Наглый орел - 2007 (продолжение)

ГЛАВА VII: Конец стратегической паузы 

«Было «до» и «после» 11/9, и это все, что вам нужно знать.

После 11/9 перчатки были сброшены».

Коуфер Блэк, ЦРУ

В 1972 году по результатам исследований, проведенных Римским клубом, вышла публикация «Пределы роста», в которой было определено «главное противоречие» эпохи: «Две пропасти, постоянно расширяющиеся, характеризуют современные кризисы человечества: пропасть между человеком и природой и пропасть между Севером и Югом, богатыми и бедными». Римский клуб сделал стратегический вывод: причина международных кризисов – нехватка жизненно важных ресурсов.

«Неужели, – писал А. Печчеи (1908-1984) крупный итальянский предприниматель и экономист, в течение ряда лет возглавлявший Римский клуб, – вслед за вооружением и нефтью продовольствие тоже превратиться в политическое оружие и средство политического давления, и нам из-за собственного безрассудства суждено в конце концов стать свидетелями такого «решения» проблемы, как возрождение феодального монопольного права сортировать людей и целые народы и решать кто получит пищу и, следовательно, будет жить».

Э. Янч (тоже член Римского клуба) в статье «Два типа мирового будущего» пишет, что исследования Римского клуба основаны на полном отрицании значения «глубоких целей и задач в жизни человека и человечества». Как отмечает биолог и социолог из ФРГ Э. Гартнер, «народы как действующая сила представляют собой для Римского клуба, для Киссинджера и для «Трехсторонней комиссии» только источник опасности, угрожающий их мировой системе».

Кого же подразумевает Гартнер под кратким местоимением «их»?

Ряд ученых и экспертов утверждают, что благополучная жизнь на Земле возможна только для одного миллиарда человек. Они формулируют этот тезис совершенно откровенно: «В грядущем новом мировом порядке будут и побежденные и победители. Число побежденных, конечно, превысит число победителей. Они будут стремиться получить шанс на достойную жизнь, но им, скорее всего, такого шанса не предоставят. Они окажутся в загоне, будут задыхаться от отравленной атмосферы, а на них никто не станет обращать внимания из-за простого безразличия. Все ужасы XX столетия поблекнут по сравнению с такой картиной». В свете этого высказывания, интересны мысли А. Владимирова о разнице между войной и конфликтом, которые приводились в главе, посвященной теории войн.

Речь идет о так называемом «золотом миллиарде». Термин «золотой миллиард» приобрел широкое хождение и стал означать население стран «первого мира», входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития – ОЭСР (Organization for Economic Cooperation and Development – OECD). Сейчас в нее входят 30 стран – США, Япония, страны ЕЭС и т.д. Россия в этом клубе имеет статус наблюдателя, да и то не во всех структурах.

Миллиард жителей «первого мира» потребляет около 75% ресурсов и выбрасывает в окружающую среду около 75% отходов. Остальные 4,5 млрд. потребляют и выбрасывают в 3 раза меньше, то есть один бедняк загрязняет Землю в среднем в 10 раз меньше, чем житель благополучного Запада. Что касается парникового эффекта, то вклад 1 жителя США равен вкладу 1450 жителей Индии. Индия с ее 600 млн. населением составляет как бы 2% от  населения США – несущественная величина.

Возникает вопрос, к чему клонят наши западные партнеры? В чем природа их страхов? Для ответа на эти вопросы нам снова придется обратиться к истории.

История с геополитикой

Прошлое столетие по праву войдет в историю человечества как один из самых драматичных ее эпизодов. Век ХХ, как никакой другой, обогатил человечество невиданными достижениями науки и техники, многие из которых, в свою очередь, обернулись для человечества невиданными дотоле бедствиями, самыми ужасными из которых стали постоянные спутницы человечества – войны.

Самые передовые достижения человеческой мысли ставились на службу военному Молоху, манившему сильных мира сего призраком мирового господства. Это касается не только новинок науки и техники, но и целых отраслей знания.

В 1916 году шведский ученый Р. Челлен, профессор истории, преподававший в университетах Гетеборга и Упсалы, в работе «Государство как форма жизни» ввел в научный оборот термин геополитика. Челлен наделил государства «инстинктом к самосохранению, тенденцией к росту, стремлением к власти». Он утверждал, что вся история человечества - это борьба за пространство, и делал вывод, что «великая держава, опираясь на свое военное могущество, выдвигает требования и простирает влияние далеко за пределы своих границ».

Геополи́тика - политологическая концепция, согласно которой политика государств, в основном внешняя, предопределяется географическими факторами (положение страны, природные ресурсы, климат и др.)

Термин «геополитика» употребляется также для обозначения определенного влияния географических факторов (территориального положения и др.) на внешнюю политику государств (геополитическая стратегия и т. п.) (см.Российский энциклопедический словарь).

Еще в XIX веке К. Риттер (1779-1859), профессор, глава Берлинского географического общества разработал систему регионального деления мира в рамках единого глобального пространства. Он разделил Землю на две полусферы: водную (морскую) и сухопутную (континентальную). Во второй половине XIX века немецкий исследователь Ф. Ратцель (1844-1904) - основатель политической географии, предпринял попытку связать политику и географию и изучать политику того или иного государства исходя из его географического положения. Ведущий геополитик Германии Ф. Ратцель рассматривал пространство не просто, как территорию государства, а как атрибут его силы, пространство само есть политическая сила.

Эти идеи были не просто восприняты и взяты на вооружение англо-саксонскими элитами. В результате к концу XIX началу XX столетия англосаксы получили в свое распоряжение инструмент под названием геополитика, позволявший системно анализировать глобальные процессы, происходящие в мире и, с учетом этого, выстраивать политику на многие десятилетия вперед.

2 декабря 1823 года в послании президента США Дж. Монро Конгрессу была провозглашена новая внешнеполитическая концепция Соединенных Штатов, получившая название «Доктрина Монро». В качестве основополагающего принципа политики США в Западном полушарии новая доктрина провозглашала идею разделения мира на «американскую» и «европейскую» системы и предусматривала, что территории в Западном полушарии не должны рассматриваться «в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державой».

«Американские континенты, - заявил Монро,- в настоящее время не могут рассматриваться как объекты для будущей колонизации какой-либо державой».

Монро прямо указывал на то, что любую попытку вмешательства европейских государств в дела стран американского континента: «Соединенные Штаты будут отныне рассматривать как враждебный по отношению к ним политический акт».

Доктрина Монро явилась переломным моментом во внешней политике США: провозглашением доктрины Монро США присвоили себе право «охранять» единолично американский континент, т.е. по существу вмешиваться в дела латиноамериканских государств, превращая их в свои протектораты. Как уже отмечалось в предисловии, географическая и геополитическая изоляция США в этот период была частичной: т.е. ограничивалась рамками Западного полушария.

Первый этап развития доктрины Монро совпал с обоснованием принципов жизненного американского пространства, т.е. сферы американской гегемонии в Западном полушарии. Это ознаменовало начало установления экономического и политического господства США над странами американского континента. Говоря современным языком, Вашингтон создавал себе стратегический тыл, отрезанный от Европы и других развитых стран во всех отношениях, включая военное, и призванный обеспечить рост американской экономики.

Второй этап начался в 80-годах XIX века и заключается в утверждении американской гегемонии в Южной Америке. Латиноамериканские государства превращались в колонии США, лишенные всякого материального суверенитета, сохраняющие лишь его внешние, символические атрибуты. В марте 1895 года журнал «Форум» опубликовал высказывание сенатора Лоджа о том, что в будущем от «Рио-Гранде до Ледовитого океана должен существовать единый флаг и одна страна». На этом этапе в ходе войны против Испании в 1898 году США «приватизировали» ее колониальное наследство. У. А. Уайт писал, что «Когда испанцы сдались на Кубе и позволили нам захватить Пуерто-Рико и Филиппины, Америка на этом перекрестке свернула на дорогу, ведущую к мировому господству. На Земном шаре был посеян американский империализм. Мы были осуждены на новый образ жизни».

В этот период были сформированы принципы организации американского большого пространства, а также политические и юридические основы американского неограниченного господства на континенте.

Третий этап совпал с рождением идеологии универсализма президента Вильсона, с Парижской мирной конференцией, а после окончания Первой мировой войны, закончившейся Версальским мирным договором, с планами превращения Лиги наций в инструмент англо-сакского мирового господства и с первым поражением, которое Европа потрепела от США,  по требованию Вильсона, положения доктрины Монро вошли в Устав Лиги наций. К тому времени Латинская Америка была уже окончательно колонизирована Соединенными Штатами. К. Шмитт заметил в своей работе  «Большое пространство против универсализма» (Grossraum gegen Universalismus), что когда президент В. Вильсон 22 января 1917 года заявил, что доктрина Монро является универсальным принципом для всего мира и человечества, он провозгласил притязания США на установление мировой гегемонии. Доктрина Монро стала новым мировым порядком от В. Вильсона. Она выдвинула во главу угла расширение сфер влияния США и распространения их юрисдикции, - сначало на американском континенте, а затем и за его пределами, - в нарушение принципа суверенитета наций, являющегося основным принципом международного права. С возникновением Лиги наций начался распад принципов международного права, исторически сформировавшихся в период между Вестфальским миром в 1648 и Венским конгрессом в 1815 году.

Много лет спустя, в феврале 2007 года на международной конференции в Мюнхене президент России В. Путин открыто поставил вопрос о правомерности и законности таких притязаний Вашингтона.

Расстановка сил

Зародившись в Западной Европе геополитика в конце ХIХ - начале ХХ века стала едва ли не основным инструментом формирования государственной политики ведущих стран Запада. Британия постепенно слабела, в то время как Германская империя стремительно набирала силы и требовала своей доли «мирового пирога». За всем этим с западного побережья Атлантики наблюдали Соединенные Штаты.

Противоречия геополитических интересов мировых держав приближались к критической точке. Назревал новый передел мира – мировая война. В западных столицах это хорошо понимали и серьезно к ней готовились. Основной геополитической интригой в этой ситуации был вопрос о том, на чьей стороне выступят Россия и США.

До первых залпов Первой мировой оставалось еще довольно много времени, но мировая война уже началась – мировая война разведок.

Однако все по порядку. Основоположниками англо-саксонской или евро-атлантической геополитики можно смело считать сэра Альфреда Тайера Мэхэна (1840 - 1914), Хелфорда МакКиндера (1861-1947) и Николаcа Джона Спайкмена (1893-1943).

А. Мэхэм - американский военно-морской теоретик и историк, контр-адмирал, преподавал морскую историю и был почетным президентом «Naval War Colledge» в Нью - Порте. Он создал теорию «морской силы», считая, что именно морским силам принадлежит решающая роль в вооруженной борьбе, а завоевание господства на море - главное условие победы в войне. Его выкладки во многом определили всю последующую политику США в сфере национальной безопасности.

Доказывая первостепенное влияние ВМС на исход войн и судьбы государства, Мэхэн усматривал непосредственную связь между географическим положением государства, его процветанием и наличием морской мощи. Для анализа позиции и геополитического статуса государства им предложено 6 критериев:

1. Географическое положение государства - его открытость морям, наличие морских коммуникаций с другими странами, протяженность сухопутных границ, способность контролировать стратегически важные районы и угрожать своим флотом территории противника.

2. «Физическая конфигурация» государства - конфигурация морского побережья, количество портов, гаваней, бухт, от наличия которых зависит процветание торговли и стратегическая защищенность.

3. Протяженность территории равная протяженности береговой линии.

4. Количество населения и способность государства строить и обслуживать корабли.

5. Национальный характер - способность к занятию торговлей, к основанию колоний, к мореплаванию.

6. Политический характер правления, - от которого зависит переориентация лучших природных и человеческих ресурсов на созидание мощной морской силы.

«Политика, - писал Мэхэн, - изменялась как с духом века, так и с характером и проницательностью правителей; но история прибереговых наций определялась не столько ловкостью и предусмотрительностью правительств, сколько с условиями положения…, то есть вообще тем, что называется естественными условиями». Мэхэм даже вывел формулу «морской силы» государства: военный флот + торговый флот + военно-морские базы = морская сила.

Главными противниками США Мэхэн считал континентальные государства Евразии - в первую очередь, Россию и Китай, а во вторую - Германию. Для борьбы с ними Мэхэн предлагал применить тактику «анаконды», состоящую в блокировании территорий противника с моря и по береговым линиям, с целью его истощения. На глобальном уровне Мэхэн предлагал «душить» в кольцах «анаконды» континентальные страны, сдавливая их путем выведения из под контроля береговых зон и перекрывая по возможности выходы к морским пространствам.

Для того чтобы США стали мировой державой, считал Мэхэн, необходимо:

- активно сотрудничать с Британией (европейской морской державой);

- препятствовать германским морским устремлениям;

- противодействовать экспансии Японии в Тихом океане;

- координировать с европейцами совместные действия против народов Азии.

На протяжении ХХ столетия, особенно в эпоху «холодной войны», когда противостояние США и СССР достигло глобальных, планетарных пропорций, США неукоснительно следовали его рекомендациям. В свою очередь, СССР тоже внимательно относился к идеям американского классика морской войны и строил ВМФ СССР на принципах асимметричных ответов.

Х. МакКиндер - английский профессор географии Оксфордского университета, директор Лондонской экономической школы, - опережая на четверть века П. Валери, провозгласившего в 1931 году начало «конечного мира», - писал в 1904 году: «...весь мир, вплоть до его самых удаленных и малознакомых уголков, должен рассматриваться как объект полного политического присвоения». Уже в то время он выдвинул идею «осевого региона мировой политики». С планетарной точки зрения, в центре мира лежит Евразийский континент, наиболее благоприятный плацдарм для контроля над всем миром. Маккиндер обратил внимание на исключительно выгодное положение России в центре Евразии.

В июле 1943 года МакКиндер опубликовал в американском журнале Foreign Affairs статью«The Round World and the Winning of Peace», ставшую его интеллектуальным завещанием, ее заголовок может быть переведен как «Шансы мира во всем мире». Победа над Германией и Японией уже не вызывала сомнений. Речь шла о том, чтобы рассмотреть вопросы послевоенного устройства в мире, в частности, вопросы будущих отношений между США и их союзником - сталинским Советским Союзом. Маккиндер точно определил геополитическую цель конфликта: она была та же, что и в Первую мировую войну - контроль над «сердцем мира» (hearland).

Речь идет о «Севере и центре Евразии, куда включены пространства от Арктики до пустынь Средней Азии, а западная граница проходит по перешейку между Балтийским и Северным морями. Эту концепцию нельзя обозначить более или менее четко на географической карте», поскольку для Маккиндера это пространство формируется из трех компонентов: самой обширной равнины Земного шара, самых длинных судоходных рек, устья которых впадают в Северный Ледовитый океан или во внутренние моря (Черное, Каспийское, Аральское), и огромной степной зоны, обеспечивающей абсолютную мобильность не только кочевым народам.

Вокруг «сердца мира» (heartland) пространственного центра, представляющего собой «цитадель сухопутной мощи», располагаются в виде концентрических полукругов различные типы пространств. В первую очередь следует выделить внутренний полумесяц (inner crescent), своего рода защитный пояс heartland, включающий в себя безлюдные просторы Сибири, Гималайский хребет, пустыню Гоби, Тибет и Иран, где имеется лишь одна серьезная брешь: евроазиатская равнина, простирающаяся от Атлантики до центра Азии. На периферии этого внутреннего полумесяца находятся coastlands прибрежные районы, полуострова, где сосредоточена большая часть населения Земли: Европа, Аравия (правда, этот полуостров довольно слабо заселен), Индийский субконтинент, прибрежные районы Китая. По границам coastlands располагаются острова внешнего полумесяца (outer crescent): Великобритания, Япония. Наконец, последний полукруг состоит из островов открытого моря (outlying islands): Северной и Южной Америки и Австралии.

