В начале нынешнего года у участников
молдо-приднестровских переговоров было много надежд как на
председательство Австрии в ОБСЕ, так и на новых президентов РМ и ПМР –
Игоря Додона и Вадима Красносельского. Казалось, что австрийцы во главе с
самым молодым в мире министром иностранных дел Себастьяном Курцем
продолжат то дело, которое в прошлом году начала Германия, а Додон с
Красносельским возродят формат «1+1», то есть регулярные встречи
президентов. Тирасполь и Москва надеялись, что наконец будут выполнены
пункты Берлинского протокола, подписанного в июне 2016 года.
Увы. Очередной политический сезон
завершается, а ничего этого не случилось. В переговорном формате «5+2»,
например, стороны так ни разу и не собрались. Вена выставила условие –
пока Тирасполь и Кишинев о чем-то конкретном не договорятся, встречи
переговорщиков не будет. На первый взгляд, разумно. Но такая позиция
фактически заблокировала переговорный процесс.
На это уже вынужден был обратить
внимание и посол МИД РФ по особым поручениям Сергей Губарев. «Думаю, что
всем уже понятно, что без официального заседания формата «5+2» не
обойтись, что дальше тянуть не имеет смысла. Сидеть по углам – не самый
лучший способ решения проблем. А проблемы, к сожалению, только
накапливаются», – отметил он в ходе своего визита в Кишинев и Тирасполь в
мае.
Проблем в отношениях сторон за это
время действительно стало больше – чего стоит только вопрос о совместных
молдо-украинских таможенных постах на границе с Приднестровьем. Так,
кстати, и непонятно, как эти посты будут работать.
Нет, похоже, на нынешний момент решений
и в том, что касается признания приднестровских вузовских дипломов и
автомобильных номеров, хотя соответствующие экспертные группы ПМР и РМ
время от времени продолжают встречаться. Напомним – эти вопросы были
зафиксированы в Берлинском протоколе.
Вообще же история с австрийским
председательством показала еще один изъян формата «5+2»: выходит, что
его работа сегодня очень зависит от одного посредника – ОБСЕ. И если
действующее председательство в этой организации по каким-то причинам
решает не созывать переговорную площадку, то другим ее участникам, как
обнаружилось, непросто здесь что-то поделать. Они – заложники ситуации.
Такая позиция ОБСЕ может играть на руку одним (например, Кишиневу, не
желающему обсуждать на международном уровне вопрос с совместными
постами) и одновременно наносить ущерб другим.
***
Теперь несколько слов о формате президентских встреч, который в январе неплохо стартовал,
но, похоже, тоже довольно быстро (не прошло еще и полугода) может
выдохнуться. Игорь Додон и Вадим Красносельский провели две встречи – 4
января и 30 марта. На последней из них они договорились о том, что
вместе выступят с инициативами, касающимися ремонта двух международных
трасс, а также экологии Днестра. Ни того ни другого сегодня нет.
По словам В. Красносельского, 30 марта
он также предложил своему молдавскому коллеге подписать совместное
обращение к действующему председателю ОБСЕ С. Курцу с предложением
созвать заседание формата «5+2». Ответа от И. Додона, насколько
известно, до сих пор нет.
Зато в последние три месяца началось
заочное противостояние между двумя президентами. Ситуация постепенно
накалялась, и сейчас пришла к тому, что И. Додон называет руководство
Приднестровья «князьками с левого берега Днестра», а В. Красносельский
обвиняет молдавского визави в невыполнении обещаний. Все это уже живо
напоминает холодную войну бывших президентов Молдовы и Приднестровья –
Владимира Воронина и Игоря Смирнова.
Как в таких условиях может быть
организована следующая встреча в формате «1+1» и о чем на ней главы ПМР и
РМ станут говорить, пока непонятно. Положение осложняется и тем, что у
И. Додона все-таки явно недостаточно полномочий, чтобы что-то решать на
приднестровском направлении. Впрочем, и теми возможностями, которые у
него есть, молдавский президент, похоже, не всегда стремится
воспользоваться.
