Экспертная аналитика, служащая решению утилитарных, сугубо цеховых задач, не может основываться на вольной интерпретации фактов, имеющих большую общественно-политическую значимость.
Один из наиболее часто цитируемых российских военных экспертов, доктор военных наук Константин Сивков, опубликовал в газете «Военно-промышленный курьер» (№ 11, 20-26.03. 2018 г. https://vpk-news.ru/sites/default/files/pdf/VPK_11_724.pdf) статью, в которой выразил сомнения в целесообразности и своевременности перевода российской военной промышленности на выпуск конверсионной (гражданской) продукции в связи с незавершенностью процесса перевооружения российских вооруженных сил. Данное выступление, уже без всякого упоминания о действительно неоднозначной проблеме конверсии, было моментально использовано СМИ определенной направленности для пропагандистского «разъяснения» массовому российскому читателю полной безнадежности военного положения России перед лицом США и НАТО. О чем свидетельствуют типовые заголовки этих специфических изданий. Например – «В России признали бессилие перед США» https://lenta.ru/news/2018/03/23/war/
Прекрасно понимая патриотическую мотивацию Константина Сивкова, который, очевидно, стремится, не вдаваясь в детали, усилить свои доводы в пользу продолжения расширенного военного производства, с чем трудно в целом не согласиться, не могу не обратить внимания на следующий факт. Данная аргументация, упрощенная автором, вероятно, в целях большей доступности, оказалась очень на руку тем изданиям, которые, мягко говоря, не слишком заинтересованы в спокойной и взвешенной подаче этой чувствительной темы российской аудитории. А судя по откровенно бьющим по мозгам заголовкам, озабочены, скорее, достижением прямо обратного эффекта. А именно - деморализации и распространения пораженческих настроений в российском обществе. Что в условиях жесткого противостояния с теми же США, на грани прямого военного столкновения, может быть расценено как ведение военной спецпропаганды в интересах противника с целью морального разложения населения РФ и подрыва его доверия к органам государственного управления.
С учетом такого, не вполне добросовестного использования высказываний г-на Сивкова, считаю целесообразным оценить степень их фактической и концептуальной безупречности, с тем, чтобы понять – соответствует ли действительности паникерская версия явно акцентуированных СМИ о «военном бессилии» России перед США. Итак, первая группа аргументов, связанных с военно-морским флотом:
«Так, по авианосцам американский флот превосходит российский в 12 раз (при этом «Кузнецов» по боевому потенциалу соответствует примерно половине американского собрата), по крейсерам – в 6,5 раза, по эсминцам – впятеро, по многоцелевым АПЛ – вчетверо».
Абсолютные цифры в данном случае особых сомнений не вызывают. Тем не менее, сама правомерность такого арифметического подхода к сравнению ВМС США и ВМФ РФ представляется совершенно необоснованной. Как уже отмечал автор этих строк в своем предыдущем материале, Россия и США - две диаметрально противоположные геополитические сущности. Америка, отделенная от почти всего остального мира двумя океанами, ярко выраженная морская держава. Само существование которой, прежде всего, экономическое, зависит от бесперебойных связей с заокеанскими территориями. Именно в силу своего фактически островного геополитического положения, США исторически вынуждены строить мощные военно-морские силы, как главное средство обеспечения безопасности своих морских коммуникаций и инструмент проецирования своей военной мощи практически на весь мир.
Россия, в силу своего географического расположения на пространстве двух континентов – Европы и Азии, является, прежде всего, сухопутной державой. А её безопасность и экономическое благополучие в гораздо меньшей степени зависят от морских коммуникаций, чем тех же США. Именно поэтому военно-морской флот в России, при всей его несомненной значимости, всегда играл подчиненную роль по отношению к сухопутной армии, предназначенной для защиты огромной территории и практически бесконечных границ.
С учетом этого фундаментального обстоятельства, попытка чисто арифметического сравнения ВМФ РФ и ВМС США выглядит совершенно необоснованной и лишенной какого-либо практического содержания. И, уж тем более, такое сравнение никак не может считаться корректным при оценке общего соотношения военных возможностей России и США.