Такое изображение мира превращает Земной шар в хорошо организованную сцену для соперничества великих держав, причем победителем станет тот, кто владеет heartland.

Главными угрозами Великобритании МакКиндер считал возможность того, что Германия, Россия или Китай в результате захвата господствующего положения в хартленд могут «обойти с флангов» морской мир. Основываясь на этом, Маккиндер сформулировал три своих знаменитых тезиса:

1.    Тот, кто правит Восточной Европой, господствует над хартленд.

2.    Тот, кто правит хартленд, господствует над Мировым островом.

3.    Тот, кто правит Мировым островом, господствует над Миром.

Единственное спасение от союза России и Германии он видел в создании «разделительного яруса». В 1919 году МакКиндер занимал пост верховного комиссара на Украине, оккупированной странами Антанты. Участвуя в подготовке Версальского договора после завершения Первой мировой войны, он добился закрепления в этом договоре появления лимитрофных государств (Польша, Румыния, Чехословакия, Эстония, Латвия, Литва), которые разделили германцев и славян.

Данная идея Х. МакКиндера стала одной из основных геостратегических парадигм морского Северо-атлантического блока в ХХ - XXI веках.

Примерно в это же время над разработкой своей концепции англо-саксонской геополитики работал Н. Дж. Спайкмен (1893-1943). С 1913 по 1920 годы он побывал во многих странах Ближнего Востока и Азии в качестве журналиста. Затем он учился в Калифорнийском университете (1921-1923), а после его окончания остался там преподавателем политических наук и социологии. В 1925 году Спайкмен переходит на работу в Йельский университет; с 1935 по 1940 год он руководил Департаментом международных отношений и Институтом международных исследований.

Если в своих рассуждениях МакКиндер опирался на понятие heartland, то Спайкмен уделял особое внимание rimland, т.е. прибрежной полосе.

Rimland Евразии включает в себя широкую прибрежную полосу: берега Европы, пустыни Аравии и Среднего Востока, зону муссонов Азии. «Rimland должен рассматриваться как промежуточная зона между heartland и морями, омывающими материки. Таким образом, rimland представляет собой зону конфликтов между морскими и континентальными державами. Поскольку он располагается по обе стороны от береговой линии, то его защиту следует обеспечивать одновременно на суше и на море. В прошлом rimland должен был бороться как против континентального heartland, так и против морских держав периферийных островов: Великобритании и Японии. Его двойственная природа (суша - море) обуславливает специфические проблемы его защиты».

Спайкмен рассматривал геополитику, как важнейший инструмент конкретной международной политики, как аналитический метод и систему формул, позволяющих выработать наиболее эффективную геостратегию.

«В мире международной анархии, - писал Спайкмен, - внешняя политика должна иметь своей целью, прежде всего, улучшение или, по крайней мере, сохранение сравнительной силовой позиции государства. Сила, в конечном счете, составляет способность вести успешную войну, и в географии лежат ключи к проблемам военной и политической стратегии.

Территория государства — это база, с которой оно действует во время войны, и стратегическая позиция, которую оно занимает во время временного перемирия, называемого миром (в современных документах США и НАТО - стратегической паузы - прим. авт.).

География является самым фундаментальным фактором во внешней политике государства потому, что этот фактор — самый постоянный. Министры приходят и уходят, умирают даже диктатуры, но цепи гор остаются непоколебимыми».

Основой своей доктрины Спайкмен сделал геополитическое осмысление не места США как мировой «морской силы», а контроль береговых территорий Евразии: Европы, стран Магриба и Мишрака, Индии, Китая и т.д. во имя окончательной победы в дуэли континентальных и морских сил. Спайкмен считал, что контроль над римлендом со стороны морского блока приведет к окончательной и бесповоротной победе над сухопутными державами, которые отныне будут целиком подконтрольны.

Это было трансформацией тактики «анаконды», которую обосновывал Мэхэн, в стратегию, ставившую во главу мирового контроля господство в океане, по примеру британского мирового господства в викторианскую эпоху. Спайкмен геополитически разделил мир на две части: хартленд (СССР) и римленд (Западная и Центральная Европа, Турция, Иран, Саудовская Аравия, Ирак, Пакистан, Индия, страны Дальнего Востока, Китай).

Спайкмен так формулировал свои геополитические тезисы:

1. Тот, кто контролирует римленд, господствует над Евразией.

2. Тот, кто господствует над Евразией, контролирует судьбы мира.

Поражение Германии в войне с СССР увеличило популярность теории МакКиндера. После 1945 года мировое пространство сократилось до бинарной модели двух сверхдержав в начале «холодной войны», а модель «хартленд-римленд» предоставила возможность просто объяснить новую геополитическую ситуацию: враг (СССР) контролировал «крепость» - «Хартленд».

Авторы книги неслучайно начали эту главу с характеристики роли ХХ века в мировой истории. В течение одного столетия дважды (в 1914 и 1941 гг.) немцы и русские начинали войну на взаимное истребление, фактически во имя интересов американцев и англичан, о чем красноречиво свидетельствует приведенное выше высказывание Г. Киссинджера (см. часть 2, гл. 1). Уместно вспомнить знаменитое высказывание Г.Трумэна (33-го президента США, 1945-1952 гг.) в 1941 году: «Если мы увидим, что побеждают немцы, то будем помогать русским, если же будут побеждать русские, то следует помогать немцам. Пусть они убивают друг друга как можно больше». Хорошо бы политикам Германии не повторять в новом столетии старых ошибок.

Но вернемся к геополитике. В Германии тоже «не сидели сложа рук». Большая заслуга в разработке теории континентальной полусферы принадлежит профессору Мюнхенского университета, генерал-майору К. Хаусхоферу (1869- 1946), бывшему военному атташе Германии в Японии (1908-1910). Хаусхофер стремился к усилению политической мощи немецкого государства. Главными историческими противниками Германии он считал США и Великобританию.

Кадровый военный разведчик Хаусхофер создал в 1924 году в Мюнхене институт геополитики, в котором велась геополитическая подготовка германской политической элиты. Это был один из тех редких случаев, когда власть не только прислушивалась к разведке, но и училась у нее геостратегии - искусству защиты и продвижения геополитических интересов своей страны.

Хаусхофер разрабатывал теорию германского господства над Евразией (Мировым островом). С этой целью им была выдвинута концепция военно-политического блока Германия - СССР - Япония. Хаусхофер назвал его континентальным блоком. Это был единственный и адекватный ответ на стратегию достижения мирового господства морского блока во главе с США.

Германия - геополитический центр Европы,  Япония в 30-е годы ХХ века контролировала Китай и всю Юго-Восточную Азию, а Россия – геополитическое ядро всего Евразийского пространства. Реализация геополитического проекта Хаусхофера была кошмарным давним сном для англо-саксонского мира! Три крупнейшие промышленные державы, обеспеченные колоссальными стратегическими природными и людскими ресурсами Евразии, словно стальными клещами охватывали бы США с Востока и Запада. Хаусхофер не сомневался в правоте американца Г. Ли: «Последний час англосаксонской политики пробьет тогда, когда немцы, русские и японцы объединяться».

К. Хаусхофер пользовался большим авторитетом у части германского руководства (М. Борман, И. фон Риббентроп, Г. Гудериан), был против войны с СССР и за союз континентальных держав против морского атлантического блока Англии и США.

Р. Гесс - аспирант и ученик профессора по Мюнхенскому университету, один из основателей НСДАП, представил К.Хаусхоферу А. Гитлера. Длительное время К. Хаусхофер оказывал большое влияние на Гитлера. После провала «пивного путча» Хаусхофер посещал Гитлера, заключенного в тюрьме Ландсберг, где читал лекции будущему вождю Третьего рейха. Но категорическое неприятие Хаусхофером войны Германии против СССР привело к тому, что в 1940 году их пути разошлись. К. Хаусхофер был убежденным сторонником идеи Бисмарка о недопустимости войны с Россией и предсказывал, что немецкая армия потерпит поражение, «если попытается проглотить обширные земли России».

Со всей очевидностью необходимо признать, что никогда ведущие страны Запада не видели в России равноправного партнера. Для Англии, США, Франции, Германии, для всей Западной цивилизации Россия и русский народ были, есть и будут разменной монетой, пушечным мясом в любом, в том числе междуусобном конфликте. Не взирая на все противоречия, все они были и остаются спаянными одной целью – господствовать над хартленд, господствовать над Россией. Ради этой цели они готовы были воевать между собой, но с одним условием: до последнего русского солдата.

Мировая война разведок

Вся американская политика безопасности уже с 1900 года была нацелена на немецкие устремления, после того как кайзеровское правительство перешло к «мировой политике» и начало систематическое строительство военно-морского флота. Ввиду огромных масштабов германских планов вооружения следовало ожидать смещения равновесия сил на Атлантическом океане, что могло на долгое время поставить под угрозу Доктрину Монро, тем более, что имперское руководство громогласно заявляло, что в будущем намерено утвердить германское «место под солнцем» также и в Вест-Индии. Тогда американские адмиралы не чувствовали себя готовыми к военному конфликту с немецким военно-морским флотом. Высшей целью американской политики безопасности стало помешать кайзеровской империи приобрести морскую базу на Карибском море, потому что тогда стратегическая исходная позиция в немецко-американской войне значительно изменилась бы в пользу Германии. Одновременно успехи в строительстве немецкого флота стали решающим критерием для вооружения американского военного флота. Рузвельт неограниченно поддерживал эти принципы политики безопасности.

Американские опасения были вполне обоснованы, потому что германское командование флотом было действительно заинтересовано в военной базе на Карибском море, а существование аналогичных планов военных действий на случай войны с Соединенными Штатами указывает на то, что имперское руководство в то время учитывало повышенный риск германо-американской войны.

Основанием для американских опасений служило еще и то, что сформулированное в Доктрине Монро притязание США на политическое господство на всем Западном полушарии еще не было подкреплено реальным экономическим соотношением сил в Латинской Америке. Европейские,  особенно, британские и германские экономические интересы, а не американские, определяли картину. Одновременно с 1890 года значительно возросла европейская готовность к военной интервенции для защиты собственных интересов как в Азии и Африке, так и в Южной и Центральной Америке. Рузвельта беспокоил факт, что по международному праву ничто не препятствовало европейским интервенциям, и осуществление Доктрины Монро было исключительно вопросом силы. Поэтому флот приобрел для него большое значение как политический инструмент устрашения.

Серьезная проба сил с кайзеровской империей состоялась в связи с немецко-английской блокадой венесуэльского побережья зимой 1902 - 1903 гг. С помощью флота, своевременно собранного для маневров перед Пуэрто-Рико, Рузвельт продемонстрировал устрашающее действие собственной морской силы и принудил кайзеровское правительство к компромиссу в очередном вопросе претензий. Сам Рузвельт исходил из того, что немецкое правительство метило на приобретение венесуэльского острова Маргарита как военной базы. Только после кризиса стало ясно, что вместо этого оно делало ставку на установление финансового контроля по египетскому образцу. Рузвельта несколько сбило с толку британское участие в блокаде, так как оно было непредвиденным и перечеркивало его планы устрашения по отношению к кайзеровской империи. Но немецко-английский альянс оказался непрочным. Поэтому дипломатично-дружески, но решительно Рузвельт ввел в игру свой развернутый в Карибском море флот в качестве «большой дубинки» и принудил кайзеровское правительство к отступлению. Дипломатически кризис для Рузвельта закончился большим успехом, тем более, что в его ходе стало ясно, что совместные немецко-английские действия в Латинской Америке не имели больше прочной основы у населения обеих стран. С немецкой стороны сам кайзер стал искать расположения Рузвельта. Возникло немецко-английское соперничество за американскую дружбу, которое становилось тем интенсивнее, чем критически складывались германо-английские отношения.

Вероятно, в этот период американо-британский стратегический альянс начал приобретать современные очертания.

Следует отметить, что, даже не имея на тот момент разведывательной организации, Соединенные Штаты успешно осуществляли экспансию в Западном полушарии. Одним из авторов политики «открытых дверей» был Ф. Тэрнер, выступавший с теорией подвижных границ США. Тэрнер утверждал, что Соединенные Штаты не являются географически зафиксированным пространством. США по Тэрнеру это геополитический процесс непрерывной экспансии, что США - прежде всего геополитическое понятие, историческая сущность и судьба этой страны выражаются в активной внешней экспансии.

В США к тому времени сформировалось устойчивое понимание того, что достижение целей, заявленных в Доктрине Монро, неизбежно сопряжено с жестким противоборством на международной арене.

«Война - экстремальная кульминация экономического соперничества между странами. Это означает, что международное экономическое соперничество, осуществляемое с целью завоевания новых рынков, должно неизбежно окончиться войной. Вся предыдущая история является подтверждением этого неоспоримого факта. Вот почему основные цели политики Соединенных Штатов - навязать борьбу за выживание огромной интенсивности Европе <…> Политика «открытых дверей» должна вестись безмилостиво и беспощадно <…> Стержнем грядущей стратегии США - абсолютная односторонность в завоевании рынков Европы», - писал Б. Адамс.

Однако США не спешили ввязываться в полномасштабную войну. В Вашингтоне все более склонялись к методам, которыми привыкли пользоваться в Лондоне.

Прекрасно понимая, что главный геополитический противник англосаксов – это Россия, США активно включились в финансирование подрывной деятельности на территории нашей страны. Не секрет, что революционное движение в России начала ХХ века финансировалось из-за рубежа, особенно США и Германией (припоминаете, Парвус - Гильфанд). Глава американского банковского дома «Кун, Лееб и Ко» Яков Шифф еще в годы первой русской революции выделил на ее поддержку 25 млн. долларов. Тот же Шифф много позже признавался, что его банк свои миллионы, потраченные на «русскую смуту», вернул за пять лет. В этот период основным исполнителем замыслов Вашингтона и Лондона была британская разведка и ее агентура.

Одним из таких агентов был Лев Бронштейн, более известный читателям, как Троцкий. Его возвращением в Россию на кануне событий 17 года, в частности оформлением для него паспорта, занимался полковник Хауз. Сотрудник британской разведки У. Вайсман, курировавший Бронштейна (Троцкого), организовал его арест на пути в Россию. Поэтому Бронштейну пришлось провести месяц в лагере. Таким образом, ему было обеспечено алиби. Воочию и на деньги американцев агент британской разведки возглавил военное ведомство Советской России и приступил к его планомерному уничтожению. В частности, по личному указанию Бронштейна (Троцкого), он сам был плотно окружен сотрудниками британской разведки, которые тщательно следили за его деятельностью, направленной на окончательный подрыв остатков былой мощи российской империи, так, например, советником Троцкого по делам авиации был сотрудник МИ-6 Дж. Хилл.

В это же время британские спецслужбы пристально следили за нарождавшимся в Германии национал-социализмом. К тому времени к власти в Советской России пришел И. В. Сталин, ответивший на «красный террор» террором 1937 года. Для иностранных разведок наступили тяжелые времена. В Вашингтоне и Лондоне поняли, что первая попытка утвердить в мире господство США желаемого результата не принесла. «Красный гигант» - СССР - быстро набирал силы и восстанавливал исторические границы Российской империи.

Тогда Вашингтон и Лондон предприняли вторую попытку устранить своего основного геополитического конкурента и реализовать свою главную цель – глобального доминирования США. Как уже отмечалось на страницах этой книги, США и Англия оказали содействие становлению нацистской Германии. Столкновение становилось неизбежным.

