Сирийский город Дума подвергся воздействию химического оружия, сообщили СМИ. США считают Россию виновной в этом, так как она брала на себя ответственность за химическое разоружение Сирии. Девять стран настояли на проведении специального заседания Совбеза ООН.
Согласно сведениям СМИ, в Думе есть не только пострадавшие, но и погибшие. Их число, по разной информации, может составлять от примерно десятка до более чем 180 человек. Версии о том, какие именно химические вещества были применены, тоже пока разнятся.
Международное информационное агентство Reuters, ссылаясь на антиправительственные группировки, которые и контролируют город, сообщает, что в результате применения химической бомбы «от удушья, вызванного дымом от бомб, сброшенных правительственными силами», погибли 11 человек. По данным же SAMS, Сирийско-американского медицинского общества, на Думу была сброшена бомба с хлором, а после распылены различные вещества, том числе — нервно-паралитического действия, и число погибших достигло 35.
Британская телекомпания ВВС, ссылаясь на волонтеров «Белые каски», сообщила, что в результате атаки погибло 70 человек; позже BBC обнародовала и заявление медиацентра Гуты, в котором было сказано о смерти 75 человек (и предполагаемом числе погибших примерно в 180 человек) и 1000 пострадавших.
Госдепартамент США обвинил Россию, которая брала на себя ответственность за химическое разоружение сирийских правительственных войск в применении армией Асада химического оружия. Кроме того, Белый дом заявил, что обсудит новые санкции против России в связи с этой атакой, а непосредственно президент США Дональд Трамп в своем твиттере написал: «Президент Путин, Россия и Иран ответственны за поддержку Зверя Асада».
Как сообщил газете «Коммерсантъ» сообщил источник, близкий к Госдепу США, новые санкции в администрации президента планируется обсудить еще до 15 апреля. Представлять их будет советник Дональда Трампа Джон Болтон, известный своими радикальными взглядами.
Министерство обороны России опровергло сообщения о том, что подобное оружие в Думе вообще применялось. В свою очередь, МИД России обвинил США в поисках предлога для удара по Сирии. А Дамаск ответил на обвинения, заявив, что применение химиоружия остается на совести противников Асада.
Между тем девять стран призвали Совет безопасности ООН собраться из-за Сирии, тем более, что после применения химического оружия в городе Дума стало известно о ракетном ударе, нанесенном по городу Хомс, где находится сирийская авиабаза. Правда, как сообщило интернет-издание «Медуза», ссылаясь на пресс-релиз, поступивший в редакцию из Министерства обороны, ракетный удар по авиабазе нанесли израильские истребители.
Побеседовать с «Полит.ру» о ситуации и перспективах ее развития, в том числе в аспекте российско-американских отношений, согласился Алексей Макаркин, ведущий эксперт Центра политических технологий. По его мнению, сейчас вероятность столкновения России и США несколько возросла, причем сдерживать ситуацию склонны сами военные.
«Сейчас вероятность нанесения ударов по сирийским объектам серьезно увеличилась. Причем речь идет не о таких ударах, которые были в прошлом году, а о более серьезных акциях, акциях совместных, Соединенных Штатов и других стран. А что касается возможных столкновений США и России, то надо сказать вот что: Россия формулирует условия для столкновения достаточно размыто. Мол, если будет угроза жизни и безопасности российских граждан, то могут быть не только сбиты ракеты, но и нанесен удар по американским кораблям, с которых эти ракеты запускаются.
Но надо понимать, что это может означать в реальности. Есть российские объекты — база «Хмейним» в Латакии, «Тартус». Они с точки зрения России являются полностью неприкосновенными. В СШВ никто не собирается наносить по ним удар — это было бы безумием. Есть большое количество сирийских военных объектов, где могут находиться россияне на тех или иных основаниях, так как Россия, по сути, является союзником Сирии. Но удар по этим объектам не относится к числу тех, которые подпадают под российское заявление. То есть за удар по сирийской авиабазе Россия не будет бить по американским кораблям. И есть — а это на деле и является самым опасным — своего рода «серая зона». Например, дворец Асада. Что это такое?