***
На фоне всего этого в Молдове был
обнародован план приднестровского урегулирования, разработанный
кишиневским Институтом эффективной политики. Символично, что его
презентация состоялась 2 июня – ровно год спустя после подписания
Берлинского протокола.
План этот (с характерным названием
«Реинтеграция Молдовы: поощрение и принуждение») сильно отдает
русофобией и экстремизмом. Подобные подходы в Молдове уже
были, например план «Сперанца-2001», предполагавший урегулирование при
помощи НАТО, или же план трех «Д» (демократизация, декриминализация,
демилитаризация Приднестровья), предложенный небезызвестным молдавским
политическим аналитиком Оазу Нантоем. Забегая вперед, скажем, что в
плане ИЭП есть четыре «Д» – «дешовинизация», «деимперизация»,
«декриминализация» и «декоммунизация». Все это – о России и
Приднестровье.
Проект ИЭП, может, и не заслуживал бы
сколько-нибудь серьезного упоминания, однако, во-первых, он глубже и
детальнее сходных проектов-предшественников, а во-вторых, его авторы не
так уж далеки от правящего в Молдове проевропейского большинства.
Вернее, совсем недалеки. И неспроста он появился именно сейчас. Основной
тезис плана ИЭП таков: Приднестровье и его руководство сами должны
согласиться на реинтеграцию в состав Молдовы, где их в лучшем случае
ждет судьба автономии, а, возможно, Приднестровье вообще будет
раздроблено и частично соединено с молдавскими районами. ПМР должна
принять это как «мягкий вариант». Потому что есть и жесткий, если
республика не согласится на добровольную сдачу. Он предполагает изоляцию
Приднестровья (его не смогут посещать даже дипломаты) с отключением
Интернета, блокированием финансовой помощи и взятием под контроль
возможностей снабжения ГСМ.
Одна из ключевых идей плана –
вытеснение из региона России. Авторы хоть и пишут «мирное выдавливание»,
но прямо рассчитывают на геополитическую поддержку США в этом деле.
Развивая мысль, ИЭП предлагает проект регионального оборонного союза
Польши, Украины, Молдовы и Румынии, причем явно под «зонтиком»
Вашингтона.
Наряду с США, другая главная «точка
опоры» в проекте ИЭП – Украина, которая, обкатав технологии изоляции на
Приднестровье, сможет, по мнению авторов, потом использовать их против
Крыма и Донбасса. ИЭП признаёт – без Украины никаких «жестких вариантов»
в отношении ПМР не получится.
***
План молдавского Института эффективной
политики, повторим, выглядит утопией, не учитывающей все элементы
расстановки сил в регионе, а отражающей больше русофобские мечтания его
авторов. Или некий локальный политический заказ. И мы надеемся, что план
этот в итоге так же отправится пылиться в архивах, как «Сперанца-2001» и
ранние идеи Оазу Нантоя.
Вместе с тем нельзя не заметить, что
некоторые идеи ИЭП вполне реализуются молдавским правительством пока,
правда, в облегченной форме. Изоляция ПМР от политиков и журналистов?
Свежий пример – 1 июня, когда в Кишиневском аэропорту был депортирован
заместитель руководителя Аналитического центра при правительстве РФ Глеб
Покатович. Он направлялся в Приднестровье.
Подключение Украины к экономической изоляции ПМР? Пожалуйста – есть совместный пост в Кучурганах, который пока не заработал, но может, в общем-то, начать действовать в любой момент.
Обратим внимание и на то, что в плане
ИЭП идет речь о специальном фонде «Реинтеграция». Однако такой же фонд,
судя по всему, планируется создать и в рамках правительственной
концепции приднестровского урегулирования, которую нынешние молдавские
власти собираются утвердить совсем скоро.
Можно предположить, какой она будет.
Без откровенного «людоедства» по отношению к России и ее гражданам в
Приднестровье (как в проекте ИЭП), но с теми же ориентирами – максимум
автономия для ПМР, военно-политическое вытеснение РФ, демонтаж нынешней
миротворческой операции с российским участием и т.д. Мягко говоря, это
вряд ли приблизит к урегулированию проблемы.
Источник: ritmeurasia.org.
Рейтинг публикации:
|
