Кольт вместо доброго слова
Над этой трагической цифрой задумались многие. Кто-то делил её на число уже прожитых дней в году, чтобы определить среднесуточную статистику убийств американскими полисменами. Кто-то увлёкся этническим составом жертв и пришёл к печальному выводу: 60% погибших от пуль полиции — чернокожие американцы.
Сайт Townhall показал новую американскую трагедию в масштабе. По его сведениям, в Соединённых Штатах полицейские убивают людей в 5 раз больше, чем их канадские коллеги, в 40 больше, чем полисмены Германии, и в 140 раз больше, чем полицейские в Англии и в Уэльсе. Самоназванная исключительной страной мира Америка проявляет здесь свою исключительность во всей красе.
Знаменитому чикагскому гангстеру прошлого века Аль Капоне приписывают высказывание: «Доброе слово и кольт могут больше, чем просто доброе слово». Американская полиция, похоже, взяла этот постулат в повседневный оборот. Правда, убрала из позаимствованной установки фразу «доброе слово». Остался только «кольт».
О том, как используется полицейскими табельное оружие, всезнающая статистика Соединённых Штатов не даёт полного ответа. Вот и приведённая здесь цифра (708 погибших с начала года) — не более чем журналистская оценка. Дело в том, что в США не ведут учёт гибели американских граждан от рук полиции. По крайней мере, официальная статистика числа убитых полицией людей оказывается поразительно ненадежной.
Это открыто признают американские власти. Так, в прошлом октябре, выступая в палате представителей конгресса США, директор ФБР Джеймс Коуми заявил: «Мы не можем сделать достоверных выводов (о количестве погибших от рук полиции), поскольку у нас нет данных». Признание Коуми основывается на том простом факте, что законы США не обязывают полицию предоставлять все сведения о задержаниях со смертельным исходом. Какие-то подразделения сообщают такие данные, но многие попросту их игнорируют.
После того, как в августе 2014 года в городе Фергюсоне полицейскими при задержании был застрелен чернокожий Майкл Браун, и в городе произошли массовые волнения, газета Washington Post стала самостоятельно собирать данные об убитых полицейскими гражданских лицах.
«Мы посмотрели официальную базу данных ФБР, поскольку это правительственный источник, и увидели, что за последние 10 лет среднее количество подобных случаев [полицейской стрельбы с летальным исходом] равнялось 400, — рассказывает занимающаяся расследованиями журналистка газеты Washington Post Кимберли Кинди. — А к концу прошлого года мы сами насчитали без малого 1 000 случаев таких убийств».
Британская газета Guardian за этот период насчитала даже больше смертей. Она учла не только гибель от огнестрельных ранений, но от применения электрошокеров, в результате столкновений с полицейскими автомобилями, драк в полицейских участках.
Примечательно, что законодательство Соединенных Штатов не предусматривает, как это принято в большинстве стран мира, присутствия понятых при задержании подозреваемых в совершении преступления. Следствие и суды полагаются исключительно на показания полицейских и полностью им доверяют.
В этой связи вспоминается старый анекдот про чапаевского ординарца Петьку, преуспевшего в английском карточном клубе. Он скоро выяснил, что карты открывать на столе не обязательно, достаточно слова джентльмена. «И тут у меня масть попёрла», — делился Петька воспоминаниями о своей поездке в Лондон.
Похоже, нечто подобное происходит сегодня в американской полиции. По крайней мере, как свидетельствует всё та же Washington Post, в прошлом году только трое полицейских были привлечены к ответственности за превышение полномочий при применении оружия. Однако ни один убийца в погонах реально наказан не был, дела всех обвиняемых закрыли ещё на стадии досудебного следствия.
Такая адресная безнаказанность
Жизнь подтверждает слова Раста Коула из популярного сериала «Настоящий детектив»: «Ну, конечно, я опасен. Я полицейский. Я могу делать ужасные вещи с людьми безнаказанно». Америка усвоила урок Коула и начала активно сопротивляться. В стране участились протесты против безнаказанности полиции за безвинно убиенных.
Этим летом протесты американцев, как помним, приобрели совершенно чудовищные формы. В ряде штатов началась настоящая охота на полицейских. В начале июля в ответ на гибель молодых чернокожих мужчин в Далласе были застрелены пятеро полицейских. Спустя десять дней трагические события повторились в городке Батон-Руж. Там актом мести чернокожих стала гибель троих полисменов.
Властям потребовалось немало сил, чтобы взять ситуацию под контроль. К местному населению с призывом сохранять спокойствие и единство обратился даже президент Барак Обама. Обама, меж тем, осудил не только акты варварской мести, но и «остаточный расизм», когда полиция останавливает чернокожих на треть чаще, чем белых, и арестовывают их в два раза чаще.
После убийства в городе Шарлотт Кита Лемонта Скотта Обама вынужденно повторился, но это уже не остановило протесты. В городе ввели комендантский час, на борьбу с беспорядками направили подразделения национальной гвардии США. Снова к «доброму слову» президента добавили «кольт», но это не решает расовых проблем, накопившихся в Америке за фасадом заявленного мультикультурализма, «плавильного котла наций».
Обама не случайно заговорил об остаточном расизме. Расовая сегрегация ещё жива в памяти нынешних американцев. Ведь её окончательно запретили только в 1964 году. История умалчивает, сталкивался ли с расовыми проблемами в нежном возрасте первый темнокожий президент Соединённых Штатов. Однако заря его жизни совпала с самой яростной борьбой чёрной Америки за свои права: против раздельного обучения, транспорта и общественных мест «только для цветных», за доступ к высшему образованию, муниципальной и государственной службе и пр.
Прошло полвека, но до сих пор не излечены родовые травмы американского расизма. Цветное, в особенности — чёрное, население США значительно уступает белым в уровне образования, доходов, социальной защищённости и обустроенности. Как показывают данные последних исследований, «негры смогут в этом отношении достичь уровня доходов, свойственного для белого населения сейчас, только через 220 лет».
Само собой, этот социальный контраст загоняет чёрную Америку в криминал. Она объединяется в уличные банды, на которые сегодня приходится 80 процентов совершаемых в США преступлений. Есть ещё одна шокирующая цифра: почти 50% приговоренных судом убийц в США являются чёрными американцами.
Вот на этих «плохих парней» и заточена полиция в Соединённых Штатах, а под раздачу попадают, в том числе, законопослушные чернокожие и цветные американцы. Как заявляет уже упоминаемая здесь Кимберли Кинди из Washington Post, полицейские «в чернокожих стреляют в 2,5 раза чаще, чем в белых».
К похожим оценкам пришёл в своем исследовании Роланд Фрайер из Гарвардского университета. Фрайер сделал заключение, что «афроамериканцы и латиноамериканцы намного чаще испытывают проявления насилия со стороны полиции, а именно: на них наводят пистолет, на них надевают наручники, не арестовывая их при этом, против них применяют газовый баллончик или дубинку».
Власти Соединённых Штатов стараются поменьше обращать внимания на рецидивы проявления расизма. В ходу сейчас формула: «расовые статистические различия уменьшаются, и это главное достижение американской демократии». Лукавый вывод раз за разом опровергается массовыми протестами и беспорядками после очередного полицейского убийства. «Плавильный котёл Америки» вместо этнорасовой идентичности выдаёт взрывоопасную смесь национального напряжения. В центре её — полицейский с пистолетом как высший символ американской демократии…
