Политолог Дмитрий Евстафьев — о том, как НАТО оказалось на обочине глобальной политики
Ухудшающиеся еще со времен «задолго до крымского разворота» отношения Москвы и НАТО продолжают рассматриваться в качестве центральной точки более широких отношений Запада и России. Остроты в них добавляет информационная активность руководителей альянса.
Большой резонанс вызвало заявление вновь назначенного главнокомандующего силами НАТО в Европе Кертиса Скапарротти о готовности воевать с Россией. Впрочем, его предшественник Филип Бридлав тоже отличался вербальной агрессивностью, ну а генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг вообще меры в пропаганде не ведает.
Но от заявлений руководства НАТО веет уже даже не только истерикой, но какой-то беспомощностью. Нет, конечно, нельзя говорить, что альянс ничего не может противопоставить России. Отнюдь. НАТО остается крупнейшей военно-политической организацией современности. Это отрицать бессмысленно и вредно.
Речь о том, что НАТО оказался на обочине глобальной политики.
Вокруг него в последние пару лет возникало много ситуаций, когда альянс мог бы сыграть ключевую роль, позитивную или дестабилизирующую — не суть важно, но не сыграл. Напомним, гражданская война на Украине, обострение ситуации в Ираке, Сирии, разрастание очага исламизма в Ливии всего в нескольких сотнях километров от границ Европы, новый виток гражданской войны в Афганистане.
Наконец, возникла беспроигрышная для НАТО ситуация: необходимость противодействия нестабильности в Средиземноморье, трансграничной преступности, нелегальной миграции и беженцам. То есть именно тем низкоинтенсивным угрозам, о необходимости переориентации НАТО на которые так много говорили в 1990-е годы.
Но и тут «не сложилось». А в результате вездесущая фрау Меркель аккуратно подкинула завораживающую европейские умы идею европейской армии, которая, если и правда будет реализована, сделает НАТО бессмысленным.
Почему так происходит? Ларчик открывается несложно.
С одной стороны, влияние США в НАТО неприлично велико даже для современной Европы. С другой стороны, деятельность альянса настолько забюрократизирована и политизирована, что решение реальных проблем безопасности в формате НАТО возможно только в небольшом количестве случаев. Причем только при наличии прямой заинтересованности со стороны США. В остальном НАТО превращается в политический и коммуникационный механизм, пытающийся сохранить себе место в системе европейской безопасности.
Поэтому-то в НАТО так привечают прибалтийских лидеров и украинских политиков, которые постоянно говорят об альянсе как о главном смысле своего государственного существования. Кажется, не будь этих периодических истерик, НАТО в принципе могло бы выпасть из глобальной повестки дня. А так — есть за что зацепиться, хотя бы и пропагандистски.
Ничего хорошего в этом нет. НАТО — крупнейший бюрократический механизм с устанавливавшимися годами политическими связями, а также с колоссальной политической инерцией и информационным потенциалом. Наконец, НАТО — это и крупное сообщество людей, объединенных не только большими зарплатами, но и пониманием необходимости выживания альянса. Надо быть очень наивным, чтобы предполагать, что эти люди согласятся уйти на обочину политических и военно-политических процессов в Европе, не дав «последнего и решительного боя».
Но сам факт обслуживания альянсом специфических, прямо скажем, маргинальных политических интересов свидетельствует о том, что в нем в принципе смирились с «дауншифтингом» из «высшей лиги» мировой политики в более низкую категорию.
Соответственно этому меняются и стиль, и политическая направленность поведения.
Поэтому когда мы говорим о «диалоге с НАТО», нужно помнить, что предметно разговаривать с нынешним альянсом можно разве что о пропаганде и информационных войнах. Это уже не та организация, которой руководили крупнейшие фигуры атлантической политики и куда сходились тайные и явные нити большой политической игры.
Понимая ситуацию, России для начала, вероятно, надо отринуть тянущуюся с начала 1990-х годов идею о том, что безопасность в Европе с НАТО будет априори выше, нежели без него. Наверное, когда-то это было действительно так. Но мы уже давно живем в новом мире, мире «квантовой нестабильности» и гибридных войн, в которых альянс себя не проявил и, вероятно, уже не проявит.
Реалии таковы, что ситуация в Европе будет определяться двумя противоречивыми обстоятельствами: с одной стороны, возвращение вопросов безопасности к сдерживанию в качестве основополагающей базы взаимоотношений большинства европейских стран с Россией. Увы, но это факт. А с другой — фрагментация пространства безопасности и возникновение в «Европе от Атлантики до Урала» пространств с принципиально различным характером силовых вызовов.
Этот феномен еще только предстоит изучить, но наиболее интересным моментом является то, что относительно высокий уровень безопасности и чисто военной стабильности возник в тех зонах, которые контролируются в том числе и в силовом плане Россией. Например, в Крыму, Южной Осетии и Абхазии.
Россия сделала всё, что могла, для сохранения «неделимости безопасности» в Европе.
И не ее вина, что эта безопасность (в том числе и благодаря действиям НАТО) оказалась делимой, причем не только по политическим признакам, но уже и по географическим. Но Россия не может и не должна в дальнейшем брать на себя бремя восстановления и обеспечения этой «неделимости», равно как и способствовать возвращению НАТО в «высшую лигу» мировой политики. Именно этого альянс хочет добиться за счет возобновления состояния прямого военного противостояния России, пусть даже и путем превращения некоторых территорий в «прифронтовые зоны», что, впрочем, выгодно экономически обанкротившимся элитам ряда стран.
Конечно, России не стоит подталкивать процесс фрагментации пространства европейской безопасности. Но стоит признать новые реалии в Европе и кризис системы «одного окна» в том, что касается вопросов безопасности в западной части континента.
Следует быть готовым к тому, чтобы признать новый режим безопасности в Европе и активно участвовать в формировании новых институтов, которые, думается, не заставят себя долго ждать. Надо готовиться к тому, что НАТО может неожиданно быстро перестать быть единственным партнером для обсуждения этих вопросов.
И уж точно не стоит давать натовским деятелям возможности восстановить свое влияние за счет отношений с Россией. Пусть привыкают играть в одной «лиге» с Петром Порошенко и Далей Грибаускайте.
По мощам и елей.
Автор — профессор НИУ ВШЭ
