Это был переломный момент в игре, и не единственный. И первое подробное интервью, данное Мухандисом после фетвы, объявленной Великим Аятоллой Систани — весьма глубокоуважаемым марджа (образцом для подражания) и высшим религиозным авторитетом Ирака — в июне 2014 года, когда боевики перешли границу со стороны Сирии. Фетва в приблизительном переводе гласила «Это обращение к каждому иракцу, способному носить оружие, идти добровольцем в иракские вооружённые силы ради защиты святости страны».
В гуще боев Мухандис нашёл время специально для этой встречи и затем сразу же отправился в аль-Каим. Он был уверен, что «аль-Каим будет взят в течение нескольких дней» — это имеющий решающее значение удерживаемый боевиками город на иракской границе, который связан с Абу-Кемалем, цитаделью Даиш в Сирии.
Именно так и произошло четыре дня спустя: иракские силы сразу же начали операцию зачистки и подготовились встретить продвигающиеся сирийские силы на границе — ещё одно свидетельство, что восстановление территориальной целостности и Ирака, и Сирии находится в процессе, и быстром.
Встреча с Мухандисом была проведена в здании внутри основательно укрепленной Зелёной зоны — придуманным американцами «аквариуме», полностью изолированном от крайне уязвимой зоны Багдада, где многочисленные КПП контролируются американскими контрактниками и собаками, натасканными на обнаружение взрывчатки.
Вдобавок к этой драме Госдепартамент США представляет Мухандиса «террористом». На деле это представление преступниками правительства в Багдаде — которое тут же выпустило официальное заявление, жёстко опровергая подобную характеристику.
PMF — официальная организация с десятками тысяч добровольцев, действующая в координации с главнокомандующим иракскими вооружёнными силами. Парламент Ирака полностью узаконил PMF в ноябре 2016 года резолюцией №91 (статья 4, например, гласит, что «PMF и связанные с ней организации подлежат всесторонне обязывающему военному регулированию»).
Наличие 25 бригад — в них состоят шииты, сунниты, христиане, езиды, туркмены, шабаки и курды — было абсолютно решающим в борьбе против боевиков в Самарре, Амерли, Джалавле, Баладе, Салахуддине, Фаллудже (35 различных сражений», Ширкате и Мосуле (особенно на западной оси от базы Квайярах до иракско-сирийской границы, где были перерезаны линии поставок, а Мосул перекрыт для попыток боевиков сбежать из Сирии).
Взятие Киркука — «дело нескольких часов»
Мухандис считает PMF «официальными вооружёнными формированиями», играющими в иракской армии «вспомогательную роль». Первоначально предполагалось, что PMF станут национальной гвардией — на деле теперь так и получилось. «Мы производим разведку местности, используя беспилотники и сапёрные подразделения, которых нет в армии. Мы не против, если нас назовут жандармами». Он горд тем, что PMF ведут «нетрадиционную войну», удерживая на высоте «военный и моральный настрой» с «победами, достигнутыми в рекордное время». И «в отличие от Сирии» — без прямой поддержки России.
Мухандис ясно высказывается, что Иран — единственная страна, поддерживающая борьбу Ирака против Даиш. Ирак отвечает поддержкой Сирии, «способствуя полетам иранских самолётов». Не имея статуса Сил согласия (SOFA) между Вашингтоном и Багдадом, «американцы отзывают компании, которые обеспечивают обслуживание танков «Абрамс». В 2014 году «у нас даже не было АК-47. Их нам дал Иран. А в посольстве США имелось 12 вертолётов «Апач», готовых вывезти дипломатов в случае падения Багдада, и прихода боевиков».
Годом позже «Багдад был бы оккупирован», если бы не PMF; «Это похоже на то, что вы в больнице и вам нужна кровь. Американцы явились бы с переливанием, когда было бы слишком поздно». Он категоричен, что «США не дали ни единого патрона» за всё время борьбы с Даиш. И всё же Мухандис вносит ясность: «США могут оставаться в Ираке, если так решит правительство Ирака. Моё личное мнение прекрасно известно».
Мохандис рассматривает [западную] «медиа-войну против Хашд аль-Шааби» как «ведущуюся с самого начала»; «Страны, поддерживающие терроризм, не признают, если появится народная сила, и не признают новую политическую систему в Ираке». В этом смысле он печально добавил:
«Всё перебивает запах нефти».
Сам Мухандис был ранен в Халабдже и ещё раз в Анфале — во время операций Саддама Хусейна против курдов. Он «доволен, видя, что Курдистан после 1991 года спасён, подчеркивая: «у нас были мученики, отдавшие жизни за Курдистан, защищая его» и считает себя другом курдов, сохраняя хорошие отношения с их лидерами. Иранские советники вместе с иракской армией и PMF «воспрепятствовали боевикам захватить Эрбиль».
И всё же после «одностороннего референдума Ирак должен был отстаивать власть государства». Взятие Киркука — во многом операции PMF — было «делом нескольких часов», PMF «избегали боёв и оставались лишь в предместьях Киркука». Ранее Мухандис обсуждал подробности операции с Пешмергой, и существовала тесная кооперация с Ираном и Турцией. «Это неправильная концепция, что курдские руководители могут полагаться лишь на Турцию».
Фаллуджа, наконец, в безопасности
Силы народной мобилизации настаивают на полномасштабной защите этнических меньшинств, ссылаясь на то, что шабаки, езиды и туркмены — среди как минимум 120 000 семей — согнаны боевиками с насиженных мест. После того, как были выиграны битвы за освобождение, PMF обеспечило эти семьи продовольствием, одеждой, игрушками, генераторами и топливом. Я подтверждаю, что многие из пожертвований шли от семей бойцов PMF по всей стране. Приоритеты PMF включают в себя возвращение семей в свои родные места боевыми инженерными подразделениями после расчистки территории от мин и взрывчатых веществ, восстановление больниц и школ. К примеру, 67 000 семей были возвращены в свои дома в Салахуддине и 35 000 в Дияле.
Мухандис подчёркивает, что «в борьбе против Даиш в Салахуддине и Хавидже командиры бригады были суннитами». В составе PMF есть бригада христиан, бригада езидов и бригада туркмен. «Когда езиды сидели в осаде в Синджаре, мы освободили как минимум 300 000 человек».
В целом PMF насчитывает более чем 20 000 бойцов-суннитов. Сравните с тем, что 50% смертников-самоубийц Даиш в Ираке были саудовцами. Я подтверждаю, вместе с шейхом Мухаммадом аль-Нури, лидером ученых-суннитов Фаллуджи, что «это идеологическая битва против ваххабитской идеологии. Нам нужно избавиться от ваххабитских школ и перенаправить направление познания в другие суннитские школы». Он объяснил, как это работает на местах в Хадите («мы смогли контролировать мечети») и мотивировать людей в Фалудже за 30 минут: «Фаллуджа — иракский город. Мы верим в сосуществование».
Спустя 14 небезопасных для Фаллуджи лет и при быстро распространяющемся опыте Хадиты шейх Мухаммад убеждён:
«Ирак объявил новый этап войны против террора».
Содержательный подход подтверждён и Езен Мешаан аль-Джебури, главой бригады PMF Салахуддина. Это крайне важно, поскольку он — член очень известной суннитской семьи Джебури, исторически противосоящей Саддаму Хусейну, его отец теперь губернатор Тикрита. Аль-Джебури осуждает «чиновничью коррупцию в суннитских регионах», «впечатление несправедливости» и тот факт, что для Даиш «сунниты, которые не последовали за ними, должны быть убиты». Он встревожен тем, что «саудовцы накапливают передовые системы вооружений». Кто гарантирует, что они не будут использовано против региона?». И он отвергает мысль, что «Западом мы считаемся частью иранского проекта».
Военная победа и политический успех
В отличие от стереотипного «террориста», Мухандис обезоруживающе умён, остроумен и искренен. И до последней капли крови он патриот Ирака: «Сегодня Ирак восстанавливает свои позиции благодаря крови своих сыновей. Нам необходимы военные силы, способные бороться с внутренней угрозой. Мы выполняем религиозные, национальные и гуманитарные обязательства». В отличие от солдат тысячи добровольцев PMF не получают зарплат. Члены парламента и даже министры участвуют в боевых действиях. Мухандис горд тем, что «у нас ряд командиров точно, как в армии», что PMF привлекает «тысячи людей с дипломами колледжа», что они «управляют десятками полевых госпиталей, у них есть подразделения интенсивной терапии» и «самое сильное в Ираке разведывательное подразделение».
