19 ноября без особой помпы прошел двадцатилетний юбилей полета украинского космонавта Леонида Каденюка на американском челноке «Колумбия». Разве что Петр Порошенко в своем пафосном стиле напомнил об этой дате в «Фейсбуке»: «20 лет назад в этот день произошло историческое событие для независимой Украины – Леонид Каденюк на борту американского космического корабля “Колумбия” осуществил полет в космос. С тех пор Украина успешно подтверждает свои позиции космической державы…».
Однако я решил все-таки восполнить «пробел» и вспомнить подробности этого исторического события. Сразу отмечу, что интернет-версий основных СМИ тогда не существовало, поэтому мой рассказ будет опираться в основном на собственные воспоминания, без ссылок на источники. И начну с того, что количество «странностей», связанных с этим полетом, прямо-таки зашкаливает, включая и то, что он оказался вообще возможен.
Дело в том, что, когда вообще возникла «тема» полетов граждан третьих стран на советских и американских космических кораблях, сразу появилась проблема «очередности» – её порядок имел совершенно очевидный политический подтекст. СССР изначально решил свозить в космос представителей стран СЭВ, и политический ранжир был виден невооруженным глазом – первую группу составили представители трех самых экономически мощных стран соцлагеря (ГДР, Польши и Чехословакии, последняя и стала третьей страной, гражданин которой побывал в космосе), из второй группы первым полетел болгарин, а завершали программу космонавты из «низкостатусной» Монголии и находящейся в прохладных отношениях с СССР Румынии. При этом приступивший к подготовке на год позже других вьетнамец полетел «вне очереди».
Далее в полетах на советских кораблях приняли участие граждане еще нескольких значимых для СССР стран, причем известно, что деньги с них не брались: это рассматривалось как дружеский жест. У американцев, ввиду наличия куда большего числа друзей, союзников, сателлитов, их разного политического и экономического веса, а порой и сложных отношений между собой, задача «ранжирования» так, чтобы никого не обидеть, выглядела и вовсе невыполнимой.
Думаю, именно поэтому, а не из-за своей меркантильности американцы решили её по принципу «согласно купленным билетам», т.е. по мере оплаты космического полета теми, кто этого желает. Именно поэтому, к примеру, саудовский астронавт (сын нынешнего короля) полетел в 1984, а израильский – в 2002. И никаких обид!
Такая формула была тем более оправданной, поскольку и мест под иностранных астронавтов выделялось не так много. А после катастрофы челнока «Челленджер» в феврале 1986 года с ними стало совсем проблематично, ведь американцам пришлось не только приостановить полеты на 2,5 года, но и резко снизить их интенсивность. В 1985 году было 12 полетов, в 1988 их число планировалось довести до 25(!), однако после возобновления программы ежегодно стартовало 7–8 челноков. В итоге первый японский «государственный» астронавт, полет которого был намечен на лето 1986 года, смог побывать в космосе лишь в 1992 году, а намеченные на тот же (1986) год полеты индийского и индонезийского астронавтов и вовсе отменены.
И вот на этом фоне в 1994 году Билл Клинтон делает «королевский жест», предложив своему украинскому коллеге отправить своего гражданина в космос в самом ближайшем времени (в пределах стандартного времени подготовки космической миссии) и, более того, совершенно бесплатно (по другим сведениям, за символическую плату в 87 тыс. долл.) Правда, вскоре появилась информация, что такая возможность появилась благодаря тому, что при вёрстке программ миссий шаттлов в одной из них осталось место для одного человека, но для выполнения им научной программы ресурса не осталось.
Но опять-таки, почему такая честь именно Украине? Ведь понятно, что, хотя формальной целью таких полетов является выполнение научной программы, подготовленной учеными соответствующей страны, прежде всего, они выполняют политические задачи. А научные эксперименты бывают разные – для некоторых достаточно нескольких килограммов аппаратуры (а об их подлинной научной ценности широкой публике судить трудно). Тем не менее, о чем много писала тогдашняя пресса, американцы были непреклонны – никаких своих экспериментов. Единственной научной программой, которую поручили украинскому космонавту, оказалось выращивание растений одновременно с тысячами американских школьников на Земле для последующего сравнения результатов.
А вскоре возникла проблема с кандидатами на полет. Вначале специальная Межведомственная комиссия НКАУ отобрала двоих кандидатов: Леонида Каденюка и Вячеслава Мейтарчана. В июле 1996 года они отправились в США в Центр Джонсона на дополнительную медкомиссию и первично-ознакомительную подготовку к проведению космического эксперимента. Однако Мейтарчана американцы забраковали, и в октябре в Хьюстон для «подстраховки» отправили еще сразу двух кандидатов: Ярослава Пустового и Надежду Адамчук. Последняя также не прошла американскую медкомиссию, и «рабочую» пару кандидатов составили Пустовой и Каденюк.
И что же тут такого? Ведь известно, что для полета в космос нужно «космическое» здоровье: даже из летчиков-истребителей годным оказывается лишь один из десяти, а то и двадцати кандидатов. Однако это не более, чем распространенный стереотип. Такие требования предъявлялись лишь на заре космонавтики, когда воздействие факторов космического полета на человека было неясно, и медики перестраховывались. Позднее же высокие требования по здоровью были лишь критерием отбора из множества кандидатов.
