Полным фиаско закончилась политика заигрывания официальной Варшавы с властями в Киеве, проводимая в течение многих лет во имя совместной антироссийской враждебности — независимо от того, какие политические силы формировали польское правительство, и не взирая на все антипольские афронты украинских властей, а порой даже откровенные и демонстративные дипломатические пощечины. Символическим пиком спирали растущей в течение последних месяцев напряженности на линии Варшава-Киев стало принятие в Польше закона, предусматривающего уголовную ответственность за пропаганду бандеризма и отрицание военных преступлений украинских пособников немецко-фашистских оккупантов (в частности, Волынской резни 1943−1945 годов).
Навязчивой идеей всех значимых польских государственных деятелей — независимо от их политической окраски — стало в последние годы упрямое навязывание Украине своей «верности и дружбы». Комически выглядели их поездки в Киев во времена Евромайдана, когда они наперегонки стремились попасть в центр событий в украинской столице и публично хвалились снимками с баррикад. Превзошел себя и Ярослав Качиньский — тогдашний лидер оппозиции, а сейчас фигура номер один на политическом небосклоне Польши.
В декабре 2013 года он, вообще не любящий поездки за границу, классический тип кабинетного политика, вдруг появился на киевском Майдане. И не помешали ему ни красно-черные флаги УПА, под которыми он стоял, ни настолько одиозные фигуры украинской политики, как Арсений Яценюк, Олег Тягнибок (его партия «Свобода», кроме откровенного восхищения «подвигами» головорезов УПА, уже тогда требовала отрыва от Польши 19 районов и присоединения их к Украине), не говоря уже о Виталии Кличко. Вместе с политиками такого разряда он прошел во главе многотысячной демонстрации и обратился к собравшимся с такими словами: «Братья украинцы! Я уверен, что вы победите. Вы нужны Европе».
Польский политик приветствовал толпу известным возгласом: «Слава Украине! Героям слава!», хотя поколения поляков с ужасом однозначно ассоциируют это приветствие с УПА и зверствами бандеровскох банд, которые во время Волынской резни истребили до 200 тысяч польских мирных жителей, прежде всего женщин, детей, стариков. Не смутила его последующая критика горстки смелых польских публицистов, которые отважились вопреки канонам «политической правильности» возмущаться: «Как он мог показаться в одном ряду с бандеровцами и фашистами, глорификаторами СС и гестапо?!».
Очередным красноречивым примером самоуничижительной политики властей Польши, который уже вошел в анналы истории, стало поведение главы польского государства. Тогдашний президент Бронислав Коморовский буквально в последние дни своего президентского срока, не взирая на пик предвыборной кампании и отдаляющиеся шансы на переизбрание, в апреле 2015 года отправился в Киев, где с нескрываемой радостью с трибуны Верховной Рады Украины рассуждал об общей истории и близости двух народов, заверял о дружбе, солидарности и постоянной поддержке Украины со стороны Польши. То, что два народы «противостояли друг другу в прошлом», он осторожно объяснял «зловещим подшептыванием третьих сил», без сомнения — России.
Как только за польским гостем закрылась дверь, депутаты Рады демонстративно приняли закон, в котором членов УПА признали «борцами за свободу и возрождение украинской государственности». Для ставящих под сомнение «героизм» их борьбы (в частности, для польских историков, представляющих иное видение этого «героизма» — как пример исключительных зверств) предусмотрена уголовная ответственность.
Несмотря на такие оплеухи, президент Коморовский с почестями, зарезервированными для глав государств, принимал Аскольда Лозиньского, председателя Всемирного конгресса украинцев — которого один из известных польских историков публично назвал «200-процентным бандеровцем».
Вопреки собственным экономическим интересам, но во имя мифической солидарности с Украиной, Польша ожесточенно сражалась в заведомо проигрышной битве — против газопровода «Северный поток — 2». За иллюзию «дружбы» Варшава готова была платить и платила не только своими политическими интересами, но и живыми деньгами. Она передала в форме финансовой поддержки киевским властям 1 млрд евро, который — заведомо известно — никогда не вернется в польскую казну.
Начало конца официальной «дружбы» на линии Варшава-Киев наступило год назад, когда украинцы начали громить польские памятники. В ночь с 8 на 9 января прошлого года прогремел взрыв под памятником жертвам украинских зверств в Хуте Пеняцкой (Львовская область). Одну из уцелевших стел с фамилиями погибших вандалы покрасили желто-голубыми цветами украинского флага, а другую — красно-черными цветами флага УПА, а ниже написали «SS».
К февральской годовщине трагедии в Хуте Пеняцкой (это теперь уже несуществующая польская деревня, в которой 28 февраля 1944 года украинцы из дивизии SS-Galizien вместе с местными бандеровцами зверски истребили около 850 жителей, а их дома разграбили и сожгли) памятник удалось восстановить, но современные наследники Бандеры с его существованием не смирились. В марте они провели очередное нападение на мемориал и очень обширно представили свои чувства к погибшим и к полякам вообще: на памятнике появилась и свастика, и знак «SS», и красно-черный бандеровский флаг, а также лозунги «Смерть ляхам [полякам]!» и «Вон из Украины [с нецензурной добавкой]».
