На что сегодня рассчитывают поляки?
Как пишет Prawica, два иска будет рассматривать суд в Луцке, один — в Тернополе, четвёртый — касается возмещения ущерба за собственность, находящуюся на территории Киева и Харькова. Эти иски — первый практический результат деятельности новой общественной организации «Реституция Кресов». Её учредили в Польше в апреле 2015 года, когда стало ясно, что ассоциация Украины с ЕС даёт полякам право на возврат их имущества, расположенного на нынешних украинских землях или на получение справедливой компенсации.
Уже к концу прошлого года «Реституция Кресов» оценила перспективы своих претензий. Юристы организации пришли к заключению, что в Польше сегодня живут порядка 100 тысяч человек, которые могут доказать, что они прямые наследники или правопреемники собственников имущества, оставшегося после войны на территории областей Западной Украины, — в «Восточных Кресах».
Строго говоря, «Восточными Кресами» поляки считают не только западно-украинские земли, но и территории Белоруссии и Литвы, ранее входившие в состав Польши. Однако в силу известных причин у «Реституции Кресов» появилась возможность предъявить свои требования только к Украине. За год с небольшим подготовлено 1600 исков. Первые, как видим, уже пошли в суды.
Prawica частично раскрывает содержание исков: «Среди собственности, например, жилой дом с прилегающими хозяйственными постройками и 12 га сельскохозяйственных угодий в пгт. Мельница-Подольская Борщевского района Тернопольской области. Ориентировочная стоимость этого имущества — $ 60 тыс. Жилой дом, полезной площадью в 63 кв. м, с прилегающей жестяной мастерской, с участком для строительства в 1200 кв. м в Ковельском районе Волынской области — уже около $ 78 тыс. плюс компенсация».
Председатель ассоциации «Реституция Кресов» (организации, собиравшей материалы для поданных исков) Конрад Рекас дал своё пояснение ситуации: «Мы и не думали готовить первые иски в разные суды, создавая, таким образом, прецеденты в отдаленных друг от друга регионах. Просто в этих делах лучше всего сохранились документы».
Словом, это только первый пробный шар, за которым последуют уже упомянутые 1600 исков с самыми разными требованиями. Одни поляки хотели бы просто вернуть свои имения. Другие — получить компенсацию за незаконное использование собственности. Третьи рассчитывают на выплату убытков «от неполученной прибыли из-за конфискации средств производства». Сегодня даже трудно представить, к чему может привести этот начавшийся процесс реституции.
В СМИ уже мелькали сообщения, что после второй мировой войны из Украины выселили более 800 тысяч поляков. Имущество их конфисковали. Например, только у 7244 польских крестьян-землевладельцев имеются документы об изъятии у них 133146 гектаров земли. Юристы считают эти сведения вполне достоверными. Ведь, например, Львов с окрестностями входил раньше в состав Австро-Венгерской империи.
Австрийцы с немецкой педантичностью до сих пор хранят старые записи о владельцах собственности. А ведь вся часть старого Львова принадлежала полякам. Больше того, за прошедшие годы город разросся и вышел на те земли, которые ранее были в собственности польских землевладельцев. Ко всей этой мороке надлежит прибавить, что среди прежних владельцев нынешней украинской собственности есть граждане Румынии, Венгрии, Словакии, Израиля. Они внимательно следят за развитием ситуации.
Вскоре после Майдана председатель Ассоциации еврейских организаций и общин Украины Иосиф Зисельс заявил о том, что представители его народа основали большинство населённых пунктов Волыни. Ассоциация располагает списком «из 2500 относительно сохранившихся зданий, принадлежавших до экспроприации евреям. Примерно 800 строений из этого перечня — бывшие синагоги». В случае реституции всё это имущество должно быть возвращено законным владельцам.
Реституция как реванш за поражение в войне
Можно на примере стран Восточной Европы и Прибалтики, где уже провели масштабную реституцию, увидеть, как реально пойдёт этот процесс. Некоторые эксперты назвали его реваншем за поражение во второй мировой войне. В перечисленных странах собственность действительно возвращалась, главным образом, бывшим гражданам, сбежавшим из страны вместе с немецкими оккупантами. Возможно, поэтому возврат имущества был жёстким и даже жестоким.
