Попытка переворота, совершённая группой турецких военных, не стала неожиданностью. О том, что нечто подобное возможно, говорили давно, однако провал мятежа вовсе не гарантирует, что Эрдоган в дальнейшем будет править долго и успешно. И причин тому более чем достаточно. В настоящий момент зрелище разрушенных городов юго-востока Турции внешне уже мало чем отличаются от аналогичного зрелища охваченных войной населённых пунктов Сирии, Ливии или Ирака, а курдские военизированные формирования с каждым днём всё ближе к созданию собственного единого политического пространства от Ирана до Средиземного моря. После предполагаемого объединения курдских «кантонов» в Сирии на пути новой национально-освободительной силы окажется лишь турецкий Хатай. Курдское возрождение активно поддерживают США и страны Европы, которые видят в нём инструмент коренного переформатирования Ближнего Востока, крупнейшего со времени соглашений Сайкса-Пико, которым в этом году как раз исполнилось сто лет. Для Турции, которая активно поддерживала «сирийскую оппозицию», разрушавшую сирийское государство, наступил момент истины. «Неоосманы» слишком поздно осознали, безудержный внешнеполитический авантюризм в конечном итоге ведёт не расширению имперской территории, а к её сокращению, но отыграть назад ничего нельзя. Можно лишь уменьшить итоговые последствия.

Что толкнуло турок на такой авантюризм? Ответ прост и сложен одновременно. Новейшая история Турции на самом деле очень напоминает нам нашу собственную историю. Свой «распад СССР» эта страна пережила после первой мировой войны, когда значительные её территории оказались под контролем стран Антанты. Ещё раньше нация уступила свои земли по итогам конфликтов с Италией и Балканским союзом. Идея возвращения утраченного так или иначе сохранялась в турецком общественном сознании много десятилетий.

Порой кажется, что Турция оказалась между двумя эпохами. С одной стороны, она хочет быть классической империей XIX столетия со всеми положенными атрибутами, с другой стороны, отчетливо просматривается замах на индустриальное государство-нацию века XXI. Две эти цели вступают между собой в отчётливое противоречие, хотя президент Реджеп Эрдоган и пытается совместить их в нечто единое.

Тяга к имперскому величию в турецком обществе долгое время уживалась с относительной демократичностью порядков. Правда, эта «демократичность» фактически касалась только турецкого мусульманского населения. Меньшинства подвергались всяческим гонениям и прямому истреблению. Например, в 1942 году невоюющая Турция приняла откровенно неподъёмный «налог на роскошь», согласно которому армяне, греки и евреи платили гораздо больше, чем мусульмане. Неспособных расплатиться отправляли в трудовые лагеря или доводили до самоубийств. В послевоенной истории столь же мрачной страницей стал варварский Стамбульский погром 1955 года, направленный против греческого меньшинства города.

Теперь же и сам политический режим становится жёстче, а страна отчётливо готовится к экспансии. В пользу имперского пути развития Турции говорят географическое положение страны и её масштаб. Площадь Турции составляет 783 000 квадратных километров, на которых живёт почти 80 млн. человек. Крупная держава по любым меркам. Анкара располагает второй по численности армией в блоке НАТО после Соединённых Штатов Америки и крепкой военной промышленностью, в которую ежегодно вкладываются огромные средства. Флаг современной республики во многом повторяет османский, а президентская печать (шестнадцатиконечная звезда в окружении шестнадцати звёзд) толкуется как символ шестнадцати исторических «тюркских империй». Анкара контролирует стратегически важные черноморские проливы.



Турция во все времена была очень идеологизированным государством, сравнимым в этом плане лишь с коммунистическим Китаем во времена Мао Цзэдуна. Национальные флаги и портреты основателя государства здесь можно встретить не только во всех государственных учреждениях, но и на улицах, буквально на каждом повороте. Причём в количествах, явно превышающих все разумные пределы. Так государственной символикой обычно злоупотребляют либо на только что завоёванной области либо на территории, оспариваемой соседним государством. Нет смысла говорить о том, что большая часть территории Турции не попадает ни под одну из этих категорий, однако искусственно поддерживается атмосфера ожидания того, что некий могучий враг только и ждёт, чтобы отнять эти территории назад.

