Украина
оказалась на линии геополитического разлома, что обусловливает острые
дискуссии о её будущем. Некоторые противники нынешнего киевского режима
предлагают вообще избавиться от Западной Украины, которую они считают
некой чужеродной территорией, считают не только «Анти-Россией», но и
«Анти-Украиной».
По их мнению, это позволило бы освободить Украину от
негативного идеологического влияния Галичины и одним махом навсегда
разрубить все накопившиеся национальные, языковые, религиозные и прочие
противоречия.
Попробуем
посмотреть на этот вопрос с исторической и с геополитической точек
зрения, посмотреть взглядом в прошлое и взглядом, обращённым в будущее.
Кто
бы чего ни говорил, но западные украинцы – одна из ветвей восточного
славянства, исходящего из Киевской Руси. Ещё долго после того как эта
земля вошла в состав Польши, местные, коренные жители звались русскими.
Западные границы Киевской Руси (Древнерусского государства) доходили до
сегодняшнего польского Жешова (Ряшева) и словацкого Прешова (Пряшева),
захватывая Червонную Русь, т.е. современную Галичину и некоторые
соседние с ней районы. Во Львове есть улица Русская – и названа она так
потому, что при владычестве поляков, когда в составе населения
средневекового города стали доминировать поляки, евреи, немцы и проч.,
коренным жителям – русским – позволяли компактно поселяться только на
этой улице.
Предки
нынешних западных украинцев несколько столетий упорно сопротивлялись
ополячиванию и окатоличиванию, защищали свою этническую идентичность и
свою веру, проявляя при этом стремление к воссоединению с восточными
братьями. Эта национально-освободительная борьба тесно переплеталась с
социальной борьбой против гнёта польских панов – в качестве примера чего
можно привести крупное восстание крестьянства Прикарпатья под
руководством Мухи, что было в 1490–1492 годы.
Брестская
церковная уния 1596 года поначалу была принята лишь большей частью
высшего православного духовенства и феодальной знати, но была начисто
отвергнута народной массой. Унию навязывали путём давления и прямого
насилия. Так, например, львовским ремесленникам-православным отказывали в
приёме в ремесленные цеха и таким образом фактически ставили их перед
запретом на профессию.
На
селе феодалы – католики и перешедшие в униатство – вопреки желанию их
крестьян передавали храмы грекокатолической церкви, а священников
вынуждали перейти в униатство или изгоняли из приходов. Известен
вопиющий случай, когда на Пасху 1600 года вооружённые люди прямо во
время богослужения ворвались в тогда ещё православный собор св. Юра и
учинили там погром.
Громадную
роль в общественной и культурной жизни играли православные братства,
прежде всего Успенское (Львовское) братство, которое поддерживало тесные
связи с Москвой, содержало школу с преподаванием на родном языке, а не
на латыни, организовало первый на Украине театр. Лишь в 1708 году под
давлением католического епископа Львовское братство признало унию, но
вплоть до закрытия его австрийскими властями в 1788 году сопротивлялось
экспансии католицизма.
И
само униатство было неоднородно – в среде его клира шла борьба против
попыток превратить грекокатоличество в католичество без приставки
«греко-», «латинизировав» обряды, «подправив» богослужебные книги, введя
для униатских попов целибат. Некоторые священники проявляли «склонность
к православию», за что в начале Первой мировой войны были, наряду с
галичанами, обвинёнными в симпатиях к России, брошены в жуткие
концлагеря Талергоф и Терезиенштадт.
Более
того, известны массовые переходы грекокатоликов в православие, как,
например, в 1927 году (20 тыс. человек) или на Лемковщине в 1930–1934
годах.
С
Западной Украиной связана жизнь и деятельность русского первопечатника
Ивана Фёдорова, который работал в Острожской типографии православного
магната Константина Острожского, а во Львове издал в 1574 году «Апостол»
и «Букварь».
Созданной им типографией управляло Львовское братство, и
напечатанные в ней книги расходились и в Русском государстве, и в
Молдавии.
Борьба
против унии и ополячивания породила обширную полемическую литературу.
Самое известное произведение – «Пересторога» – вышло анонимно около 1605
года, одним из его вероятных авторов считается деятель Львовского
братства Юрий Рогатинец. «Пересторога», написанная живым народным
языком, разоблачает угнетательскую политику Польши и измену украинского
панства.
В
том же русле писали высокообразованный публицист Иван Вишенский
(родился в Судовой Вишне, что на Львовщине, жил на горе Афон), Стефан
Зизаний.
