Визит Владимира Путина в Абхазию и его встреча с главой республики Сергеем Хаджимбой прошли на фоне громких трагедий, жертвами которых стали российские туристы. Этих трагедий могло и не быть – Москва прикладывала к тому все усилия, но натолкнулась на сопротивление Сухума. Теперь абхазам стоит хорошенько обдумать последствия своего упрямства.
В девятую годовщину начала очередной грузинской агрессии против Южной Осетии президент России Владимир Путин прибыл в Абхазию. Визит этот не был спонтанным, планировался как минимум неделю, и никто его подготовку в общем-то не скрывал.
Другое дело, что плановый документ, который предполагалось подписать, был заявлен всего один: протокол о взаимном медицинском страховании, согласованный еще несколько лет назад. А внеплановой оказалась та часть переговоров, где обсуждались проблемы безопасности, причем в самом широком смысле слова – от геополитики до улучшения работы правоохранительных органов Абхазии, не справляющихся с обеспечением безопасности российских туристов и инвесторов.
«Мы гарантируем независимость Абхазии»
Встреча двух президентов проходила на правительственной даче в Пицунде. Путин там однажды уже был – его нынешняя поездка в Абхазию четвертая по счету. Впервые он посетил Сухум в августе 2009 года, будучи премьер-министром РФ. Поездка в 2011 году была продиктована грустным поводом – Путин присутствовал на похоронах президента Абхазии Сергея Багапша. Наконец, в 2013-м состоялся рабочий визит.
Для сравнения: в Южной Осетии Владимир Путин не был ни разу, и, по ряду данных, подобная поездка даже не рассматривается.
После встречи с Хаджимбой президент России принял участие в расширенном заседании с участием главы правительства Абхазии Владимира Барцыца и некоторых ключевых министров. «Нам есть о чем поговорить, но самое главное заключается в том, что у нас особые, совершенно особые отношения с Абхазией. Мы надежно гарантируем безопасность и самостоятельность Абхазии, независимость. Уверен, что так и будет дальше», – заявил при этом он.
Что касается согласованного документа, на практике его подписание будет означать облегчение доступа к российской медицине для абхазов через получение ими страховых полисов российского образца и квот на проведение сложных или дорогостоящих операций. Это не только улучшит качество жизни граждан республики, но и позволит исключить из сферы враждебной пропаганды медицинскую составляющую: Грузия вот уже несколько лет бесплатно предоставляет абхазам и осетинам медицинские услуги в обмен на коллаборацию или просто в пропагандистских целях, пользуясь трудностями бюрократических препон их выезда на лечение в Россию.
Особый разговор – обеспечение безопасности российских туристов и инвесторов, а также реформа правоохранительных органов Абхазии в целом. В последнее время они, кажется, делают все, чтобы дискредитировать не только самих себя, но и республику. И это при том, что практические шаги по улучшению ситуации предлагались Москвой еще несколько лет назад.
Лихое место
За последний месяц в Абхазии произошло несколько резонансных преступлений и один несчастный случай, повлекшие за собой жертвы среди россиян и привлекшие внимание к криминогенной обстановке в республике. При попытке ограбления прямо на пляже в Гудаутском районе был убит россиянин Андрей Кабанов. С применением пыток утюгом, как в 90-е годы, ограблена российская семья, купившая в республике жилье и небольшой бизнес. Из-за нарушений техники безопасности при ремонте проводки взорвался склад с боеприпасами около села Приморское, в результате чего погибли две туристки из Питера и пострадали порядка 60 человек, половина из которых – туристы.
Убийцы Кабанова были задержаны через несколько дней, и самое внятное в их показаниях – мычание. Типичные сельские курортные гопники, за свою недолгую жизнь привыкшие к бандитизму и безнаказанности, основанной на круговой поруке и родственных связях. Эта разновидность преступников в Абхазии наиболее распространенная, но убийства для них – дело все-таки исключительное.
Кража сумочек, взлом домов, гоп-стоп – этот набор курортных преступлений можно встретить на любом туристическом побережье теплого моря, но происходящее в Абхазии имеет исключительную наглость. Своеобразный набор родственных связей защищает мелких преступников – обязательно найдется какой-нибудь дядя, который отмажет «бедных племянников». В какой-то момент количество мелких гопников стало критическим, а безнаказанность окончательно опьянила – и шпана взялась за ножи.
Все это редко обсуждается в публичной сфере из-за нежелания выносить сор из избы и рисковать курортным сезоном в условиях конкуренции с Крымом и черноморскими курортами РФ.
В комплекте с этим идут проблемы русских инвесторов и вообще россиян, приобретших себе что-нибудь в Абхазии. Иностранцам запрещено владеть там землей и бизнесом, потому каждый инвестор вынужден искать кого-то из местных, кто войдет с ним в долю. Есть хрестоматийные истории, когда эти самые местные соинвесторы отбирали у россиян бизнес, как только он начинал приносить прибыль. Несколько раз это делалось под прикрытием «патриотической» риторики: мы за эту землю воевали, а вы тут кто такие? Подобное резко дискредитирует не только саму страну, но и подлинных ветеранов войны за независимость 1992-1993 годов.
