Резюме: Дональд Трамп отправился в длительное турне по Азии, это самая долгая поездка президента США в ту часть света со времени Джорджа Буша-старшего. Глава Белого дома пообщается со всеми важными региональными игроками (наибольший ажиотаж вызывает визит в Китай), учитывая же возможную встречу с Владимиром Путиным, поездка выглядит значимой внешнеполитической акцией.

На родине Трампа за все критикуют, и сейчас в средствах массовой информации преобладают комментарии в том духе, что президент, мол, к столь ответственным вояжам вовсе не готов, так что окружение должно хотя бы попытаться свести к минимуму неизбежный ущерб.

Отложим в сторону вопрос о том, как случилось, что самая могучая и "незаменимая" держава мира дошла до самобичевания планетарного масштаба (частью чего является и раскручивающаяся в США кампания повсеместного поиска "русских под диваном"). Равно как и постараемся абстрагироваться от гипотезы о том, что внешняя политика Соединенных Штатов сейчас является исключительно производной от внутренней катавасии - борьбы за власть и мучительных попыток обновления системы. Дональд Трамп все-таки - президент страны, влияющей на всю мировую конструкцию, поэтому его действия стоит рассматривать всерьез, что бы за ними ни стояло.

В чем Трампа невозможно упрекнуть, так это в непоследовательности. Как он, например, говорил 30 лет назад, что условия торговли между США и Японией - нечестные, приносящие больше выгоды японцам, так и повторил буквально то же самое на встрече с премьером Абэ. Как он считал себя главным американским менеджером по продажам, так и считает: совет тому же Абэ приобрести у Соединенных Штатов побольше оружия и таким образом обезопасить себя от Северной Кореи подкупает искренностью целей. Раньше тот же рецепт применялся - и вполне успешно - в Саудовской Аравии, Катаре, Польше, Южной Корее. Трамп, конечно, впрямую не говорит, что союзнические чувства прямо пропорциональны объемам закупок американской продукции, но вывод такой напрашивается.

Самое главное направление политики США в Азии - Китай, и это сердцевина действий Трампа. Китайская тема доминировала в его избирательной кампании, когда он обещал заставить Пекин играть по другим правилам и обеспечить тем самым выгоду и рабочие места соотечественникам. Начинал Трамп тоже очень бравурно, пообещав подумать о признании Тайваня, правда, эта идея довольно быстро улетучилась. На встрече с Си Цзиньпином в апреле во Флориде президент США вроде бы заметно смягчил тон, зато за десертом между делом уведомил собеседника, что только что нанес ракетный удар по Сирии. Так просто, к сведению.

Потом началась северокорейская эпопея, которая ведет к росту напряженности во всем регионе и заставляет Китай нервничать. Соединенные Штаты давят на КНР, дабы принудить его прижать к ногтю пхеньянского союзника, между тем Китай а) не считает это в полной мере соответствующим его интересам и б) опасается, что в реальности заставить Кима что-то изменить просто не может. А пока кризис обостряется, поводов для наращивания военного присутствия в регионе и укрепления связей с союзниками у Вашингтона более чем достаточно.

Трамп фокусирует внимание на Пекине не только потому, что КНР способна бросить вызов американскому доминированию. Президент США правильно понимает (или чувствует), что именно китайско-американский торгово-экономический симбиоз служит стержнем той модели глобализации, от которой он хочет отказаться. И если отношения с союзными партнерами можно "монетизировать", используя их потребность в американском патронате, точнее страх остаться без него, то попытка перестройки связей с Китаем чревата опасным и затратным конфликтом. Пока что Дональд Трамп действует, как кажется, методом проб, нащупывая пределы возможного. Будь то китайское направление, сдерживание/наказание КНДР, попытки крепче привязать к своей орбите государства региона. Собственно, и в отношениях с союзниками тестируются нетрадиционные форматы, когда ценностно-идеологическая составляющая превращается просто в мантру.

Курс Трампа отвергается американским идеологизированным истеблишментом, его манеры и стиль вызывают широкое отторжение, хотя бы даже эстетическое. Нельзя, однако, не учитывать одного обстоятельства. Подход, который воплощался в жизнь после холодной войны, себя исчерпал, однако он представлялся настолько безальтернативным, что просто так от него отказаться невозможно. Трамп исполняет роль enfant terrible, который творит бог знает что, вызывает всеобщее порицание и возмущение, но фактически расширяет рамки поведения за пределы норм, считавшихся незыблемыми. И внутри страны, и вовне. Ребенка в конце концов накажут, поставят в угол, отправят на перевоспитание в назидание остальным. Но расширенные рамки останутся, пусть их и не будут декларировать так откровенно, как это делает нынешний "смутьян". По факту Америка перейдет к более жесткой и ориентированной на собственные нужды внешней политике, хотя представлено это будет как возвращение к "норме" после трамповской аберрации.

Впрочем, такова идеальная схема. На практике, как известно, сплошь и рядом прилетают "черные лебеди" или вмешивается человеческий фактор. Поэтому переходный период несет много рисков, к которым надо быть готовым.

Российская Газета