Первая мировая война "подарила" миру не только оружие массового поражения, но и феномен тотальной пропаганды. Законодателями мод выступили британцы, разработавшие и применившие методы промывки мозгов, эффективные по сей день. Дело об отравлении Скрипалей, где нет фактов, но есть страшные обвинения; бездоказательные громкие заявления о химических атаках правительственной армии в Сирии — Лондон верен собственным традициям информационной войны. Корреспондент РИА разбирался, как создавалась британская пропагандистская машина.
Анонимные "свидетели" зверств
Бюро военной пропаганды, известное как WellingtonHouse, было основано в самом начале войны — в августе 1914-го. Чтобы понять, как вести новое дело, привлекли профессионалов — литераторов. В сентябре в WellingtonHouse на совещание приехали Арнольд Беннет, Артур Конан Дойл, Гилберт Кийт Честертон, Джон Голсуорси, Томас Харди, Герберт Уэллс и другие — всего 25 человек.
"Тогда еще не было массмедиа в современном понимании — даже радиовещания. Поэтому пропаганда адресовалась прежде всего собственному населению. Главная цель — внушить мысль: войну надо продолжать", — говорит историк, специалист по Первой мировой Кирилл Копылов.
Арсенал агитатора был ограничен. "Газета, листовка, карикатура... Плакаты того времени сейчас кажутся наивными, кричащими, бьющими в лоб. Но следует учитывать, на кого они были рассчитаны", — отмечает Копылов.
Надо было заставить ненавидеть вражеских солдат. Для этого противнику приписывали невероятные зверства. Один из наиболее известных продуктов Бюро военной пропаганды — так называемый отчет специальной комиссии Джеймса Брюса о зверствах немцев в Бельгии: убийствах пленных и раненых, мирных жителей, поджогах домов, использовании женщин и детей в качестве живого щита.
Все это — со слов свидетелей, бельгийцев, бежавших с оккупированных территорий. Документ, напечатанный на всех основных европейских языках, заметно повлиял на общественное мнение в странах Антанты.
Потом, правда, выяснилось, что оригиналов показаний в британском МВД, куда их сдали на хранение, нет.
В годы Второй мировой часть архива, уже поврежденного бомбежкой, нашлась. Но сомнения в достоверности отчета не развеялись: свидетельства оказались анонимными. По официальной версии, имена не фиксировались ради безопасности свидетелей, которым могли отомстить немцы.
Историки установили: при вторжении в Бельгию германской армии действительно погибли тысячи мирных граждан, в том числе женщины и дети. Это отражено в отчете. Но рассказы об изнасилованиях, отрезанных конечностях, младенцах, насаженных на пики, и тому подобном — чистая фантазия.
Тем не менее в 1915-м дело было сделано — "осадок остался". А за отчетом последовали и другие "упоительные" истории. Например, в том же году пропагандисты поведали о распятом канадском солдате. Якобы его немцы пригвоздили штыками к двери сарая где-то под Ипром.
В 1917-м TheTimes и Daily Mirror сообщили о фабрике по переработке трупов. Источниками послужили статья в бельгийской газете, издающейся в Лондоне, и репортаж берлинской LokalAnzeiger. При переводе с немецкого вместо лошадиных "туш" получились "тела", а вместо "клея" — "известь".
"Эту историю цинично запустил один из сотрудников подразделения британской пропаганды, человек, хорошо владеющий немецким и прекрасно осведомленный о том, что Kadaver означает "туша", а не "тело", но также знающий, что ради общественного резонанса командование союзников это искажение проглотит", — писал позднее британский философ Бертран Рассел, занимавшийся историей британской пропаганды.
"Нельзя сказать, что немцы не проявляли жестокости. Было и сожжение библиотеки Лувенского университета, были и расстрелы заложников и тому подобные события, не красящие германскую армию, — перечисляет Копылов. — Все это было. Но не в тех масштабах, в которых это преподносила британская пропаганда".
"Все-все-все" на фронт
Американский историк Элис Гольдфарб Маркус свела арсенал британских методов убеждения масс к восьми принципам:
используем стереотипы;
описываем противника в уничижительных выражениях — немцев, в частности, называли гуннами и бошами;
подбираем удобные факты и опускаем неудобные;
распространяем истории о зверствах противника;
повторяем лозунги;
преувеличиваем малые победы, крупные поражения замалчиваем;
создаем у населения понятный образ врага, ("немецкие милитаристы");
давим на то, что "все патриотично настроенные люди должны быть с нами"".
Война быстро приняла позиционный характер, все стороны несли ужасающие потери, а правительствам приходилось рассказывать рекрутам и населению в тылу совсем другое. "Пропаганда менялась. Война шла четыре года, и настроения 1914-го отличались от настроений 1918-го. Если на первых порах истории о гуннских зверствах и умученных тевтонами маленьких, но гордых бельгийцах шли на ура, то к концу войны британцев уже больше волновали собственные трудности. Поэтому операция по захвату генералом Алленби Иерусалима мыслилась в том числе и как пропагандистская акция: "Хоть какое-то достижение за долгий срок тяжелых испытаний". К Алленби перед вступлением в Иерусалим послали кинематографическую бригаду и спичрайтера", — говорит Копылов.
