|
Четырехчасовые
переговоры Путина и Керри продолжили серию дипломатических марафонов по
Донбассу и Ирану. Кремлевский пул журналистов уже привыкает к ночному
недосыпу при таких встречах, западные коллеги, наверное, тоже.
Переговоры
как изрядно подзабытый западным миром механизм урегулирования
глобальных конфликтов вновь, по настойчивой инициативе Москвы,
возвращаются в практику международных отношений.
Манера
выхватывать кольт при первой даже не проблеме, а намеке на нее, громить
все и вся в удаленных регионах планеты ради "интересов демократии",
приговаривать "режимы" и назначать правых и виноватых постепенно уходит в
прошлое.
США, пусть и со скрипом, возвращаются к
необходимости длительных политических переговоров. Во многом благодаря
тому, что теперь, выхватывая свой кольт, стоит помнить и про чужой
калибр.
Военная сила используется Россией не для
разгрома противника, а в целях принуждения к перемирию и началу
переговоров. И страны – участницы мировой политики видят это и делают
выводы.
Джон Керри приехал в Москву не на гитаре
сыграть и шутками обменяться – это все высочайшего уровня декорация,
скрывающая остроту и серьезность болезненных для США геополитических
процессов.
Глава Госдепа после неожиданного решения
Путина о выводе ударной авиагруппы из Сирии вынужден был моментально
реагировать на этот ход как на приглашение к продолжению и активизации
переговоров, начатых еще в середине 2015 года. Переговоров, основанных
на правилах и порядках, установленных русскими.
После
очевидного успеха ВКС РФ и в то же время отзыва их ударной части
приказом Путина Вашингтону продемонстрирован узкий коридор
компромиссного решения. Не войти в него американцы попросту не могли.
Дипломатическое
значение успешной операции ВКС РФ в Сирии, пожалуй, куда значительнее
чисто военного, о котором так много сказано. США и контролируемые ими
группы в Сирии столкнулись с альтернативным центром силы, который
диктует свои правила.
Российские военные не просто
бомбили террористов и помогали правительственным войскам нарастить
боевой потенциал, но вели работу по взаимодействию с разными участниками
конфликта. Россия пришла не мочить всех направо и налево, явила себя не
новым мировым жандармом, а ровно наоборот – примирительной силой,
отсеивающей откровенных отморозков от запутавшихся и обманутых и
помогающей последним "обнулить" вражду и начать переговоры.
Успешный
чеченский опыт, при всей его специфике, подарил России уникальные
инструменты решения острейших конфликтов, осложняемых игрой внешних сил.
Понятно,
что если бы Россия вела себя сегодня в Сирии, Грузии во время 08.08.08
или на Украине, спасая Донбасс, так же, как позволяли вести себя Штаты в
Югославии, Ливии, Афганистане и далее везде, то элиты и народы разных
стран сделали бы простой вывод – зачем нам новый ковбой вместо старого?
Точнее, так – чем лучше бешеный медведь бешеного ковбоя? Ничем.
В
реальности же, благодаря тому, что Россия не беспредельничает, но,
наоборот, заживляет раны и "сшивает" целостность страны во благо всего
народа, она становится главной миротворческой силой. Полной
противоположностью США по содержанию, а не только по военной мощи.
Даже
во враждебной нам сегодня Турции, где чрезвычайно сильна антироссийская
риторика, появляются статьи вроде той, что была опубликована 18 марта в
газете Hürriyet:
"Главное, что Россия выиграла в
Сирии, – она укрепила убежденность в том, что совсем не похожа на
Америку: она взаимодействует с легитимными силами, она – та страна,
которая не создает террор, а борется с ним".
Взвешенная
политика России, руководство которой в конфликтных ситуациях становится
выше сиюминутных эгоистичных интересов участников и тем более не
преследует собственных корыстных целей, позволяет многим странам и
региональным силам по-новому взглянуть на нашу страну, на сам конфликт и
свое в нем участие, а также в целом на парадигму международных
отношений.
Вдруг появилась мощная держава, которая
готова использовать свою военную силу не для навязывания странам и целым
регионам тотального контроля и неоколониальной зависимости, а ради
поиска баланса интересов и установления многополярного мира.
Когда
Москва только выступала с этой риторикой, многие воспринимали ее как
пустые обещания или даже обман, прикрывающий корыстные интересы. Но
после исторической операции в Сирии стало понятно, что это действительно
новая реальная политика.
Чем увереннее Россия
будет эту политику проводить, тем больше стран будут обращаться к ней за
помощью в конфликтных ситуациях, а значит, будет и дальше возрастать ее
вес на международной арене.
ВКС РФ в любой момент
могут за считаные недели появиться и развернуть мобильные базы в Ираке,
Афганистане и где угодно – исключительно по просьбе официального и
законно избранного правительства, с целью наведения порядка и перехода к
процессу политического урегулирования.
Это стало неприятным
сюрпризом для Вашингтона. Он не просто теряет доверие международного
сообщества и монополию на применение силы вдали от своих границ, но и
сталкивается с более привлекательной идейной альтернативой. Эта
альтернатива, хотя и базируется на номинально более слабой военной
машине, основана на старом добром принципе справедливости. А это с
лихвой компенсирует разницу потенциала.
Поразительно,
что при этом в самой России находятся недовольные такой политикой
Владимира Путина, обвиняя ее в слабости, мягкости и
непоследовательности. Отчаянные патриоты требуют здесь и сейчас полной
победы светлых сил и русского мира, будто Россия участвует не в
сложнейшем геополитическом столкновении на грани глобального конфликта
при куда меньших ресурсах, чем у "партнеров", а в компьютерной игре с
бонусами и возможностью "перезагрузиться" при неудаче.
Такая
слепота поразительно диссонирует с нарастающим за рубежом прозрением по
поводу новой геополитической реальности, созданной руководством России.
Основа которой – взвешенность в решении внутренних и международных
конфликтов.
Необходимо понять, что исключительно
голым насилием и военным присутствием, даже эффективным, нельзя решить
политические и тем более духовные противоречия. Ту же Украину можно
вернуть и освободить от западной оккупации не танками в Киеве, а
созданием условий для того, чтобы основная масса населения переосмыслила
ключевые установки, приведшие к нынешней трагедии Украины.
Равно
как Асаду хорошо бы не просто героически противостоять террористам, за
что он уже заслужил благодарность потомков, но и найти такое мудрое
политическое решение, которое позволило бы переманить на свою сторону
"несогласных", тем самым выбив почву из-под антиасадовской западной
пропаганды.
Все это чрезвычайно трудно – гораздо
труднее, чем стрелять из миномета – но только такой процесс позволит
затушить пожар ненависти, хаоса и террора, распространяемый США по всему
миру.
Автор Эдуард Биров, журналист |
