В
первых числах марта 2016 года в Ираке начались события, которые не
просто знаменуют очередную фазу перманентного политического кризиса, но
сигнализируют о худшем из возможных вариантов развития ситуации.
Первым
сигналом того, что страна «идёт не туда» и после смены премьер-министра
Нури аль-Малики, явилась прошлогодняя инициатива духовенства: великий
аятолла Али Систани и группа других видных шиитских клириков потребовала
от властей предпринять решительные меры для исправления положения. В
срочном порядке правительство представило программу реформ, резко
активизировал свою деятельность парламент, стали затухать массовые
народные демонстрации и акции протеста – появилась надежда. Сбыться ей,
увы, было не суждено.
Уже
через полгода стало ясно: усилия власти направлены на то, чтобы
поменять всё, ничего не меняя. Специальная парламентская комиссия по
расследованию обстоятельств позорной сдачи Мосула и бегства оттуда
четырех дивизий (а спустя месяц – еще двух дивизий из Тикрита),
оставивших огромное количество техники боевикам «Исламского государства»
(ИГ), сделала единственно возможный вывод – ответственность за это
должен нести верховный главнокомандующий ВС и высшее армейское
руководство. Однако для Нури аль-Малики это не повлекло никаких
последствий, а начальник Генерального штаба и командующий сухопутными
войсками, также признанные виновными, торжественно и со всеми почестями
ушли на пенсию с вручением наградного оружия. Косметическая чистка
командного состава не затронула ставленников аль-Малики, не говоря уже о
родственниках. Так, единственной в Ираке танковой дивизией уже который
год продолжает командовать генерал-лейтенант Касем аль-Малики, а
армейскую авиацию возглавляет генерал-полковник Хамид аль-Малики (причем
оба имеют воинские звания на ступень выше положенных по штату).
Генералов и полковников с фамилией аль-Малики в иракской армии и МВД –
не один десяток, и карьера складывается у них на удивление хорошо.
Схожим
образом закончились расследования парламентского комитета по борьбе с
коррупцией: несмотря на многомиллиардные суммы, наличие доказательной
базы и большой общественный резонанс, все дела были тихо закрыты. Так,
решение премьер-министра аль-Абади от 3 декабря 2015 г. прекратить
полномочия министра торговли Миляса аль-Касназани сопровождалось
формулировкой «за систематические прогулы и невыход на работу в течение
более 30 дней». Надо сказать, что этот мошенник (он стал федеральным
министром, имея непогашенную судимость за финансовые махинации) к тому
времени уже полтора месяца как выехал с семьей в Турцию, не простившись.
Был, правда, еще приговор суда в отношении другого бывшего министра,
который покинул Ирак восемь лет назад, но ему заочно назначили условное
наказание. Видимо, посчитали украденную сумму (вменялось хищение 260 млн
долл.) малозначимой.
Было
бы странным, если в «панамском досье» не обнаружились представители
Ирака. И они там, конечно, есть, в частности бывший глава правительства и
вице-президент Айяд Алляви со товарищи. Венцом стали сообщения СМИ о
том, что бывший вице-премьер и один из главных «борцов с коррупцией»
Баха аль-Араджи имеет, помимо британского паспорта, недвижимость в ОАЭ и
личные инвестиции на сумму свыше 7,2 млрд. долл. На этом фоне
совершенно меркнут обвинения в адрес нынешнего исполняющего обязанности
министра нефти, который, по информации арабской прессы, довольствуется
всего лишь несколькими сотнями тысяч долларов взяток в месяц и потому не
гнушается подарками в виде мужских костюмов и двухнедельных туров в тот
же Дубаи для своего сына на несуществующие курсы по переподготовке…
При
этом задержки зарплат обычным госслужащим превысили три месяца,
заморожены практически все стройки и важнейшие объекты с финансированием
из бюджета. Местные власти, оставленные практически без денег, стали
лихорадочно изыскивать способы выжить – и всё это отразилось на тех, кто
и так еле сводил концы с концами. Стал платным первичный визит к врачу
для консультации, вдвое дороже стали кондиционеры и сплит-системы (это в
стране, где среднесуточная температура в летние месяцы превышает 35
град.), появилась еще тысяча способов отобрать последнее. Долго так
дальше продолжаться не могло, и народ начал роптать всё громче и
громче.