Характерно, что в этом уничижительном для России сравнении г-н Сивков почему-то совершенно опустил данные по соотношению десантных сил обоих флотов. Хотя это было бы только на пользу его аргументации. Ведь американские амфибийные силы, со своими многочисленными УДК и кораблями-доками многократно превосходят российские. Но капитан первого ранга в отставке, видимо, вовремя понял, что это будет уже совсем несерьезно. Ведь не надо быть даже военным экспертом, чтобы понимать очевидное - объективно мотивированная заинтересованность сухопутной сверхдержавы России в проецировании военно-морской силы на удаленные заморские территории в разы меньше, чем у традиционно империалистической морской державы США. Соответственно, смешно даже ставить вопрос о необходимости для РФ десантных сил флота, сравнимых по масштабу с американскими.
Кроме всего прочего, не стоит упускать из виду и то обстоятельство, что соотношение сил на море никак не сводится только к количеству боевых кораблей. Любопытно, что тот же эксперт К. Сивков в другой своей статье в том же издании подтверждает это обстоятельство самым убедительным образом:
«Между тем еще в 2016 году незаметно для СМИ прошло известие о принятии на вооружение ПКР Х-32 для самолетов ДА (экс-МРА) Ту-22М3. Ее появление на вооружении нашей дальней авиации серьезно меняет расклад на океанских и морских ТВД. Корабельная ударная группа ВМС США, состоящая из двух крейсеров или эсминцев УРО, при самых благоприятных условиях неспособна отразить удар даже пары самолетов Ту-22М3, несущих по две ракеты Х-32. По крайней мере, один корабль будет выведен из строя с вероятностью 0,6–0,7. Удар звена в составе трех самолетов с расходом шесть ракет Х-32 гарантированно уничтожит оба корабля.
Залп 24 ПКР Х-32 по АУГ будет фатальным. Вероятность вывода из строя или потопления авианосца составит 0,75–0,85 с уничтожением двух-трех кораблей охранения. Наши самолеты окажутся на рубеже атаки, не входя в зону действия палубных истребителей противника. То есть удар группы из 12 Ту-22М3 с двумя ПКР на каждом будет достаточным, чтобы с высокой вероятностью уничтожить АУГ» (https://vpk-news.ru/articles/41779).
Таким образом, военно-морская часть аргументации указанного военного эксперта никак не дает повода для пораженческих медийных истерик в стиле «В России признали бессилие перед США».
Идем дальше. Военно-воздушные силы:
«В воздушно-космической сфере дела не лучше. По боевым самолетам (истребители, бомбардировщики, штурмовики) американские ВВС и ВМС почти в четыре раза превосходят российские ВКС и морскую авиацию. При этом, последняя уступает американской примерно на два порядка. С учетом самолетов обеспечения общее количественное превосходство авиации США – почти восьмикратное. Тут уместно вспомнить о нашем Су-57. Первоклассная машина, достойный соперник американскому F-22. Но их всего четыре, а F-22 – более 200! В авиации обеспечения выделяются самолеты ДРЛО, без которых обнаружить маловысотные цели типа «Томагавка» и «Калибра» невозможно. У России – около 16 таких машин, у США – более 60. Велико американское превосходство и в самолетах ВТА, значение которой ярко показала Сирия».
