Усиление НАТО на Балканах за счет Черногории действительно принесло Балканам мало хорошего. Подобное предсказывали многие, но никто не ожидал, что события будут развиваться так быстро. В регионе возникло сразу несколько территориальных споров, в которые вовлечены Босния, Албания, Черногория, Хорватия и Косово. Все это рискует закончиться кровью.

Новый премьер-министр Косово (РФ не признает ни эту «страну», ни эту должность) и военный преступник Рамуш Харадинай сместил руководителя специальной комиссии по демаркации границы с Черногорией Мурата Меу, обвинив его в «предательстве интересов Косово». На его место назначен давний соратник премьера Шпейтима Булличи.

Эту кадровую перестановку бывший начальник штаба АОК (Армии освобождения Косово, она же УЧК) произвел в своем фирменном стиле: разгромил кабинет Меу, разбросал и растоптал по полу географические карты и, наконец, применил физическое насилие к бывшему подчиненному – щуплому очкарику, учившемуся на геодезиста и архитектора.

Вроде бы частная история, каких в этом зоопарке десятки. Но она хорошо показывает, что вступление в НАТО стало для Черногории абсолютным злом, а Балканы приблизились к войне на новых рубежах.

Черный передел

Граница между Косово и Черногорией не определена до сих пор, и тяжба длится с момента провозглашения независимости Приштины от Белграда. Параллельно развивается аналогичный и весьма опасный конфликт между Черногорией и Боснией.

По идее неурегулированность пограничных проблем должна была не пустить Черногорию в НАТО, но Брюссель вновь закрыл глаза на один из пунктов собственного устава. Для Косово же решение данной проблемы увязано с визовыми послаблениями со стороны Евросоюза, что для «страны», живущей в основном за счет поставок гастарбайтеров на европейский рынок и разного рода криминала, большое горе.

Но премьер Харадинай почему-то пошел наперекор прямым интересам собственной же «страны».

Косово претендует примерно на 12 тысяч гектаров земли, а на некоторых участках требует передвинуть границу на 40 километров вглубь черногорской территории, и без того не слишком значительной. Юридическим обоснованием для этого стала (и это особенно смешно слышать от косоваров) конституция «старой» Югославии образца 1974 года. На правоустанавливающих географических картах того времени граница проходит в пользу Косово, но на более поздних картах зафиксирована современная ситуация.

Отсюда и такая неприязнь, которую проявил 100-килограммовый Харадинай в отношении карт, которые были развешаны по стенам в бывшем кабинете университетского профессора Мурата Меу.

На практике это пахотные земли, примыкающие к округам Печ и Дечани, которые считаются родовыми для албанцев, живущих непосредственно в Косово. Не то чтобы они собирались сажать там кукурузу – это вопрос принципа и средневекового устройства местного общества.

Для Харадиная «возвращение исконных албанских земель» было одним из основных постулатов предвыборной программы. Еще будучи в оппозиции, его партия «Альянс за будущее Косова» постоянно будировала этот вопрос в парламенте и в конце концов пролоббировала резолюцию о переносе границы. Подателем резолюции выступила депутат Донника Кадай-Буюпи: блондинка, бывшая журналистка и работник множество западных гуманитарных фондов, включая «Врачи без границ» и Красного Креста - классический типаж для постконфликтных обществ, каких особенно много на Балканах и на Кавказе. А основным спикером был брутальный географ Шпейтим Булличи, назначенный сейчас на место Меу.

Булличи жег глаголом «предателей родины» и злых славян, которые «самовольно передвинули пограничные столбы». Он где-то достал и опубликовал стенограммы заседаний комиссии по демаркации, на которых использовались «не те карты». Харадинай и его сторонники в этой истории выглядели как патриоты и защитники простого народа, которому славяне «мешают пользоваться своей землей», хотя даже в «старой» Югославии позволяли. При этом бывший боевик быстро сбился на привычный для него «исторический расизм». По его словам, «албанцы – единственный автохтонный народ на Балканах» и потому ему должны принадлежать вообще все земли вокруг.

Они, конечно, автохтонный, но зачем же карты топтать?

Резолюция парламента была принято еще тогда, когда принятие Черногории в НАТО не казалось решенным делом. Есть версия, что Харадинай и кампания рассчитывали, что черногорская элита в погоне за вступлением в альянс пожертвует оспариваемой землей. Возможен даже «мягкий совет» старшего американского брата оказать дополнительное давление на Подгорицу. Но затем, как это всегда бывает на Балканах, албанская общественная мысль вышла из-под контроля «старшего брата» и вообще – покинула любые берега.

А я брата позову

Примерно тогда же на Черногорию насела Босния и Герцеговина, точнее ее мусульманско-хорватская составляющая. Босняки потребовали себе Суторину – 83700 квадратных метров благодатной курортной земли на берегу знаменитого Бока-Которского залива с семью населенными пунктами с людьми впридачу. (К слову, в одной из этих богатых курортных општин проживает известный российский политик, которому вряд ли улыбается перспектива оказаться вместо когда-то благодатной Черногории в брутальной Боснии.)

Примечательно, что ранее босняки на Суторину не претендовали и стали претендовать только на фоне стремления Черногории в НАТО, руководствуясь, видимо, теми же мотивами, что и Харадинай. Для балканского менталитета это нормально – сперва на все согласиться, а затем потребовать побольше («све jе договорено jош jер волимо мало више»). Соответствующее предложение в боснийском парламенте озвучил депутат Денис Бечирович.