6
марта премьер Хейдар аль-Абади был приглашен на совещание в священный
для шиитов город Кербелу. Разговор с ним вели Муктада ас-Садр (он же
командующий вооруженными формированиями радикальных шиитов, называющими
себя «Роты мира»), глава Высшего исламского совета Ирака Аммар аль-Хаким
(он же лидер влиятельного политического блока «Гражданин») и ряд других
клириков. Главе правительства фактически был предъявлен ультиматум:
срочно реорганизовать кабинет министров и немедленно приступить к
проведению хотя бы части объявленных реформ. Излишне говорить, что
выбора у премьера не было.
По
некоторым данным, Великий аятолла Али Систани от участия в этой встрече
отказался, отметив, что он утратил веру в успех перемен и «такие
реформы, возможно, никто уже не в состоянии осуществить». Если подобное
заявление действительно было, оно является знаковым во всех смыслах.
Главу
правительства предупредили, что у него не так много времени – начало
массовых акций с требованиями перемен было назначено на 18 марта, а
новый кабинет министров в составе профессионалов-технократов должен быть
сформирован в срок не позднее 45 суток, а еще лучше - в течение 10 дней
с этой даты. Чтобы у властей не оставалось сомнений в серьезности
происходящего, Муктада ас-Садр сумел за неделю не только мобилизовать
свыше 200 тыс. своих сторонников в семи провинциях страны, но
организованно доставить их в столицу. Всё было проведено с образцовой
чёткостью, необходимой логистической поддержкой и, как представляется,
потребовало немалых расходов. Что само по себе - любопытный показатель.
В
Багдаде предприняли попытку показать мускулы (силы безопасности были
переведены на усиленный режим несения службы, в город прибыли армейские
подкрепления) и сделали ряд грозных заявлений, но впечатления это не
произвело - на центральной площади Тахрир и в непосредственной близости
от «Международной зоны» были установлены палатки, в которых тысячи людей
начали круглосуточную сидячую демонстрацию. Затем М. ас-Садр стал
планомерно наращивать давление. 21 марта он представил список из 90
кандидатов на 22 министерских поста, подчеркнув, что они отобраны
независимой комиссией. Глава Высшего исламского совета Ирака Аммар
аль-Хаким эту инициативу поддержал, попутно назвав деятельность премьера
«набором теоретических рассуждений». Ситуацией не преминули
воспользоваться и курды. В Эрбиле заявили, что МИД должен возглавить
Бархам Салих, бывший вице-премьер Ирака, и никто иной. На этом фоне уже
никого не удивило заявление Арифа Тейфура, депутата парламента от
Курдистана, который прямо обвинил нынешнего и предыдущего
премьер-министров в «уничтожении страны».
Почувствовав
нешуточную угрозу, прозорливые стали покидать корабль. 24 марта министр
нефти Адель Абдель Махди направил премьер-министру заявление с просьбой
считать его в отпуске с открытой датой. На следующий день подали в
отставку глава МВД и министр планирования. 31 марта премьер-министр
представил на утверждение парламента обновленный состав правительства,
но кандидат на пост министра нефти Назар ан-Нуаман тут же взял
самоотвод.
12
апреля раскололся парламент. Около 100 оппозиционно настроенных
депутатов заявили, что более не признают председателем Салима
аль-Джабури и избрали себе второго председателя - Аднана аль-Джанаби. 26
апреля, когда в парламент прибыл премьер-министр Хейдар аль-Абади,
чтобы представить новый состав правительства, его оппоненты не дали ему
выступить. Обстановка в законодательном собрании накалилась до такой
степени, что в зал пленарных заседаний был вызван спецназ с собаками.