Военным пропагандистом служил и автор книги "Винни-Пух и все-все-все" Алан Милн. По нему видно, как менялись настроения британского общества.
В период патриотического подъема он вступил в Уорикширский полк и отправился на фронт. Вернулся с материка негодным к строевой службе. Его определили в секретный отдел военной пропаганды MI-7b. То есть пошедший под действием агитации добровольцем на фронт литератор теперь должен был сам сочинять агитки. Но к тому моменту Милн уже стал пацифистом.
В 2013 году благодаря случайности нашлась часть архива этого отдела. Там были и стихи Милна. Под псевдонимом "Капитан батальона велосипедистов Уильям Шекспир" он откровенно писал о том, что приходится лгать о "трупных фабриках гуннов". "Здесь не увидишь в упор врагов, но надо сидеть и нести пургу" — так завершается одно из стихотворений.
"Поддерживать градус неадеквата бесконечно невозможно. Когда настигает суровая реальность в виде миллионных потерь, нехватки всего, колонн беженцев, любая пропаганда бессильна. Хотя англичане верили, что пропаганда поможет преодолеть трудности", — резюмирует Копылов.
"Народные чувства просты и однообразны"
Историк Стефан Гёбель возглавляет Центр изучения войны, пропаганды и общества в Кентском университете. Его труды посвящены влиянию Первой мировой на британское и немецкое общество.
Он написал об этом статью в Оксфордском справочнике по истории Европы 1914-1945 годов. Рассказ о пропаганде Гёбель начинает с реальной истории, которая, однако, выглядит как притча: "В октябре 1918-го звукозаписывающая компания Gramophone Company послала руководителя своей студии в Лондоне на Западный фронт с заданием записать звуки войны. На записи продолжительностью две минуты Королевская гарнизонная артиллерия (тяжелые орудия. – Прим. ред.) стреляет под Лиллем снарядами с отравляющим газом. Завершается все патриотическим обращением — поддержать кампанию военного займа: "Снабжай орудия облигациями займа как снарядами и помоги выиграть войну". По трагической случайности главный звукорежиссер надышался газом в командировке, вернулся домой больным и скончался до того, как запись была опубликована".
Британскую пропаганду в странах-противниках курировал лорд Нортклифф — Альфред Хармсворт, медиамагнат, успешный издатель, основатель одной из самых популярных газет — The Daily Mail. До войны и в ее начале он много потрудился для формирования в обществе и элитах антигерманских настроений.
Его коллега, редактор газеты The Star Альфред Гардинер, отзывался о нем так: "После кайзера (правителя Германской империи Вильгельма II. — Прим. ред.) лорд Нортклифф сделал больше, чем кто либо из живущих ныне людей, чтобы приблизить войну".
С лордом Нортклиффом связано и распространенное представление о необычайной эффективности британской пропаганды. Немцы даже направили корабль к берегам Соединенного Королевства, чтобы артиллерийским огнем уничтожить его дом. Якобы так вражеская агитация досаждала кайзеровской Германии.
Сам лорд Нортклифф оставил после себя несколько методических указаний: "Никто не будет обвинять самого себя, если есть кто-то еще, кого можно обвинить. Негодование в адрес других — это естественное состояние человека".
Руководитель германской военной разведки в Первую мировую полковник Вальтер Николаи вывел такую формулу: агитация не должна оставлять сомнений.
"Народные чувства не сложны, они очень просты и однообразны. Тут нет места для особенно тонкой дифференциации. Народ говорит "да" или "нет", он любит или ненавидит. Правда или ложь! Прав или неправ! Все это английская пропаганда самым гениальным образом поняла и учла. У англичан поистине не было половинчатости, их пропаганда никаких сомнений посеять не могла", — говорил он.
Цель – создать ненависть
Трудно сказать, насколько германские, австрийские, османские и болгарские солдаты верили британской агитации. Ведь об эффективности или, наоборот, полном провале пропаганды рассказывали все те же пропагандисты — журналисты, издатели, медиамагнаты. "И у них всегда присутствовала существенная доля самопиара", — отмечает Копылов.
"Первая мировая война, несомненно, стала катализатором развития пропаганды, которая финансируется государством, — комментирует РИА Новости бывший глава Центра изучения пропаганды Кентского университета профессор Дэвил Уэлч, соавтор труда "Пропаганда и убеждение масс: Историческая энциклопедия с 1500 года и до современности". — Все противоборствующие стороны этим пользовались. Вместе с тем есть тенденция переоценивать ее значение и забывать, что пропаганда, включая описания зверств, широко использовалась и до этого. Введение в оборот понятия "тотальная война" убедило правительства, каких бы политических взглядов они ни придерживались, что война должна быть "оправданна". А угрозы от врагов следует излагать в самых простых выражениях, чтобы создавать необходимую ненависть".
Доктор Гёбель считает, что "у пропаганды, конечно же, давняя традиция, но верно и то, что Первая мировая обозначила новую эру в истории политического воздействия".
"Не всегда пропаганда направлялась национальными правительствами; на самом деле самая мощная пропаганда была формой мобилизации самих себя, самомобилизации, которая, в свою очередь, идет изнутри гражданского общества", — уточняет он в комментарии РИА Новости.
Другими словами, пропаганда работает эффективно там, где ей готовы верить.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
