Столкновения,
начавшиеся в Сирии между режимом и его противниками, трансформировались
в войны внутри войны. Более того, у воюющих сторон совершенно разные
цели и проекты относительно будущего Сирии.
Сирийская
армия, защищая режим против оппозиционных групп при открытой поддержке
России и Ирана, пытается не допустить, чтобы территории, освобожденные
от ИГИЛ (запрещена в РФ — прим. ред.) после ее поражения, перешли под контроль США и сил коалиции.
«Демократические
силы Сирии» (SDG) и Партия «Демократический союз» (PYD) при поддержке,
которую оказывают им США как своему надежному (!) союзнику в Сирии,
после зачистки Ракки, а затем и Дейр-эз-Зора от ИГИЛ рассчитывают
спуститься еще южнее и усилить свое положение на востоке Сирии перед
лицом возможного раздела.
PYD
/ Отряды народной самообороны (YPG), которые после операции «Щит
Евфрата» утратили возможность объединить кантоны, соприкасающиеся
с турецкой границей, на севере страны, на этот раз пытаются создать
линию через Африн — Тель-Рифат — Манбидж и Сыррин.
В
силу того, что Манбидж был взят под защиту сил США, а в Африне в четырех
разных пунктах находятся российские военные, PYD, которая выглядит
обеспокоенной возможным вмешательством Турции, пытается усилить
симпатии, завоеванные в глазах США и западных стран по таким причинам,
как борьба с ИГИЛ, образ светской силы.
Россия,
сделав постоянным свое военное присутствие в Хмеймиме вслед за Латакией
и Тартусом и принимая активное участие в боях с оппозицией, стремится
показать, что любые планы относительно будущего Сирии, которые она
не примет, не будут иметь силы.
Иран
вместе с силами, связанными с «Хезболлой» и Корпусом стражей исламской
революции, продолжает оставаться одним из важнейших игроков войны
в Сирии, обеспечивающих сохранение режима, поскольку считает это
вопросом выживания для себя.
При
этом причина присутствия США в Сирии, которое обосновывается борьбой
с ИГИЛ, в последние несколько недель, видимо, изменилась. И поддержка,
оказываемая PYD / YPG, и возросшая военная активность на востоке Сирии
показывают, что, кроме борьбы с ИГИЛ, США хотят создать зону влияния
и лояльную себе администрацию в определенных районах Сирии.
А
оппозиционные группы за исключением Свободной сирийской армии (ССА),
число бойцов и фланг которой практически каждый день меняются,
разделились на радикалов и умеренных под названиями «Хайят Тахрир
аш-Шам» и «Ахрар аш-Шам». Наряду с тем, что группы, связанные с ССА,
сохраняют разрозненность, по-прежнему продолжают поступать новости
о столкновениях, которые время от времени происходят между ними.
Израиль,
у которого ослабло восприятие угрозы в силу того, что Сирия
сосредоточена на своих внутренних проблемах, молча наблюдает
за происходящим и продолжает политику, нацеленную на то, чтобы
не позволить сирийской армии или «Хезболле» пересечь линию.
Если
возникает вопрос о том, как связано с борьбой с ИГИЛ, например, то, что
США сбили сирийский самолет и вооруженный беспилотник, заявление
России, в соответствии с которым на западе от Евфрата самолеты США будут
потенциальной целью, тот факт, что Иран ударил ракетами средней
дальности по Дейр-эз-Зору, нужно вспомнить, что ИГИЛ — это только повод,
и истинные цели актеров на сирийской сцене совсем иные.
В
то время как Сирия приближается к последнему акту передела и борьбы
внерегиональных игроков за власть, а на юге от наших границ создается
модель нового Северного Ирака, ответ на вопрос о том, что должна делать
Турция, должен стать предметом отдельной статьи.