Премьер и группа лояльных членов парламента удалились в другое
помещение, где в закрытом режиме провели голосование: вотум доверия
получили пять новых руководителей второстепенных министерств, а
голосование по другим было перенесено сначала на два дня, потом еще на
два. Главу правительства немедленно обвинили в закулисных играх и
затягивании времени, после чего последовали призывы к смене уже не
только членов правительства, но и глав ветвей власти, включая премьера,
председателя парламента и президента.
Муктада
ас-Садр предостерёг от любых попыток «заболтать реформы», подчеркнув,
что всё происходящее является «продолжением сопротивления ненавистной
американской оккупации».
Вечером
28 апреля в Багдад на несколько часов экстренно прилетел вице-президент
США Джозеф Байден. За предыдущие две недели в Багдаде побывали
госсекретарь Джон Керри, глава Пентагона Эштон Картер и председатель
ОКНШ генерал Джозеф Данфорд, что однозначно свидетельствует о крайней
озабоченности Вашингтона. Ранее американцы попробовали установить
«теплые отношения» с Муктадой ас-Садром: генконсул США в Басре Стивен
Уокер посетил раненых шиитских ополченцев в местной больнице, где
заявил, что «победа над террористами ИГ неминуема благодаря двум
факторам – доблести иракской армии и ополчения, а также поддержке США».
Расчёт не оправдался: ас-Садр назвал американское консульство
«враждебным исламу», самого консула - «террористом», а его визит –
«негодной попыткой примазаться к священной войне». Шиитский деятель
подчеркнул, что Вашингтон создает и использует террористические
группировки в интересах установления мирового господства и предостерег
США от дальнейшего вмешательства в дела Ирака. Анализ развития
обстановки побудил Белый дом приостановить поставки оружия и боевой
техники в Ирак; запланированная на март передача очередной партии
самолетов F-16IQ перенесена на неопределенный срок.
Одновременно Вашингтон концентрирует усилия на развитии отношений с курдской автономией.
На
30 апреля было запланировано голосование по остальным кандидатам на
посты в правительстве, к полудню у периметра безопасности в
непосредственной близости от здания парламента собралась большая толпа
сторонников М. ас-Садра. Вскоре появились сообщения, что сессия
переносится из-за отсутствия кворума, и лидер «садристского движения»
выступил с гневной речью. Она так распалила собравшихся, что те снесли
часть бетонного забора высотой около 3 метров, после чего толпа
ворвалась в парламент, круша все на своем пути и подвергая «физическому
воздействию» попавшихся под руку, включая депутатов и журналистов. В
Багдаде ввели чрезвычайное положение, все въезды в город закрыты,
персонал семи иностранных дипмиссий, размещенных внутри «Международной
зоны», укрылся на территории самого охраняемого объекта в Ираке –
посольства США. При этом армия заявила о нейтралитете, а некоторые
военнослужащие открыто выражали солидарность с протестующими. Были
отмечены случаи братания солдат и протестующих под знаком ликования по
поводу «победы народа».
К
вечеру 30 апреля «революционные массы» несколько угомонились и стали
покидать захваченный плацдарм, но предсказать, как будут развиваться
события дальше, не берется никто. Заботой о народе развернувшаяся борьба
продиктована в самую последнюю очередь. На кону стоят совсем другие
интересы. В Ираке идёт ожесточённое сражение за власть, но в итоге
проиграют все. Продолжающаяся гражданская война, глубокий раскол
общества, терроризм, отсутствие дееспособного правительства и
парламента, тотальная коррупция, небоеспособная армия, масса незаконных
вооруженных формирований – всё это классические признаки несостоявшегося
государства.
На
фото: Багдад, 4 июля 2015 г.. Торжественные проводы на пенсию
начальника генерального штаба генерал-полковника БабукараЗибари: министр
обороны Халед аль-Обейди вручает ему наградной карабин СКС конструкции
Симонова с инкрустацией и позолотой. Годом ранее под руководством этого
военачальника разбежались шесть дивизий (треть всей «новой иракской
армии»), не оказав противнику никакого сопротивления и оставив ему свыше
3000 единиц бронетехники и массу другого вооружения.
