Среди нашей патриотической общественности (весьма туповатой, кстати) господствует та бредовая идея, согласно которой Путин - "еще ничего", а вот правительство - это логово либералов-компрадоров, которые, в отличие от Сталина, не знают как правильно проводить индустриализацию и только мешают. Ярким олицетворением этой позиции, неформальным лидером данного лагеря является Сергей Глазьев, ведущий негласную полемику то с Кудриным, то еще с каким шпионом с Уолл-стрит. 

Увы, как показывает практика, Сергей Юрьевич - прекрасный экономист-теоретик, искренний патриот, но не более того. Доверить ему и его идеям экономику - это, значит, ввязаться в опаснейшую авантюру с непредсказуемым результатом. По принципу "либо пан, либо пропал". Классический кабинетный теоретик. Поэтому я предпочитаю практика Кудрина. Возможно Кудрин - слишком осторожный и нерешительный, в чем-то ошибается принципиально, будучи клятым либералом, и т.д. Но как человек, живущий в России, я предпочитаю именно его.

И если вам предложат на выбор две программы развития для вашей семьи конкретно, вы тоже выберите Кудрина. Потому что своей семьей ни один нормальный человек рисковать не будет.
________________

Хорошая статья по теме:

"Первые сомнения возникают не в констатирующей части программы Глазьева, а в проектной. У всех теоретиков все констатации всегда бесспорны, спорны лишь предложения, из этих констатаций вытекающие. Глазьев, по сути, предлагает авантюрную революцию. И это — та главная причина, по которой Путин отвергает предложения Глазьева.

Когда Глазьев остаётся в поле фундаментальной науки, он безупречен, но, когда он приходит в поле прикладной политики, вот тут возникает чувство опасности. Именно это и останавливает Путина, а не приписываемая ему нерешительность или мифическая классовая солидарность с олигархатом. Путин ни с кем не солидарен — он слишком вне прочих социальных групп. Он ни в чём с ними не совпадает, не имеет сходных классовых и групповых аналогий. Верховный правитель всегда уникально одинок в силу своей властной позиции. Он вне групп и над ними. И единственное, чего он опасается, — это возрастания конфликтности из-за политически ошибочных решений. Утраты контроля над управлением.

Если Глазьев смотрит на политику как экономист, Путин смотрит на неё как конфликтолог. В отличие от Глазьева, Путин знает: государства рушатся не от того, что в них есть экономические трудности или государственные изменники. Это всегда есть во все времена во всех государствах — от древних времён до наших дней. Государства рушатся тогда, когда степень конфликтности в них превышает определенную черту, ту, за которой верховная власть утрачивает способность управлять.

Именно за этой чертой и начинается революция, в которой гибнет всякое государство, и на смену ему через кровь и потери приходят новые государственные образования, остающиеся уже на века. Мудрость политика как раз в том и заключается, чтобы не попасть под искушение обаяния стройных теорий советников, за которыми стоит угроза утраты согласованности управления".