В российско-белорусских отношениях вновь штормит. Поводом для очередного обострения стали нефтегазовые дела. В частности, категорическое нежелание Минска погашать Газпрому долг за газ в размере 400 миллионов долларов. Этот долг сложился из-за хронической недоплаты белорусской стороны, считающей контрактную цену в 132 доллара за тысячу кубов «несправедливой» и без решения арбитража или компромисса решившей оплачивать газ по собственной придуманной цене в 73 доллара. На предложение России выработать новую цену после оплаты за уже потребленный газ по контрактной цене Минск ответил отказом. 

Кроме того, между сторонами конфликт и в нефтяной сфере. Долгое время Россия фактически субсидировала белорусскую экономику через поставки по сниженным ценам «черного золота», лишь четверть из которого шла на внутреннее потребление. Остальное белорусы перегоняли в бензин и перепродавали в Европе, пополняя тем самым свой бюджет миллиардами долларов. В ответ они должны были поставлять в Россию оговоренный объем бензина. Однако и в 2015, и в 2016 году Белоруссия это обязательство не выполняла – местные НПЗ предпочитали продавать топливо в Европу, где цены на него гораздо выше (особенно после девальвации рубля). В ответ Москва систематически сокращала поставки нефти, и, по некоторым данным, поставит в первом квартале не оговоренные ранее 4,5 миллиона тонн, а 4.  

Нерешенность обоих вопросов уже привела к целому ряду демонстративных акций со стороны белорусского руководства. Батька отказался ехать в Питер и подписывать евразийский Таможенный кодекс, а сейчас ввел для целого ряда стран безвизовый режим на 5 дней, не согласовав этот вопрос с Москвой, с которой у Белоруссии нет пограничного контроля. 

Равноправие и равнозначность

Сам Лукашенко дает понять, что в конфликте виновата Россия, которая не уважает суверенитет партнеров. «Когда речь заходит об интеграционных процессах на постсоветском пространстве и в мире, в Белоруссии исходят из того, что страны должны быть единой семьей… И, самое главное, в этой семье мы должны быть равноправны. Только такие союзы способны выжить», — говорит белорусский президент. - Иным и заниматься не надо — это пустая трата времени».

Безусловно, в интеграционном объединении все должны быть равны перед законом и не подвергаться каким-либо формам дискриминации. Белоруссии, между прочим, тут вообще грех жаловаться, поскольку она в семье иногда равноправнее остальных. Так, ей позволено ввозить через свою территорию в Россию «белорусские креветки», и Кремль цыкает лишь тогда, когда объемы или методы этого ввоза становятся уж слишком неприличными. Однако равноправие отнюдь не означает равнозначность. В той же семье всегда есть отец/старший брат, который несет на себе значительную долю ответственности за благополучие семьи и играет ведущую роль в процессе принятия решений.

Дело здесь не в его имперских амбициях, а в элементарном сравнении потенциалов с другими участниками интеграционного объединения - он обладает гораздо большими ресурсами и возможностями для имплементации этих решений. По сути, ни в одном крупном и серьезном объединении партнеры не равнозначны – в том же ЕС есть локомотивы интеграции в лице Германии и Франции, а есть «дети» в лице той же Португалии. И эти условные дети, которые живут в этой семье, вносят вклад в ее благосостояние и пользуются ее благами, но при этом должны соблюдать некоторые правила поведения. Например, поддерживать главу семейства в конфликте с другими семьями (даже если считают его не до конца правым – сохранение семьи всегда должно быть приоритетом) и не выносить сор из избы.

Скандалить больше не надо

Первое правило Минск более-менее соблюдает. Да, Батька не стал вслед за Россией признавать Крым, Южную Осетию и Абхазию, однако, по сути, Москва этого жестко и не требовала, понимая негативные последствия от такого признания для Белоруссии, которые придется компенсировать за счет российского бюджета. Кремлю удалось даже использовать нейтралитет белорусского руководства в своих целях – Минск стал переговорной площадкой по разрешению украинской гражданской войны. Не стало российское руководство возмущаться и искать чьи-то уши в недавнем потеплении отношений между Белоруссией и Европой – в Кремле уверены в здравомыслии Батьки, понимающего последствия переориентации Минска н ЕС а также здраво оценивающего степень надежности европейских гарантий покаявшимся авторитарным лидерам, которые в полной мере ощутил на себе тот же Каддафи.

А вот со вторым правилом возникли вопросы. Батька избрал очень интересный метод решения конфликтных ситуаций  - через публичные скандалы и истерики. Любой спорный вопрос им сразу же выносится в публичную плоскость с демонстрацией личной обиды. И этот метод работал – повязанный конфликтом с Западом, украинскими а затем и сирийскими делами, Кремль не мог выделять время и ресурсы для публичного скандала с Белоруссией, поэтому обычно шел на уступки.

Однако сейчас ситуация стала меняться. Всем стало очевидно, что потакание такой тактике приводит не только к имиджевым потерям России, но и к подрыву надежности тех же евразийских институтов. Взять ту же историю с Таможенным кодексом – решение Батьки отказаться от уже согласованного в многостороннем формате документа до решения ситуации с газовым долгом сложно назвать ответственным и даже партнерским. А его постоянное стремление выбить для себя особые условия (например, внутрироссийскую цену на газ досрочно) хоть и понятно с точки зрения белорусских национальных интересов, но ставит под вопрос тот самый принцип равноправия внутри евразийских структур.

Поэтому Кремлю необходимо не только урегулировать нынешние спорные ситуации (что, скорее всего, и произойдет в ближайшее время), но и дисциплинировать белорусское руководство. С другой стороны, сам Лукашенко должен понять, что сейчас ситуация меняется. Приход Трампа и ожидаемое потепление в российско-западных отношениях приводят к снижению ценности «скандального подхода». Ну и повышают риск серьезного наказания за него. Ведь в этом и есть смысл равноправия.