24
марта в Китай с визитом прибыл глава Администрации президента РФ Сергей
Иванов для встречи со своим коллегой Ли Чжаньшу, главой Секретариата ЦК
Компартии. Запланированная встреча по формальному поводу открытия Медиа
саммита, неожиданно увенчалась встречей с лидером страны Си Цзиньпином, а также с главой Центральной комиссии по проверке дисциплины, "партийной тайной полицией" - Ван Цишанем.
Последний уже давно, в силу своей внутриполитической работы, не
принимает иностранных гостей, за исключением Генри Киссинджера, с
которым он встретился в ноября 2015 года.
Фотография
с Сергеем Ивановым и лидером Китая, который без анонсирования в прессе
встретился с Си Цзиньпином, висела на главной странице новостного
агрегатора "Байду" и других крупных СМИ два дня - редкая честь для
редкого гостя, оказавшегося в Пекине, по словам Ли Чжаньшу, в компании
«старого друга».
«Политическая тройка», с которой провел встречу Сергей Иванов, является идеологическим и политическим ядром группы Си Цзиньпина,
в которой Ли Чжаньшу, помимо позиции главы Секретариата, руководит
Комитетом государственной безопасности (2014), недавно созданным
образованием, выведенным из под контроля партийных, государственных, а
также армейских и структур госбезопасности, и подчиняющийся только Си
Цзиньпину.
Ли
Чжаньшу, глава Секретариата или кадровой службы Центрального комитета
КПК - редкий случай, когда глава внутриведомственной службы имеет
функции дипломата. Эти функции достаточно ограниченные: Ли Чжаньшу
специализируется только на отношениях с Россией, и де факто отвечает за
это направление в «корпорации Си Цзиньпина»: координация действий в сфере пропаганды, ВПК, взаимных визитов, взаимных парадов.
Судя по недавнему визиту российского коллеги Ли, который можно назвать
внеплановым и беспрецедентным по уровню встреч, в отношениях двух стран
наметились кардинальные перемены, которые должны увенчаться визитом
Владимира Путина в июне 2016 года в Пекин, не исключено, что речь шла о
расширении сотрудничества в сфере ВПК и пока еще недавно озвученная тема
о создании между Китаем и Россией зоны свободной торговли в том или ином виде, но не только. Главной темой визита, как бы
парадоксально это не звучало, могла стать помощь России «корпорации Си
Цзиньпина», оказавшейся в сложной ситуации.
В результате определенных причин «корпорация Си Цзиньпина», триумфально проводившая выкорчевываете старых кадров из Компартии руками Ван Цишаня, и насаждавшая новые руками Ли Чжаньшу -
получила мощный отпор оппонентов: в ходе «Двух сессий» в Китае и
Гонконге началась открытая пропагандисткая кампания против лидера
страны, увенчавшаяся требованием преданных анонимных партийцев отставки Си Цзиньпина.
Китайский «Госплан» повел себя прямо противоположно требованиям лидера страны, а финансовый блок вместо продолжения девальвации взял жесткий курс не только на сохранение курса юаня, но и на его частичную ревальвацию.
Кроме этого в рамках политических дел активизировалась китайская
прокуратура, ранее лишь покорно принимавшая многочисленные списки
коррупционеров от Ван Цишаня. Оппоненты Си Цзиньпина не захотели
безропотно наблюдать свою политическую гибель и взяли решительный курс
на борьбу за выживание.
В этой
ситуации, когда на Си Цзиньпина организованно давление, как со стороны
внутренних оппонентов, так и со стороны США и их союзников, резко переменивших свою тактику в сфере сдерживания китайской угрозы, роль поддержки России, при всех
многочисленных сложностях, в которых находится страна, многократно
возрастает.
Крымская война и Опиумные войны 2.0
Как и
после Крымской войны в середине 19-ого века, удар западных сил
переносится от России к Китаю, и сегодняшняя ситуация, которая
разворачивается в стране может быть охарактеризована как «Опиумные войны
2.0». Несмотря на все очевидные отличия цинского и нынешнего Китая
ситуация на структурном уровне крайне похожа, и напоминает ситуацию
19-ого века, что однако не предопределяет аналогичный исход.