В 2001 году издательство «Мысль» выпустило сборник трудов К. Хаусхофера «О геополитике», центральной работой которого является работа «Континентальный блок», изданная в 1941 году, в Мюнхене. В ней Хаусхофер приводит такие обоснования:

1. Б. Адамс указывал на то, сколь опасной для растущего англизированного мира должна стать грандиозная трансконтинентальная политика железнодорожного строительства с конечными пунктами в Порт-Артуре и Циндао, посредством которой будет создано обширное германо-русско-восточноазиатское единство - то, против чего были бы бессильны любые, даже объединенные британские и американские блокирующие акции.
2. В России всегда существовало направление, понимавшее пользу и возможности германо-русско-японского сотрудничества.
3. Открываются огромные перспективы, если удастся выстроить этот смелый курс большой континентальной евроазиатской политики и довести его до конца, используя все заложенные в нем огромные возможности, побочным процессом которого являлась бы самостоятельность и независимость Индийского государства.
4. Мы увидели неслыханную перемену в общественном мнении Индии, когда впервые стало известно о заключении между Германией и Россией пакта о ненападении.
5. Широкопространственное  геополитическое мышление и меньшее увлечение идеологией позволили бы избежать на всем протяжении оси «Берлин - Москва - Токио» с 1901 по 1940 гг. многих, в сущности, совсем ненужных жертв и трений.

В Вашингтоне стремились не допустить сближения между Берлином и Москвой. К тому времени британской разведке удалось оттеснить Хаусхофера от первых лиц рейха, принимавших основные политические решения. Есть основания полагать, что англичане, помимо всего прочего, сыграли на пристрастии Гитлера и его окружения к мистицизму и оккультизму. Личные астрологи нацистских вождей предсказывали все, вплоть до дат, благоприятных для начала боевых действий. МИ-6 разыграла «астрологическую дуэль» между Карлом Крафтом, личным астрологом Гитлера, и Луи де Волем, личным астрологом У. Черчилля. Затем, «снабжая» Крафта дезинформацией, не раз создавала условия для принятия фюрером ошибочных решений. Это тоже урок, который должны усвоить политики современной России. К 1940 году у Гитлера было все готово к проведению операции «Морской лев» - вторжению на территорию Англии. Но вопреки наставлениям своего учителя – Хаусхофера – Гитлер двигает свои войска на Восток. Англосаксонская ось сумела склонить фюрера в нужную сторону, и это был тоже результат эффективной работы разведки, британской разведки.

На фоне этих событий в Вашингтоне понимают, что назрела необходимость создания сильной разведывательной службы. 10 июня 1941 года, по совету военно-морского министра Фрэнка Нокса, У. Донован,  известный американский адвокат, имеющий международную практику, среди клиентов которого был У. Черчилль,  составил докладную записку, в которой выдвинул идею создания новой разведывательной службы. По его мнению, во главе службы должен стоять «координатор стратегической информации», назначенный президентом и «подотчетный ему и никому больше». Финансирование службы должно осуществляться из особого фонда, которым «будет вправе распоряжаться исключительно президент». Чтобы не обострять отношений с военной разведкой и ФБР, Донован  был согласен на то, что новая служба не станет претендовать на «домашние функции ФБР» и вмешиваться «в операции армии и флота», однако она будет собирать, сортировать и обрабатывать «любую информацию из любых источников».

Если Нокс выступил в поддержку идеи Донована, а армия и флот, напротив, активно сопротивлялись ей, то президент Рузвельт колебался с принятием решения. Тогда англичане, считавшие Донована активным сторонником оказания им существенной военной помощи, решили «подтолкнуть процесс». За помощью обратились к руководителю Британской морской разведки Годфри и его личному помощнику капитан-лейтенанту Я. Флемингу. Годфри удалось убедить Рузвельта в том, что Америке необходима разведслужба, возглавляемая Донованом.

В итоге 11 июля 1941 года Рузвельт назначил Донована начальником новой разведывательной службы, присвоив ему титул координатора информации. Поначалу Рузвельт предполагал, что Донован вернется на действительную военную службу и новое разведведомство возглавит человек «в погонах», но армия и Конгресс воспротивились этому. Таким образом, Донован заступил на пост координатора информации, будучи штатским человеком. В конце 1944 года Донован начал отстаивать идею создания на основе УСС постоянной разведывательной службы, приспособленной для деятельности в условиях мирного времени. ФБР и спецслужбы военных ведомств попытались задушить идею Донована, но с УСС они справиться не могли. К концу войны управление превратилось в мощную структуру с филиалами, агентурой и сотрудниками, разбросанными по всему миру. Доновану суждено было пережить свое детище. 20 сентября 1945 года Трумэн, сменивший на посту президента США Рузвельта, официально распустил УСС. Но начало «холодной войны» вновь поставило американское руководство перед необходимостью создания сильной разведывательной службы по образу и подобию УСС.

В 1947 году было сформировано новое ведомство, получившее название Центральное разведывательное управление (ЦРУ). На многие десятилетия ЦРУ стало основным инструментом «холодной войны», главным и, пожалуй, самым жестким противником советских спецслужб.

Однако неверно было бы утверждать, что в этом противоборстве советские спецслужбы проиграли. Борьба велась с переменным успехом, достижения и провалы были у обеих сторон. Беда была в том, что ни профессионализм советских разведчиков, чекистов и военных, ни их личное мужество не могли компенсировать одряхлевшей системы государственного управления, оказавшейся неспособной сохранить Советский Союз в критической ситуации. Как справедливо заметила Н. Нарочницкая  все, что не удалось сделать Германии во Второй мировой войне, США смогли реализовать в результате войны «холодной». В этой войне ЦРУ было на острие.

После распада СССР в 1991 году мир начал стремительно меняться. На Евразийском пространстве начался процесс формирования региональных центров силы. Распад соцлагеря и крупнейшей социалистической страны привел к пересмотру сложившейся после Второй мировой войны и казавшейся незыблемой системы международных отношений. Соединенные Штаты оказались как никогда близки к достижению заветной цели – построению Pax Americana.

Британский геополитик П. Тэйлор в книге «Британия и «холодная война». 1945-й, как геополитический переход» вводит концепцию геополитического мирового режима, который означает геополитический диктат со стороны какой-либо исторической державы-гегемона во всем мире. Он пишет, что нацистская Германия и США имели схожие планы установления мирового господства: «…мы можем рассматривать обе мировые войны как сражения за британское наследие между Германией и США».

В результате Второй мировой войны Британскую империю сменила новая экономическая американская империя. План Маршалла стал началом эры американского военного, политического и экономического господства над Европой.

Збигнев Бжезинский в своей книге «Великая шахматная доска. (Господство Америки и его геостратегические императивы)» так определяет геополитическую стратегию США после Второй мировой войны, передает budni.com.ua

1. Поражение Германии было завершено главным образом двумя внеевропейскими победителями - Соединенными Штатами и Советским Союзом, ставшими преемниками незавершенного в Европе спора за мировое господство. Последующие 50 лет ознаменовались преобладанием двухполюсной американо-советской борьбы за мировое господство. В некоторых аспектах соперничество между Соединенными Штатами и Советским Союзом представляло собой осуществление излюбленных теорий геополитиков: оно противопоставляло ведущую в мире военно-морскую державу, господствующую как над Атлантическим, так и над Тихим океаном, крупнейшей в мире сухопутной державе, занимавшей большую часть евразийских земель (причем китайско-советский блок охватывал пространство, отчетливо напоминавшее масштабы Монгольской империи). Геополитический расклад не мог быть яснее: Северная Америка против Евразии в споре за весь мир. Победитель добивался бы подлинного господства на Земном шаре. Как только победа была бы окончательно достигнута, никто не смог бы помешать этому.
2. Советское вторжение в Афганистан ускорило обоюдоострую ответную реакцию Америки: прямую помощь со стороны США национальному движению сопротивления в Афганистане в целях срыва планов Советской Армии и широкомасштабного наращивания американского военного присутствия в районе Персидского залива в качестве сдерживающего средства, упреждающего любое дальнейшее продвижение на Юг советской политической или военной силы. Соединенные Штаты занялись обороной района Персидского залива в равной степени с обеспечением своих интересов безопасности в Западной и Восточной Евразии.
3. Ближайшая задача заключается в том, чтобы удостовериться, что ни одно государство или группа государств не обладают потенциалом, необходимым для того, чтобы изгнать Соединенные Штаты из Евразии или хотя в значительной степени снизить их решающую роль в качестве мирового арбитра.

США встали перед необходимостью приступить к демонтажу последнего препятствия к мировому господству. Однако новые условия требовали новых подходов. Необходимо было событие, которое разом решило бы две проблемы:

1. Дало бы США и их союзникам формальный повод для применения вооруженной силы в глобальном масштабе.
2. Позволило бы представить в глазах населения США военные действия за рубежом, как меньшее из зол.

11 сентября 2001 года США такой повод получили. В ответ на атаку гипотетических террористов на здания Всемирного торгового центра США начали беспрецедентное по масштабам стратегическое развертывание своих сил в восточном полушарии. Одновременно с этим в самих США был дан старт не менее масштабной реорганизации системы обеспечения национальной безопасности.

На другой войне

25 декабря 1995 года на закрытом совещании Объединенного комитета начальников штабов выступал Б. Клинтон, в ту пору президент США и большой друг президента Ельцина. Подводя итоги первых пяти лет «дружбы» Клинтон сказал следующее:

«Последние десять лет политика в отношении СССР и его союзников убедительно доказала правильность взятого нами курса на устранение одной из сильнейших держав мира, а также сильнейшего военного блока. Используя промахи советской дипломатии, чрезвычайную самонадеянность Горбачева и его окружения, в том числе и тех, кто откровенно занял проамериканскую позицию, мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием - мы получили сырьевой придаток, а не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать. Да, мы затратили на это многие миллиарды долларов, но они уже сейчас близки к тому, что у русских называется самоокупаемостью. За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 млрд. долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т.д. В годы так называемой перестройки в СССР многие наши военные и бизнесмены не верили в успех предстоящих операций. И напрасно. Расшатав идеологические основы СССР, мы сумели бескровно вывести из войны за мировое господство государство, составлявшее основную конкуренцию Америке... Когда в начале 1991 года работники ЦРУ передали на Восток для осуществления наших планов 50 млн. долларов, а затем еще такие же суммы, многие из политиков, военные также не верили в успех дела. Теперь же, по прошествии четырех лет, видно: планы наши начали реализовываться. Однако это не значит, что нам не над чем думать: Да, мы позволили России быть державой. Но империей будет только одна страна – США». Ну, чем не «Черчилль в Фултоне»?!

С распадом СССР «холодная война» не закончилась. Она по определению не могла закончиться, ибо англосаксы еще не завершили свою геополитическую программу.

Технический прогресс дал человечеству невиданный прорыв в сфере информационных технологий. Произошла кардинальная трансформация войны. Суть этой трансформации в слиянии двух основных форм вооруженного противоборства: «холодной войны» и войны в классическом понимании этого слова. Аналитические центры США и Англии, в первую очередь корпорация RAND, предвидя эту тенденцию, еще в 90-х годах приступили к разработке новой теории войн, отвечающей требованиям будущего.

Прежде всего, западные аналитики окончательно отказались от понятия «мирное время», заменив его понятием «стратегическая пауза». К сожалению, авторам не довелось встретить в зарубежных источниках точного определения этого понятия. Изучение полученных материалов дало основание полагать, что стратегическая пауза – это период, когда интенсивность противоборства между государствами или группами государств минимальна.

Для того чтобы лучше разобраться в этом, необходимо сказать еще несколько слов о теории войн. Авторы книги попытались составить и проанализировать так называемую матрицу поколений войн. Что из этого получилось, приведено в таблице.

Таблица  матрицы поколений войн

I-1 –Войны Древнего мира

I-2 – Войны, начиная от первого применения пороха и заканчивая войнами XIX века (Наполеоновские войны, Крымская война и пр.)

I-3 – II-3– Войны начала XX века, включая Первую мировую; первая революция в военном деле

II-4 – III-4 – III-5 – Вторая мировая война; вторая революция в военном деле, первая попытка применения атомного оружия

IV-6 – Операции США и НАТО в Югославии, Афганистане и Ираке

IV-6 – IV-5 – В целом ряде зарубежных публикаций встречаются сообщения о том, что в США ведутся работы по созданию ядерных зарядов малой мощности с целью повышения их «чистоты» (снижении уровня радиоактивного заражения местности после их применения); эти же источники сообщают, что в США существуют планы применения этого оружия (в частности авиабомб типа В61) против Ирана

На взгляд авторов книги, эта таблица позволяет сделать ряд важных выводов:

- революция в военном деле, как правило, сопровождается мировой войной (что, в общем, соответствует утверждениям А. Владимирова о том, что войны - это процесс перераспределения потенциалов между глобальными игроками-государствами, ибо этот потенциал определяется состоянием промышленности и науки);

- трансформация войн повышает значимость достоверной упреждающей информации о вероятном противнике, т.е. значимость разведывательной информации;

- революция в военном деле открывает новые возможности воздействия на противника, в первую очередь скрытого.

Война приобрела сетевой характер.

США первыми стали готовиться к ведению сетевой войны, поскольку она как нельзя лучше соответствует политике «открытых дверей». Можно сказать, что сетевая война является квинтэссенцией этой политики.

Сетевая война - новая концепция ведения войн (emerging theory of war) была разработана в Управлении реформирования ВС США (Office of Force Transformation). Она апробируется сегодня в ходе боевых действий США в Ираке и Афганистане, тестируется на учениях и симуляторах. Разработчики этой теории убеждены, что в ближайшем будущем эта теория, «если не заменит собой традиционную теорию войны, то существенно и необратимо качественно изменит ее».

М. Ван Карвельд в книге «Трансформация войны», изданной в 2005 году, пишет: «Искусство «использования сражений для достижения целей войны» предполагает, что две стороны имеют в своем распоряжении значительные вооруженные силы и что эти силы отличимы друг от друга, территориально разделены и хотя бы потенциально мобильны. Оно также подразумевает, что дальнобойность их орудий не является неограниченной – еще одно предположение, которое становится теперь все более сомнительным».

Сетевая или сетецентрическая теория войны основана на фундаментальном делении циклов человеческой истории следующие фазы - аграрная, промышленная и информационная эпохи.

Ключевым понятием для этой теории является понятие «сеть». Смысл в том, что главным элементом всей модели является «обмен информацией» - добыча, распределение информации и доступ к ней, и обратная связь.

Сеть представляет собой новое пространство – информационно-боевое, в котором и развертываются основные тактические и стратегические операции, разведывательного и военного характера, а также их информационно-медийное, политико-дипломатическое, экономическое, военно- и оперативно-техническое обеспечение.

Сетевая война это «совокупность действий, направленных на формирование модели поведения друзей, нейтральных сил и врагов в ситуации мира, кризиса и войны». Решение этой задачи предполагает установление полного контроля над всеми участниками ведущихся или возможных боевых действий с целью управления ими во всех ситуациях – в мирное и военное время, а также в особый период. Достигается этот эффект путем создания сетевых структур в различных слоях общества, отраслях и сферах человеческой деятельности.

Высший эшелон: представители политических элит (лидеры государств, политики) оказываются интегрированными в, если можно так выразиться, двухуровневую сеть. Первый уровень (основной) – международные «закрытые клубы», в числе которых наиболее могущественный Бильдербергский клуб, Римский и Парижский клубы, Трехстороняя комиссия и другие подобные организации, в рамках которых наиболее влиятельные в мире люди, называемые «мировая закулиса», принимают решения, имеющие судьбоносное значение для человечества. Второй уровень – это различные международные организации, начиная с ООН, НАТО, ЕЭС, ОБСЕ и заканчивая «Международным красным крестом», «Всемирной организацией здравоохранения», «Green peace» и им подобным, которые служат не более чем инструментом для реализации решений, принятых на первом уровне глобальной управленческой сети. В организациях обоих уровней представители англосаксонской элиты занимают господствующее положение, что обеспечивает им ключевую роль в определении стратегии глобализации. Персоны, входящие в высший эшелон, чаще всего являются ключевыми фигурами других эшелонов.

Деятельность высшего эшелона обеспечивается так называемыми «фабриками мысли» - частными аналитическими компаниями, крупнейшей из которых остается корпорация RAND. Эти «мозговые центры» оказались интегрированными в систему сбора и обработки разведывательной информации, превратившись, фактически, в частные разведывательные компании.

Следующие эшелоны это: финансы и промышленность, внешнеполитические ведомства, СМИ. Все люди, работающие в своих сегментах глобальной сети, выполняют поставленные им задачи в рамках единого замысла, разработанного в высшем эшелоне. В рамках единой концепции сетевой войны они осуществляют согласованное внешнее воздействие направленное на трансформацию либо дестабилизацию обстановки в государстве или регионе, представляющем интерес для англосаксов.

Примером такой сетевой информационной операции может служить кампания против Югославии в 1999 году. В публикации И. Антасиевич «Жертвы реальные и виртуальные» приводится пример информационной «поддержки» НАТОвских бомбардировок: «Бомбардировки НАТО оправдывались тем, что в прессе появлялись ужасающие сообщения о числе албанских жертв. Огромное количество убитых  было аргументом в пользу агрессии. В конце января Стейт Департмент дает информацию, что около 500 тыс. албанцев пропало без вести и есть опасения, что они мертвы. В апреле (уже во время бомбежки) Вильям Коэн в интервью TV CBS говорит об убийстве 100 тыс. албанских мужчин. Солана на BBC заявляет, что в Косово невозможно найти мужчины в возрасте от 30 до 60 лет и говорит о том, что когда НАТО войдет в провинцию, то оно, по всей видимости, найдет сцены, перед которыми и сцены из Руанды поблекнут. В одном из сообщений BBC дается информация об исчезновении колонны из 35 тыс. беженцев. Долго муссируется история об ужасном расстреле тысячи людей на стадионе в Приштине. (Я каждый день во время войны проходила непосредственно через абсолютно пустую территорию стадиона – И.А.). После того как войска НАТО вошли в Косово и не нашли страшных картин, напоминающих Руанду, начался поиск жертв и массовых захоронений. Число ожидаемых жертв резко уменьшается. Британский министр Джеф Нун говорит о 10 тыс. убитых, а Бернар Кушнер в рапорте ООН за 2 августа написал об ожидаемых 11 тыс. тел в общих могилах. (Уже не сотни тысяч, но тоже солидная цифра.) Тогда же были выделены деньги (Дэвид Шефер официально объявляет о выделении 8,45 млн. долларов в фонд Трибунала для экспертизы в Косово) и определены основные места предполагаемых «полей смерти» – Рачак, Белая Церковь, Велика и Мала Круша, Джаковица, Црколез, Клина и Избица.

Все эти места были тщательно исследованы, и что-то нашли… В Клине, например, предполагали найти могилу с 350 жертвами (там шли очень интенсивные бои между сербской армией и ОАК) – нашли 7. В Црколезе предполагали 89 – нашли 3. В Трепче ожидали более 1000 трупов. 11 октября Гаага официально сообщила, что в Трепче не найдены тела ни одной жертвы. Вблизи Трепчи нашли могилу с похороненными албанцами – 28 тел (вместо 1000). Четверо сербов арестованы, ведется расследование.

Но дадим слово Карле дель Понте: «...на нескольких локациях открыты тела сотен жертв... в среднем по 17 на каждой локации». Уже не мифические сотни, а десятки тысяч жертв  продолжают таять и дальше. Многие эксперты признают, что среди жертв в албанских общих могилах есть сербы и люди – жертвы бомбардировки НАТО. Кроме того, остается открытым вопрос о потерях ОАК, военных потерях в боях, поскольку погибшие боевики упорно причисляются к жертвам геноцида. Но даже с такой подтасовкой число жертв далеко до ожидавшегося. Испанские патологи едут в Косово и возвращаются задолго до окончания действия контракта с ООН, поскольку, по сообщению главного эксперта испанцев Хуана Лопеза Палафокса, «геноцида не было... речь идет о жертвах войны». Испанцы на десяти локациях нашли 187 тел и, как отмечается в докладе, многие из них похоронены не массово, а индивидуально, на одном месте, с учетом ориентации по направлению к Мекке. «Речь идет о жертвах войны», – свидетельствует Палафокс, а военные жертвы и жертвы геноцида – две большие разницы.

Еще немного из утверждений Карлы дель Понте: существуют 529 захоронений. Предполагается, что в них похоронено 4256 тел. Пока найдено 2108 тело (не сотни, не десятки тысяч).

Вдруг меняется дискурс. Сейчас уже число жертв не важно! Карла дель Понте в интервью «Лос-Анджелес Таймс» говорит, что число жертв не важно, а важно лишь то, кто их убил и когда. Дан Эвертс заявляет, что в моральном аспекте число и не важно, а важно, что были жертвы. И с ним можно даже согласиться, но ведь бомбардировки Югославии оправдывались большим количеством жертв!!! Еще немного математики. Если взять во внимание число жертв бомбежки в Югославии – 2500 (около 10 тыс. раненых, уничтоженная инфраструктура, плюс многолетние последствия, которые несет применение бомб с обедненным ураном) и сравнить с числом найденных за семь лет жертв в Косово (по Карле дель Понте) – 2108, то возникает вопрос об оправданности интервенции».

В информационной сети операции против Югославии, а точнее против сербского населения Югославии, начались за долго до того, как на сербскую землю упала первая НАТОвская бомба. Но успех всей военной кампании 1999 года против Югославии во многом обусловлен успехом ее информационной составляющей, то есть информационных операций.

Отдельная роль в этом процессе принадлежит религиозным организациям. Речь, в данном случае, идет как о традиционных конфессиях, так и о новых религиозных течениях. В работе «Преемственность англосаксонских геополитических планов в отношении Европы» Н. Нарочницкая пишет: «Папа Иоанн Павел II сеял смуту и раздор в одной нации своим визитом на Украину, очевидно, продолжая дело Папы Урбана VI, который сразу после Брестской Унии 1596 г. взывал: «О, мои русины! Через вас-то я надеюсь достигнуть Востока». Вековая мечта Ватикана и Речи Посполитой - сначала духовное, затем физическое овладение Киевом - матерью городов русских и символом византийской преемственности. Впрочем, на галицийские знамена в 1990-е годы были подняты «теории» о расовом отличии «арийских украинцев» и «туранской Московщины», якобы незаконно присвоившей и софийские ризы, и киевскую историю. Но и эта антропология не нова - о ней в XIX веке уже витийствовал с парижских кафедр провинциальный поляк Францишек Духинский, подогревая вечный интерес «латинского» Запада к поглощению поствизантийского пространства, залогом чего всегда было отделение Малороссии от Великороссии. Можно только изумляться историко-философскому чутью А. Пушкина, в начале прошлого века распознавшего на фоне нашествия Наполеона, что в момент наступления Запада на Россию обязательно встает вопрос: «наш Киев дряхлый, златоглавый, сей пращур русских городов, сроднит ли с буйною Варшавой святыни всех своих гробов?».

Руководство России, почему-то, упускает из виду, что в отличие от Русской Православной церкви (РПЦ), являющейся неправительственной организацией, Ватикан - это государство, полноценный субъект международных отношений, чья политика теснейшим образом связана с политикой ведущих стран Запада: США, Англии, Франции, Германии. Каждый католический священник – это фактически агент влияния иностранного государства. Яркий пример деятельности агентуры папского престола мы видим на Украине: инспирированный из Ватикана и поддержанный из Лондона и Вашингтона раскол православия на Украине. Проект старый как мир: восстановить униатскую церковь Украины. Зачем? Для того, чтобы подписать унию с Ватиканом (потому и униатская церковь). За ширмой разговоров о диалоге «церквей-сестер» Ватикан подрывает цивилизационные корни украинского народа, на протяжении всей своей истории боровшегося с духовной экспансией католической церкви. И это тоже элемент сетевой войны, на острие которой выступает разведка, прежде всего американская. Нужны доказательства? Милости просим!

Все тот же У. Донован (известный больше по кличке «Дикий Билл») получил аудиенцию у «атлантического» папы Пия XII и Большой крест ордена Святого Сильвестра - старейший и  самый почетный знак отличия, вручаемый за «выдающиеся достижения на ратном поприще, в литературных или иных трудах по утверждению веры, защите и возвышению церкви».

В 1948 году «рыцари церкви» вручили высшую награду Мальтийского ордена - Большой крест - за заслуги генералу Райнхарду Гелену, шефу западногерманской разведки, которая в те годы, по сути, была филиалом американской.

Во времена «холодной войны» число членов ордена госпитальеров в США и других странах значительно возросло. Самым влиятельным из них был кардинал Фрэнсис Спеллман из Нью-Йорка, который, работал на ЦРУ в Гватемале и поддерживал связь со знаменитой ныне масонской ложей «Пропаганда-2» («П-2»). Спеллман являлся «протектором» и духовным наставником американских «рыцарей церкви» из Мальтийского ордена.

Многие из высокопоставленных офицеров ЦРУ были и являются рыцарями Мальтийского ордена, например, Дж. МакКоун или скончавшийся шеф ЦРУ У. Кейси. Среди нынешних госпитальеров - У. Вильсон  (американский посол  в Ватикане), К. Бут Льюс (была послом США в Италии), А. Хейг (бывший государственный секретарь США) и другие.

Так, кардинал и высокопоставленный разведчик из ЦРУ - оба рыцари Мальтийского ордена - могут «случайно» встретиться на каком-либо мероприятии ордена.

«Не стоит удивляться и католической Польше, так сочувствующей чеченским бандитам, которые в ознаменование двухтысячелетия Рождества Христова режут головы христиан.  Вспомним, что и А.Мицкевич, по выражению А. Герцена, «угас» где-то в Константинополе, куда он отправился «устраивать польский казацкий легион», чтобы в Крымской войне воевать на стороне «цивилизованной» Оттоманской Турции против «варварской» России. Формирующаяся Балтийско-Черноморская дуга - это старый проект XVI века, отрезающий Россию от выходов к морю, а Балканы и вардаро-моравская долина на них с Косовым полем, как и сто, двести, четыреста лет назад, становятся осью, соединяющей Западную Европу с регионом проливов», - такой вывод делает Н. Нарочницкая.

Однако, этим роль Ватикана и религиозных объединений не ограничивается. Рассуждения о родстве двух ветвей христианства происходят на фоне ужесточения противостояния между исламским миром и Западом. Среди беднейшей части населения мусульманских государств усиленно распространяется идея о необходимости бороться с «крестоносцами». Совершенно очевидно, что речь идет о христианском мире.

Глава конгресса еврейских общин России, член Совета Федерации г-н Слуцкер в своем интервью Российскому телевидению в утреннем эфире 12 июля 2005 года охарактеризовал антитеррористическую кампанию, как «цивилизационную войну», в которой по одну сторону баррикад оказалась «англо-саксонская цивилизация» с ее системой ценностей, а по другую - исламско-фундаменталистская. Далее, со слов г-на Слуцкера, следовало, что это война на уничтожение. В ответ на вопрос о роли России в этом процессе господин парламентарий сообщил, что Россия - это «поле боя» в нынешнем цивилизационном конфликте.

В работе «Исследование религиозных конфликтов», написанной группой экспертов RAND во главе с Г. Тревертоном, отмечается, что наиболее ожесточенным противоборством сторон характеризуются так называемые «космические конфликты». Это разновидность религиозных конфликтов, в которых каждая из сторон отождествляет своего противника с Мировым злом. Идея противоборства Мирового добра (Христа, пророка Магомета) с Мировым злом (Сатаной и т.п.) присутствует в большинстве мировых религий, в частности, в  христианстве и исламе. Это противостояние всегда предполагает наступление Судного дня, который ознаменует победу добра над злом. Характерно, также и то, что верующие убеждены, что эта победа наступит в какой-то другой жизни. Таким образом, победа над противником прочно увязывается в сознании верующих с наступлением Судного дня, победы над Мировым злом. Разумеется, что в такой борьбе собственная жизнь для человека ничего не значит. Именно такой характер носит арабо-израильский конфликт, длящийся уже более полувека. Разумеется, что такая мотивация является идеальной для тех, кто стремится превратить Россию в поле боя между христианами и мусульманами.

Вот почему именно о цивилизационном противостоянии с исламским миром говорил и президент США Дж. Буш. Замысел западных геополитиков прост: направить агрессию мусульман в южное подбрюшье России и превратить это противостояние в религиозную гражданскую войну, как это было в Сербии. Для России такая гражданская война – прямой путь к распаду.

Еще одним сетевым эшелоном являются неправительственные организации, этнические диаспоры и организованные преступные группировки, а также террористы.

Западный мир, в особенности Франция и Англия, на протяжении последних лет регулярно сталкиваются с этой проблемой. К. Парри, контр-адмирал и глава Центра развития, концепций и доктрин Министерства обороны Великобритании выступил недавно с докладом «Влияние массовой иммиграции на национальную безопасность». Его слушатели - высший офицерский состав и военные эксперты, - были ошеломлены. По мнению Парри, в ближайшие 30 лет Европу захватят иммигранты из «Третьего мира»: «У них нет ничего общего со Старым Светом. Более того, они ненавидят его. А благодаря Интернету, мобильникам и дешевым перелетам, поддерживают тесную и постоянную связь со своими странами. Поэтому не может быть и речи об их ассимиляции». Глава «мозгового центра» Министерства обороны назвал это «обратной колонизацией», в результате которой «Европа станет своего рода Римской империей, павшей под нашествием варваров».

Лидер палаты общин Дж. Стро недавно призвал мусульманок перестать закрывать лицо, поскольку хочет видеть своих избирателей. Но тысячи приверженцев ислама вышли на гневные демонстрации, обвинив Стро в оскорблении их религиозных чувств. Борис Джонсон – журналист, депутат британского парламента - напоминает, что за взрывами в Лондоне 7 июля прошлого года, когда погибли почти 60 человек, стояли пакистанцы. Выходцев из этой же страны арестовали в минувшем августе за подготовку нового заговора. «Признаться, мне надоело слушать рассуждения о том, какими нормальными, даже приятными были эти парни! - заявил депутат. - Один благородно переводил старушку через улицу, другой помогал отцу в овощной лавке. Да, в Британии они родились и росли, но так и не почувствовали себя членами нашего многонационального общества, которым мы гордимся. Они - чужеродное тело!»

Сам британский премьер Т. Блэр признался, что в стране царит «иммигрантский хаос». По официальным данным, две трети гастарбайтеров живут в Англии нелегально. Но при этом половина выходцев из мусульманских стран уже высказываются за введение шариатских законов в тех частях Соединенного Королевства, где их большинство. В начале ноября 2006 года разгорелся громкий скандал. Выяснилось, что безопасность в столичном метро обеспечивал террорист. У 25-летнего Мохаммеда Мостафы бурная биография: 3 года в тюрьме в Йемене за попытку взорвать британское консульство. Потом он перебрался в Лондон и устроился дежурить по ночам в столичной подземке, которая, как известно, - одна из самых притягательных мишеней для террористов.

