Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»
27-28 апреля 2016 года Министерство обороны Российской Федерации провело очередную международную конференцию по вопросам безопасности.
Мне довелось принять участие в панели, посвящённой «цветным революциям».
Времени, отведённого основным докладчикам (5 минут), а тем более
выступлениям в порядке дискуссии (1 минута), было явно недостаточно,
чтобы представить более-менее цельную концепцию роли цветных переворотов
в современной политике, а тем более их влияния на общую и конкретно —
на военную безопасность отдельно взятого государства.
Поэтому тезисно изложу свой взгляд на эту проблему. Тезисно, потому
что на самом деле вопросу «цветных переворотов» и в целом гибридной
войны можно посвятить многотомное исследование. И не факт, что тема
будет полностью исчерпана.
Итак, первый тезис.
Уже тот факт, что проблема заинтересовала военные ведомства (а в
обсуждении приняли участие представители министерств обороны нескольких
десятков государств), свидетельствует о том, что «цветные перевороты»
оцениваются современными государствами не как внутренняя угроза (сфера
интересов спецслужб и полиции), но как угроза внешняя.
К тому же эта угроза имеет характер военной агрессии, отражение которой и является прерогативой вооружённых сил.
Второй тезис.
Цветные перевороты, являясь элементом современной гибридной войны,
стали актуальны не только потому, что прямое столкновение ядерных держав
стало невозможным из-за гарантированного взаимного уничтожения.
Различные сценарии ограниченной ядерной войны или военного
столкновения великих держав с применением неядерного оружия
рассматривались ранее, рассматриваются и сейчас.
Если ядерное оружие находится в арсеналах, значит, возможен и военный конфликт с его
использованием, и генеральные штабы обязаны иметь планы на случай такого
конфликта.
Цветные перевороты стали ответом на политический позиционный тупик,
возникший в результате сформировавшегося как на уровне цивилизованных
наций, так и на уровне международного права взгляда на войну как на
недопустимое средство решения политических проблем.
В результате политические и моральные издержки государства,
инициировавшего боевые действия, даже если абсолютный перевес в силах и
средствах позволял одержать победу в кратчайшие сроки и почти без
потерь, оказывались выше материальных и политических выгод от
установления контроля над территорией противника.
Блицкриг, не говоря уже о затяжной кампании, стал нерентабелен.
Третий тезис.
Цветной переворот осуществляется не там, где сложились внутренние
предпосылки для смены режима (классическая революционная ситуация), а
там, где есть внешняя сила, заинтересованная в установлении своего
фактического контроля над государством-жертвой. Цветной переворот
невозможен без внешнего вмешательства.
Если в стране запускается механизм цветного переворота, значит, она
подверглась агрессии. Вопрос идентификации агрессора обычно не вызывает
проблем. Однако в рамках современного международного права корректно
доказать его агрессивные намерения (сколь бы очевидны они ни были)
невозможно.
Агрессор всегда будет объяснять даже своё открытое вмешательство во
внутренние дела государства-жертвы гуманитарными соображениями, а также
защитой прав человека. Напомню, что, согласно Хельсинкским
договорённостям (ещё в рамках СБСЕ, которые стали также нормами ОБСЕ и
ООН), вопросы защиты прав человека не могут быть исключительно
внутренним делом какого-либо государства.
Четвёртый тезис.
Тем не менее, агрессору необходимо легитимировать свои действия перед мировым сообществом.
Поэтому он, как правило, стремится получить мандат на прямое
вмешательство от ООН или ОБСЕ, либо же, в крайнем случае, сформировать
формальную международную коалицию из нескольких десятков государств,
чтобы замаскировать агрессию под принуждение «антинародного режима» к
соблюдению международных норм.
Пятый тезис.
Это накладывает определённые ограничения на формат государства,
способного использовать механизмы цветных переворотов.
Государство-агрессор должно обладать не просто абсолютным военным
превосходством над страной-жертвой (данный момент как раз не обязателен,
хотя и желателен).
Оно должно обладать необходимыми и достаточными политическими и
дипломатическими возможностями для международно-правового обеспечения
своего вмешательства.
Шестой тезис.
Как любая война или военная операция, цветной переворот тщательно
планируется и готовится. Причём в нескольких вариантах, в зависимости от
уровня сопротивления государства-жертвы. Идеальным является вариант
капитуляции или предательства национальной элиты. Он наименее затратен
во всех отношениях.
