Запад перестал быть для Турции образцом для подражания
Возврат к «просвещённому авторитаризму» Ататюрка
Президент Эрдоган твёрдой рукой вводит изменения в систему управления государством. Одобрение на конституционном референдуме предложенной им реформы подразумевает внесение в конституцию 18
поправок, превращающих Турцию из парламентской республики в
президентскую.
Упраздняется
пост премьер-министра, вместо этого будут введены посты нескольких
вице-президентов; часть из них будет назначаться президентом. Количество
депутатов парламента (в его функциях – принятие законов, обсуждение
бюджета, разработка и утверждение международных договоров) будет
увеличено с 550 до 600 человек. Парламент сможет теперь преодолеть
президентское вето только абсолютным большинством голосов (301 депутат).
Президентские и парламентские выборы будут проводиться в один день, что
автоматически обеспечивает победу на президентских выборах лидеру
партии-победительницы. Количественный состав Высшего органа судей и
прокуроров уменьшается с 22 до 13 человек, при этом 4 членов Высшего
органа будет назначать президент.
Эрдогану
удалось одержать важную победу в традиционной для Турции последних
десятилетий борьбе с военными за влияние на государство. Отныне
баллотироваться в президенты не может не только ушедший в отставку
генерал, но и любой гражданин, «связанный с вооружёнными силами».
Упраздняются военные суды, которым раньше были подсудны военнослужащие;
дела офицеров и генералов будут рассматриваться отныне в гражданских
судебных инстанциях, а ведению военно-полевых судов подлежат только
«преступления, совершенные военнослужащими в ходе военных действий».
В
то же время нельзя не отметить небывалую прежде поляризацию турецкого
общества, спровоцированную всенародным голосованием по конституционной
реформе. Реджеп Тайип Эрдоган и возглавляемая им Партия справедливости и
развития (ПСР) на протяжении последних 15 лет неизменно выигрывали все
парламентские и президентские выборы с большим перевесом, набирая 60,
66, а то и 70% голосов. На референдуме 16 апреля ПСР получила только
51,3% голосов против 48,7% у противников реформы. В абсолютных цифрах
перевес сторонников президента составил 1.25 млн человек, при этом
примерно 7 миллионов избирателей участия в референдуме не приняли.
Поляризация
турецкого общества отчётливо проявилась и на географической карте.
Основную массу голосов «за» дал традиционный электорат ПСР – жители
Анатолии, внутренних районов Турции. «Против» проголосовали Стамбул,
Измир, Анталья и другие крупные приморские города, а также столичная
Анкара (ранее поддержка Эрдогана в столице была безусловной).
Проголосовали «против» и курды на юго-востоке.
Географическое
распределение голосов «за» и «против» отражает раскол на субэтническом
уровне между «турками» и «османами». В период Османской империи элита,
проживавшая в приморской Турции, никогда не называла себя «турками».
Империю султанов создавали османы, космополитическое население Стамбула и
других городов Приморья, впитавшее в себя принявших ислам греков,
славян, итальянцев. Турками же османы называли крестьян анатолийской
глубинки, которых считали людьми простоватыми и неотёсанными. Османы
были элитой, турки – трудовой прослойкой. Революция Ататюрка в этом
отношении мало что изменила. Руководить экономикой и политикой страны
продолжали потомки старых османских семей. Рывок к власти турецких
исламистов в начале XXI века стал формой политического пробуждения
глубинки. И Эрдоган ожидания своих анатолийских сторонников во многом не
обманул.
В
комментариях по поводу состоявшегося референдума нередко высказывается
мнение, что его итоги означают «окончательный разрыв Турции с наследием
Кемаля Ататюрка». Однако более внимательный анализ показывает, что
Эрдоган – как раз прилежный ученик отца турецкой нации. Политический
порядок, установленный Кемалем Ататюрком, был режимом авторитарной
модернизации, призванной вернуть Турцию в круг великих держав после её
катастрофического поражения в Первой мировой войне. Никакой демократии,
никаких демократических игр Мустафа Кемаль не признавал. В стране была
установлена однопартийная система, действовавшая и после смерти
Ататюрка, при втором президенте республики Исмете Иненю; отменили
однопартийность (с большой опаской) только в 1950 году под давлением
главного экспортёра демократии – Соединённых Штатов. Ататюрк так же, как
и Эрдоган сегодня, с презрением относился к новоевропейской схеме
«разделения властей» в государстве, держал под контролем все три ветви
власти, не терпел оппозицию и при случае безжалостно убирал даже старых
соратников, если те переставали разделять его взгляды на будущее
страны.
Собственно,
начало «демократизации» Турции положил военный переворот 1960 года.
Почва для переворота к тому времени вполне созрела. За 22 года после
смерти Ататюрка кемалистская бюрократия закостенела и погрязла в
коррупции. Всё как обычно. Потом выяснилось, что демократия в Турции
работает из рук вон плохо, подтверждением чего стали военные перевороты
1971 и 1980 годов. Правительства Турции в этот период формировались на
коалиционной основе, это делало их практически недееспособными. В 1970-е
годы политическая жизнь в стране стала настоящим кошмаром. Чехарда
политически бессильных правительственных кабинетов в этот период
сочеталась с разгулом правого и левого экстремизма. От террора,
практиковавшегося как «Серыми волками», так и ультралевыми радикалами,
гибли сотни людей. Черту под этим периодом подвёл военный переворот 1980
года, произведенный генералом Кенаном Эвреном. Именно военные настояли
на введении в стране парламентской республики, позволявшей вооружённым
силам быть верховным арбитром политической жизни. Так что референдум 16
апреля 2017 года – это попытка вернуться от «демократии под контролем
армии» к «просвещённому авторитаризму» Ататюрка.
Отличие
же современной Турции от кемалистской модели заключается в том, что
модернизация Ататюрка предусматривала рецепцию европейских образцов, в
то время как сейчас в Турции осуществляется модернизация без
вестернизации. Запад перестал быть для турок образцом для подражания. По
крайней мере, для тех турок, которые определяют политическую судьбу
страны. Альтернативой авторитаризму Эрдогана в сложившихся условиях
может быть только слабое (проамериканское) правительство, управляемое
извне. При этом надо понимать, что нынешнее руководство страны во главе с
Реджепом Тайипом Эрдоганом в любом случае будет вести политику
лавирования между интересами США и России, не становясь полностью ни на
ту, ни на другую сторону.
Источник: fondsk.ru.
Рейтинг публикации:
|
