Иранские «шахиды» в Сирии: Америка боится, Россия – уважает

Владимир Карнозов    15.08.2017

Война против террора в Сирии ведется с применением новейших авиационных комплексов российскими и иранскими военнослужащими и советниками, находящимися на территории страны по приглашению ее законного правительства. Как показали реальные боевые действия, самими востребованными и вместе с тем весьма эффективными средствами уничтожения террористов, их имущества и баз выступают истребители-бомбардировщики Су-22М4, Су-24М и Су-34 сборки Комсомольского-на-Амуре и Новосибирского авиационных заводов. А «помогают» им в столь важном деле ударные дроны типа Shahid 129, изготовленные заводом HESA в Исфахане.

Фото: Manuchehr lenziran/ Paul Kadet/Iran Military Videos/ youtube / Алексей Иванов ТРК Звезда / U.S. Air Force photo/Lt Col Leslie Pratt

Судя по публично озвученным «озабоченностям» наших западных «партнеров», «сушки» и «шахиды» являются «самыми страшными инструментами» в руках Башара Асада, позволяющие его армии успешно отвоевывать территории у мятежников и террористов всех мастей. Если же на ситуацию посмотреть с «нашей» стороны, то факту ДПЛА типа Shahed 129 органично дополняют действующую на территории Арабской Республики авиационную группировку, основу которой составляют пилотируемые самолеты и вертолеты ВКС РФ и ВВС САР (всего не более двухсот единиц) и российские беспилотные комплексы воздушной разведки (до восьмидесяти беспилотных летательных аппаратов).

Обидчики и пострадавшие

Российские «сушки» и персидские «шахиды» оказались в Сирии и нанесли первые удары по орудующим там террористам практически одновременно – осенью 2014 года. Впервые Shahed 129 был заснят на видео сирийскими мятежниками в позапрошлом году, а вскоре его присутствие подтвердили и иранские СМИ, распространившие информацию о пораженных с воздуха позиций бандформирований.

Кровопролитная, но результативная битва за Алеппо, завершившаяся полным освобождением одного из древнейших городов на планете Земля, «перемолола» наиболее боеспособные незаконные бандформирования, действующие на территории Сирии. Что вызвало обеспокоенность Вашингтона перспективой скорого завершения сирийской гражданской войны на условиях, неприемлемых для «демократического лагеря». Пытаясь, если не сдержать, то по крайней мере хотя бы замедлить наступательные операции Сирийской арабской армии, администрация президента Дональда Трампа распорядилась нанести удар по «Шайрату».

Напомним, что ракетный обстрел авиабазы прошел в ночь на 7 апреля, уничтожив несколько базирующихся там истребителей-бомбардировщиков типа Су-22 вместе с обеспечивающей их полеты элементами аэродромной инфраструктуры. Согласно подсчетам Пентагона, тогда было уничтожено «порядка 20% действующей сирийской авиации» (ввиду крайне малого числа сохранившихся в строю ВВС САР специализированных ударных самолетов, данная оценка применительно к ним не далека от истины - прим. автора).

Затем, 19 июня американцы уничтожили еще один Су-22М4, на этот раз – в воздушном пространстве Сирии, применив ракеты класса «воздух-воздух» с палубного перехватчика. Кроме того, два раза в том же месяце (8 и 20 июня) американцы вновь привлекли свои перехватчики для уничтожения воздушных целей правительственных сил, действовавших в воздушном пространстве Сирии. На сей раз - беспилотных летательных аппаратов типа Shahed 129 иранского производства.

Выбор целей

Оправдывая данные незаконные акты, идущие вразрез как с мировым правом, так и специальными договоренностями между Пентагоном и МО РФ по координации действий авиации при действиях против террористов, высокопоставленные политики и военные США ссылались не только на некое «право на самооборону» (при том, что в американских военнослужащих сирийцы даже не целились). «Ястребы» из Вашингтона говорили также о «необходимости» сократить боевой потенциал сирийский правительственных сил, дабы «сдержать режим Асада», одерживающего одну победу за другой на полях сражений.