Скажем, в Чехии президент Вацлав Гавел, освобождая дома и квартиры для бывших владельцев, распорядился просто выставить на улицу около 20 тысяч семей. В Прибалтике новых владельцев спорных квартир переводили в разряд арендаторов или предоставляли другое жильё. Как это было на самом деле, хорошо знаем на примере народной артистки СССР Вии Артмане.
В рамках программы реституции собственности Артмане выселили из квартиры в центре Риги. Любимицу советских кинозрителей попытался защитить сын. В местной прессе он опубликовал статью «Сколько стоит Вия Артмане!» Однако вместо ожидаемой поддержки против Артмане началась настоящая травля. Независимые от всех рижане обвинили семью Артмане в «бесстыжем попрошайничестве». Власти, правда, выделили актрисе выгоревшую муниципальную квартиру, но восстановить её Вия Артмане не смогла и закончила свою жизнь на неотапливаемом хуторе (есть сведения, что случилось это в тамошней психиатрической лечебнице).
Дом в Юрмале в пользу бывшего собственника отобрали и у популярной эстрадной певицы Лаймы Вайкуле. Впрочем, у Вайкуле хватило средств пережить эту неприятную коллизию и снова обустроиться. Можно ещё приводить примеры, но лучше обратиться к обобщающей статистике.
Прошлой осенью Латвийская ассоциация жильцов денационализированных и муниципальных домов и собственников квартир подвела печальный итог реституции. В ходе её бывшим владельцам власти возвратили около 80 тысяч квартир. Это составило примерно 8% всего жилого фонда Латвии. Реституция затронула интересы 220 тысяч жителей страны (порядка 10 процентов населения). Возвращение собственности в Риге задело каждого пятого жителя латвийской столицы.
Наблюдатели отмечают, что многие владельцы жилья, которым латвийские власти вернули собственность, не смогли должным образом ею распорядиться: обустроить, поддерживать в надлежащем состоянии. Без денежных вложений и ухода ранее вполне пригодные для жизни дома стали разрушаться и, порой, превращаться в настоящие руины. Такими «ранами» реструктуризации покрыт даже центр Риги.
Апокалиптические картины нынешней Прибалтики, вне всякого сомнения, зеркально отразятся и на Западной Украине. Хотя здесь есть свои нюансы. Например, в предвоенном Львове подавляющее большинство населения составляли поляки и евреи (украинцев было всего два процента). По известной программе обмена населением 1944-1947 годов всех поляков вывезли в Польшу, а исторический центр города заселили украинцами с хуторов.
Их по-разному называли — «рогули», «селюки», но это не меняет картину прав переселенцев на занимаемую ныне недвижимость. В Польше историю «обмена населением» прекрасно помнят. В «Реституции Кресов» свою память оценивают примерно в пять миллиардов долларов. Ровно столько, по оценкам ассоциации, стоит собственность польских граждан на Украине, которая подтверждается имеющимися у юристов документами.
Борьба за неё ожидается серьёзная. Такая, что способна превратить Западную Украину в территорию хаоса и окончательно погубить страну. Кто-то в это не верит, ведь даже упомянутые четыре имущественных иска ещё не оценены судами и не рассмотрены. Только вернёмся опять к примеру Прибалтики. Там местные пропагандисты, что называется, боготворили авторов первых требований о возврате собственности. Рассказывали об их родословной, о вкладе в историю страны. Потом пошел вал исков, переломавших судьбы тысяч латвийских семей.
Разница между Украиной и Латвией, меж тем, есть. Власти в Риге звали домой своих соотечественников. Надеялись, что они не только вернут утраченную собственность, но и обогатят страну своим трудом, старанием, талантом, наконец. Не случилось. Киев поляков никуда не зовёт. Они сами пошли за своей собственностью на Украину…