К началу 19-ого века империя Цин,
предшествующая нынешнему республиканскому строю в Китае, достигла пика
своего экономического могущества, превратившись в первую экономику мира,
на которую приходилось от 20% до трети мирового ВВП. Империя была не
просто «сборочным цехом» или «крупнейшим рынком в мире», но крупнейшим
экспортером на тот момент единственного продукта с высокой добавленной
стоимостью - роскоши в виде фарфора (china), чая, шелка и других
специфичных товаров востока. Регулируя экспорт через государственные
корпорации при координации ордена Иезуитов, служивших глазам и ушами
цинского двора, империи удалось стать главным бенефициаром промышленной
революции Запада - несмотря на то, что английские и голландские станки
производили добавленную стоимость и расширяли европейскую торговлю,
полученное от торговли серебро в конечном итоге оседало в руках цинской
монархии, не без оснований возомнившей себя центром мира.
Торговля с европейскими странами
шла в убыток Европе, которая практически ничего не могла предложить
Китаю, производившему все самостоятельно, и кроме этого наглухо
закрывшего все порты страны от контактов с иностранцами, кроме
южно-китайского Гуанчжоу и российской Кяхты, а также российских
караванов, приходивших в Пекин несколько раз в год. Европейский креатив в
лице Адама Смита и Давида Рикардо, европейский фабрикант и согнанный со
своих пастбищ уэльский скотовод, и торговец тюльпанами в Амстердаме и
вся просвещенная Европа, а также Америка и Индия - все это работало на
большой золотой сундук «золотого клана» Айсин Гёоро.
Ситуацию решили переломить
англичане, наладив нелегальный экспорт опиума в Китай, и восстановив
торговый баланс к 1833 году. Главными бенефициарами опиумной торговли
стали гуанчжоуские (и их гонконгские филиалы), а потом и шанхайские
наркокорпрации, Остиндская компания, а также Британская корона, у
которой получилось через государство Тайпинов проломить в Южном Китае
огромную щель для нелегальной торговли, и тем самым полностью разрушить
госмонополию и финансовую систему «первой экономики мира», став главным
выгодополучателем от мировой торговли, и как следствие, мировым лидером.
Последствием Опиумных войн стало создание на территории Китае
нескольких режимов милитаристов, полностью зависимых от запада и
наркоторговли.
Несмотря
на проходящую сегодня в Китае «метафетаминовую войну», китайский рынок
платит дань западным производителям не потреблением наркотиков, которые
поставляет на рынок Китая и даже экспортирует «отечественный
производитель» в Гуандуне, а потреблением технологий - прежде всего в сфере электроники и компьютерных систем.
Делать
прогноз о том, что Китай сегодня стоит на пороге «новых Опиумных войн»
было бы слишком смело, однако нельзя не упомянуть о нескольких явных
признаках, характерных для ситуации 19-ого века и сегодняшнего дня.
Прежде всего с 2016 года на фоне незначительного падения экспорта из
Китая, резко (почти на 20%) упал импорт западной продукции - в Китае наметилась тенденция на закрытие своего рынка. Дисбаланс в
торговле в свое время стал главной причиной подготовки опиумных войн. В
свою очередь, если раньше финансовые средства из китайской экономики
выкачивались дорогой нефтью (до 50-60% нефти в Китае - это импорт) и
зависимостью от чипов - то сегодня ситуация кардинально меняется,
особенно с учетом того, что китайцам удалось путем рекордных штрафов принудить крупнейшего экспортера чипов Qualcomm разместить производство
в провинции Гуйчжоу, которая также тесно связана с нашим героем Ли
Чжаньшу.
Последним и очевидным сходством является развернувшаяся в Китае "неотайпинское движение" в лице различных сепаратистских сил в Южном Китае, а также группы «комсомольцев», активно выступающим за
расширение участия западного капитала в судьбе китайской экономики.