Фамилия Бечировичей – родом из Черногории, несмотря на мусульманский корень. И черногорские Бечировичи влиятельные люди в системе, выстроенной Мило Джукановичем. В их ведении была постройка того, что называют «руско село» - фешенебельного коттеджного поселка у општины Свети Стефан, недвижимость в котором приобрели влиятельные в 90-х и начале нулевых российские политики и банкиры. Помимо прямой финансовой выгоды, 15 лет назад это был еще и политический инструмент, с помощью которого Джуканович заигрывал с Москвой.

Конфликт из-за Суторины разгорелся нешуточный. Черногорцы оказались не готовы вот так запросто расстаться с куском курортного побережья – это вам не кукурузные поля у Печа. Президент Филип Вуянович отложил назначение нового посла в Боснии, а Сараево в ответ заговорило об отзыве своего посла из Подгорицы. Началась взаимная кампания ненависти в СМИ с многочисленными отсылками на средневековые документы, легко переходящая в конфликты на бытовом уровне.

Исторически (то есть, в XVII веке) эти 9 километров Адриатического побережья действительно принадлежали Боснии – округу Требине. В 1947 году Иосип Броз Тито, лично обязанный черногорцам за многое в период Второй мировой войны, передал Суторину Черногории, лишив Боснию выхода к морю. Теперь босняки обвиняют черногорцев в том, что они подчистили архивы и уничтожили документы, закрепляющие эту землю за Боснией.

Затем была война и Дейтонские соглашения 1995 года. Они закрепили за Боснией крошечное военное приобретение – 20 километров побережья у поселка Неум, единственный для босняков выход к морю, окруженный со всех сторон де-факто хорватской территорией. Если стоять на вершины горы над Боко-Которской бухтой у тоннеля в хорошую погоду, видно сразу несколько стран: собственно Черногорию, БиГ и Хорватию. Во время войны с молчаливого одобрения США, Европы и хорватов именно туда приплывали арабские транспортные корабли с грузом оружия для Сараево.

Разумеется, Босния хотела бы увеличить свою приморскую составляющую. Но за Черногорию вступился тот самый «старший брат».

В 1995 году мэром города Дейтон, штат Огайо был Майкл Тернер, прославившийся постройкой бейсбольного стадиона и гостеприимностью. Он административно отвечал за организацию переговоров Слободана Милошевича, Алии Изетбеговича и Франьо Туджмана, которые формально положили конец войне и определили нынешнее ущербное устройство Боснии и Герцеговины. Теперь он конгрессмен от Республиканской партии, до этого проработал председателем парламентской ассамблеи НАТО и по синергическому сочетанию этих фактов считается одним из ведущих специалистов США по Балканам. Самого Милошевича живьем видел.

Конгрессмен Тернер пишет письмо правительству Боснии и Герцеговины с требованием отстать от Черногории, иначе не видать им международной (то есть, американской) помощи. В Сараево взяли под козырек, и посчитали конфликт исчерпанным.

Зря. События уже приняли характер домино.

Те же и нефть

Хорватия потребовала от Черногории соседний с Суториной полуостров Превлака, на траверсе которого вроде бы имеется нефть. После войны он де-факто контролируется Хорватией, но в тех же Дейтонских соглашениях об этом нет ни слова.

Хорваты объявили тендер на разработку морского месторождения. Черногорцы, как в анекдоте, написали жалобу в ООН, а министр иностранных дел и европейской интеграции Игорь Лукшич решил переправить спор в международный суд в Гаагу, где воз и застрял.

Тут проснулась «большая» Албания, которая претендует вообще на треть территории Черногории, населенную албанским меньшинством, вплоть до города Петровац с Ульцинем включительно. Пока Тирана ограничилась заявлением, что начинает (так же, как и хорваты) разработку нефтяных месторождений на шельфе Адриатического моря, формально принадлежащем Черногории.

У албанцев есть свои месторождения углеводородов – небольшие, но позволявшие им автономно существовать даже в условиях полной изоляции имени Энвера Ходжа. Но это еще и вопрос принципа. А если Подгорица проглотит нефтяные вышки напротив своей курортной зоны, можно будет потребовать и Ульцинь.

В Черногории не осталось такого клочка земли у границы, который не считался бы спорным, за исключением прямого выхода на Сербию и Республику Сербскую в составе БиГ (но и тут все возможно). Но Подгорица искренне рассчитывает на то, что все ее проблемы решит ускоренное вхождение в НАТО. С Боснией же прокатило.

Однако телега явно поставлена впереди лошади. Все территориальные проблемы Черногории обострились именно на фоне вступления в НАТО. А предположение, что альянс бросится их спешно решать, несколько наивно. Да, есть конгрессмен Майк Тернер, но есть и албанцы (не только Рамуш Харадинай) как квинтэссенция национального характера самого автохтонного народа Балкан, - и они не контролируемы в принципе. Все вокруг Черногории посчитали патологическое и резкое стремление в НАТО именно проявлением слабости – и кинулись к ней откусить немного земли. Именно конкретной земли, а не виртуальных исторических прав на нее, используемых обычно в кухонной псевдоисторической полемике.

Это не перепалка в фейсбуке, а вполне конкретные квадратные километры и живущие на них православные славяне, отказ от которых приведет к дискредитации Черногории как государства. Дополнительно огорчает то, что Подгорица готова сопротивляться только с помощью «старшего брата», а к нему доверия нет во всех смыслах– и в том, что придет, и в том, что поможет, а не навредит.

А Харадинай меж тем может не только кабинет геодезиста разнести. Его даже НАТО не остановит, если речь зайдет об амбициях косоварского премьера и его ущемленной гордости. Это же Балканы. Там и не такие, как конгрессмен Майк Тернер (женатый, кстати, на мусульманке), в запой уходили от безысходности.