Сирийский политолог Талеб Зайфа — о причинах обострения ситуации на севере Сирии и перспективах противостояния

Фото: youtube.com

Сирийский политолог Талеб Зайфа рассказал корреспонденту «Известий» Андрею Онтикову, в чем он видит причины усиления противостояния в районе Алеппо, своей оценке боевых действий, которые ведут курды, а также проблемах, связанных с участием британского и французского спецназа в боях против боевиков.

— В последнее время наблюдается серьезное обострение ситуации в Алеппо. СМИ ежедневно сообщают о десятках убитых в результате обстрелов города боевиками «Джебхат ан-Нусра». В чем причина такой эскалации?

— Не секрет, что с февраля в Сирии действует перемирие. Однако террористы никогда не воспринимали его как возможность наладить политический диалог, и с конца апреля они развернули широкомасштабное наступление по ряду направлений.

Ракетным обстрелам подвергаются южные пригороды Алеппо, в частности деревня Хан-Туман.

Кроме того, боевики усиленно атакуют армянские кварталы города, а также квартал Шейх-Максуд, где проживают курды. В северных пригородах основное противостояние развернулось в районе лагеря Хандарат. Проблема в том, что во время перемирия сирийские войска прекратили обстреливать позиции боевиков. А те при поддержке Турции, Саудовской Аравии и Катара использовали сложившуюся ситуацию, чтобы перегруппироваться, пополнить ряды и запасы оружия.

В боях принимают участие прежде всего такие группировки, как «Джебхат ан-Нусра», «Джейш аль-Ислам», «Ахрар аш-Шам», «Джейш аль-Фатх». Несмотря на то что некоторые из этих организаций считаются на Западе умеренной оппозицией, они очень плотно взаимодействуют с террористами.

Речь идет прежде всего о сотрудничестве между «Джебхат ан-Нусра» и «Ахрар аш-Шам». Россия, как известно, потребовала от США, чтобы якобы умеренная оппозиция отмежевалась от террористов. Но Вашингтон явно не спешит с этим. В итоге жертвами обстрелов ежедневно действительно становятся десятки человек. В этой связи с оптимизмом можно оценивать недавнюю встречу между главами оборонных ведомств России, Сирии и Ирана.

 Стороны договорились сотрудничать на самом высоком уровне в деле борьбы с терроризмом, а также наносить удары по тем группировкам, которые систематически нарушают режим перемирия, и прежде всего «Джейш аль-Ислам», «Джейш аль-Фатх» и «Ахрар аш-Шам». 

Как заявил глава МИДа Сергей Лавров, у оппозиции было достаточно времени, чтобы определиться, на чьей она стороне. Однако совершенно очевидно, что ни США, ни их союзники в Европе и на Ближнем Востоке не стремятся к поиску политического решения конфликта. Но тут я могу лишь процитировать президента Башара Асада, который сказал, что Алеппо станет для Эрдогана и его боевиков могилой.

— Есть ли связь между обострением ситуации в Алеппо и наступлением сирийской армии в направлении Ракки?

— Разумеется. Боевики решили, что раз основные силы правительственных войск отвлечены наступлением на Ракку, то можно занять ранее потерянные позиции в Алеппо. Более того, они понимают, что если нынешняя операция сирийской армии по освобождению Ракки окажется успешной, то следующей целью будет именно Алеппо.

А потому экстремисты пытаются как можно лучше подготовиться к предстоящим сражениям. Кроме того, возвращение контроля над Алеппо позволит инициировать настоящие переговоры по урегулированию конфликта в стране и привлечь к диалогу те силы, которые действительно хотят мирного будущего. А такими силами не является так называемая «эр-риядская группа», поддерживаемая Саудовской Аравией и США. 

При этом мы в Сирии прекрасно понимаем, что никакого отношения к оппозиции она не имеет, поскольку целиком и полностью состоит из боевиков и террористов. Но для Вашингтона и Эр-Рияда они представляют собой последнюю надежду реализовать свои планы. А Алеппо — это, скажем так, последняя цитадель. Несмотря на то что оплотом ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация. — «Известия») считается Ракка, все-таки ключевое значение в нынешней войне принадлежит именно Алеппо. И именно за него предстоит главная битва.

— А что же курды? Сейчас прокурдские Демократические силы Сирии продвигаются в сторону города Манбидж в провинции Алеппо. Они заявляют, что хотят отрезать таким образом ИГИЛ от путей снабжения из Турции. Как вы считаете, это искренняя позиция или в этом ящике есть еще и второе дно?

— Прежде всего хочу отметить, что всякий, кто сражается против ИГИЛ, — это наш союзник. Курды не являются исключением. Ранее имелся ряд проблем, связанных с переселением курдов сюда из Турции, особенно после прихода к власти Мустафы Кемаля Ататюрка, однако сейчас эти проблемы отходят на второй план. Курды являются неотъемлемой частью Сирии. 

При этом стоит понимать, что рядом с ними проживают также арабы, армяне, ассирийцы и представители ряда других народностей. В то же время курдов используют США, эксплуатируют их национальные чувства, намекают на независимое государство. Однако на данном этапе мы боремся с общим врагом.

— Ранее появилась информация об участии британского спецназа в боях против ИГИЛ на стороне курдов. Как вы оцениваете присутствие иностранных сил на сирийской территории, принимая во внимание, что эти силы все-таки борются против боевиков?

— Речь идет не только о Великобритании, но и о Франции. В этих странах видят, что по Сирии взаимодействуют в основном Россия и США. Причем, если на политических площадках представлены другие силы, то на поле боя из внешних игроков присутствуют, по существу, только Москва и Вашингтон. 

Видимо, Лондон и Париж такая ситуация не устраивает, они опасаются каких-то секретных договоренностей и взаимодействия между Россией и США, а потому отправляют свой спецназ, чтобы получать информацию с места событий. Как бы то ни было, мы понимаем, что за борьбой с боевиками скрываются интересы тех стран, которые ее ведут. И если говорить об интересах США, Великобритании и Франции, то я сильно сомневаюсь, что они соответствуют интересам Сирии.