Количественные сравнения – самая простая, но зато и самая коварная вещь. Особенно, если не вдаваться в детали. В которых, как говорят знающие люди, прячется сам дьявол. Для начала, об общем количестве военных самолетов. Действительно, у США их значительно больше. Но есть одно «но». Называется оно «коэффициентом технической готовности» (КТГ) авиационного парка. Так вот этот коэффициент в ВВС США неуклонно снижается. В результате количество реально боеготовых боевых самолетов значительно ниже тех общих цифр, на которые, вероятно для пущей внушительности, ориентируется г-н Сивков. Так, например, количество боеготовых бомбардировщиков Б-1Б составляет 52%. То есть примерно половину от общего количества этих машин. Стратегический бомбардировщик Б-2А «Спирит» - та же картина! Только половина их парка готова к старту. КТГ для «достойного соперника Су-57» истребителя Ф-22А составляет аж 49%. И, кстати, в боевом составе их не 200, а всего 187 штук. Делим на два – получаем где-то 93 реальных самолета данного типа. Тоже, конечно, многовато, но разница далеко не космическая. Особенно с учетом того, что производство Су-57 в РФ постоянно увеличивается, а выпуск Ф-22А вообще давно прекращен.
И, пожалуй, самое комичное. КТГ парка новейших американских истребителей Ф-35А составляет… 54, 6%! То есть почти половина новеньких американских «дримфайтеров» вообще не может участвовать в бою! Так что цифры действительно лукавая вещь.
Тем более, что наш уважаемый эксперт, говоря о четырехкратном превосходстве США по бомбардировщикам, явно что-то напутал. Даже из вышеприведенной таблицы видно, что в общей сложности (с учетом нелетающей половины парка!) у американцев в строю 157 дальних бомбардировщиков. У России в свою очередь таковых примерно 130 единиц (Ту-160 – 16, Ту-95 – 60, Ту-22М3- 60). Пусть даже эта цифра дана с учетом самолетов «второй очереди». Но ведь и в случае с США она сформирована аналогично! И где же здесь четырехкратное американское превосходство? И это не говоря уже о том, что все российские тяжелые бомбардировщики способны наносить удары крылатыми ракетами дальнего радиуса действия, что делает их полноценным стратегическим оружием.
Модернизированный опытный стратегический бомбардировщика Ту-95МС с внешней подвеской восьми крылатых ракет нового типа. Жуковский, 29.10.2015 (с) russianplanes.netВ то же время почти половина американских «стратегов» может только совершать самоубийственные полеты над хорошо защищенной ПВО территорией противника для сброса свободно падающих бомб. К тому же другая половина, способная все-таки нести крылатые ракеты, это старенькие Б-52, частью настолько дряхлые, что у некоторых из них прямо в полете отваливаются двигатели.
Погрузка свободнопадающих бомб на американский бомбардировщик B-1 LancerИ это не говоря уже о том, что американские ВВС, вместе с авиацией ВМС, разбросаны по всему миру на десятках военных баз, где их присутствие строго обязательно для подкрепления американского господства над тамошними странами. И стянуть их в один кулак, например – против той же России, задача довольно проблематичная, ибо для этого придется оголить всю американскую глобальную базовую сеть. А это для США в политическом плане очень нежелательно.
У России таких заграничных обременений практически нет. Не считая, разве что, Сирии, которая играет очень полезную роль в качестве уникального военного полигона. Поэтому ВКС РФ куда более свободны в своем оперативно-стратегическом маневре и могут быть легко сконцентрированы на направлениях возможных угроз. При этом, они могут быть куда меньшими и более компактными, чем непомерно раздутая военная авиация США, которая, как мы только что убедились, внушительно выглядит на бумаге, но куда менее убедительно в реальной действительности.
Довольно своеобразно подходит эксперт К. Сивков и к оценке соотношения сил между РФ и США по крылатым ракетам дальнего радиуса действия, по типу американских «Томагавков»:
«Российская армия испытывает серьезный дефицит боеприпасов к ВТО. По открытым данным, число «Томагавков» в американских ВС – 4500–7500 единиц. И ежегодно закупается около 500 таких ракет. То есть в течение 9–12 лет происходит полная замена арсеналов. «Калибры» стали в массовом порядке поступать в войска примерно с 2013 года. Открытых данных об объемах производства и наличии нет. Оценочно на основании информации о закупках боевой техники по ГОЗ ежегодные поставки «Калибров» – от 30–40 до 50–60 единиц в год. Это вполне соответствует интенсивности их применения в Сирии. Общие запасы такого оружия в наших ВС можно оценить от 150– 200 до 300–400 единиц».