Между тем давно известно, что для полета в космос достаточно не страдать хроническими заболеваниями, сегодня 50–60 лет – вполне рабочий возраст для космонавтов, в том числе для длительных полетов и выходов в открытый космос. Когда же имеется конкретный кандидат, требования по здоровью и вовсе становиться более чем толерантными. В 76 лет, примерно в одно время с Леонидом Каденюком, совершил свой второй космический полет первый американский астронавт, а впоследствии сенатор Джон Гленн. И даже у советского космонавта-8, одного из ведущих специалистов королевского КБ, Константина Феоктистова были немалые проблемы со здоровьем, не помешавшие ему совершить полет на малокомфортном «Восходе» еще в 1964 году.
Требования же по здоровью к астронавтам шаттлов, особенно «специалистов по полезной нагрузке» (т.е. не пилотов), даже куда толерантнее, чем в советской космонавтике. Отчего же тогда американцы оказались столь придирчивы к украинским кандидатам на роль космических туристов, и двум из них, прошедшим серьезную медкомиссию в Киеве, пришлось возвращаться домой?
Причем очевидно, что изначально основным кандидатом на полет был Леонид Каденюк, прошедший полную подготовку в советском отряде космонавтов (оттуда он был отчислен в связи с разводом и «наглым» ответом: «Моя земная жизнь к космосу отношения не имеет»). А ведь очевидно и то, что первый космонавт – фигура политическая, нужен кандидат с безупречной «анкетой».
Дело не в разводе, а в том, что после распада СССР он, в отличие от многих служивших в СА офицеров с Украины, принял российское гражданство и продолжил службу в российских ВВС, а украинское гражданство принял конкретно под возможность совершить космический полет. Ведь политический аспект этой программы – «Украина не Россия», у нас теперь новые друзья и возможности – был совершенно очевиден. Да и в любом случае мыслимо ли представить, чтобы, к примеру, первым израильским астронавтом стал американский еврей, у которого по каким-либо причинам «не сложилось» в отряде астронавтов НАСА?
И наконец, последняя странность этой эпопеи. После завершения полета 5 декабря 1997 года Родине пришлось ждать своего героя, насколько я помню, полтора-два месяца. Даже указ о награждении Каденюка высшей украинской наградой на то время, орденом «За мужество» I степени, датирован 19 января 1998 года. Объяснение, представленное общественности, звучало так: «диаспора не отпускала».
Даже не знаю, нужно ли тут что-то комментировать? Конечно, американо-канадская диаспора – «это наше все», но не до такой же степени. Встреча первого космонавта – серьезное и масштабное протокольное мероприятие с участием высших лиц государства и, естественно, вручением заслуженной награды. Оно долго и тщательно готовится, а тут что, герой звонит и говорит: «Передайте Леониду Даниловичу, я еще тут погуляю недельку-другую»?!
В общем, не буду дальше интриговать читателей. Подлинную причину всех этих странностей журналисты раскопали еще на этапе подготовки к полету. Истинной его целью были болезненные и небезопасные медицинские эксперименты, проведение которых на американских гражданах запрещает законодательство США.
Этим и объясняется и «щедрость» американцев, и невозможность проведения украинской научной программы. Космонавту и так было чем заняться в ходе двухнедельного полета, и точно не только выращиванием растений по школьной программе. Задержка с возвращением домой была обусловлена тем, что исследования его организма продолжались и на Земле (а может за космонавтом просто наблюдали, опасаясь возможных осложнений). И это при том, что по обычной американской практике приземлившийся днем астронавт ночует уже в собственном доме.
Как по мне, то действительно этот полет можно считать настоящим символом американо-украинской «дружбы». Так, как американцы запустили в космос «первого украинского космонавта», Россия запускала лишь мышей, собак и иную бессловесную живность. Похоже, что для США украинцы – это что-то вроде подопытных собачек Белка и Стрелка. Но при этом сегодня единственный за 26 лет независимости полет украинского космонавта «перевешивает» всех многочисленных уроженцев Украины (начиная с космонавта-4 Павла Поповича), бывших полноценными участниками советской, а потом и российской космической программы (они есть в российском отряде космонавтов и поныне).
Да и только ли о космосе идет речь? Ведь и у американки Супрун, ставшей и.о. министра здравоохранения Украины, первым шагом на новом посту стала выдача ряду западных фармацевтических кампаний разрешений проводить клинические испытания своих новых препаратов в украинских клиниках. Почему западные кампании не проводят их дома, а готовы идти на дополнительные издержки, связанные с длительными командировками сотрудников в «экзотическую» и небезопасную по западным меркам Украину и прочими неудобствами, достаточно очевидно, в том числе, видимо, и из-за упомянутых выше законодательных ограничений. Американский закон американских граждан бережет. Именно поэтому США нужны украинцы.
Да и в целом разве нет ощущения, что Украина и её жители стали местом проведения глобального эксперимента, который проводят на тех, кого не жалко?
P.S. Можно лишь добавить, что вопросов нет лишь к самому Леониду Каденюку. По-человечески его можно понять: потратив многие годы на подготовку к космическому полету, он был готов на любые риски (включая собственное здоровье) для осуществления мечты всей своей жизни.
Дмитрий Славский,
специально для alternatio.org
Источник: alternatio.org.
Рейтинг публикации:
|
