных тем его встречи с Путиным.
Президенты России и США, скорее всего, обсудят и ситуацию в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Что наверняка они не обойдут вниманием, так это Китай. Трамп, несмотря на конструктивные встречи с Си Цзиньпином, сохраняет обеспокоенность в связи с финансово-экономической экспансией Китая. Россия же, развивая многовекторное взаимодействие с Китаем, отнюдь не заинтересована оказаться в положении ведомого.
Возможно и то, что Трамп хочет сейчас «поладить» (любимое словечко президента США) с Путиным и для того, чтобы тем самым поставить на место Евросоюз, экономические и военно-политические отношения с которым при Трампе у США становятся[1] все менее безоблачными.
Во всяком случае со стороны РФ нет невозможного в смысле улучшения взаимоотношений с США. Россия категорически не склонна к компромиссам только по главным для себя темам: неколебимой российской принадлежности Крыма и по проблематике Украины.
Следует исходить из того, что сегодня у России есть стратегические и тактические партнеры, но нет союзников в традиционном академическом понимании. В известной мере одним из эпиграфов к нынешнему внешнеполитическому курсу России можно поставить слова Александра III: «Во всем свете у нас только два верных союзника — наша армия и флот».
Россия более четырех лет назад вошла в противоток с США, отстаивая свой государственный и геополитический суверенитет, а не для того, чтобы превратить поддержание взаимонепонимания в самоцель, как до сих пор полагают некоторые наши особо рьяные политологи.
Несмотря на то, что американский президент по натуре предприниматель с огромным опытом торга (теперь уже и торга политического), а Владимир Путин по свойствам своей натуры в политике не торгует, думается, договоренности возможны, потому что того требуют сложившиеся в мире реалии.
Так что в скором времени Порошенко и компании останется разве что пить горилку, припевая: «Ще не вмерла Украiни» («Еще не умерла Украины [ни слава, ни воля]»; первые строки украинского гимна. — Прим. ФАН). И вспоминать блаженные времена, когда они были дырявыми американскими галошами.
