Что будут обсуждать Путин и Бердымухамедов в Ашхабаде?
Итак,
2 октября состоится долгожданный, первый за 10 лет, визит российского
президента в Ашхабад. Путин едет в Туркменистан по приглашению
туркменской стороны.
Основной
дипломатической составляющей визита, видимо, будет комплекс
мероприятий, посвящённых 25-летию установления дипломатических отношений
между Российской Федерацией и странами Средней (Центральной) Азии.
Есть, однако, и практические вопросы, требующие скорейшего и, главное,
эффективного разрешения. МИД РФ отмечает: «Ожидается, что в ходе
переговоров будут рассмотрены ключевые вопросы развития двустороннего
сотрудничества в политической, торгово-экономической,
научно-образовательной и культурно-гуманитарной сферах, а также
актуальные региональные проблемы».
После
развала СССР отношения между двумя странами охлаждались и даже
переживали периоды напряжённости. 2016 год стал поворотным, Ашхабад уже
встречал на своей земле министра обороны России С. Шойгу и министра
иностранных дел С. Лаврова, наметились сдвиги в торговле.
Летом
текущего года Владимир Путин наградил Гурбангулы Мяликгулыевича
орденом Александра Невского «за большой личный вклад в укрепление
отношений стратегического партнёрства между Российской Федерацией и
Туркменистаном». Через несколько дней президент России провел телефонные
переговоры с главой Туркменистана, поздравил Бердымухамедова с
60-летием, и лидеры двух стран обсудили развитие двухсторонних отношений
в экономической, политической и культурно-гуманитарной сферах.
Туркменистан
– предмет пристального интереса многих стран мира. Углеводороды и
Каспий – это точки, на которые наводят резкость и Запад, и Восток. Очень
«внимательны» к Туркменистану США, Китай, Турция и Иран. В Вашингтоне
Ашхабад рассматривают не только как бывшую республику СССР со всем, что из этого вытекает,
но и как посредника в переговорах контролируемого американцами Кабула и
движения «Талибан», с представителями которого у Ашхабада существуют
обширные связи.
Вашингтон
не раз настаивал на аренде военной авиабазы «Ак-Тепе» (бывшая база 152
ИАП ВВС СССР), просил для использования авиабазу в Мары, заодно бывшие
советские подземные склады в Кушке. В прошлом году в Ашхабаде побывал
десант во главе с исполнительным директором Делового совета
«Туркменистан – США» Эриком Стюартом, куда входили представители
ведущих энергетических компаний мира, в том числе Shell, Total, BP,
Chevron, Conoco/Phillips, Exxon/Mobil.
Чуть
позже бывший глава корпорации Exxon/Mobil Рекс Тиллерсон стал
госсекретарем США и явно не потерял интереса к Ашхабаду. Однако США
упорно гнут свою линию на «демократизацию» Туркменистана, что Ашхабаду
решительно претит. С Россией проще.
Кстати,
как считают аналитики, вопросы поставок туркменского газа стороны
обсуждать не будут, хотя обсуждение отраслевых вопросов, конечно, не
исключается. В последнее время Туркменистан активно ищет инвесторов в
строительство различных газопроводов, особенно это касается
полумифического проекта ТАПИ (транснациональный магистральный газопровод
протяжённостью 1,735 км из Туркмении в Афганистан, Пакистан и Индию.
Проектная мощность — 33 млрд кубометров газа в год. Предполагаемая
стоимость проекта — $7,9 млрд).
Вместе
с тем Ашхабад интересуют поставки сельскохозяйственной продукции, в
частности фруктов, в Россию. Если это так, то придётся оговаривать
трафик (через Казахстан) и таможенные льготы.
Туркменистан
испытывает серьёзную экономическую депрессию, ведь на фоне общемировых
кризисных явлений он пострадал от падения цен на углеводороды, да и
проведенные в сентябре 2017 года V Азиатские игры в закрытых помещениях
(Азиада) потребовали громадных бюджетных средств. Как ни странно, но в
богатейшей, по общему мнению, стране в этом году стали дефицитом сахар и
масло, были введены ограничения на покупку иностранной валюты.
Вполне
возможно обсуждение двумя лидерами перспектив взаимодействия России и
проекта ЦАРЭС (Центральноазиатское региональное экономическое
сотрудничество, куда входят Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан,
Туркменистан, Узбекистан, Монголия, Афганистан, Пакистан, Китай и
Азербайджан). Однако самым серьёзным вопросом может стать проблематика
Афганистана и нависающих оттуда над Центральной Азией угроз исламского
радикализма. Для Туркменистана это сложный узел. В стране уже давно и
активно действует религиозное подполье (например, в Марыйском велаяте),
поддерживающее связи с афганской стороной.
Как
считает Александр Князев, у туркменской правящей элиты давно
установлены нормальные отношения с движением «Талибан», в том числе в
военно-политическом плане. Талибы получали из Туркменистана топливо,
лечились в Туркменистане, а благодаря устоявшимся отношениям Ашхабада и
Киева даже покупали украинские танки (якобы для Пакистана, через
посредничество Туркмении), а также ремонтировали свои самолёты в
Конотопе. Бывший губернатор пограничной с Туркменистаном афганской
провинции Герат Мохаммад Исмаил Хан даже обвинял Туркменистан в
поставках талибам оружия.
Попытка
налаживания связей официального Ашхабада с афганскими талибами из
этнических туркмен понятна: это своего рода буфер. Однако в Афганистане
хватает и не туркменских группировок, которые поддерживают «Исламское
государство». При прозрачности туркмено-афганской границы и племенной
системе туркменского общества это может сыграть злую шутку. Оперативные
коридоры для броска в Туркменистан уже давно готовы. И армия
Бердымухамедова может не сдержать вторжение: бой под Тагтабазаром в июне
2015 года, постоянные стычки на границе с «автономными бандами» и
попытка прорыва в Тедженский оазис в августе 2017 года это подтверждают.
А в Серхетабаде (бывшая Кушка) уже не стоят русские, на которых можно
положиться.
Для Кремля это всё вполне очевидно. Остаётся понять, чего хочет президент Туркменистана.
Источник: fondsk.ru.
Рейтинг публикации:
|