Последнее обстоятельство объясняет выбор целей: ими стали способные наносить высокоточные удары с воздуха истребители-бомбардировщики сборки Комсомольского-на-Амуре авиационного завода и беспилотные дроны, изготовленные заводом HESA в Исфахане. «Выбор Пентагона» вполне объясним, поскольку в него вошли «самые страшные инструменты» в руках Асада, позволяющие его армии успешно «разбираться» с террористами и мятежниками.

Полковник Ryan Dillon, выступающий в качестве пресс-секретаря про-американкой коалиции CJTF-OIR в Ираке и Сирии (Combined Joint Task Force-Operation Inherent Resolve), сначала описал сбитый 8 июня персидский «дрон» как «аналог нашего MQ-1 Predator». Точное название уничтоженного объекта американцы привели позднее в пресс-релизах.

Изделия иранского производства попали в пентагоновский «короткий список» самых желанных к «прореживанию» средств вооруженной борьбы неслучайно. По состоянию на сегодняшний день они являются единственными действующими на стороне законного правительства Сирии и его союзников беспилотными летательными аппаратами типа MALE. Это общепринятое сокращение словосочетания «medium altitude long endurance» или «средневысотный большой продолжительности полета».

Так, согласно международной классификации, обозначаются разведывательно-ударные комплексы на базе тяжелых беспилотных летательных аппаратов.

По факту «шахиды» органично дополняют действующую на территории Сирийской Арабской Республики авиационную группировку, основу которой составляют пилотируемые самолеты и вертолеты ВКС РФ и ВВС САР (всего до двухсот единиц) и российские беспилотные разведывательные летательные аппараты (всего в количестве восьмидесяти единиц).

Родословная «шахида»

Персы активно занялись развитием беспилотных комплексов в ходе войны с Ираком 1980-1988гг. Боевые действия показали необходимость кардинально расширить сравнительно небольшой парк беспилотных комплексов воздушной разведки иностранного производства, доставшийся Исламской Республике в наследство от шахского режима, свергнутого в 1979 году. Сначала местные конструкторы сосредоточили усилия на легких разведывательных аппаратах семейств Ababil и Mohajer. Их создание и запуск в производство позволили накопить необходимые технологии и выстроить индустриальные цепочки. Следующим шагом в развитии беспилотного направления стали работы над вариантами этих «дронов», способных нести свободнопадающие бомбы.

Согласно информации в местных и международных СМИ, проекты «настоящих» ударных «беспилотников» в Иране стартовали в 2007 году (по мнению автора статьи - на несколько лет раньше). Первым прошел испытания и поступил в серию Karar, он же Ababil Jet – скоростной (до 900 км/час) аппарат с реактивным двигателем семейства Toloo. Последний представляет иранское развитие французского мотора для «летающей рыбы» - противокорабельной крылатой ракеты Exocet. Российская публика могла составить представление о Toloo-4 по полноразмерному препарированному макету мотора, представленному на иранском стенде на МАКС-2017. Согласно рекламному буклету, он обладает следующими характеристиками: тяга 350 кгс, масса 56кг, диаметр 330мм, длина 1130-1130мм, ресурс: до 20 часов непрерывной работы или 50 циклов.

Вскоре после создания Karar, персы поняли, что к тому времени стало очевидным для разработчиков ДПЛА из передовых в технологическом отношении государств мира. А именно, что реактивная машина, взлетающая с помощью порохового ускорителя и приземляющаяся на парашюте, в принципе не способна выдержать больше десяти – максимум, пятнадцати – полетов без капремонта либо отправки «в утиль». Слишком велики действующие при старте и приземлении силы, приводящие к выходу из строя чувствительной, и, вместе с тем, дорогостоящей, радиоэлектронной и электрооптической бортовой аппаратуры.