Иммигрантская сеть уже прочно опутала Старый Свет. Доля иммигрантов, по данным российской прессы, составляет в Германии 6,7 млн. -7,9%, Франции 5,5 млн. - 9,6%, Испании 3,7 млн. - 8,4%, Великобритании 2,7 млн. - 4,5%, Голландии 0,5 млн. - 3,2%, Дании 0,37 млн. - 7%. Это – полноценная пятая колонна, способная парализовать страну с хорошо организованной правоохранительной системой.

В новом столетии сетевые войны становятся все более очевидными. Они ведутся США в Ираке и Афганистане, сетевые операции осуществляются против Ирана и Сирии. В мягкой форме в виде переворотов они прошли в Грузии, на Украине, в Молдове, других странах СНГ. «Оранжевая» революция в Киеве - типичный пример реализации сетевых технологий. Задача отрыва Украины от России была решена энергично, упорно и без применения классических силовых методов.

Важнейшим инструментом этого процесса является сеть. Она создана по всем правилам ведения сетецентрических операций. Важно понимать, что речь здесь идет не только о сети в техническом значении слова (Интернет, теле- и радиовещание, пресса), но и о людях, которые также являются элементами сети. Каждый «оранжевый» участник событий украинской осени 2004-го был марионеткой.

Сегментами этой глобальной сети являются и проамериканское лобби экспертов, политологов, аналитиков и политтехнологов, окруживших власть плотным кольцом, многочисленные американские фонды, «исследующие» Россию, неправительственные организации, в невероятном количестве расплодившиеся в последние годы, представители крупного российского капитала и высшего чиновничества, хранящие свои сбережения на Западе, СМИ, обрушивающие ежедневно на голову простых российских граждан потоки информации, скроенной по американским лекалам. Зачастую их деятельность нельзя не квалифицировать, как действия вражеской агентуры. Более того, многие из них используются, что называется, «в темную». Это одно из ключевых преимуществ тактики и стратегии сетевого воздействия.

Вооруженные силы специального назначения

Реформа разведсообщества и вооруженных сил США призвана максимально адаптировать эти структуры к использованию всех сегментов глобальной сети в интересах обеспечения глобального доминирования англосаксов.

Задача разведсообщества состоит в том, чтобы в условиях стратегической неопределенности осуществлять сбор и анализ информации, который позволил бы англосаксонским элитам выявлять любые попытки непокорных государств, организаций и даже отдельных людей предпринимать шаги, идущие в разрез с интересами глобальной правящей элиты.

Вооруженные силы же остаются последним доводом для всех несогласных. Их задача - опираясь на упреждающую разведывательную информацию, лишить вероятного противника способности к сопротивлению, а затем, начать на его территории «гумантираную операцию» по восстановлению «институтов гражданского общества», подконтрольных США.

Взгляды военно-политического руководства США на облик разведки и вооруженных сил будущего сформулированы в QDR2006. Согласно этому документу:

Объединенная разведка, включая космическую разведку, позволит обеспечить проведение операций в любом районе мира, любых географических условиях, против любой цели, в любое время суток и любых метеоусловиях. Разведывательные функции будут полностью интегрированы, вплоть до тактического уровня при обеспечении максимального обратного доступа к банку разведданных и аналитическим ресурсам. Реализация этой концепции потребует создания архитектуры, доставляющей данные к потребителю, а не потребителя к данным. Существенная часть разведывательных возможностей будущего это большие возможности по предупреждению о ракетном нападении.

Разведка будущего в большей степени будет разведкой сенсоров, а не платформ. Это позволит комплексировать каналы получения данных, а производителям сенсоров в большей степени удовлетворять требования командований. Такая «сенсороцентрическая» система построения разведывательной архитектуры позволит активизировать «горизонтальный» обмен разведданными и сделать его более эффективным и своевременным. Разведсистемы будущего будут использовать технические решения, обеспечивающие большую быстроту и защищенность, наряду с автоматизацией, интеграцией, анализом и распределением информации между задействованными силами.

США должны шире использовать свои преимущества в средствах космической разведки в ходе любых операций. Надежность работы космических средств разведки будет обеспечиваться путем реализации дополнительных мер. Возможности космической разведки будут дополняться возможностями авиационной составляющей.

Опыт операций, проведенных с учетом рекомендаций QDR 2001 и рядом дополнительных исследований, подтвердили критическую значимость разведывательных мероприятий, включая космическую разведку, в обеспечении политического и военного планирования, подготовке и принятии решений Министерством.

Министерство предприняло серию организационных и операционных изменений, и вложил дополнительные средства в расширение возможностей космической разведки и обеспечения разведресурсами группы, участвующие в боевых действиях. Министерство учредило должность заместителя министра обороны по разведке для обеспечения руководства информацией о состоянии военной разведки, безопасности и контрразведки и соответствие их требованиям командующих. В частности Министерство создает Объединенный центр разведывательных операций в рамках совета Командующих штабов и разрабатывает планы разведывательных кампаний для различных ТВД.

С целью повышения эффективности управления разведресурсами, Министерство утвердило программу военной разведки и совершенствует систему гражданского разведывательного персонала для формирования профессиональных кадров. Министерство увеличило число сотрудников разведки, работающих по сбору и анализу информации, для обеспечения потребностей национальной обороны и войны с террором.

Для достижения характеристик, установленных для объединенной разведки будущего, Министерство обороны решило:

• Принять меры по наращиванию и защите возможностей агентурной разведки по выявлению террористов, проникновению в их сети во взаимодействии с правительствами со спецслужбами других государств.
• Развивать техническую разведку (MASINT), возможности обнаружения вражеского ОМУ и средств его доставки, а так же решения иных задач.
• Наращивать возможности технической разведки по определению местоположения целей в интересах наземных операций.
• Профинансировать участие США в программе создания Комплексного разведывательного центра НАТО.
• Увеличить финансирование программы создания БЛА для обеспечения возможностей идентификации и отслеживания целей в недоступных районах.
• Пересмотреть возможности высвобождения средств для систем следующего поколения и поддержание работоспособности отдельных существующих систем.
• Внедрить новый разведывательный подход – исследование изображений, сосредоточиться на накоплении информации совместно с директором национальной [центральной – прим. авт.] разведки. Развитие средств обнаружения движущихся целей, в том числе из космоса.
• Сбалансировать возможности воздушной и космической разведки, интегрировать их с другими силами, изучить возможности ведения разведки с больших и малых высот.
• Профинансировать полностью демонстратор Е-10А, но приостановить его закупки.
• Совершенствовать применение космической техники, комические операции и иные формы использования космического пространства.
• Усилить контроль над морскими акваториями путем повышения интеграции, развития межведомственного и международного партнерства, увеличить финансирование системы международного обмена информацией.

Построение сетецентрической системы. Предполагается создание системы обеспечивающей мгновенный доступ наземных сил к информации БЛА, либо связи с пилотом БЛА, находящимся на максимальном удалении.

Основой сетецентрических операций является Глобальная информационная сеть (ГИС), состоящая из взаимосвязанных в глобальном масштабе защищенных информационных сетей. ГИС оптимизирует процессы сбора, обработки, накопления, управления и обмена информацией. Министерство предприняло ряд шагов по ее созданию, в частности развернуло наземную сеть и новую спутниковую группировку как часть трансформационной связной архитектуры.

Для продвижения в заданном направлении Министерство обороны США решило:

• Укрепить стратегию по работе с данными, включая общий «язык» записи данных, стандарты, организацию и категоризацию, для улучшения обмена информацией, доведения разведданных до потребителя.
• Увеличить финансирование ГИС, защищать информационные сети.
• Разработать информационную стратегию для проведения совместных операций (как с американскими властями разных уровней, так и с иностранными партнерами).
• Сместить акцент на сетецентрический подход Министерства, расширять Объединенную наземную систему.
• Реструктуризировать Трансформационную спутниковую программу (TSAT) в сторону «спирального» развития ее возможностей, привлечь дополнительные ресурсы с целью наращивания ее трансляционных возможностей.
• Разработать новые требования по определению оптимальных параметров сети и ее возможностей для максимально эффективного обеспечения действий оперативных сил.

Объединенным силам будущего потребуется более качественное объединенное командование. Штабы объединенных сил, предоставленные командующим, будут быстро развертываться, смогут обеспечить решение задач обработки разведданных и планирования в режиме реального времени, обеспечивая адаптивность и быстроту действий объединенных сил. Внедрение системы адаптивного планирования позволит сократить сроки подготовки оперативных планов до 6-ти месяцев максимум. Адаптивное планирование является катализатором процесса трансформации системы планирования Министерства.

Внедрение системы объединенных штабов повысило способность группировок реагировать на кризисы. Внедрение глобальной системы управления войсками путем интеграции данных о состоянии готовности сил позволяет Министерству гибко использовать силы вне зависимости от их географического расположения.

Для достижения заданных характеристик сил Министерство обороны решило:

• Трансформировать существующий оперативный штаб в полностью функциональный объединенный центр боевого управления объединенных сил в 2007FY.
• Сформировать второй Резервный объединенный центр (системообразующий элемент Объединенного командования ВС США) готовый к немедленному развертыванию, выполняющий функцию интегратора Объединенных вооруженных сил (ОВС).
• Автоматизировать и объединить в сеть всю систему планирования, для обеспечения взаимодействия в режиме реального времени, повышения скорости и качества планирования.
• Внедрить адаптивную систему планирования в Министерстве, увеличить число специалистов по комплексному планированию, обучить персонал максимально эффективному использованию новых технологий и средств планирования.
• Выделить дополнительные ресурсы на разработку программного обеспечения, техники и технологии, необходимые для обеспечения глобального управления ОВС.

Вооруженные силы в будущем вместо нынешних 10 армейских дивизий в ВС США будут созданы 70 мобильных бригад, что позволит решать возникающие задачи меньшим количеством солдат. В Пентагоне отмечают, что эти бригады должны реагировать оперативнее, чем сейчас, при этом обладая более высокой поражающей способностью. Это будет достигаться за счет высокоточного оружия, совершенствования методов разведки и приближения тылового снабжения к местам боевых действий. Кроме того, огневая мощь новой армейской бригады будет превосходить нынешнюю дивизию. Аналогичным образом будут преобразованы и ВМС США, где вместо существующих 12 авианосных групп планируется создать 11 авианосных групп нового типа.

Все звенья этой военной машины – от бригады до взвода и отделения – планируется максимально оснастить различными автоматизированными системами, обеспечивающими, прежде всего, эффективный сбор и обработку информации, организацию и управление информационными потоками как внутри подразделения, так и со штабом или соседними подразделениями. В американской армии всерьез поговаривают о применении боевых роботов, причем в самую первую очередь как раз в разведобеспечении и вспомогательных функциях. Широкое применение беспилотных «Рапторов» в Ираке - зримое воплощение этой тенденции.

В проекте военного бюджета США на 2006 финансовый год боевым различным автоматическим системам отдана значительная часть средств. Более того - автоматические аппараты в документе названы наиболее перспективными военными разработками. В настоящее время американская военная промышленность, в первую очередь, конструкторские бюро, разрабатывают множество боевых роботов. Например, беспилотные летательные аппараты, которые используются американскими вооруженными силами в операциях в Афганистане и Ираке. Но такие самолеты - это лишь малая составная часть американской программы по оснащению армии роботами. Существует множество разнообразных программ, но самая «главная» из них – перспективные боевые системы (Future Combat Systems - FCS).

FCS - это не программа и не проект. Это даже не система - это комплекс систем, подсистем и надсистем, построенных по сетецентрическому принципу и объединенных в одну общую глобальную информационно-боевую систему, действующую в глобальном интегрированном информационно-боевом пространстве. Проще говоря, это то, чем станет американская армия в будущем. Это - новая модель армии, задача которой обеспечение глобальных возможностей проекции силы путем:

• осуществления глобального геостратегического мониторинга;
• применения стратегических средств поражения (в том числе ядерных);
• обеспечения глобальной мобильности сил и средств;

Силы сдерживания («Триада»). По мнению Министерства обороны, новая Триада будет способна решать задачи сдерживания в отношении: передовых военных соперников США, региональных ядерных держав, негосударственных террористических сетевых структур. Будет оснащена широким спектром некинетических и неядерных ударных вооружений при сохранении значительного ядерного потенциала. Будет включать интегрированную ПВО-ПРО, способную перехватывать как баллистические, так и крылатые ракеты.

Ее работу будет обеспечивать Национальный центр боевого управления, передовая система разведки и адаптивного планирования, обеспечивая постоянную ситуационный мониторинг.

Для немедленного реагирования система будет оснащена средствами поражения, способную с высокой точностью атаковать цель любого класса в любой точке мира по приказу президента.

Ядерное оружие будет точным, безопасным и соответствующим требованиям комплексного сдерживания.

В соответствии с определенными для перспективных сил характеристиками Министерство сняло с боевого дежурства БР «Миротворец» (Peacekeeper), 4 ПЛАРБ, демонтировало сотни боеголовок к БР «Минитмэн 3» (Minuteman III). Министерство развернуло новые неядерные высокоточные боеприпасы. Система ПРО от баллистических ракет вступила в опытную эксплуатацию, ВМС в Японском море приступили к испытаниям элементов ПРО морского базирования и отслеживанию БР, запущенных в направлении США или их союзников. Министерство обороны совместно с Министерством энергетики приступило к разработке боеголовки нового поколения, являющейся шагом к ядерной инфраструктуре более приспособленной для ответных действий. Стратегическое командование США (US STRATCOM) получило ряд новых задач: нанесение глобального удара; создание глобальной системы ПРО; космические операции; интеграция системы разведки и боевого управления; борьба с ОМУ. В информационной сфере Министерство обороны поручило СТРАТКОМу глобальные сетевые информационные операции. Помощник министра обороны по сетевой и информационной интеграции (старший офицер по информации Министерства обороны) во взаимодействии со СТРАТКОМом разработали стратегию защиты компьютерных сетей Министерства. Командование объединенных сил США разрабатывает систему оценок информационных операций с целью последующей более эффективной интеграции информационных операций в общие оперативные планы боевых действий.

В рамках наращивания потенциала сдерживания Пентагон планирует:

• В течение ближайших 2-х лет оснастить БРПЛ «Трайдент» высокоточными неядерными боеголовками.
• До начала 2007FY сократить число БР «Минитмэн 3» с 500 до 450 единиц.
• Снять с боевого дежурства 4 воздушных командных пункта Е-4В и ускорить закупку С-32, которые их заменят.
• Модернизировать самолеты боевого управления Е-6В ТАСАМО для обеспечения воздушного канала связи повышенной живучести для стратегических ядерных сил и сотовой базовой станции для обеспечения связью районов стихийных бедствий на территории США.
• Снять с боевого дежурства мобильный командный центр СТРАТКОМа в 2007FY при сохранении финансирования новой рассредоточенной системы управления стратегических ядерных сил наземного базирования.
• Обеспечить дополнительное финансирование программ по защите компьютерных сетей Министерства.
• Улучшить координацию при проведении кибернетических атак и киберзащиты сетей Министерства.
• Совершенствовать систему обмена информацией Министерства с другими ведомствами и союзниками и партнерами, разрабатывая политику по защите информации и применяя новейшие коммерческие технологии.

Объединенная авиационная составляющая будет переориентирована в области, где применяются системы, имеющие наибольший радиус действия. Наибольшие или наиболее разнообразные цели для наблюдения или нанесения ударов будут способны осуществлять прорыв и осуществлять поддержку операций на наиболее удаленных театрах боевых действий. Будут лидерами по таким показателям, как скорость реакции и живучесть. Будут оснащены лучшими средствами электроники.

Морская составляющая, включая БЛА с разведывательными и ударными возможностями. Объединенная авиационная составляющая достигнет более высокого уровня интеграции с наземными силами.