Турция уже много лет пытается стать лидером не только всего тюркоязычного сообщества, но и исламского мира в целом. Задача это крайне непростая, поскольку на ту же роль активно претендуют Саудовская Аравия и Иран, страны, где исламские традиции гораздо более сильны. Очевидно, что именно по этой причине сегодня официальная Анкара всё более отступает от заветов Ататюрка в сторону жесткого традиционализма и в культуре и в политике.

Еще один элемент возведения обновлённой империи — могучий военно-морской флот. Заявление Реджепа Эрдогана о планах создать собственный авианосец следует рассматривать всерьёз в свете начала строительства универсального десантного корабля TGC «Anatolia». Есть намерение установить противоракеты SM-3 на новейших фрегатах TF2000, число которых планируется довести до 8 единиц.



Для России всё вышесказанное имеет вполне практический интерес. Уничтожение российского Су-24 разом перевело Турцию из разряда просто соседей в категорию стран, достойных самого пристального внимания. Нам придётся на некоторое время смириться с тем, что на наших южных границах возникло националистическое государство с не слишком предсказуемым руководством, которое контролирует связь нашего крупнейшего порта (Новороссийска) с внешним миром.

Рассуждая о «дружбе между нашими странами», не стоит забывать о турецкой поддержке афганских «борцов за свободу» и о роли, которую Анкара сыграла в эскалации насилия на территории советского Закавказья в последние годы существования СССР, а также о довольно заметном участии турецких общественных организаций в чеченских войнах. А также о более поздних событиях, связанных с Крымом и войной на Донбассе, где Турцию тяжело назвать нейтральной стороной. Уничтожение Су-24 лишь придаёт картине законченный вид. Говорить после такого об отношениях с Анкарой можно лишь в разрезе того сколько «Калибров» может потребоваться для уничтожения синопской военно-морской базы, если ситуация того потребует. Ради справедливости следует отметить, что для турецкого Генштаба мы все эти годы продолжали оставаться вероятным противником, сколько бы клятвенных заверений в вечной дружбе ни звучало.

Если и есть в мире что постоянное, так это русско-турецкое противостояние. Принимая эту аксиому, становится очевидно, что было бы в высшей степени неразумно строить вероятному противнику АЭС или тянуть к нему очередной газовый «поток», помогая окрепнуть амбициям Анкары. Очевидно, что за ростом турецкой экономики последует и рост военной мощи. А там недалеко, например, и до пересмотра статуса черноморских проливов, поползновения на который Турция осуществляла ещё в первой половине девяностых.

Вместе с тем классическая империя, основанная на традиционных османских и ортодоксально-исламских ценностях, едва ли мыслима в современном мире. Нет, построить её можно, но вот модернизировать в соответствии с требованиями эпохи — едва ли. Такая «новая» Турция, вернувшаяся к самоизоляции, неизбежно повторит путь Османской империи, которую несколько раз неуклюже пытались реформировать, но в итоге лишь привели к тотальной катастрофе.

Как сообщают информагентства, Владимир Путин может встретиться с Реджепом Эрдоганом уже в августе. По этому вопросу в настоящий момент идут интенсивные контакты и консультации. Два лидера едва ли стали больше друг другу доверять, но очевидно, в сложной геополитической обстановке оба решили закопать топор войны. Пусть и на некоторое время.

В российском руководстве нет иллюзий относительно того, что представляет собой эрдогановская Турция. И оно осознанно идёт на некоторые репутационные потери внутри страны ради примирения с новым «султаном». По всей видимости, в данный момент времени такое примирение действительно крайне необходимо.

Наиболее точная историческая аналогия нынешнему медовому месяцу России и Турции — это Рапалльские соглашения 1922 года между РСФСР и Веймарской республикой. Тогда также два бывших врага, находящихся в международной изоляции, решили объединиться перед лицом общих трудностей. Вот только несколько лет спустя германские фирмы, выражаясь современным языком, «кинули» Советскую Россию, а ещё через некоторое время случилось 22 июня 1941 года. Именно этот исторический опыт нужно помнить, в очередной раз бездумно бросаясь в объятия Анкары.