Поэтому вскоре после Karar (который, однако, в ограниченных количествах поступает на вооружение и даже продолжает совершенствование в расчете на ограниченный круг задач), к работе приняли «дрон» совершенно иной конфигурации. Вместо короткого крыла малой площади применили крупное, с высоким удлинением, как на планерах. От предыдущей разработки пригодились разве что отдельные элементы радиоэлектронной аппаратуры, включая управление полетов, навигацию, обзора и целеуказания, а также соответствующе программное обеспечение.

Творчество и копирование

По большому счету, Shahed 129 повторяет основные решения американского MQ-1B Predator. Они имеют близкие размеры, аэродинамическую конфигурацию и оснащаются силовой установкой из одного двигателя с толкающим винтом, расположенным в хвостовой части фюзеляжа. Похожесть нисколько не удивляет, если принять к сведению то пристальное внимание, что янки проявляют ко всему, что происходит в Исламской Республике. На ее территорию не раз залетали непрошенные гости, причем некоторые из которых, по разным причинам, прекратили полет раньше расчетного времени возвращения на базу. По информации от авторитетных источников, несколько «беспилотников» персы «приземлили» с помощью комплексов радиоэлектронной борьбы российского производства. Врожденное любопытство подтолкнуло местных инженеров разобрать «технику пришельцев», тщательно изучит ее, скопировать отдельные элементы и перенять лучшие технические решения.

Между тем, будет ошибкой утверждать, что персы тупо копировали все, что прилетало им с «Запада». Американцы оснащают «предаторы» поршневыми моторами, «рипперы» - турбовинтовыми, а многие иранские беспилотники имеют роторные двигатели конструкции немецкого профессора Ванкеля. Образец мотора с воздушным охлаждением (с нагнетанием потока центрифугой) и парой роторов под названием SERAT-2 можно было увидеть на иранском стенде на МАКС-2017. Заявляется мощностью 60л.с., полученная с объема 416сс и массы двадцать один килограмм. Время работы между капремонтами – 50 часов. Развиваемая SERAT-2 мощность для «шахида» маловата. Скорее всего, на нем устанавливается вдвое более «сильный» агрегат. Теоретически, необходимую цифру можно получить простым увеличением числа роторов.

Отметим, что одно время двигатели Ванкеля получили достаточно широкое распространение на легковушках и грузовиках, но один за другим автопроизводители отказались от развития данной линии. Последний массовый мотор под названием Renesis японской фирмы Mazda продолжает оставаться предметом особого почтения и трепета автолюбителей. А вот применительно к беспилотным авиационным системам, они сохраняют перспективность благодаря компактности, высокой приемистости и удельной мощности, низкому уровню вибраций, способности переносить высокие нагрузки и показывать лучшие характеристики на повышенных оборотах.

Первый официальный показ Shahid 129 прошел в 2012 году и широко освещался в СМИ. После коротких испытаний, следующим летом его запустили в серийное производство. Внешние габариты: размах крыла 16 метров при длине корпуса 8 метров. На двух пилонах под крыльями (у Karar – один под фюзеляжем) подвешиваются специально разработанные для «беспилотников» боеприпасы калибра 152мм, включая управляемые бомбы семейства Sadid (весом 34кг) и ракеты «воздух-поверхность» (20кг) созданные на базе противотанковых Toofan c оптическими или лазерными головками самонаведения.

Типичное использование

Типичное использование подобных аппаратов типа Shahed 129 и им подобных: они в автоматическом режиме осуществляют взлет с аэродрома или иной подходящей площадки (например - участка шоссе), набирают высоту и выходят в заданную зону, где осуществляют длительное патрулирование (для конкретного изделия - до 24 часов). Как правило, полет проходит на высотах от трех до шести километров.