В Подкамене (также Львовская область) объектом нашествия вандалов стало мемориальное кладбище поляков — 600 мирных жителей этого городка, погибших от рук головорезов УПА и украинской добровольческой дивизии SS-Galizien в 1944 году, также во время Волынской резни. Нагробные плиты были облиты красной краской, а на установленном в 2011 году и оплаченном польским правительством памятнике в форме креста появилась свастика и надпись «Смерть ляхам!».
В самом Львове краской был вымазан известный памятник польским профессорам довоенного Львова — представителям интеллигенции (научным работникам университета и политехнического института, врачам), расстрелянным немцами после захвата города в июле 1941 года вместе с некоторыми членами их семей и иногда даже с прислугой.
Параллельно с осквернением польских памятников необандеровцы провели свои демонстративные атаки на польские дипломатические представительства. Во Львове они забросали бутылками с краской польское консульство, а на его ограде написали «Наша земля»; в Киеве на заборе посольства Польши развесили портреты Степана Бандеры и его соратников с подписью «Наша страна — наши герои». В Луцке дело в буквальном смысле запахло порохом: здание польского генерального консульства было обстреляно из гранатомета!
Растущую бандеризацию Украины не мог не заметить даже министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский, который чуть раньше, после погрома польских памятников и обстрела генконсульства в Луцке, в этих «инцидентах» видел «руку Москвы». После поездки на Украину в начале ноября прошлого года и встречи там с представителями организаций польского национального меньшинства и сотрудниками дипломатических учреждений министр резко изменил тон своих оценок ситуации.
С удивленно-озадаченным выражением лица министр комментировал факты кощунственного отношения властей Украины к мемориальному польскому кладбищу во Львове, был возмущен тем, что символические скульптуры львов у его входа забиты досками: «Кому мешают люди, которые лежат здесь в могилах?! Они мертвы, они уже никому не помешают. Достаточно лишь о них помнить, и мы только об этом просим». К слову говоря, жалко, что с таким трепетом польские власти не подходят к памятникам советским солдатам, освобождавшим Польшу, напротив — целенаправленно эти памятники уничтожают.
«С Бандерой вы в Европу не войдете», — категорично предупредил польский министр власти в Киеве, добавив, что Польша не впустит на свою территорию «крайне антипольско настроенных» украинцев. Так появился польский «черный список», в который попали — по его же словам — по крайней мере те, кто «одевает мундиры SS-Galizien».
Точку над «i» в конфронтации на линии Варшава-Киев поставил польский парламент, который принял закон предусматривающий уголовную ответственность (штаф или тюремное заключение до трех лет) за отрицение преступлений, совершенных «украинскими националистами и членами украинских подразделений, сотрудничавших с немецким Третьим рейхом». Президент подписал этот закон 6 февраля.
В Киеве еще до принятия этого закона с новой силой разразились антипольские громы и молнии. Верховная Рада Украины осудила польский закон, обвинив Польшу в том, что она вводит «искривленное понятие украинского национализма». У посольства Польши в Киеве прошла демонстрация под красно-черными флагами УПА, на самом большом из них виднелся лозунг «Бандера придет, порядок наведет!». В Луцке сотрудники польского генерального консульства могли прочитать на транспарантах, в частности: «Бандера, Шухевич — герои [украинского] народа».
Александр Кузьмук, бывший министр обороны Украины, договорился до того, что «миллион двести тысяч украинцев в Польше — это пятый украинский фронт, который вошел в Польшу, и они схватятся за копья».
Представители польской профессуры успокаивают: не стоит особенно беспокоиться нервозностью Киева по поводу явного и наконец-то официального осуждения в Польше украинских «героев». По мнению одного из известных ученых-политологов, «Украина уже не заинтересована хорошими отношениями с Польшей. Давно главным направлением ее внешней политики является Берлин. Я хотел бы ошибаться, но в будущем Украина из союзника может превратиться в нашего главного противника».
А, может быть, еще точнее о судьбе Украины высказался Карл Бильдт (премьер-министр Швеции в 1991—1994 годах и министр иностранных дел в 2006—2014 годах)? При всем опыте в дипломатии и известной скандинавской сдержанности он поставил такой досадный диагноз: «Украина не идет на Запад, не идет на Восток, но думаю, что может идти на дно».
А пока, Украина идет на дно, украинские граждане оперативно и массово покидают свою страну, в том числе в польском направлении. Тем более, что виз для этого им уже не нужно. Как рассказала польскому изданию RP.pl руководитель организации «Евромайдан Варшава» Наталья Панченко, «люди имеют документы, подтверждающие их происхождение, однако если они недостаточно решительны в своем ответе относительно Бандеры — то тогда до свидания, Польша».