Опиумные
войны были тесно переплетены с историей Крымской войны -
англо-французские (нормандские) торгово-промышленные корпорации не могли
концентрировать усилия вооруженных сил одновременно на российском и
китайском направлении, поэтому удары по империям, наследницам
Чингисхана, чередовались. Российская империя оказалась более стойкой в
сопротивлении западу и менее важной с точки зрения оттока капитала, чем
Китай - и основной удар западных сил обрушился на династию Цин, против
которой запад развернул настоящую гибридную войну, поддержав
идеологически, информационно и материально восстание Тайпинов, унесшее
жизни около 50 млн человек, что сопоставимо с числом жертв Второй
мировой войны.
По
окончанию Крымской войны англо-французская коалиция, в условиях
полномасштабной гражданской войны, в которой оказалась цинская монархия,
планировала захват северо-китайской столицы Пекина и, вероятно,
колониальную форму правления для распавшегося на северный и южный Китая.
От подобного сценария Китай спасла позиция России, которая по
официальным источникам предоставила Китаю вооруженную помощь и
предотвратила захват столицы страны англо-французской коалицией. В
реальности речь идет о полномасштабном участии России в отражении
западной агрессии в отношении Китая. Участие России могло быть
настолько масштабным и глубоким, что факты о нем не публикуются и
сейчас, спустя 150 лет. Вряд ли удар по Пекину можно было бы
предотвратить «дипломатическими переговорами» и «обозом с оружием»,
который согласно дипломатическим байкам привез граф Игнатьев в Пекин.
Сегодня
для Китая такой «граф Игнатьев» - это Сергей Иванов, а его главный
партнер по переговорам - Ли Чжаньшу - правая рука Си Цзиньпина. Не
исключено, что такое сравнение приходит в голову и самим китайцам, столь
много изучающих в последние несколько лет историю династии Цин и даже
сравнивающих ее с нынешним положением Китая на страницах ведущих
партийных интернет-площадок.
«Свой тигр» Ли Чжаньшу
Как и Си Цзиньпин - Ли Чжаньшу, рожденный в год тигра (1950) - «красный принц».
Ли, чей фамильный иероглиф переводится как «Каштан», а имя «Чжаньшу» -
как «письмо об объявлении войны», внук известного «красного губернатора»
- замгубернатора провинции Шаньдун Ли Цзайвэня. Все родственники Ли
Чжаньшу принимали активное участие в антияпонском освободительном
движении на стороне Компартии Китая и Народно-Освободительной армии.
Исследователи политического
портрета нынешней группы Си Цзиньпина, делают серьезную ошибку, называя
ее «маоистами», тогда как сам Си Цзиньпин и его отец, Ли Чжаньшу и его
родственники, а также Ван Цишань, и многие другие соратники из группы Си
были не участниками - а жертвами Культурной революции, развернутой Мао
Цзэдуном против своей же старой гвардии. Если перенести ситуацию на
СССР, то можно представить, что власть в России взяли некие остатки
«ленинской гвардии», недобитой при Сталине, и по сути являвшихся
выходцами из дворян. Этим и объясняется специфика «китайских принцев» и
их самоназвание «тайцзы дан» - партия принцев. Принцев маньчжурского
двора.
Ли
Чжаньшу - такой же наследственный принц, дед которого будто бы начинал
при коммунистах пастухом (放养倌), а в реальности, как и в истории
послереволюционной России, пастухами делались сыновья и внуки казачьих
атаманов, верно служивших царю. Такая же биография и у Си Цзиньпина,
отец которого начинал в войсках милитариста Ма, и ставшего губернатором
Гуандуна при раннем Мао, и подвергшегося публичному унижению и снятию со
всех постов во время Культурной революции, как враг народа и
контрреволюционер. Дед Ли Чжаньшу был убит во время культурной
революции, а сам Ли Чжаньшу, как и Си Цзиньпин, подвергся унижению и был
изгоем на протяжении около 10 лет. Хорошая закалка для здорового
чувства политической ненависти к оппонентам.
