Новое
турецкое правительство продолжит работу по нормализации напряжённых
отношений с Россией посредством диалога – с таким заявлением выступил
назначенный на пост главы кабинета Бинали Йылдырым. По его утверждению,
«Анкара будет увеличивать число друзей и сокращать количество врагов». В
числе стран, с которыми новое турецкое правительство намерено развивать
отношения, Йылдырым упомянул Россию и Иран. Одно из ведущих турецких
изданий Habertürk сразу же с оптимизмом заключило,
что из заявления нового главы кабинета «мы можем вынести весьма
позитивные сигналы вплоть до того, что наши отношения с Россией и Сирией
могут измениться, отношения с ЕС – развиваться».
Насколько
слова нового турецкого премьера отражают действительные намерения
Анкары? Ответ на этот вопрос требует учёта целого ряда факторов,
которыми сейчас определяется внутренняя и особенно внешняя политика
Турции.
Первый
фактор - это социально-экономическая обстановка в стране. Международное
рейтинговое агентство Moody's Investors Service в середине мая дало
негативный экономический прогноз в отношении Турции на текущий год,
объяснив это внутренними структурными и политическими трудностями.
Согласно докладу Всемирного банка, в текущем году рост турецкой
экономики сократится до 3,5%. Это намного ниже тех показателей, которые
были зафиксированы в начале правления Партии справедливости и развития.
Особо
значимую роль в ухудшении обстановки играют банковский кризис на фоне
накопления «плохих кредитов» и резкое падение доходов от туризма.
Согласно данным национального министерства туризма, из-за значительного
снижения численности российских и других иностранных туристов доходы
Турции от туристической отрасли сократились в первом квартале текущего
года на 16,5% по сравнению с аналогичным периодом 2015 года. В марте
количество иностранных туристов, посетивших Турцию, уменьшилось на 13%
по сравнению с тем же месяцем 2015 года. Это стало самым резким падением
с октября 2006 года.
Второй
фактор – углубляющийся кризис в отношениях Турции и Европейского союза,
тем более неожиданный, что ещё два месяца назад эти отношения
переживали, казалось, беспрецедентный подъём. Согласно имеющейся
информации, камнем преткновения для ЕС стали даже не вопросы оказания
финансовой помощи Анкаре, а поспешно данное Брюсселем под давлением
Берлина обещание распространить до конца июня на турецких граждан
безвизовый режим. Эрдоган уже пригрозил Евросоюзу отказом от выполнения
договорённостей по беженцам. Если решение об отмене визового режима не
будет принято, то турецкий парламент тоже не примет соглашение о
реадмиссии беженцев, предупредил Эрдоган на пресс-конференции в
Стамбуле. А пока прогресса в реализации соглашения ЕС – Турция нет.
Согласно брюссельским источникам, лидеры фракций Европарламента приняли
негласное решение приостановить работу над соглашением по отмене виз для
турецких граждан ещё 4 мая.
Негативный
эффект произвело на турецкие власти и издевательское заявление
премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона о том, что Турция,
вероятно, не присоединится к Европейскому союзу ранее 3000 года.
Третий
фактор, объективно вынуждающий Анкару налаживать отношения с Россией и
другими государствами региона, связан с развитием ситуации вокруг Сирии,
и в том числе с достигнутыми Россией и США договорённостями о
координации действий в борьбе с террористическими группировками.
Совместные
действия России и США в Сирии и, возможно, в Ираке (на фоне появившейся
информации о возможной поддержке Москвой и Вашингтоном наступления
иракской армии на Мосул) способны поставить крест на планах Анкары
разыграть сирийскую карту. И если для бывшего премьер-министра Турции
Ахмета Давутоглу взаимодействие с Евросоюзом и получение
финансово-политических уступок от Брюсселя в значительной степени
выступало компенсацией неудач в Сирии, то для его преемника подобное
балансирование представляется невозможным, в том числе в силу отсутствия
самостоятельной роли на турецкой политической сцене и авторитета,
сравнимого с авторитетом не только Эрдогана, но и Давутоглу.
Для
самого же Эрдогана поражение в Сирии может стать закатом его
политической карьеры. «С 2002 по 2010 год Турция придерживалась курса на
отсутствие проблем с соседями, старалась поддерживать хорошие отношения
с Сирией, Ираном и Россией. Тем не менее, арабская весна 2011 года
лишила Эрдогана всяческого чувства меры, подтолкнув его к авантюристской
политике и систематической поддержке исламистов в мусульманских
странах, Египте, Тунисе, Ливии и Сирии. Однако этот курс обернулся
провалом: исламистам нигде не удалось удержаться за власть», - пишет французская газета Le Figaro.
А выходящая в Великобритании газета Al Arab высказывается ещё более определённо: «То, что ищет Эрдоган, находится за пределами
Турции. Он хочет регионального лидерства, которое не будет
ограничиваться лишь Дамаском. Он хочет вернуть Турции былую мощь и
влияние Османской империи с бесконечной властью и полномочиями. Он
проник в Сомали под предлогом помощи, осуществлял поддержку радикалам в
Ливии, он торгуется с ХАМАС в угоду Тель-Авиву…»
Говоря
о концепции «ноль проблем с соседями», которая является составной
частью доктрины «стратегической глубины», французская Le Figaro
перечислила страны Северной Африки и Восточного Средиземноморья. Однако
есть в геополитическом окружении Турции ещё одно государство, с которым
Анкара даже и не пыталась «обнулить» проблемы в двусторонних отношениях,
несмотря на то что их объединяет совместное членство в военном блоке
НАТО. Это Греция.
(Окончание следует)