Известно, что Асад очень тесно взаимодействует с российскими военными советниками высокого ранга, и они могут находиться в этом дворце. Могут ли американцы без угрозы удара со стороны России разбомбить дворец Асада. В этом и есть ключевая проблема. Есть и другие важные объекты в сирийской столице. Скажем, дворец бомбить нельзя, но можно ли ударить по этим зданиям? Там тоже теоретически могут находиться россияне. Так что сложно сказать, где здесь та грань, при пересечении которой Сирия превратился в очаг будущей большой войны.
На деле никому не хочется, чтобы Сирия в это превратилась. Так что будут пытаться сделать так, чтобы этого столкновения не произошло. И тут есть опасность, потому что, к примеру, совсем недавно вопрос о возможности большой войны вообще не стоял на повестке дня, то сейчас он стоит. Пока — как маловероятный, потому что все понимают, какие тут действуют ограничители. Кстати, как мы видим по Сирии, удар по парамилитарным формированиям, в которых участвуют россияне, не относится к числу casus belli (формальных поводов для объявления войны — прим. ред). Но это все же осложняет отношения, является дополнительным отягощающим фактором.
То есть понятно, что эти люди не являются находящимися на действительной службе, но для России они свои. Россия не может за них ответить, но все же воспринимает удар по ним как удар по своим. Что дополнительно осложняет отношения.
Такое балансирование чрезвычайно опасно. Если мы вспомним Первую мировую войну, то (это известно по многим исследованиям, в том числе по исследованию архивных документов) увидим, что никто такой большой войны не желал. Сербские националисты хотели ослабить Австрию, подорвать ее влияние к Боснии и Герцеговине. Австрийцы хотели наказать сербов и снять с повестки дня любой вопрос об объединении разных сербов на Балканах. И вот из этой локальной истории произошла мировая война, которая длилась больше четырех лет и привела к краху нескольких империй.
Но тоже никто войны не хотел, все думали, что противоположная сторона отступит. Сейчас, конечно, есть некие механизмы, которых тогда не было, чтобы попытаться договориться. Но мы видим, что эти механизмы работают все слабее. И в этом есть опасность. Да, есть исторический опыт, и военные не очень хотят воевать друг с другом, вопреки расхожему представлению о том, что военные как раз хотят воевать (для них это большой риск).
Если вспомнить Афганскую войну, то на Западе было уверены, что это генералы заставили Брежнева воевать. А сам он — хороший, миролюбивый любитель красивой жизни и дорогих автомобилей и не хотел воевать. Существуют воспоминания западных политиков, которые в это верили — Валери Жискар д’Эстен, например. Он лично знал Брежнева и не мог поверить, что все что это провел сам Брежнев и его ближайший круг, где не было профессиональных военных. А профессиональные военные во главе с начальником Генштаба маршалом Огарковым были до самого конца против этой авантюры.
То же самое с американскими военными. Когда пришел новый министр обороны Мэттис, прозвище которого у нас переводят как Бешеный Пес, то в России возобладало представление, будто Мэттис возьмет да и бросится на нас. Сейчас стало ясно, что он — сторонник более осторожной политики, чем целый ряд людей гражданских, никогда в войнах не участвовавших. И сейчас уже высказываются опасения по поводу новой фигуры — Болтона, помощника президента Трампа по нацбезопасности. И вот они, на мой взгляд, более обоснованны.
Потому что Болтон участвовал в подготовке войны в Ираке. И он — человек, который сам никогда не воевал. Он — гражданский человек, у которого иное видение рисков для армии, чем у военных. А это уже серьезно. Как раз военные в войне и не заинтересованы, они могут играть даже определенную сдерживающую роль, понимая последствия», — сказал Алексей Макаркин.