Добавим сюда традиционную приморскую халатность и привычку к dolce vita на ровном месте. Когда (лет семь назад) количество российских туристов в сезон перевалило за миллион, подавляющее большинство абхазов, связанных с турбизнесом, даже не подумали вложиться в его расширение, в обучение персонала, в безопасность, в очистку моря и пляжей, в улучшение сервиса хотя бы до уровня соседней Турции. Есть, конечно, и исключения, но они лишь подтверждают правило.
Вместо этого абхазы подняли цены на все (мол, куда они денутся, все равно приедут), окончательно забросили сервис и пересели на скоростные машины. Чудовищный уровень смертности молодежи на дорогах по причине вождения в нетрезвом виде и превышения скорости уже признан в Абхазии одной из основных угроз для нации. Меры борьбы с этой местной напастью пока что эффекта не дали.
Имеющим уши
Пару лет назад, когда обсуждался пакет новых межгосударственных соглашений между РФ и РА, Москва выдвинула идеи по созданию совместной военной группировки и организации информационно-координационного центра между министерствами внутренних дел. Эти проекты вызвали резкую реакцию в Абхазии, причем у значительного числа политических сил. Общая тональность звучала так: это нарушает суверенитет Абхазии, поскольку ограничивает власть суверенной республики в использовании своего военного и репрессивного аппарата. А мы за нашу независимость воевали...
Посыл был понят. С одной стороны, Москва пошла на уступки, задним числом признав, что люди, готовившие первоначальные варианты соглашений, не понимали менталитета абхазов, а порой вели себя так, будто они в брежневских временах и работников отдаленного горкома партии пропесочивают.
С другой стороны, пришлось вести разъяснительную работу в том ключе, что нельзя же все-таки, братья абхазы, нести откровенную ахинею и возводить свой менталитет в ранг абсолюта, предмета национальной гордости и – одновременно – дипломатического аргумента.
В итоге обсуждение затянулось на несколько месяцев, причем Сухум несколько раз выкатывал собственные варианты совершенно невозможного содержания. Совместная воинская группировка все-таки была сформирована, а до общественного сознания было доведено, что ее российский командующий в звании генерала ничем не ущемляет прав президента РА как верховного главнокомандующего.
Взамен российское МО взяло на себя обязательства по переоснащению абхазской армии современной техникой.
Но в ситуации совместным информационно-координационным центром МВД малой кровью не обошлось. Абхазская сторона продолжала настаивать на том, что абхазской земле не нужны российские полицейские и следователи, обладающие правом экстерриториальности, иммунитетом и способностью расследовать преступления без учета местных сложносочиненных родственных связей. Логического объяснения такому упрямству со стороны Сухума (вернее, отдельных его представителей) нет. Помимо всего прочего, Россия брала на себя односторонние обязательства по обучению кадров, оснащению в республике криминалистической лаборатории, созданию компьютерных баз данных – этим даже некоторые российские регионы в полном объеме похвастать не могут. Но нет – и все. Мы хозяева на этой земле.
Никто с этим и не спорит. Но спорим – и будем спорить с тем, что создание такого «совместного ФБР» в чем-то ущемляет государственный или иной суверенитет Абхазии. При этом абхазским милиционерам есть чему поучиться у российских профессионалов (в том числе наглядным путем).
Ссылки на национальный менталитет и якобы непонятную для русских систему внутриабхазских связей перестает работать ровно в тот момент, когда пара сельских гопников решает «отжать» кошельки у туристов с маленькими детьми, но встречает сопротивление профессионального экстремала Андрея Кабанова, до этого покорявшего горы и моря и к такому обращению со своей семьей не привыкшего.
Они просто не могут восприниматься серьезно в свете того, что убийство сотрудника российского посольства, занимавшегося помощью тем местным русским, кого лишали жилья насильственным путем, до сих пор не раскрыто.
В абхазском менталитете и переплетениях родственных связей нет ничего принципиально сложного либо же такого, что требовалось бы прятать от посторонних глаз, прикрывая тем самым собственную халатность, безалаберность и коррупцию.
В конце концов, далеко не все русские в 1992-1993 годах пили кофе на набережной, так что посылы «мы тут воевали, а вы понаехали» не могут вызывать понимания – они требуют адекватного ответа. В этом ответе нет «очернения Абхазии» – ее очерняют те сотрудники МВД, которые отпускают задержанных с поличным пляжных воришек, те мажоры, что гоняют на папиных «порше» до первого обрыва, и те родственники, кто покрывает и преступников, и мажоров.
Владимир Путин заявил, что рассчитывает на совместную работу силовых структур двух стран в этой области. И напомнил принимающей стороне о договоренностях по организации информационно-координационного центра министерств внутренних дел. «Имею в виду, что и сами граждане Абхазии, и русские, и гости, откуда бы они ни приехали, в том числе и из России, должны понимать и чувствовать, что они находятся под надежной защитой, – подчеркнул президент России. – Очень рассчитываю, надеюсь на то, что эта совместная работа будет повышать уровень безопасности пребывающих здесь туристов.
Еще раз – глава российского государства «рассчитывает» и «надеется». С учетом некоторых особых обстоятельств и нынешнего контекста к такого рода глаголам в его речи стоит прислушаться.
Текст: Евгений Крутиков