В соответствии с запланированными характеристиками сил будущего, на протяжении последних четырех лет активно отрабатывалась концепция воздушных экспедиционных сил (ВЭС), в рамках которой численность личного состава, готового к развертыванию, возросла на 20% (на 51 тыс. человек). Концепция военного летчика поля боя позволила улучшить боевую подготовку, повысить уровень интеграции «земля-воздух» при нанесении ударов по наземным целям в ходе обычных и иррегулярных боевых действий. Так с 2001 года объединенные тактические патрульные группы ВВС (Air Force Joint Tactical Attack Controllers - JTACs), взаимодействуя с подразделениями ССО, нанесли 85% воздушных ударов в Афганистане.

С 2002 года ВМС и КМП приступили к объединению своих программ по разработке тактического истребителя, что дало экономию в 35 млн. долларов США и позволило ВМС отказаться от закупки 500 машин.

Министерство продолжает оптимизировать флот стратегической бомбардировочной авиации для увеличения возможностей нанесения ударов неядерными средствами на стратегическом удалении. В будущем планируется, что до 45% стратегических ударных средств будут беспилотными.

Министерством обороны намечены следующие шаги по модернизации авиационной составляющей:

• Разработать и развернуть в 2018 новый стратегический носитель наземного базирования, при этом продолжая модернизацию флота бомбардировщиков.
• Сократить флот В-52 до 56 единиц; на сэкономленные средства модернизировать все оставшиеся в строю В-52, В-1 и В-2 до уровня, позволяющего наносить удары в глобальном масштабе.
• Реструктуризировать программу создания объединенной беспилотной ударной системы и приступить к разработке беспилотного ЛА палубного базирования, способного дозаправляться в воздухе для обеспечения более высокой боеготовности, расширения опций по полезной нагрузке и условиям старта, увеличению радиуса действия палубных средств ВМС.
• Удвоить боевые возможности флота БЛА путем закупок летательных аппаратов «Предатор» и «Глобал Хоук».
• Реструктуризировать программу F-22A и продлить закупки до 2010 FY во избежание нехватки истребителей 5-го поколения.
• Сгруппировать ВВС в 86 боевых авиакрыльев, сократив численность личного состава до 40 тыс. человек.

Объединенная глобальная мобильность предполагает сочетание способности быстрого развертывания и достаточной боеспособности, обеспеченные в заданное время и в заданном месте. Ее эффективность обуславливается не только объемом перевозки, но и оперативным эффектом, достигнутым за ее счет. Мобильные силы будут полностью интегрированы в мировом масштабе.

Планы Министерства по организации передового базирования и Стратегия глобального присутствия и базирования стали основой для разработки приоритетов мобильности для QDR. Глобальная мобильность переживает серьезный прогресс в последнее десятилетие. Министерство закупило 140 из 180 заказанных оперативно-стратегических военно-транспортных самолетов С-17 «Глоубмастер 3» (Globemaster) и 27 оперативно-тактических С-130J. Все они оснащены системами защиты, позволяющими действовать в условиях иррегулярных боевых действий. Рассматривается вопрос о закупке военно-транспортного самолета КС-Х, оснащенного системами обороны и способного выполнять функции заправщика, ведется модернизация флота С-5 «Гэлэкси», Министерство следит за разработкой единого скоростного транспортного судна.

Для поддержания стратегической мобильности Министерство обороны США предпримет следующие шаги:

• Активное инвестирование в оперативно-стратегические транспортные средства позволяет ВС США реагировать на широкий спектр вызовов во всем мире.
• С целью поддержания и развития мобильности Министерство будет обновлять флот транспортной авиации, в частности завершит программу закупок С-17 и программу модернизации С-5, доведя общую численность флота военно-транспортной авиации (ВТА) до 292 единиц (С-17 – 180 и С-5 - 112).
• Министерство продолжит работу над трансформацией системы материально-технического обеспечения (МТО) инновационными оперативными концепциями базирования (морское базирование).

Министерство провело изучение мобильных возможностей ВС и их соответствие требованиям НВС, а также Стратегии глобального интегрированного присутствия и базирования. Исследование подтвердило способность средств обеспечения мобильности решать стоящие перед ними задачи.

Для достижения характеристик, определенных для сил будущего Министерство решило:

• Завершить выполнение программы закупок транспортных самолетов С/КС-130, приобретя для ВВС 18 единиц С-130J и 8 KC-130J для КМП.
• Открыть объединенную программу по созданию легкого тактического транспортного самолет для экспедиционных операций.
• Провести ремонт флота самолетов-заправщиков для укрепления глобальной мобильности и способности проецировать силу.

Объединенные ВМС (в т. ч. Береговая охрана - БО) будут осуществлять операции по проекции силы в прибрежной и океанской зоне; выдвигать в море передовые рубежи ПВО и ПРО; силы БО и ВМС будут полностью интегрированы; подводные силы (в т. ч. беспилотные) будут малозаметными, живучими, с большим запасом автономности, способными срывать планы и сдерживать намерения потенциального противника; сохранят способность наносить удары в глобальном масштабе ядерными и обычными средствами. Около 60% ПЛ и минимум 6 авианосцев из имеющихся в наличии будут нацелены на решение задач сдерживания в Тихоокеанской зоне.

В соответствии с намеченными характеристиками ВМС реализовали ряд инициатив, направленных на активизацию участия сил ВМС и КМП в операциях. Применяя концепции распределения оперативных возможностей, ВМС увеличили число автономных ударных групп с 19 до 36. Ротация экипажей увеличила оперативный потенциал соединений на 33%.

Активно ведется разработка перспективного корабля дальней морской зоны и модернизация 4 ПЛАРБ класса «Огайо» в носители КР и платформы для доставки групп специального назначения.

Транспортные системы, при всей их формальной второстепенности, могут или обеспечить операцию, или сорвать ее в прямой зависимости от их эффективности. Основу успешного боя закладывают «Геркулесы» и «Гэлакси», танкеры и многопалубные транспортники. Совершенствованию этих систем в НАТО придается огромное значение. Такие очевидные параметры, как грузоподъемность и скорость транспортных средств, хотя и постепенно нарастают, но не могут кардинально изменить военных соотношений, а вот интеграция и совместимость транспортных средств, автономность, обеспечение комплектности и регулярности поставок на поле боя и тыловых базах почти не имеют пределов совершенства. Особое значение в будущем приобретут модульные и мобильные системы оружия и снаряжения, включая вспомогательное оборудование, обеспечивающие максимальную мобильность и высокую удельную пропускную способность транспортных систем, позволяющее максимально быстро наращивать боевую мощь в указанном пункте, вне зависимости от инженерного оборудования региона.

В печати часто дискутируется возможность создания интегрированной транспортной системы, позволяющей до минимума сократить время погрузки, выгрузки и до предела уменьшить ручной труд. Выдвигаются и совершенно необычные идеи типа предложения создать самолет-матку, способного не только дозаправлять топливом ударные машины, но и пополнять их боезапас. Гораздо ближе к завершению концепция модульного транспортного судна, оснащенного неким подобием лихтеров, но на воздушной подушке, которые смогут в кратчайшие сроки доставлять тяжелые грузы на расстояние в 150 - 200 км от побережья. Планирующие грузовые платформы с автономной посадкой представляются вполне логичным развитием опробованных российскими ВДВ парашютных платформ для десантирования тяжелой техники.

Объединенные сухопутные силы (ОСС) в дальнейшем будут решать большинство задач, стоящих перед силами специальных операций (ССО). ОСС будут ориентированы также на решение задач, стоящих перед современными ССО. Они будут иметь модульную структуру, позволяющую им действовать как в обычных боевых порядках, так и вне таковых, с высокой степенью автономности и самостоятельности. ОСС будут укомплектованы специалистами в области иностранных культур, подготовки местных сил самообороны и борьбы с партизанами и повстанцами.

В соответствии с намеченными изменениями сухопутные войска (СВ) расширили спектр решаемых задач и теперь в состоянии проводить иррегулярные операции, операции по установлению безопасности, обеспечению стабильности в переходный период. Боевые и вспомогательные силы реорганизуются в боевые и вспомогательные бригады. Тактическое и оперативное командование реорганизованы под решение задач объединенного управления действиями бригады, рассредоточенной в районе проведения операций.

Были сформированы учебные подразделения для подготовки военных специалистов и воинских формирований иностранных государств. Это значительно повысило потенциал экспедиционных сил для проведения превентивных и иррегулярных операций.

Для обеспечения новой армии соответствующим вооружением и военной техникой военно-промышленный комплекс США работает над реализацией комплексной программы перевооружения национальных вооруженных сил под названием «Боевые системы будущего» (Future Combat Systems - FCS).

Программа FCS состоит из 18 компонентов и двух отдельных «надсистем». Эти две надсистемы – «солдаты» и «средства связи». 18 остальных компонентов разделены на четыре подгруппы: «сухопутные управляемые боевые машины», «сухопутные боевые автоматические машины», «автоматические летательные аппараты» и «отдельные устройства».

Каждый из этих компонентов разрабатывается в виде отдельной программы. Это касается не только проектов беспилотных летательных аппаратов и ракет, разработка которых относительно проста (надо создать один единственный вид оружия), но также и более сложных систем, таких как программы «солдаты будущего» (Future warrior) и «систем электронных коммуникаций», («Системы управления, коммуникации, сбора и обработки информации, наблюдения и разведки», Command, Control, Communications, Computer, Intelligence, Surveillance and Reconnaissance или просто C4ISR.)

В сущности, именно эта последняя система связи с громоздким названием и есть основа основ FCS, ее скелет, нервная система – единая информационная сеть. Все остальные компоненты, танки, «дроны», спутники, командные центры, даже сами солдаты - станут щупальцами этого огромного спрута, и именно от того, насколько успешно будет функционировать C4ISR, будет зависеть успех действий группировки FCS.

В то же время, хотя автоматическим аппаратам в этой модели и отведена ключевая роль, они все же не будут единственными солдатами на поле боя - совсем отказаться от применения живой силы американцам не удалось. Более того, его роль в зоне боевых действий многократно возрастает.

В 2007 году произойдет еще одно событие, которое также станет важной вехой на пути создания армии будущего: будет частично реализована программа Future Force Warrior (FFW) – «Воин армии будущего».

Солдаты.  В структуре FCS человек представляет собой не просто воина на поле боя, а целую боевую систему (Soldier as a System - SaaS), включающую в себя собственно человека, оружие, а также всевозможные приборы и устройства, которые интегрируют его в общую структуру боевой группы. Он будет подключен к компьютерной сети, получит специальные информационные мониторы, а также будет оснащен специальными датчиками, передающими информацию обо всем, имеющем отношение к этому солдату, на центральный компьютер.

По своей сложности программа FFW не уступает программе C4ISR. Солдат будущего будет оснащен электроникой не меньше, чем его коллеги-роботы. Судить об объеме программы также очень и очень сложно - ее компоненты разрабатывает множество субподрядчиков, создающих защиту, средства связи, оружие и многое другое. Но ограниченный комплект оборудования создан уже в настоящее время.

Первая группа, оснащенная средствами связи в рамках этой программы, появится на территории США уже нынешним летом. Это будет одна из так называемых «Страйкер-бригад» (Stryker Brigade) - мобильных частей, оснащенных бронетехникой на базе БТР Stryker. Она приступит к тренировкам и испытаниям аппаратуры.

И если система покажет свою жизнеспособность на полигоне, то этот элемент армии будущего направится в Ирак в 2007 году. Бригада будет сформирована на базе 1-го эскадрона 2-го кавалерийского полка, дислоцированного на базе Форт-Льюис в штате Вашингтон. В ее состав войдут 700 военнослужащих, из которых 400 получат комплекты оборудования Land Warrior, а также 71 бронетранспортер Stryker.

Комплект оборудования для каждого солдата будет включать в себя персональный компьютер-коммуникатор со встроенной навигационной системой, небольшой монитор, вмонтированный в шлем, а также личное стрелковое оружие (какое именно, не сообщается).

Как утверждает американский журнал National Defense Magazine, каждый из солдат в любой момент будет знать, где находятся его товарищи, причем эта информация будет отображаться прямо перед его глазами на мини-дисплее. «Страйкеры» в этом соединении будут выполнять не только роль транспортных средств и бронетехники поддержки, но будут также обеспечивать связь с каждым из солдат.

Средства коммуникации и связи.  Если солдат в FCS - это компонент, всего лишь немногим более важный, чем остальные, то коммуникации (разумеется, беспроводные, основанные на самых современных технологиях), это основа основ FCS. Без солдата армия будущего, может быть, в определенных ситуациях и обойдется. Без связи - никогда. Планируется, что абсолютно все компоненты FCS будут связаны между собой в единую сеть. Каждый ее узел будет получать всю необходимую информацию, команды, видео, данные измерительных приборов и прочее в режиме реального времени. Создание этой информационной сети - дело будущего. В настоящее время ученые лишь создают те технологии, которые станут ее основой. Однако первый шаг в этом направлении уже сделан - Пентагон попытался внедрить в действующую армию систему радиосвязи - Объединенную тактическую систему радиосвязи (Joint Tactical Radio System).

Активно ведутся работы по адаптации основных видов вооружений к работе в глобальной сети информационно-боевого пространства. Вот только некоторые сообщения специализированных электронных изданий.

Корпорация Raytheon получила заказ на производство усовершенствованных ракет «воздух-воздух» для ВВС США, сообщает Defenseindustrydaily.

До весны 2009 года ВВС США получат первую партию из 222 ракет AIM-9X Sidewinder, созданных в соответствии с концепцией «боевой сети» (battlespace). В случае успешного прохождения войсковых испытаний, AIM-9X пойдет в серию, в том числе для авиации ВМС и корпусов морской пехоты.

Новой ракетой будут оснащены истребители F-15, F-16 и F-22. Также она может использоваться в качестве оружия самообороны на штурмовиках A-10 Thunderbolt и боевых вертолетах. По сравнению с прежними версиями «Сайдуиндера», новый вариант имеет больший угол захвата цели, увеличенную дальность стрельбы и может выдержать большие перегрузки.

AIM-9X способна функционировать в качестве информационного узла в «боевой сети». Благодаря этой способности ракета может получать информацию о цели из различных источников и поражать цели, изначально находящиеся вне угла захвата головки самонаведения.

Вес ракеты приближается к 200 фунтам (90 кг), дальность стрельбы составляет 18 км. AIM-9X оснащена инфракрасной головкой самонаведения и имеет боевую осколочно-фугасную часть весом в 11 кг.

Военно-морской флот США провел испытания крылатой ракеты Tomahawk block IV, сообщает Defense-Aerospace.

Модернизированная крылатая ракета была запущена с эскадренного миноносца «Дональд Кук» типа «Эрли Берк». Наведение «Томагавка» на всем протяжении маршрута осуществлялось с помощью глобальной навигационной системы GPS.

За полтора часа крылатая ракета преодолела в общей сложности 645 морских миль (около 1200 км), поразив цель на полигоне близ авиабазы ВВС США Эглин.

Главным отличием новой ракеты, получившей название Tactical Tomahawk или TacTom, от «Томагавков» прежних модификаций, стала возможность перенацеливания ракеты на новый объект во время полета.

Ракетами этого типа будут оснащены все корабли и подлодки ВМС США, способные нести «Томагавки». Возможность перенацеливания ракет в полете значительно повысит боевые возможности кораблей, позволив, в частности, использовать «Томагавки» для нанесения ударов из положения «дежурство в воздухе», что значительно сократит время подлета к цели.

США осуществили успешный запуск межконтинентальной баллистической ракеты Minuteman III, по полигону о. Кваджалейн, сообщает AP.

Целью запуска была проверка возможностей наведения головной части ракеты с помощью глобальной навигационной системы GPS. Это было первое испытание, в ходе которого боеголовка наводилась на цель исключительно с помощью GPS без использования других средств навигации.

Главным достоинством новой системы наведения является значительное уменьшение вероятного кругового отклонения (КВО) боеголовки. Традиционные средства навигации позволяли добиться точности в несколько десятков метров, чего было недостаточно для поражения сильнозащищенных целей,  например, шахтных пусковых установок. С помощью GPS КВО боеголовки можно снизить до 10-20 метров.

Твердотопливные трехступенчатые ракеты Minuteman III составляют основу наземной группировки стратегических ядерных сил США. Дальность полета составляет 10 тысяч км. «Минитмэн» может нести до трех боевых зарядов, но по договорам об ограничении стратегических наступательных вооружений их нагрузка сокращена до одной боеголовки. Всего на вооружении ВВС США находится 500 ракет этого типа.

По сообщениям специализированных СМИ, Пентагон планирует провести первые учения с применением наземных и воздушных автономных аппаратов в 2007 году. Маневры организованы при содействии Агентства передовых оборонных исследовательских проектов Министерства обороны США (Defense Advanced Research Projects Agency - DARPA). Учения пройдут на военной базе Форт Беннинг (на базе 75-го полка рейнджеров, входящего в состав ССО СВ). В ходе них впервые будет отработана наступательная операция, в ходе которой наземные и воздушные автономные аппараты будут взаимодействовать между собой.

«Боевые действия» будут проходить на полигоне, представляющем собой городские кварталы. В ходе учений военные, в первую очередь, собираются выяснить, насколько эффективно будет происходить обмен данными между воздушной и наземной группировками. В частности, будет отработано упражнение, в ходе которого «сбитый» беспилотный вертолет передаст остальным информацию о том, откуда по нему велся огонь. После этого остальные аппараты должны будут определить это место и уничтожить огневую точку.

Примечателен и тот факт, что согласно QDR2006 уровень подготовки личного состава этих ВС будет соответствовать уровню подготовки современного спецназа. Это не удивительно, поскольку именно Силы специальных операций США стали прообразом того, что написано в QDR2006.

Только такие вооруженные силы способны решать задачи в ходе ведения современной войны, основной формой ведения которой станут специальные операции.

Войны мирного времени

В 1974 году в ответ на разоблачение тайных операций в Юго-Восточной Азии и других разведывательных действий Конгресс США заявил об установлении на законодательной основе контроля над тайными операциями. Конгресс принял поправку Хьюза - Райана (Hughes-Ryan Amendment) к закону 1961 года об оказании помощи иностранным государствам. В соответствии с этой поправкой ЦРУ запрещалось направлять выделенные ассигнования на проведение тайных операций до появления соответствующего решения Президента о необходимости этого в интересах национальной безопасности.

При этом в соответствующие комитеты Конгресса должны были быть представлены описание и масштабы каждой проводимой тайной операции «своевременно». Понятие «своевременно» в документах не расшифровывалось.

В 1980 году Конгресс добился создания двух новых комитетов по разведке с более широкими законодательными полномочиями, позволяющими осуществлять контроль. В рамках этой работы Конгресс заменил поправку Хьюза - Райана законодательным требованием, в соответствии с которым исполнительная власть должна была предоставлять информацию о проведении тайных операций этим двум комитетам. Была установлена процедура уведомления Конгресса о тайных операциях до начала их проведения. Особым образом оговаривалась ситуация, в которой Президент, считающий создавшиеся обстоятельства угрожающими жизненным интересам США, мог ограничиться уведомлением о готовящихся операциях лишь председателя и высших чинов комитетов по разведке, спикера и лидеров меньшинства палаты представителей, лидеров большинства и меньшинства Сената – так называемую «Gang of Eight» (группу восьми). Если группа не принимала решения по вносимому уведомлению, то Президент должен был информировать Комитеты «своевременно» с предоставлением заявления, в котором указывались причины отклонения уведомления о готовящейся тайной операции.

В 1984 году за минированием бухт Никарагуа в целях поддержки демократических сил сопротивления последовало подписание неофициального соглашения, известного как «Casey Accords». Соглашение было подписано председателем, заместителем председателя Специальной комиссии по разведке и У. Кейси, занимавшим в то время пост директора центральной разведки (ДЦР). Соглашение устанавливало процедуру информирования Конгресса о проводимых тайных операциях. В 1986 году руководители комитетов и ДЦР подписали дополнение к ранее достигнутому соглашению, в котором особо оговаривалось, что Комитет будет заранее уведомляться, требует ли проводимая операция значительного военного оснащения, даже если при этом не требуется санкций руководящих чинов или Президента. По имеющимся данным это соглашение было достигнуто спустя несколько месяцев после того, как 17 января 1986 года президент Рейган подписал документ Iran Finding, санкционирующий секретные поставки Ирану определенного вида ракет.

На разоблачение операции «Иран – Контрас» президент Рейган ответил подписанием в 1987 году директивы 286 о решениях касающихся национальной безопасности. Директива 286 запрещала принятие имеющих обратную силу решений и требовала письменного одобрения проведения тайных операций.

В 1988 году, действуя на основании рекомендаций Комитета «Иран – Контрас» (комитет Конгресса), Сенат утвердил законопроект, в соответствии с которым Президенту вменялось в обязанность уведомлять в течение 48 часов комитеты Конгресса по разведке о начале проведения тайных операций в случае отсутствия предварительного уведомления. Палата представителей в ходе голосования отклонила эту меру.

Все еще обеспокоенный последствиями событий «Иран - Контрас», Конгресс предпринял в 1990 года попытку ужесточить надзор над тайными операциями. Комиссия по разведке Сената (сенатская комиссия по разведке) утвердила новые требования предоставления информации, ссылаясь на нечеткость, несовершенство и возможное двоякое толкование полномочий Конгресса по вопросу управления тайными операциями. После внесения в ходе обсуждения некоторых поправок, Конгресс утвердил предложенные Сенатом изменения.

Тем не менее, президент Дж. Буш наложил «карманное вето» на закон 1990 года, мотивируя свои действия неточностью формулировок, например, принятая Конгрессом формулировка об уведомлении комитетов по разведке «в течение нескольких дней» в случаях, когда о готовящихся операциях Конгресс не был информирован заранее, или положение, по которому допускается отсутствие уведомления Конгресса в виду «обстоятельств, не терпящих отлагательства».

После внесения терминологического уточнения понятия «своевременно», и устранения любых ссылок на запросы третьей стороны о тайной операции, Конгресс одобрил, а Президент подписал  в качестве закона новые меры, относящиеся к проведению тайных операций. В заявлении, сделанном при подписании данного закона, президент Буш отметил свою удовлетворенность внесенными в закон положениями, уточняющими понятие «своевременное» уведомление Конгресса о тайных операциях и устраняющими любые ссылки на запросы третьей стороны о тайной операции. Принятые в 1991 году положения о тайных операциях действуют и по настоящее время.

Хотя положения о тайных операциях остались практически без изменения, Конгресс обращался не раз к этому вопросу. Так в 2004 финансовом году при утверждении статьи бюджета, касающейся Министерства обороны, было включено положение, в соответствии с которым министр обороны должен был информировать Конгресс об изменяющейся роли Сил Специальных Операций (ССО) в антитеррористической борьбе и, как следствие, об изменении роли Командования ССО. Также было включено положение о том, что действия Командования специальных операций должны быть санкционированы Президентом или Министром обороны. В 2004 году в законе о разведке, было закреплено «функциональное определение тайных операций» и отмечена «важность и значимость требований по порядку санкционирования и уведомления о проведении тайных операций», содержавшихся в законе 1991 года. Также Конгресс предоставил Министру обороны право израсходовать в 2007 году 25 млн. долл на поддержку «…иностранных вооруженных сил, иррегулярных вооруженных формирований, группировок и отдельных лиц, оказывающих содействие проводимым специальными антитеррористическими силами США военным операциям». Далее Конгресс потребовал от Министра обороны уведомлять комитеты по обороне о готовящихся любых операциях не менее, чем за 48 часов. При этом Конгресс указал, что предоставленные права и обязательства не дают права проводить тайные операции.

Здесь необходимо разобраться в том, что в США называют тайными, что нелегальными, а что специальными операциями.

Министерство обороны США делает следующее различие между нелегальными и тайными операциями. Под нелегальной операцией понимается операция, руководство и/или проведение которых осуществляется государственными структурами таким образом, чтобы было гарантировано сохранение секретности или скрытности. Такие операции отличаются от тайных тем, что при их проведении акцент делается на сокрытии самой операции, нежели на сохранении в тайне организаций, осуществляющих руководство и контроль. Согласно «Словарю военных и сопутствующих терминов» (Department of Defense Dictionary of Military and Associated Terms, JP 1-02), изданному Министерством обороны США в 2006 году, специальные операции, могут быть одновременно и тайными, и нелегальными, а также в равной степени могут иметь как военный, так и разведывательный характер.

Озабоченность действиями военного ведомства стала явно выражаться после атак 11 сентября, особенно с учетом возрастающих усилий Пентагона по проведению разведывательных операций, связанных с антитеррористическими действиями. Некоторые члены законодательного собрания высказывают мнение, что Пентагон создает параллельную разведывательную структуру, независимую от ЦРУ и других американских ведомств, и тем самым вторгается в сферу деятельности ЦРУ. Высказано предположение о том, что Пентагон разработал более широкое определение существующим полномочиям на проведение «традиционных военных действий» и «подготовку поля боя». В ответ высшие должностные лица Министерства обороны заявляют, что события 9/11 привели к тому, что необходимость обеспечения сухопутных войск разведданными требует от Пентагона более интенсивного проведения разведывательных действий. Они также утверждают, что обсуждаемые появившиеся особенности действий подразделений Министерства обороны связаны с необходимым ростом количества собираемой разведывательной информации, а не с изменением характера предпринимаемых действия или операций. Эти же официальные лица, тем не менее, утверждают, что в настоящее время в таких странах, как Ирак или Афганистан, американские войска совместно с местными вооруженными формированиями  оказывают противодействие  не имеющим гражданства террористическим организациям и нуждаются в как можно большей оперативности.

Не уменьшило всей сложности ситуации в попытках определить различие выполняемых под эгидой  Министерством обороны и ЦРУ операций и заявление директора ЦРУ М. Хэйдена (Michael Hayden) о становящейся все более сложной задаче разграничения между секретными разведывательными операциями, проводимыми Министерством обороны, с одной стороны, и ЦРУ, с другой. Он также отметил, что любые проблемы, возникающие в результате дублирования проводимых Министерством обороны и ЦРУ разведопераций, будут решаться в каждом конкретном случае отдельно. В связи со всем сказанным, ряд обозревателей считает, что Конгрессу необходимо принять меры по усилению надзора за военными действиями, часть из которых могут и не подпадать под определение «тайной операции» и поэтому могут быть исключены из списка контролируемых. Другие, наоборот, придерживаются мнения о том, что усиление контроля будет препятствовать высокой эффективности операций, проводимых военным ведомством.

Принимая определение тайной операции, Конгресс также дал разъяснения относительно 4-х категорий действий, не подпадающих под определение тайной операции. Это:

1)      мероприятия, главной целью которых является сбор разведывательной информации, проведение контрразведывательных операций, обеспечение или укрепление оперативной безопасности правительственных программ и административной деятельности Соединенных Штатов;

2)      дипломатические или военные действия, а также штатные мероприятия по их обеспечению;

3)      правоохранная деятельность, государственных органов США и/или мероприятия по ее обеспечению;

4)      мероприятия по обеспечению открытой (несекретной) деятельности прочих ведомств США за рубежом.

К специальным операциям можно отнести секретные дипломатические контакты, публикации необходимых материалов в иностранной или национальной прессе, контрабанду денег и/или производство фальшивых денег, подделку документов или поставку оружия иностранным государствам или организациям, создание помех для незаконной продажи оружия и так далее.

Специальные операции (СО) можно рассматривать как альтернативный вариант политики. Важно также отметить, что спецслужбы не могут самостоятельно инициировать проведение специальной операции. Это делают уполномоченные представители высшего политического руководства страны. Они отдают приказ о проведении «специальных акций» на основании распоряжения главы государства.

C момента окончания Второй мировой войны Соединенные Штаты участвовали в организации более чем 20 мятежей (или смен режима) во всем мире, и как полагают, ответственны за убийство примерно 12 политических лидеров иностранных государств (Blum, 1995). США осуществили многочисленные «интервенции» или операции, направленные на «установление демократии и защиту прав человека в горячих точках». Интервенции могли варьироваться от незначительного вмешательства в дела другой страны до полномасштабного вторжения и оккупации. В промежутке между ними возможны, также, разнообразные формы военно-гуманитарных миссий. Некоторые акции осуществляются в форме «демонстрации силы» и являются частью операций психологической войны. Как правило, к специальным операциям политики прибегают в тех случаях, когда необходимо сделать выбор между применением военной силы и бездействием. Принимая решение о проведении специальной операции, всегда не обходимо рассматривать альтернативные сценарии, поскольку всегда присутствует не только возможность разоблачения, но и вероятность ошибки. Можно считать, что самые трудные миссии связаны с объединением гуманитарных и военных действий. Военный гуманитаризм (Military humanitarianism) – филантропия канонерок - это довольно сложная (и неоднозначная) проблема, имеющая неплохие перспективы и вполне соответствующая современным представлениям о войне и ее этических аспектах. ООН имеет фрагментарную историю проведения операций по поддержанию мира, в то время, как США многое делали без поддержки международного сообщества.

К сожалению, формат данной книги не позволяет авторам полнее осветить сложившуюся в США теорию и практику проведения специальных операций. Авторы надеются, что этой теме будет посвящена следующая публикация.

Еще раз о теории разведки

Начало стратегической специальной операции по разрушению Советского Союза (припоминаете, геополитической диверсии) было положено директивой 20/1 от 18 августа 1948 года, полный текст которой приведен в самом начале этой книги. Спустя 60 лет ее основные положения снова звучат, на сей раз в докладе Государственного департамента США «Поддержка прав человека и демократии. 2006 год», обнародованном 5 апреля 2007 года заместителем госсекретаря США по демократии и проблемам глобализации П. Добрянски (Paula Dobriansky).

Сравните эти 2 документа и вы убедитесь, что деятельность, направленная на разрушение российского государства и русской цивилизации не прекращалась ни на минуту. Подводя итог сказанному, как тут не вспомнить известный отрывок, который советские авторы не раз приводили на страницах своих публикаций как «цитату А. Даллеса», возглавлявшего ЦРУ в 1953-1961 годах. И что бы ни говорили относительно ее содержания, как бы ни оспаривали подлинность авторства Даллеса, называя ее на страницах российской и зарубежной печати «качественной литературной подделкой», но ее содержание – это концентрированное выражение как директивы 20/1, так и Доклада госдепа от 5 апреля 2007 года.

Так это или нет – судите сами:

«Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, — все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей! Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению.

Посеяв хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России. Эпизод, за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением… исследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс.

Литература, театры, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.

Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветёт махровым цветом.

И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества.

Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов.

Вот так мы это и сделаем».

Не правда ли, как это похоже на технологию сетевого воздействия на противника.

В этой связи хочется сказать еще несколько слов о роли разведки, в особенности ее аналитических подразделений в подготовке и планировании подобного рода стратегических специальных операций.

В 2005 году Центр Арройо (Arroyo Center), являющейся подразделением корпорации RAND, подготовил доклад под названием «Планирование военного строительства и альтернативные модели будущего». Доклад подготовлен в интересах вооруженные силы США (контракт № DASW01-01-C-0003). Спонсор и заказчик - Отдел операций и планирования (G-3) при заместителе председателя Объединенного комитета начальников штабов (DCSOPS).

Данная работа представляет собой попытку помочь вооруженным силам (ВС) в решении задачи долгосрочного планирования военного строительства путем «анализа альтернативного будущего». Вместо того, чтобы сконцентрироваться на одном геополитическом сценарии 2025 года, в RAND пошли по пути рассмотрения репрезентативного спектра сценариев будущего мирового порядка с целью проиллюстрировать наиболее полно весь диапазон боевых задач, которые могут возникнуть перед ВС США.

Предложенный набор сценариев альтернативного будущего может быть полезен ВС США по следующим трем соображениям.

Во-первых, как обозрение перспектив развития и модернизации ВС, данное исследование предлагает военному командованию несколько типов ВС которые они могут получить в результате модернизации, что открывает дрогу дискуссии о путях развития ВС.

Во-вторых, как инструмент краткосрочного планирования (0 – 10 лет), исследование приводит определение общих характеристик для всех шести типов ВС, что позволит военному руководству определить перечень технологий востребованных к 2025 году независимо от того, как будут развиваться события в мире. Это позволит определиться с приоритетами для долгосрочных инвестиций.

В-третьих, как инструмент долгосрочного планирования (10 – 25 лет), данная методика может служить «дорожной картой» для отслеживания глобальных тенденций международной безопасности.

Очертания мира 2025 года врядли станут ясными ранее 2010 – 2015 года. К 2010 году из шести нынешних возможными останутся лишь два, максимум три альтернативных сценария. Таким образом, на момент начала нового 15 летнего цикла закупок вооружений и военной техники, методика сценариев альтернативного будущего позволит ВС четко согласовывать все решения относительно капиталовложений, с направлением развития окружающего мира.

Для достижения целей исследования были определены пять основных параметров - «переменных» - определяющих мировое развитие: геополитика, экономика, демография, технология и экология. Эти параметры были взяты из проектов военного строительства имевших хождение в ноябре 1997 года.

Единственным недостатком этого подхода является то, что он не может учесть такие факторы международного порядка, как например возникновение новой идеологии, способной бросить вызов интересам США, как минимум на региональном уровне (как например воинствующий исламский фундаментализм, набирающий силу в некоторых регионах).

Тем не менее, для того, чтоб угрожать интересам США, всякая подобная идеология должна подкрепляться экономической или военной (конвенциальной, ядерной, партизанской или террористической) мощью, что учитывается в настоящем исследовании путем классификации противоборствующих сил.

Для каждой из пяти переменных были приняты три определяющих тенденции между настоящим и 2025 годом:

• позитивная – благоприятная для национальных интересов США;
• нейтральная – максимально не затрагивающая интересы США;
• негативная – наносящая ущерб американским интересам.

В результате была получена матрица итогов 5х3 узлы которой отражают состояние переменной при каждой из трех тенденций.

Теоретически из этой матрицы могут быть получены 243 возможных варианта сценариев альтернативного будущего. Но такой, чисто математический, подход в данном случае не приемлем по четырем основным причинам.

Первое: отличия между «соседними» сценариями будут практически неразличимы, а значит, вся работа будет бесполезной для политиков и военных.

Второе: цель исследования – представить репрезентативный ряд сценариев отражающих весь спектр – от монополярного Pax Americana до полной анархии мирового масштаба. Для этого нет необходимости изучать абсолютно все возможные варианты.

Третье: обсуждение тенденций в главе 3 дает читателю представление о том, как строится процесс моделирования.

Четвертое: шесть моделей миропорядка, представленных здесь, отражают все возможные угрозы и вызовы, с которыми США могут столкнуться в ближайшую четверть века, от соперничества с великими державами до борьбы с криминальными синдикатами.

Таким образом, были получены шесть основных сценариев альтернативного будущего. Комбинация позитивных тенденций для всех пяти переменных дали два наиболее благоприятных для США сценария альтернативного будущего: «Pax Americana» и «Демократический мир». Комбинация негативных тенденций дала наихудший сценарий «Хаос/анархия». Формирование «промежуточных» моделей было основано на гипотезе, что наличие негативной тенденции хотя бы для одной переменной, тенденции остальных четырех переменных могут быть не более чем нейтральными. В результате были получены еще три альтернативных модели мироустройства: «Биполярный мир» при наличии державы - соперника и «Мир многополярного соперничества» (относительно благоприятные модели), а так же «Мир сетевых войн» (относительно неблагоприятный).

Далее экспертами RAND были определены признаки реализации одного и предложенных геополитических сценариев. Внимательно проанализировав работу американских коллег, авторы пришли к мнению, что в современных условиях есть основания вести речь о целесообразности разработки новой теории разведанализа, основанной на анализе матриц состояния глобальных и локальных переменных.

В качестве глобальных переменных, для начала, можно использовать переменные, предложенные в докладе RAND, как характеризующие основные параметры процесса глобализации.

Выбор локальных переменных во многом будет обусловлен выбором объекта разведывательных интересов России (региона, политического союза или отдельного государства). По мнению авторов, применение такого метода позволит обеспечить военно-политическое руководство России и представителей стратегических отраслей экономики надежной информацией прогностического характера как на кратко-, средне- и долгосрочную перспективу.

В то же время, решение такой масштабной задачи потребует консолидации аналитического сообщества России и создания аналитических центров, ориентированных на разработку серьезных ассиметричных ответов России на современные и вероятные вызовы и угрозы.

Ассиметричные ответы России

С распадом СССР и восточного блока в истории человечества наступила новая эра – эра глобализации.

Расстановка сил в мире кардинально изменилась по сравнению с эпохой «холодной войны». Мир вступил в фазу наиболее опасного противостояния – цивилизационного. Цена поражения в этом противостоянии – полное исчезновение с лица земли одной из цивилизаций. В данном случае под словом цивилизация понимается система или системы ценностей, объединяющие людей разных национальностей, живущих в разных государствах и исповедующих разные религии.

Постглобализационный мир потому и называют «однополярным», что Запад стремится к тому, что в этом мире сохранится только одна из двух моделей общественного развития, являющихся цивилизационными полюсами мира нынешнего и заявляет об этом открыто, называя эту ситуацию «концом исторического процесса» («Планирование строительства вооруженных сил и альтернативные модели будущего» RAND).

С одной стороны это западная цивилизационная модель, в которой основной движущей силой являются экономические интересы и экономический успех без каких-либо ограничений. Эта модель действует на территории практически всех государств Западного полушария (за исключением Кубы).

С другой стороны, это восточная цивилизационная модель, в которой обязательным условием успеха является сохранение своей исторической и культурной самобытности. Эта модель доминирует в Восточном полушарии: большая часть Евразийского материка (за исключением стран Западной, Центральной и Восточной Европы), Африка (кроме ЮАР). Островком западной цивилизационной модели в Восточном полушарии является, также Австралия.

Геополитическим полюсом западной (или англосаксонской) цивилизационной модели являются Соединенные Штаты Америки.

Геополитическим полюсом восточной цивилизационной модели является Россия.

КНР и Индия являются не только центрами мировых цивилизаций, но и признанными региональными центрами силы с развивающейся экономикой, претендующими на роль мировых держав.

Исламский мир пока не имеет явного лидера в силу внутренних противоречий, и относительной географической разобщенности, однако это не мешает мусульманским странам демонстрировать сплоченность и единство перед лицом «общего врага» каковым в исламском мире считают Израиль и США.

Россия медленно обретает статус мировой державы, который в настоящее время поддерживается, главным образом, за счет ее ракетно-ядерного потенциала, с которым не могут не считаться даже США.

В Европе тоже разворачивается борьба за лидерство. С одной стороны, в ней выступают Франция и Германия, проснувшиеся после более чем полувековой политической спячки, и все менее желающие быть статистами на Европейской сцене. С другой стороны – Великобритания (исторический полпред США в Европе) вкупе с новыми европейскими государствами, стремящимися заслужить максимальное расположение мирового лидера, в числе которых мы видим немало бывших «братских» республик по СССР.

При этом, все «игроки» на карте восточного полушария имеют общие «болевые точки» - зоны неурегулированных конфликтов.

В сложившейся ситуации, Россия получила уникальный исторический шанс стать безальтернативным геополитическим лидером восточного полушария. Исключительность России обусловлена ее уникальным географическим и геополитическим положением – на протяжении всей своей истории наша страна жила и развивалась на стыке основных мировых культур: западно-европейской, арабо-мусульманской, буддистско-конфуцианской и американской (англосаксонской), при этом сохраняя свою собственную абсолютно уникальную православно-славянскую культуру. Именно это позволило России накопить уникальный исторический опыт гармонизации этих культур в рамках единого государства, каковым являлась Российская империя, а затем Советский Союз.

Россия поставлена перед историческим выбором: либо стать мостом-посредником в процессе диалога и сотрудничества цивилизаций восточного полушария с западной цивилизацией и между собой, либо раствориться в водовороте глобализации, раздавая свои окраинные земли предприимчивым соседям и превратившись в поле боя «конфликта цивилизаций».

Резкий антироссийский разворот в политике Запада становится практически неизбежным. Он не связан с экономическими или политическими разногласиями с Москвой. Фундаментальный разворот против России обусловлен двумя факторами: (1) исторической геостратегическуой установкой Запада на удушение России в «кольцах анаконды» и (2) с тяжелейшим кризисом элит, в котором оказалось западное сообщество. За последние сто лет лишь три страны в мире за последние сто лет задавали тон в мировом экономическом и социальном развитии, - это Россия, США и Великобритания.

Сегодня, когда мир вступил в эпоху переустройства Запад, возглавляемый англосаксонскими элитами, смог предложить миру только одну – «денежную» парадигму развития, сутью которой является глобализация, и которую отвергает значительная часть стран, восточного полушария, представляющих культурные сообщества, с многовековыми традициями.

В этих условиях мир стоит перед выбором: выработать новую парадигму развития, что сопровождается многочисленными войнами или, опираясь на коллективный исторический опыт, найти то, «новое», что является «хорошо забытым старым».

Англосаксонские элиты к такому развитию событий абсолютно не готовы. В отличие от них, Россия, не смотря на нынешнюю слабость, в состоянии предложить альтернативный западному алгоритм мирового развития, что делает Россию по настоящему идеологическим, а потому опаснейшим конкурентом Запада.

Эксперты выделяют несколько принципиальных отличий российской формы общественно-государственного устройства от англосаксонской:

Во-первых: западная модель подразумевает заключение населением своего рода «общественного договора», сутью которого является конкуренция между индивидами.

В русской модели конкуренция считается явлением негативным, поскольку будит низменные инстинкты, что ведет к отступлению от основополагающих ценностей и, в итоге, к ухудшению «качества» членов сообщества. Аналогичное отношение к конкуренции прослеживается и других сообществах, основанных на идеологии мировых религий: мусульманском, буддийско-конфуцианском.

Российской общественной модели присуще доминирование общественного интереса, когда задачи населению «спускаются сверху».

Во-вторых: в западной традиции мерилом всех вещей считается «успех» индивида, превыше всего ценится его личная позиция. Индивид сам может вырабатывать для себя нормы поведения и не несет никаких обязательств перед обществом. Отсюда западная система приоритетов: сначала личность, затем общество и уже потом государство. Итогом стал расцвет на Западе явлений, которые в традиционных сообществах считаются извращениями (однополые браки, феминизм и пр.).

В российской системе человек обязан соотносить себя с одной из существующих внешних систем ценностей. Здесь скрыто важнейшее преимущество России над любым другим государством, ибо Россия имеет тысячелетний опыт интеграции религиозных и культурных ценностей разных народов в рамках единого государства.

Российская цивилизационная модель предполагает право каждого народа, каждого государства на сохранение национально-культурного своеобразия.

Запад ставит вопрос совершенно иначе. Все «покоренные» англосаксами народы обязаны принимать правила поведения «цивилизованных победителей», в противном случае возможен вариант тотального уничтожения побежденных. Необходимо отметить, что население Запада, а особенно население США психологически давно готово к реализации такого сценария на территории покоренных государств. Америка – страна с имманентно тоталитарными настроениями и глубокой историей геноцида, начиная с геноцида индейцев. Только в США существует культурная традиция внесудебных расправ - суд Линча.

В своем выступлении на Мюнхенской конференции в феврале 2007 года Президент Российской Федерации В. Путин прямо поставил вопрос о правомерности и законности политики США:

«Односторонние, нелегитимные часто действия, не решили ни одной проблемы. Более того, они стали генератором новых человеческих трагедий и очагов напряженности. Судите сами: войн, локальных и региональных конфликтов меньше не стало. Сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы в международных делах - военной силы - силы, ввергающей мир в пучину следующих один за одним конфликтов. В результате не хватает сил на комплексное решение ни одного из них. Становится невозможным и их политическое решение.

Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права. Больше того - отдельные нормы, да, по сути - чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере навязывается другим государствам. Ну, кому это понравится? Кому это понравится? И это, конечно, крайне опасно. И ведет к тому, что никто уже не чувствует себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть - никто не чувствует себя в безопасности!»

В апреле 2000 года состоялась международная конференция по геополитическим проблемам. Одним из основных докладчиков был З. Бжезинский, который сказал следующее: «Сравнивая Путина и Андропова, нужно отметить ряд сходств: то же знание иностранных языков, знакомство с Западом, желание укрепить роль государства, дисциплину, власть. Но есть у обоих персонажей существенный недостаток. Путин, как и Андропов, явно приверженец величия страны, ее державной внешней политики, это не устраивает: Россия не должна даже помышлять о том, что возьмет пример с Франции де Голля или Британской империи. После крушения СССР Россия не имеет ничего. Для России должна быть уготована примерно такая роль, как для кемалистской Турции, принявшей лидерство Запада».

Однако, нынешнее развитие событий в Афганистане и Ираке может серьезно помешать Западу в реализации этих планов. В этом случае нефтегазовые ресурсы Центральной Азии и Каспийского бассейна, борьбу за контроль над которыми начали США в начале 90-х годов XX века, еще долго останутся неразработанными. Причина тому не только в их чрезвычайной удаленности от океанов и портов, способных принимать большегрузные танкеры, но и в том, что их доразведка, разработка и транспортировка потребуют колоссальных инвестиций. Кроме того, прокладывать нефте- и газопроводы придется через территории стран, внутриполитическая обстановка в которых далека от стабильной, а их политическое будущее остается неопределенным. По мнению аналитиков из Центра Маршалла «еще в течение долгого времени большую часть этой энергии американцы получать не смогут. <…>  Таким образом, Центральная Азия представляет собой скорее долгосрочную, чем непосредственную задачу для американских интересов».

В этих условиях Россия может стать ключевым звеном обеспечивающим:

• формирование объединенного оборонного пространства северного полушария, позволяющего отслеживать перемещение любых материальных объектов по суше, в мировом океане, воздушном и околоземном пространстве Северного полушария;
• стабилизацию обстановки на территории государств, прилегающих к территории России и СНГ, что обеспечит благоприятные условия для:
• транзита грузов через территорию стран, входящих в кооперацию ЕВРАЗЭС, по направлению «север-юг» и «запад - восток»
• инвестиций в экономику государств-участников сообщества.

Таким образом, альтернативой, которую может предложить Евразийскому сообществу Россия, является евразийское сотрудничество на основе общности целей, ценностей и интересов.

Итогом этой работы должно стать построение на евразийском пространстве сообщества, обеспечивающего стабильное и безопасное развитие входящих в него государств, а в перспективе – безопасной среды обитания для всех жителей стран-участниц сообщества.

Рейтинг публикации:

5

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: