Признаюсь, я не вижу в политиках, чиновниках, даже тех, деятельность которых мне категорически не нравится, этаких оперных злодеев, которые только и думают, «что бы такого сделать плохого?» Скорее, они все-таки живые люди и даже не против добиться каких-то реальных положительных (для страны, для её граждан) результатов в своей деятельности, конечно, не в ущерб их собственным интересам (помните, как говорила героиня фильма «Гараж»: «Я очень хотела, чтобы Гуськов поехал в Париж, тоже…») Другое дело, что выходит из этих стремлений. Да и их взгляды относительно того, что такое «хорошо» и как этого достичь, очень часто бывают весьма сомнительными. В общем, не зря многим мудрецам вкладывают в уста: «Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью (некомпетентностью)».
Вот и наблюдая за деятельностью нынешней «министерки» здравоохранения Украины Ульяны Супрун, у многих складывается мнение, что она, извините за «неполиткоректность», просто дура, некомпетентная дура с комплексом сверхценной идеи (в частности, избавиться от рака профилактикой). Однако все-таки логику и последовательность в её действиях заметить несложно.
Как не вспомнить, что первым её шагом на новом посту была выдача ряду западных фармацевтических кампаний разрешений проводить клинические испытания своих новых препаратов в украинских клиниках. Почему западные кампании не проводят их дома, а готовы идти на дополнительные издержки, связанные с длительными командировками сотрудников в «экзотическую» и небезопасную, по западным меркам, Украину и прочими издержками – достаточно очевидно. Тогда же она начала активно лоббировать скорейшее принятие закона «О трансплантологии», значительно облегчающего процедуру изъятия донорских органов и их «экспорт» за рубеж.
«Работа» продолжилась запретом российских лекарств, как правило, более дешевых, чем западные аналоги («Это политическое решение министерства», – заявила Супрун, как будто где-то в мире в функции минздрава входит принимать политические решения), и, в целом, передачей функции закупок медпрепаратов западным организациям, естественно, в целях предотвращения коррупции. Но станут ли «западники» закупать и продукцию украинских фармацевтов или предпочтут «своих» – вопрос риторический.
Впрочем, ладно, мы же отмечали, что чиновники «за все хорошее», когда это не входит в противоречие с «бубновыми интересами» их и тех, кто за ними стоит. Но как быть с тем, что в министерстве срыв закупок скоропомощных расходных материалов по программе лечения сердечно-сосудистых заболеваний объяснили тем, что «задача Минздрава Украины – предупреждение заболевания и спасение как можно большего количества больных, а не поддержка имиджевых отраслей».
Профилактикой же Супрун объяснила, почему Минздрав больше не будет принимать программу государственной помощи «Онкология». «Я бы хотела увидеть, как процветает профилактическая медицина, чтобы мы имели меньше и меньше онкологических заболеваний. Почему мы должны лечить их всех? Потому что мы очень поздно обнаруживаем эти болезни». Думаю, нет смысла подробно комментировать бред о том, что профилактика на уровне семейного врача способна практически полностью победить рак и сердечно-сосудистые заболевания, обратим внимание на другое.
Стенты и прочие материалы экстренной кардиохирургии, как и противораковые препараты, – это дорогое удовольствие, причем они практически исключительно западного производства, а значит, и хорошая возможность погреть руки близким к сердцу Супрун западным корпорациям. Почему же тут она «наступает на горло собственной песне», почему потоком идут сообщения о срывах тендеров, о выпадении из списка обязательных и закупаемых тех или иных препаратов, из-за чего больные не получают необходимых им лекарств, а производители (в подавляющем большинстве зарубежные) – прибыли?
Напрашивается «конспирологическая» мысль, что обеспечение интересов западных медицинских корпораций – побочная, второстепенная задача Ульяна Супрун, а главная диаметрально противоположна той, которая является основополагающей для министерства здравоохранения в любой стране, – развитие здравоохранения (извините за тавтологию) как средства решения задачи повышения продолжительности жизни граждан и её качества (в смысле – «лучше быть здоровым…»).
В самом деле, ну какой может быть смысл в замене нынешних бригад скорой помощи (врач, фельдшер, а порой и санитар) на пресловутых «парамедиков», задача которых – просто побыстрее довезти больного до медучреждения, в крайнем случае – наложение повязки, гипса, введение обезболивающих и т.п.
Но ведь ныне, при «архаичной» советской системе (как любят говорить реформаторы), в 70–80% случаев диагноз, поставленный врачами скорой, и помощь, оказанная ими на месте, позволяет отказаться от дальнейшей госпитализации. При новой же системе госпитализацией должен заканчиваться любой вызов, кроме ложных. Неужели это не приведет к «необоснованной нагрузке» на больничные стационары (и кошелки пациентов)?
Да и об экономии на зарплатах не может идти речь. Ныне зарплаты медиков на «скорой» и так настолько низки, что за меньшие деньги вы не найдете желающих на эту тяжелую работу (непрерывный график, частенько проблемные с точки зрения поведения и адекватности пациенты и т.п.) даже среди бомжей. Или расчет на то, что, понимая, что «экстренная» помощь может только транспортировать в стационар, люди будут терпеть «до последнего»? Похоже, именно в этом и видится один из основных источников экономии?! Сколько же будет таких, которые «недооценят» тяжесть своего состояния, надеясь «дотерпеть» до прихода «семейного врача» или на «само пройдет», с самыми тяжкими последствиями, это явно в расчет не принимается (или как раз принимается?).
Есть еще момент – наши дороги. Насколько быстро по ним можно доставить пациента? А везти придется весьма далеко, ведь еще одна «идея-фикс» Супрун (причем активно реализуемая) – создание «госпитальных округов», когда 4–5 административных районов вместо нынешних районных больниц будет обслуживать только одна (Больница интенсивного лечения). К примеру, в уже формируемый Херсонский госпитальный округ, помимо собственно Херсона с тремя районными больницами, должны войти 4 областных района, включая город Скадовск, от которого до областного центра 110 км. Скольких заболевших не довезут парамедики? Правило «золотого часа» «светило» Супрун знает?
Вопрос о том, насколько на показателях работы системы здравоохранения отразится радикальное сокращение числа медучреждений и больничных коек, можно вообще отнести к числу риторических. Конечно, апологеты реформы «волают» про то, что благодаря полученной экономии оставшиеся больницы превратятся в супер-пупер навороченные современные клиники с куда более высоким качеством лечения. Но не получится ли, «как всегда», первую часть «реформы» – ликвидацию большинства больниц – выполнят успешно, а со второй возникнут «проблемы»?
Впрочем, одним отделением, оснащенным на самом современном уровне, Супрун надеется обеспечить все украинские больницы – трансплантологии. И снова вопрос: в «обоих» направлениях будут работать эти отделения, или только в одном – на изъятие. И ответ на него очевиден: даже в странах с самой развитой медициной пересадки осуществляют лишь немногие клиники.
Причина как в высокой стоимости таких клиник и проводимых в них операций, так и в том, что много трансплантологических клиник просто не нужно – количество операций относительно невелико из-за нехватки донорского материала. Так что истинное предназначение отделений трансплантологии в каждой украинской больнице очевидно. Может и сокращение числа последних нужно для того, чтобы каждый украинец умирал рядом с отделениями трансплантологии, которые планируется обеспечить максимальной загрузкой?
Естественно, все это подается в красивой упаковке «поворота медицины к пациенту». Дескать, теперь деньги будут идти в медучреждения не напрямую, а через пациента, который сам себе будет выбирать доктора. Создадут трёхуровневую систему медицины. К первичному уровню отнесут фельдшерско-акушерские пункты, амбулатории и поликлиники. Ко вторичному — всевозможные больницы, к третичному — национальные специализированные медицинские центры, такие как Охматдет, Центр сердца и т. д.
За каждого пациента будут платить напрямую врачам. Таким образом, предполагается, что у врачей будет стимул хорошо лечить пациентов и настаивать на профилактике, чтобы человек реже обращался к доктору и лучше себя чувствовал. А у пациента будет стимул найти врача, к которому он не просто будет ходить за справкой, а доверять, выполнять назначения и рекомендации.
Теоретически все счастливы: у врачей достойное вознаграждение за работу, у пациентов — надежный врач, лучше здоровье, выше качество жизни.
Ожидается, что при такой системе семейный врач теоретически может зарабатывать до 20 тыс. грн. в месяц. Максимальное количество пациентов – 2000 человек. Так вот, 2000 (пациентов) х 230 (грн. в год) = 460 тыс. грн. в год, то есть 38 333 грн. в месяц. Предположим, 8 333 грн. (по 4 гривны в месяц на каждого пациента!) пойдут на обеспечение лекарственными препаратами. С 30 тыс. грн. (по 15 гривен на пациента) врачу надо также уплатить налоги, зарплату медсестре, за аренду помещения (если это предприниматель) или вложить в «общий котел» объединения врачей или ЦПСМПД (Центры первичной медико-санитарной помощи, то бишь поликлиники) на все про все – анализы, процедуры, обследования.
А дальше начинается «самое интересное». Пока окончательно непонятно, кто будет оплачивать «вторичный уровень», начинающийся с узких специалистов, которых всех переведут в больницы? Семейные врачи из выделяемых ему 200–300 грн. в год на пациента, т.е. фактически из своего кармана? Еженедельник «2000» приводит разговор с женщиной из Германии, сыну которой диагностировали лейкемию спустя несколько месяцев после появления клинических симптомов. Лишь по прошествии времени семейный эскулап, пытавшийся «методом тыка» лечить у ребенка все подряд, удосужился сделать анализ крови (ведь взятая в праксисе проба отправляется в специализированную лабораторию, за услуги которой врач платит из своего кармана).
Понятно, что и у нас семейные врачи будут до последней возможности самостоятельно лечить хронические заболевания, стараясь не прибегать к помощи узких специалистов. Собственно, то, что дело ведется именно к такой схеме, когда узкие специалисты будут привлекаться только в самых тяжелых случаях, Супрун и её команда и не скрывают. Вопрос о частоте таких крайних случаев, которые часто заканчиваются самым печальным исходом, если хронические больные будут наблюдаться и лечиться не у узкого специалиста, а у семейного врача-«универсала», можно отнести к числу риторических. Как и то, часто ли будут обращаться к узким специалистам и ложиться на стационарное лечение нищающие украинцы, если соответствующие услуги им придется оплачивать полностью из своего кармана? Тогда действительно и в четыре раза меньшего числа больниц должно хватить.
Ну и нельзя не коснуться «третичного уровня медицины», функция которого – лечить людей в наиболее тяжелых случаях, а также быть научно-методическими центрами, где осваиваются новые методы лечения, проводится обучение и повышение квалификации специалистов со всей страны. Его Супрун вроде бы намерена сохранить, но с начала года медиапространство прямо-таки взорвалось криками отчаяния руководителей этих учреждений, которых практически полностью лишили финансирования. Судя по всему, поскольку прямое решение о закрытии общественность, очевидно, не примет, ее решено «взять измором».
Супрун и те, кто за ней стоит, хорошо ведают, что творят, и задача у них проста и однозначна — «оптимизировать» в целях экономии украинское здравоохранение до уровня существующего в самых бедных странах третьего мира, к которым Украина неумолимо скатывается. А там «излишества» вроде специализированных клиник для трансплантации и операций на сердце не положены — один фельдшер на три деревни и одна больничка с самыми элементарными функциями на 300 км округи.
Впрочем, из этого следует и то, что те, кто поставил Супрун соответствующую задачу, отлично понимают, куда они ведут Украину, и никаких «благих намерений», которыми, как известно, устлана дорога в ад, не имеют. И в очередной раз, подводя итог, задаёшься вопросом: только ли «оптимизация» здравоохранения с финансовой точки зрения является задачей Ульяны Супрун? Или главная задача состоит в «оптимизации» и численности самих украинцев?
Причем, что характерно. Давно уже убраны из властных кабинетов многочисленные «варяги» (и это действие нынешней власти можно только приветствовать) А вот назначенная, когда процесс избавления от них шёл полным ходом, Супрун отлично себя чувствует, пользуется полной поддержкой высшего руководства постмайданной Украины. Более того, она вообще незаконно занимает свою должность, ведь в статусе «и.о. министра» человек может пребывать не более трех месяцев и в случае неутверждения Радой за этот срок должен быть заменен другим. Но она остается на своем месте. Значит, её работодатели и внутри Украины и за её пределами не просто, а очень довольны её деятельностью, что, кстати, отобразилось и в их поздравлениях с принятием медреформы.
Дмитрий Славский,
специально для alternatio.org
Источник: alternatio.org.
Рейтинг публикации:
|