Мелетий
Смотрицкий, правда, в итоге сдался, принял унию – зато он известен как
автор одного из лучших на то время учебников русской грамматики, по
которому, между прочим, учился сам М. В. Ломоносов. А основателем
Киево-Могилянской академии – важного центра культуры и духовности – был
митрополит Пётр Могила, выходец из Молдавии, получивший образование во
Львовской братской школе.
Во
Львове, в иезуитском колледже, обучался и Богдан Хмельницкий. В ходе
войны 1648–1654 годов он осаждал Львов, встретив здесь немалую поддержку
со стороны православных русских масс. В 1648 году вспыхнуло восстание в
Покутье (область между Днестром, Черемошем и Карпатами). Его вождь
Семён Высочан сформировал 15-тысячное войско и поначалу одержал ряд
побед. После ухода казацкой армии и поражения Покутского восстания
Высочан ушёл в Приднепровье, в чине казацкого полковника сражался против
поляков и погиб в бою на Черкасчине.
Все
эти исторические традиции национально-освободительной борьбы в рамках
восточнославянского единства сохранялись вплоть до XX столетия. Вековое
стремление украинского (русского, малороссийского) народа к
воссоединению – это отнюдь не идеологический штамп советской пропаганды.
И в 1939-м, и в 1944-м – факт, зафиксированный фото- и киноплёнкой, –
многие галичане встречали Красную армию с цветами.
Как
и в прежние времена. В 1805 году, когда армия Кутузова шла походом на
войну с Наполеоном. В 1809 году, когда в обстановке разгрома Австрии
французами во Львов вошла 40-тысячная армия князя Голицина. В 1914 году,
когда русские войска выбили австрийцев из Львова.
И
всякий раз симпатии к русским солдатам со стороны населения Галичины
были велики. Так, известно, что во время кампании 1805 года раненых
воинов лечили во львовских монастырях, окружив их самым бережным уходом.
Можно
говорить и спорить о тех или иных ошибках и перегибах, допущенных
советской властью. Однако корни нынешних проблем уходят, на наш взгляд, в
куда более глубокое прошлое. А именно: в разделы Польши XVIII века
Россией, Австрией и Пруссией. Екатерине II следовало бы до конца
бороться за присоединение Галичины. А Россия получила, с одной стороны,
вековую ненависть к ней поляков, лишившихся своей государственности, а с
другой стороны, Галичину, которую австрийцы и далее поляки
целенаправленно и систематически превращали в то, что сейчас некоторые
называют «Анти-Россией».
Гипотетический раздел Украины также мог бы привести сегодня к новым и очень острым противоречиям.
Трудно представить себе мирное сосуществование двух или нескольких «Украин».
Хуже
того, Польша и Румыния, поглотив те части Украины, которыми они
когда-то владели, усилились бы и превратились в крайне опасные источники
противостояния и войны в самом центре Европы: Польша с её историческими
комплексами, ростом национализма и потаёнными мечтаниями про
возрождение величия Речи Посполитой и Румыния, в которой острота
социальных проблем заставляет правящие круги продвигать лозунг «Великая
Румыния».
Нужно
видеть геополитическую широту: борьба за Украину – это, по сути, борьба
за Европу, за то, чтобы освободить её из-под заокеанского диктата.
Война на Украине служит США инструментом давления на европейцев, ещё
более плотного затягивания их в евроатлантические структуры. Войны этой
не хотят ни Россия, ни Евросоюз, где проблем сейчас и без того хватает. И
поэтому и Москва, и Берлин с Парижем пытаются найти какие-то
компромиссы в рамках минских соглашений, хотя, конечно же, эти
соглашения по большому счёту не устраивают никого.
Политика
– искусство компромиссов, и при том тугом узле интересов ведущих
держав, который завязался на ослабленной Украине, разумный компромисс
видится ныне в сохранении целостности Украины, но Украины подлинно
демократической, мирной, нейтральной, позволившей бы удовлетворить
интересы и запросы всех её регионов, всех этнических и конфессиональных
групп, Украины, служащей мостом сотрудничества между Западом и Востоком.
Понятно, что при достижении такого компромисса борьба за Украину будет
всё равно продолжена, но она должна быть переведена в плоскость мирной и
цивилизованной экономической, политической, идеологической борьбы. В
любом случае необходимы фундаментальные, прочные геополитические решения
не на годы вперёд, а на многие десятилетия и даже века.