В Багдаде лично я сам засвидетельствовал, что сюжет с обвинением в том, что PMF — частная армия премьер-министра Нури аль-Малики — полная чушь. Если бы было так, то обвинённым оказался бы Великий Аятолла Систани, поскольку концептуально именно он — основатель PMF. Хади аль-Амири, генеральный секретарь влиятельной организации «Бадр», тоже крайне активен в борьбе против Даиш, он подчеркнул мне, что PMF составляют «часть системы безопасности, интегрированную в министерство обороны». Но теперь «нам нужны университеты и акцент на образование».
Пакистанский профессор Хассан Аббас из колледжа Международной безопасности в вашингтонском Университете национальной обороны, зашёл ещё дальше, когда мы широко обсуждали не только Ирак и Сирию, но ещё и Афганистан и Пакистан: «Сегодня Ирак находится в уникальном положении, он направляется к демократическому, плюралистическому обществу», доказывая, что «лучший ответ на сектантство — религиозная гармония». Эта «направленность против такфиризма» должна теперь соединиться на улицах « с правом закона и справедливой юридической системой». Аббас указывает, что это основа, на которой Ирак должен выстроить правоохранительные органы с помощью научных исследований, «полиция — первая линия обороны».
Багдад способен почти одновременно, осуществить две основных перемены в сложившейся обстановке — военную победу в Мосуле и политическую победу в Киркуке. Если Ирак стабилизируется, стерев с лица земли культ Даиш, так же сделает и Сирия. Как отмечает аль-Джебури, «теперь каждое сообщество должно получить кусок пирога». Как минимум 7 миллионов рабочих мест и пенсии выплачиваются Багдадом. Люди хотят возвращения регулярно выплачиваемых зарплат. Это начинается с приличной безопасности по всей стране. Мухандис был военным инженером — это его настоящая профессия — ключевых сражений против Даиш. В Багдаде существует полное понимание того, что без него Даиш твёрдо закрепился бы в «Зелёной зоне».
Хашд аль-Шааби — уже иракское народное явление, отражённое в этом огромной популярности хите Али аль-Делфи. От популярности до политики — это совсем другое дело. Мухандис категоричен, что PMF не будут принимать участие в политике, «и прямо не будут оспаривать выборы. Если кто-то это сделает, а многие отдельные лица теперь очень популярны, им придётся покинуть Хашд».
От гибридной войны к национальному возрождению
После многих дней разговоров с Хашд аль-Шааби и наблюдений, как они действуют в сложных условиях гибридных боевых действий наряду с активным процессом набора и мощным присутствием в социальных СМИ, стало ясно, что Силы народной мобилизации теперь твёрдо стали тем хребтом, что поддерживает государственную безопасность Ирака, как и ряд стабилизационных программ — в том числе столь необходимую медицинскую помощь — и самое главное, вводя масштаб эффективности, с которым Ирак был совершенно незнаком почти три десятка лет.
Это своего рода механизм построения государства, истоки которого лежат в этике сопротивления. Словно зловещая угроза Даиш, которая могла привести к появления до 3,1 миллиона вынужденных переселенцев, потрясла коллективное иракское подсознание, пробудив иракский шиитский рабочий люд и лишённые прав массы, ускорив культурную де-колонизацию. И столь сложное развитие событий представляет собой полную противоположность религиозному фанатизму.
Посреди уилсоновских панегириков и ссылок на план Маршалла, министр иностранных дел Ибрахим аль-Джаафари тоже оказался стойким защитником PMF, подчеркивая, что «эксперимент надо изучить», «новое явление с гуманными основами действует в рамках закона» и «способно взломать осаду изоляции, от которой Ирак страдал многие годы».
Ссылаясь на наступление Даиш, Джаафари настаивал, что «Ирак не совершал преступлений», это во-первых, но к счастью есть «новое поколение молодёжи, способной поддержать эксперимент». Однако после урегулирования акцент надо делать на «эпохе национального участия». Он категоричен, что «семьи членов Даиш не должны платить за их ошибки». Информаторы же Даиш будут соответствующим образом привлечены к ответственности.
Я спросил министра иностранных дел, не опасается ли Багдад попасть под перекрестный огонь Вашингтона и Тегерана. Он ответ был тщательно взвешенным. Он сказал, что обладает достаточным опытом работы с «радикальными» неоконами в Округе Колумбия. В то же время он полностью в курсе роли PMF, как и Ирана, в восстановлении суверенитета Ирака. Его тёплая улыбка подчеркнула убеждение в том, что из пепла культа чёрной смерти происходит полное возрождение Ирака.
Примечание:
* — организация, запрещённая в РФ.