При этом все ресурсы государства-жертвы, включая политическую систему
и административную вертикаль, могут сразу же быть использованы
агрессором в своих геополитических интересах. В случае если национальная
элита не идёт на безоговорочную капитуляцию, применяется метод «мирных
уличных протестов».
Строптивую элиту вынуждают передать власть более покладистым коллегам
при помощи давления улицы, ставя её перед выбором: уйти добровольно или
попытаться подавить протесты, рискуя появлением «случайных» жертв,
которые дадут возможность назвать режим «кровавым и диктаторским»,
обвинить его в «полицейской жестокости» и заявить об утрате им
фактической легитимности.
Если вариант мирного давления не проходит, он в течение нескольких
недель или месяцев (в зависимости от ситуации и прочности режима
страны-жертвы) сменяется вариантом вооруженного переворота.
В этом случае режим должен выбирать уже между капитуляцией и
неизбежными жертвами вооружённых столкновений, которые могут исчисляться
десятками, и даже сотнями.
Одновременно с задействованием вариантов «мирного протеста» и
вооружённого переворота государство-агрессор организует политическую и
дипломатическую изоляцию режима-жертвы. Если вооружённый переворот в
столице не проходит или не достигает цели, задействуется вариант
гражданской войны.
В этом варианте государство-агрессор объявляет законную власть
нелегитимной, признаёт «повстанцев» и начинает оказывать им
политическую, дипломатическую, финансовую, материальную, а затем и
военную помощь.
Наконец, если гражданская война заходит в тупик или повстанцы
начинают терпеть поражение, возможно осуществление прямой агрессии (под
гуманитарным предлогом). В мягком варианте она ограничивается
установлением бесполётных зон и накачкой повстанцев вооружением (включая
тяжёлое).
В жёстком варианте осуществляется вторжение иностранных сухопутных
сил, как правило, скрытное (замаскированное под «добровольцев» или
осуществляемое силами специальных операций).
Тезис седьмой.
Как видим, несмотря на формально мирный, технологичный и
информационный характер цветного переворота, на деле его успешность
гарантируется присутствием за спинами дипломатов и журналистов
вооружённой силы, способной в случае необходимости подавить
сопротивление национальной элиты, даже если она решится бороться до
конца.
Задействование этого варианта мы видели в Ираке, Сербии, Ливии. Только в Сирии он пока дал сбой. Но здесь возник существенный новый момент. На вторую
чашу весов (в поддержку законного правительства подвергшейся цветной
агрессии страны) были брошены ресурсы, в том числе военные, второй
сверхдержавы.
Ситуация была переведена из режима цветного переворота в режим
прямого военно-политического противостояния сверхдержав, характерного
для времени корейской и вьетнамской войн.
То есть было ликвидировано необходимое для прохождения цветного
переворота хотя бы в одном из вариантов условие абсолютного
политического, дипломатического, экономического, финансового и военного
перевеса государства-агрессора над страной-жертвой.
Отсюда вытекает восьмой тезис.
Цветной переворот не может быть остановлен ни консолидацией элиты
страны-жертвы (он просто перейдёт в следующую фазу), ни готовностью
силовых структур выполнить свой долг (они рано или поздно будут
истощены), ни эффективной работой национальных СМИ (они будут задавлены
огромными технологическими возможностями агрессора).
Готовность государства-жертвы к сопротивлению агрессии является
необходимым, но недостаточным условием для блокирования механизмов
цветного переворота.
Остановить начавшуюся цветную агрессию может только поддержка властей
страны-жертвы, со стороны второй сверхдержавы, способной на равных
противостоять агрессору во всех аспектах противостояния, на всех
площадках и с задействованием любых средств.
Таким образом, девятый тезис и вывод.
Современные цветные перевороты являются отдельными операциями
глобального противостояния сверхдержав. Так же корейская, вьетнамская и
другие войны (50—90-х годов прошлого века) зачастую оказывались
элементами столкновения СССР и США на чужой территории.
Современные цветные перевороты, как один из видов гибридной войны,
являются элементами столкновения России и США. Это война. Новый вид
войны. Не война как продолжение политики другими средствами (по
Клаузевицу), а цветная технология как продолжение войны другими
средствами.
Эту войну мы начали вести раньше, чем осознали, что находимся в
состоянии войны. Как это часто с нами бывает, мы начали её с поражений
90-х годов, но очухались, научились воевать и в последние два года
сражаемся успешно. Автор : Ростислав Ищенко
Источник: marketsignal.ru.
Рейтинг публикации:
|