Диапазон высот определяется не столько летно-техническими характеристиками аппарата, сколько тактическими соображениями и возможностями бортовой аппаратуры. Забравшись выше шести километров, аппарат «слепнет» - бортовой аппаратуре становится сложнее справляться с поиском, опознанием и сопровождением малоразмерных целей. Спустившись ниже, беспилотник становится гораздо более заметным для наблюдателей на земле. Из-за сравнительно больших размеров и низкой скорости, на высотах 2000м и ниже, он уязвимым от огня крупнокалиберных пулеметов калибра 12,7мм и зенитных орудий калибра 23мм, а также противотанковых комплексов TOW и им подобных, коими буквально «нашпигован» сирийский фронт.

Аппараты класса MALE UCAV хороши тем, что, в случае обнаружения важной цели, они могут незамедлительно применить к ней «кинетическое воздействие». Подчеркнем – незамедлительно, поскольку если цель мобильная, то при затягивании процесса ее опознания и нанесения огневого поражения, «дичь» может ускользнуть из поля зрения «охотника». Решение на применение оружие принимает оператор наземного пункта управления по информации, поступающей с борта летательного аппарата и других источников. Для кинетического воздействия на выбранную и авторизованную цель используются подвешенные под аппаратом бомбы и ракеты. Словом, концепция MALE UCAV хороша именно тем, что на аппарате есть не только средства разведки, но и огневого поражения, что позволяет нанести удар сразу после обнаружения и идентификации цели.

Заключение

Распространенное мнение о том, что Советский Союз якобы «не занимался» беспилотной техникой, не соответствует действительности. Достаточно упомянуть созданные во времена «великого и могучего» комплексы «Ястреб», «Стриж» и «Коршун» разработки ОКБ им. А.Н. Туполева, «Строй-П» с ДПЛА «Пчела» ОКБ им. А.С. Яковлева и т.п. Вместе с тем, в конце прошлого - начале нынешнего века направление боевых «дронов» развития не получило. Считалось, что пилотируемая авиация с уничтожением наземных целей справится намного лучше. По большому счету, справедливость данного утверждения сохраняется и по сей день, применительно к полномасштабным войнам между высокотехнологичными противниками.

Другое дело – локальные конфликты по типу антитеррористических операций в Сирии и Ираке. Как известно, ни у «исламского халифата» и прочих «джихадистов», ни у «зеленых» мятежников, собственной авиации нет. Исключение составляют разве что купленные на гражданском рынке малоразмерные коммерческие дроны, наскоро переоборудованные для военного применения.

Как бы то ни было, в начале нового века российские военные стали пересматривать подходы к беспилотной тематике с учетом изменений геополитической обстановки и событиях в различных уголках земного шара.

События в Сирии и тот факт, что Россия и Иран выступают в качестве союзников в борьбе против международного терроризма, подталкивает оборонно-промышленные комплексы наших стран более тесному взаимодействию. Как известно, двухсторонняя организация движения по международному шоссе всегда одностороннего. Персидский опыт боевого применения беспилотных аппаратов, полученный на отработанных в технологическом отношении и серийно выпускаемых комплексов, представляет несомненный интерес со стороны российских военных и оружейников.

Выступая перед журналистами на МАКС-2017, руководитель Иранской Организации Авиационной Промышленности бригадный генерал Абдолкарим Банитарафи сказал: «Учитывая, что Исламская Республика является одной из ведущих стран мира в области проектирования и производства беспилотных летательных аппаратов, у России имеется большое желание сотрудничать в этой области. Со своей стороны, Иран также имеет желание воспользоваться рядом российских технологий».

Несколько лет назад, специалисты МО РФ подготовили технические задания на разработку беспилотников следующего поколения. Опытные экземпляры отечественных ДПЛА типа MALE построены и приступили к выполнению полетов. В частности, «Орион» разработки Группы Кронштадт, впервые представленный на суд общественности на МАКС-2017. Мы с нетерпением ждем завершения летных испытаний и поступления новых комплексов на вооружение российской армии

Рейтинг публикации:

28

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: