В Верховной Раде вновь затеяли дискуссию о визах с Россией.
В Кремле уже ответили, что и в этом вопросе Россия ответит по принципу
взаимности. Тема для Украины крайне болезненная. В стране, где основная
масса пенсионеров живут на 50 долларов в месяц, а средняя зарплата —
порядка 250 долларов, для многих семей работа в России — единственная
надежда.
 По
оценкам украинского МИД, в России на заработках — 4 миллиона граждан
Незалежной. И если Киев все же отменит с Россией безвиз, то для очень
многих это будет означать жизненную катастрофу, ведь далеко не факт, что
всех ждёт Евросоюз и станет платить, как в России.
Молва о визовом режиме свинцовыми тучами нависла над границей.
Президент Порошенко снова мечет молнии в сторону России. Украинцы
пережидают непогоду под крышей российского пункта пропуска — дорога
назад отрезана ливневой стеной.
«Наше Закарпатье — за Россию. Все сюда едем. Нет работы в Закарпатье, а если и есть, то маленькая, а цены такие большие, что невозможно», — жалуются люди.
На стареньких микроавтобусах Mercedes и Volkswagen они сплоченными
бригадами отправляются на заработки. Билет в один конец — две тысячи
гривен. 24 часа до Москвы. Всю дорогу сидя, с редкими остановками.
Терпят, не жалуются.
Каждый день через Троебортное две тысячи заробитчан пересекают
российско-украинскую границу. Едут на Смоленщину валить лес и в
Подмосковье на стройки. Раньше могли летать, но Киев сначала отменил
самолеты, потом «отрезал» поезда.
Еще три года назад через белгородский пункт пропуска за ночь
курсировали 60 поездов украинского направления. Теперь их осталось всего
четыре. На станцию прибывает «Харьков — Москва», между собой его
называют «двадцатка». Он везет в столицу России еще четыре сотни
безработных украинцев.
Скорый поезд когда-то был фирменным, но после событий 2014 года
состав «обновили» едва ли не списанными вагонами. Весь бакалейный
ассортимент — чай, кофе, шоколадные конфеты — успевают продать еще до
границы. Когда в поезд садятся россияне, в продаже только минеральная
вода из Миргорода, но и та за гривны.
Проводники говорят осторожно — боятся. Такие заграничные поездки —
пусть даже в Россию — хорошо оплачиваются. По депо уже ходят слухи:
украинская власть якобы задумала отменить железнодорожное сообщение с
Москвой.
В приграничном селе Зерново до сих пор не понимают, что происходит.
Они раньше свободно ходили в гости через дорогу в украинское село
Середина-Буда. Теперь — в объезд — это круг больше ста километров.
Украина из 11 мест упрощенного пересечения границы закрыла 10. Но даже
через единственно оставшийся россиян не пускают.
«Внуков не вижу, сына не вижу. Если я заболела, сын не может
приехать. Вот такая жизнь у нас», — жалуется одна из жительниц села
Середина-Буда.
Россия не стала вводить ответные меры. Жителей украинских
приграничных сел по-прежнему пускают в Россию по короткой дороге, ведь
граница и так разделила семьи пополам.
«Даже не понятно, кто живет на границах непосредственно. Говор у нас смешанный», — говорит одна из жительниц села Зерново.
Валентина Ворошилова родилась на Украине, в Россию приехала на
заработки. Колючей проволоки тогда не было. Границу воспринимали как
условность. От ее дома до матери — два километра, каждый день ездила на
велосипеде. «У меня две родины. Все равно не знаю, это как половину
отрезать? Вот как закрыть, и все?» – жалуется Валентина, жительница
Зерново.
Из соседнего украинского села в Зерново ездят за бензином — здесь он
дешевле — и за продуктами. Потом продают односельчанам. Раньше и
праздники вместе справляли. Но песни смолкли, воцарилась напряженная
тишина.
«Не надо визовый режим! На что он нам? Кому надо, тот пускай себе и
вводит! Вот если бы они себе ввели такой, чтобы их вообще никуда не
пускали», — жалуются украинцы.
На молдавском поезде «Кишинев – Москва» украинки каждые выходные едут
в Брянск на ярмарку. В огромных китайских сумках – сало, колбаса, яйца,
сметана. Большими партиями нельзя, но пять-десять килограммов
«кровяночки» все-таки умудряются провезти.
Торгуют с деревянных ящиков. Рынок собирается стихийно и также внезапно бросается врассыпную, едва завидев полицейских.
«Эти люди приехали не для того, чтобы нас накормить. У нас своего
достаточно. Они хотят прожить, просто выжить», — говорит один из жителей
Брянска.
Порошенко из последних сил тащит эшелон на
Запад, украинцы сопротивляются и едут на Восток, в Россию. Поезд
«Харьков – Москва» прибывает на конечную станцию. Пассажиры устремляются
в миграционные центры. В МВД утверждают, что на территории России
находятся более двух миллионов трехсот тысяч украинских граждан.
«По статистике, Украина сегодня занимает третье место по количеству
иностранных граждан, прибывающих в Россию на работу. Большая часть либо в
строительстве, либо работает у физических лиц, то есть это нянечки,
гувернантки», — отметила Татьяна Куприна, директор филиала по Московской
области ВГУП «Паспортно-визовый сервис МВД России».
Татьяна четыре года ездит из Закарпатья в подмосковное Пушкино
работает продавцом. Конечно, можно и в Европу, но ведь учились в
русскоязычных школах, в семье говорили по-русски. Какие могут быть визы?
«Это будет глобальная катастрофа. За это время никто меня не обидел,
никто не обозвал, никто не сказал «до свидания», — признается женщина.
В Нефтеюганск прибыла новая вахта. В списке в основном украинские
фамилии. Сначала — в миграционный центр за патентами, потом — в
общежитие разбирать чемоданы.
Компания «Недра», которая занимается обслуживанием нефтяных и газовых
скважин, отдает предпочтение украинцам. У них — база хорошая. Почти все
— с высшим образованием после Ивано-Франковского нефтяного института.
В простеньком мобильном телефоне — фотографии жены и двух дочерей. Он
просит их не показывать — в Ивано-Франковске не поймут. Мстить могут.
Токарь Орист Гирнинк, конечно, скучает, но 45 суток вахты обычно
пролетают незаметно. «Сюда люди испокон веков ездили, здесь работали.
Семью кто-то должен кормить», — говорит мужчина.
Эти полтора месяца вдали от дома пытаются скрасить повара. И борщ с
пампушками каждые два дня, и вареники с картошкой. Обязательно поджарят
лучок, погуще сметаны, ведь сами тоже на вахте. Вместе летели на одном
чартере.
Не называя конкретных сумм, они признаются: зарплата на русском
севере в 10 раз выше, чем дома. Только в прошлом году украинцы,
работающие в России, перевели на родину своим семьям больше одного
миллиарда долларов. Это не только рабочие, сиделки и строители.
Денис Гончаров — инженер-конструктор. Из Харькова переехал в
Белгород. «Я — русский. Куда же мне еще ехать? Вся история семьи с
Россией связана. Мне Европа вообще не интересна», — говорит Денис.
Работал на авиацию, разрабатывал агрегаты для истребителей Су-27. Но
после Майдана вся харьковская промышленность, ориентированная на
российский рынок, вдруг стала загнивать.
«Промышленность украинская, многие отрасли уже никогда не поднимутся.
Сельское хозяйство может выжить, может нарастить обороты, но Украина
уже в нынешних условиях теряет космос, авиацию, оборонку», — подчеркнул
социолог Евгений Копатько.
Скульпторы из Харькова Алексей и Андрей строят сказочный городок для
белгородской ребятни. Переезжать в Россию навсегда они пока не решились.
Но вера в свою страну тает с каждым днем.
Весной, когда начинается сезон строительных и полевых работ, поток мигрантов увеличивается.
Каждый второй украинец занимается ремонтом, каждый пятый работает в
сельском хозяйстве. Примерно 10% — это сиделки, домработницы,
гувернантки. В прошлом году официально Россию посетили около 5 миллионов
украинцев.
Источник: Вести.ру
Источник: marketsignal.ru.
Рейтинг публикации:
|