И вновь Россию призывают не отстать от США в чисто количественной гонке вооружений. Между тем, даже несмотря на отставание РФ в сроках и темпах постановки на вооружение тех же «Калибров», связанное с хорошо известными историческими причинами, нет никаких оснований чрезмерно драматизировать данную ситуацию.
КР «Томагавк», стоящая на вооружении США уже почти сорок лет, вряд ли может считаться самым современным и многообещающим классом оружия, даже с точки зрения общей философии его использования. Достаточно напомнить о том, что это средство поражения в свое время создавалось как инструмент ведения, прежде всего, ракетно-ядерной войны между сверхдержавами. И в том смысле оно, разумеется, даже в случае одиночного применения, имеет некоторое военное значение. Однако в неядерном военном конфликте ударная мощь даже всех «Томагавков» вместе взятых, мягко говоря, не впечатляет. Не стоит забывать, что даже 7 тысяч таких ракет, это, всего-навсего, семь тысяч обычных довольно таки маломощных авиабомб. То есть примерно столько же, сколько американо-британская авиация сбросила в 1943 году на один только немецкий город Гамбург всего за одни сутки. И это никак не отразилось на способности Третьего рейха продолжать мировую войну.
Недавние факты боевого применения «Томагавков» в Сирии лишь подтверждают их весьма спорную эффективность. И действительно - использовать почти 60 крылатых ракет этого типа для поражения только одной сирийской авиабазы и добиться прекращения полетов с неё только на … один день, это уже почти приговор данной системе вооружений!
Не говоря уже о том, что за минувшие сорок лет технологии противодействия «Томагавкам» были доведены практически до совершенства. Та же Россия разработала целый класс комплексов ПВО, например – «Панцирь», специально предназначенных для уничтожения низколетящих КР. Что делает весьма проблематичным их высокоточное попадание в назначенную цель, защищенную такими продвинутыми установками. А высокоразвитые российские комплексы РЭБ, способные полностью отключить американскую систему глобальной навигации GPS на территории целых стран (как это сейчас происходит в Сирии), могут и вовсе сорвать нанесение такого удара.
Кстати говоря, львиная доля этого довольно сомнительного оружия находится на американских надводных кораблях, классов эсминец и крейсер, а также многоцелевых атомных подлодках и является основной их ударной мощи. С учетом того, что вторая специальность многочисленного американского надводного флота состоит в противоракетной обороне, которая также поставлена под сомнение новейшими российскими комплексами прорыва ПРО, вполне уместно говорить о нарастающей утрате основной частью современного ударного флота США (кроме ПЛАРБ) своего функционального значения, как существенного компонента военной мощи.
Любопытно и то, что ни в оригинальном анализе от эксперта Сивкова, ни в пропагандистских «препаратах-демотиваторах», приготовленных на его основе, не содержится ровно никаких данных по соотношению ракетно-ядерных сил РФ и США. Вероятно потому, что ничего особенно драматического это сопоставление дать не может, в силу общеизвестного факта существования военно-стратегического паритета между двумя странами. Нет и сопоставления по боевой технике сухопутных войск, которое по многим ключевым показателям (танкам, новейшим системам ПВО и РЭБ, ОТРК и другим) очевидно не в пользу США и потому, видимо, не устроило нашего эксперта.
Но в том то и дело, что в отличие от недобросовестной пропаганды, профессиональный военный анализ не может строиться на основе этакой вкусовщины: это мне подходит – беру в расчет, а это противоречит моим выкладкам, поэтому не беру.
Соотношение военных возможностей таких государств, как Россия и США, может корректно рассматриваться только в его совокупности. И только при этом условии можно сделать достаточно адекватные общие выводы. Иначе получится только очередная подача в пользу тех злопыхателей, которых хлебом не корми, дай только повод в очередной раз принизить Россию и напугать россиян мнимым всемогуществом США.
