19 июня 2018 года в Минске состоялось очередное заседание Высшего государственного совета Союзного государства. Стороны встречались на фоне сложных международных проблем. В самом Союзном государстве тоже не всё гладко. Некоторые споры не прекращаются годами, возникают новые вызовы интеграционным процессам. Правда, есть и достижения, от которых стоит отталкиваться, чтобы идти дальше. Достижений не так много, но они есть. 

Прежде всего, это военное сотрудничество. Первые попытки интеграции в военных вопросах были сделаны в 1992 году, когда был подписан многосторонний Договор о коллективной безопасности. С 1997 года начали активно развиваться двусторонние российско-белорусские военные контакты, что в 1998 году вылилось в создание Концепции совместной оборонной политики Белоруссии и России. А в 2000 году окончательно оформилась региональная группировка войск, в которую вошли Вооружённые Силы Белоруссии и 20-я армия Западного военного округа Вооружённых Сил Российской Федерации с некоторыми дополнительными частями. Начала создаваться региональная группировка войск, было подписано несколько десятков соглашений в военной сфере. 

На территории Республики Беларусь действуют две российские военные базы: радиолокационная станция «Волга» отслеживает потенциальные пуски межконтинентальных баллистических ракет на северо-западном ракетоопасном направлении, 43-й узел связи ВМФ России поддерживает контакт с российскими подводными лодками. Не прекращается и военно-экономическое сотрудничество. В Россию из Белоруссии идут шасси для ракетных комплексов, шасси для систем ПВО, средства связи. Для Москвы поставки шасси для мобильных ракетных комплексов критически важны: в РФ не выпускают восьмиосные тягачи, а налаживание российского производства требует времени. 

Из РФ в Белоруссию поставляется современная военная техника различного назначения. Белоруссия вооружена в основном советским оружием, которое устаревает и требует замены на более современные образцы. Минск получает от Москвы широкий спектр вооружений по внутрироссийским ценам, а некоторые образцы Россия передаёт белорусской стороне бесплатно. Так произошло, например, с новейшими зенитными комплексами С 400, передачу которых Белоруссии уже успели назвать самым дорогостоящим подарком. По мнению некоторых экспертов, Белоруссия зависит от российских поставок вооружения на 98 %. В 2016 году белорусским президентом был подписан указ, разрешающий использование Россией и Белоруссией своих спецподразделений на территории друг друга. 

Единственный момент, омрачивший военное сотрудничество, – это отказ Минска разместить российскую военно-воздушную базу. Тем не менее в 2017 г. были проведены очередные совместные российско-белорусские учения «Запад», и тема авиабазы отошла на второй план. Как минимум, на время.

Ещё одним важным направлением союзной интеграции является научно-техническое взаимодействие. Развивается сотрудничество в космической сфере. Белоруссия не обладает космическим потенциалом, но она может занимать своё место в космических проектах России, а часть «начинки» российских спутников может производиться в Белоруссии. Нужны ли Минску собственные спутники – вопрос сложный. Иметь спутники ради престижа могут себе позволить страны с сильной экономикой, участие же Белоруссии в разработке российских программ или совместные проекты стимулируют подготовку кадров в этой области. 

Одним из самых известных союзных проектов стали суперкомпьютерные программы Союзного государства «СКИФ» и «СКИФ-ГРИД», которые завоевали устойчивую популярность в СНГ. В 2008 году шесть систем семейства «СКИФ» и «СКИФ-ГРИД» попали на 36 место в Top 500 всемирного рейтинга супер-ЭВМ. 

Общую картину омрачают, однако, бюрократические барьеры. Ряд нерешённых проблем законодательного порядка мешают дальнейшему налаживанию союзной кооперации из-за отсутствия нормативных актов, способных ускорить принятие решений. Чиновники не могут урегулировать вопрос об интеллектуальной собственности Союзного государства. 

Пожалуй, самым заметным для населения интеграционным прорывом стала возможность граждан спокойно пересекать российско-белорусскую границу в обоих направлениях. В аэропортах России и Белоруссии до последнего времени рейсы Союзного государства направлялись во внутренние терминалы. В Белоруссии это происходит до сих пор; в России, после того как Белоруссия в одностороннем порядке ввела пятидневный «безвиз» для иностранцев, рейсы из белорусских аэропортов прибывают в международные терминалы, но граждане Союзного государства проходят контроль по специальному коридору. Из-за белорусского «безвиза» ужесточилась также проверка на дорогах в пограничной зоне, но пограничникам достаточно показать паспорт, даже не раскрывая его, чтобы спокойно преодолеть пограничный пункт. Свободное перемещение граждан Союзного государства в его общих границах – наверное, самое большое и полезное достижение союзного строительства к настоящему моменту. 

Эти успехи – не такие уж большие –  омрачаются более заметными проблемами, но само наличие успехов говорит, что перспектива развития Союзного государства существует. Решения, принятые союзными органами в 2018 году, способны сдвинуть ситуацию с мёртвой точки, тогда сама интеграция станет для россиян и белорусов  более заметна.  

Теперь что касается нерешённых проблем. 

Самой значимой из них является отсутствие прогресса в создании союзных органов управления, которые должны состоять из Высшего государственного совета, парламента, Совета министров, суда и Счётной палаты. В реальности существуют лишь Высший госсовет и его рабочий аппарат – Постоянный комитет Союзного государства, а также Совет министров. Роль союзного парламента выполняет Парламентское собрание союза Беларуси и России. Вместо союзной Счётной палаты действуют аналогичные органы Белоруссии и России, а суд Союзного государства отсутствует вообще. Без создания общего парламента нельзя принять Конституцию Союзного государства. Проект Конституционного акта существует, но он должен приниматься на общем референдуме, о котором ни в Россия, ни в Белоруссии всерьёз ещё не говорили. Без парламента невозможно принять символику Союзного государства; по этому вопросу наблюдается полное отсутствие какой-либо дискуссии. Существовала лишь одна попытка, тихо скончавшаяся в 2000 г. Остальное можно отнести к частным инициативам отдельных лиц.

Одной из целей образования Союзного государства является «проведение согласованной внешней политики и политики в области обороны». И если согласование оборонной политики имеет явные достижения, то формулировка «проведение согласованной внешней политики» сегодня выглядит странно – особенно на фоне белорусской многовекторности. Многовекторность по определению означает, что государство желает равным образом дистанцироваться от остальных государств, равно удалиться от всех центров силы. Для нейтральной страны это логично, но Белоруссия – часть Союзного государства, а понятие многовекторности (равноудалённости) нивелирует суть российско-белорусской интеграции. Если понимать под многовекторностью сотрудничество с разными государствами, то это есть и в обычной «немноговекторной» внешней политике. Однако если многовекторность – это равная удалённость от всех (например, от России так же, как от США), то это ставит под вопрос смысл существования Союзного государства. Факты же говорят иногда, что для Минска многовекторность – это именно равноудалённость. Например, в июле 2017 г. на сессии Парламентской ассамблеи ОБСЕ Белоруссия поддержала антироссийскую декларацию, предложенную Украиной, хотя Россия не поддержала антибелорусскую декларацию, предложенную Литвой. Белорусский министр иностранных дел В. Макей в прошлом году подчеркнул, что Белоруссии нужны множественные геополитические опоры. Однако такая нужда возникает в условиях, когда не существует постоянного геополитического союзника. А если существует Союзное государство, каков смысл множественных геополитических опор? Да и WikiLeaks говорит, что не всё так гладко во внешнеполитических союзных отношениях, хотя бы в вопросе признания Белоруссией Абхазии и Южной Осетии, который вылился в попытки торга. 

Белорусская сторона иногда достаточно прямо показывает, что многовекторность – это удалённость от интеграционных проектов. Например, академик Национальной академии наук А. Коваленя считает, что Белоруссия «может и должна сыграть роль моста и соединяющего звена между ЕС и Евразийским союзом». Как это? Белоруссия не может здесь быть «мостом» уже потому, что она сама – часть Евразийского союза. Это примерно то же самое, как если бы Псковская область заявила, что она «мост» между Россией и Европой. Если Белоруссия участник евразийской интеграции, она является одним из «берегов», а не мостом. Подчёркивание своего, по сути, нейтрального положения между ЕС и Россией резонно вызывает у Москвы вопросы. 

Однако в области внешней политики есть один несомненный интеграционный позитив – поддержка друг друга в ООН. Белоруссия всегда выступала за российские инициативы либо против антироссийских резолюций, которые рождались в недрах ООН. Россия также поддерживала белорусские инициативы. А что касается многовекторности, то стоит вспомнить, чем это кончилось для Украины времён Януковича. Последствия украинской многовекторности – урок для Белоруссии. 

Отдельная тема разговора – экономика. Однозначной проблемой видится финансовая сфера. Точнее, обещанное некогда введение единой валюты. Сначала к объединению валют не стремилась российская элита, потом, когда с приходом к власти В. Путина она созрела, её нежелание единой валюты переняла белорусская элита. Эксперты утверждают, что введение единой союзной валюты благотворно скажется на экономике обеих стран, что единую валюту можно вводить даже при условии разности потенциалов двух экономик.

В конечном счёте все названные проблемы российско-белорусских отношений преодолимы. Нужна лишь совместная политическая воля. Однако существует ещё одна сфера – гуманитарная или гуманитарно-идеологическая. Здесь наличие подводных камней может похоронить все успехи интеграции. 

(Окончание следует)