Враг "шанхайской группы"
Годы
Культурной революции миновали, и Ли Чжаньшу, окончив вечерний
(по-китайски ночной) финансовый институт, как и многие дети
репрессированной старой гвардии, начал достаточно быстрое движение по
карьерной лестнице, заняв позицию главы райкома в китайском
«подмосковье» - окружающей Пекин провинции Хэбэй, а к концу 90-х годов
попав в обком этой провинции. Здесь карьера еще молодого политика могла
закончится навсегда: между членом обкома Ли Чжаньшу и первым секретарем
провинции Чэнь Вэйгао (1933-2010), членом группировки «шанхайца» Цзян Цзэминя,
а также «молодым главой налогового ведомства» Ли Чжэнем (казнен в 2003
году) произошел серьезный конфликт, из-за которого дальнейшая будущее Ли
Чжаньшу, уже второй раз, оказалось под вопросом.
Однако
опального Ли забирают в родную провинцию нынешнего генсека Си Цзиньпина
Шэньси, где он не только становится образцовым мэром столицы провинции
Сиань, сделав из нее центр будущего «Шелкового пути», но и в дальнейшем
перемещается на пост замгубернатора провинции (2002-2003). При
«комсомольском» генсеке Ху Цзиньтао карьера врага «шанхайцев»
развивается с прежней скоростью - замгубернатора Шэньси перемещается в
приграничную с Россией провинцию Хэйлунцзян - так по-китайски называется
Амур, «река Черного дракона», где при Ху Цзиньтао занимает позиции
замгубернатора и второго секретаря провинции (повышение по партийной
линии), а к моменту утверждения Си Цзиньпина официальным преемником Ху
Цзиньтао, становится губернатором провинции, где он проработал долгие
семь лет, успев понять сложную специфику в том числе и
китайско-российских приграничных отношений.
В
биографии Ли Чжаньшу есть «комсомольское пятно», на котором часто
спекулируют комментаторы, стремящиеся повлиять на отношения Си Цзиньпина
и Ли. В период работы в Хэбэе Ли Чжаньшу в течение нескольких лет
возглавлял местный обком Комсомола. Вопреки домыслам, назначению в обком
Ли, скорее, обязан одному из родственников, тесно связанному с местным
комсомольским движением еще со времен антияпонской войны, когда Лига
социалистической молодежи Китая была независимой от Компартии
организацией. Таким образом Ли не является прямым протеже Ху Цзиньтао,
хотя с другой стороны, и не является и врагом «комсомольской группы».
В Хэйлунцзяне высокого китайца (рост Ли Чжаньшу 180 см), который любит
борьбу, приняли, судя по всему, хорошо, тем более, что большинство
переселенцев в Хэйлунцзян являются выходцами из близкой к Ли Чжаньшу
провинции Шаньдун.
С
момента утверждения Си Цзиньпина как будущего преемника Ху Цзиньтао в
2009 году карьера Ли Чжаньшу развивается стремительно: не по правилам,
еще не будучи назначенным членом Политбюро он занимает позицию первого
секретаря самого бедного и "самого красного" региона Китая - провинции
Гуйчжоу (там расположится в будущем американский Qualcomm), прямо под
боком у будущего главного оппонента Си Цзиньпина на 18-ом съезде мэра
Чунцина - Бо Силая. Здесь в это же время находится будущий глава
Сухопутных сил Ли Цзочэн в ранге замкомандующего Чэндуским военным округом. Не исключено, что
две эти фигуры, которые одинаково пострадали от группы «шанхайцев»,
сыграли ключевую роль в предотвращение государственного переворота,
готовившегося в 2012 году со стороны Бо Силая и его протеже Чжоу Юнкана.
Последние, как предполагается, имели прямую связь с «шанхайцами». В
18 июля
2012 года - на пике борьбы Си Цзиньпина и Бо Силая в преддверии 18-ого
съезда Ли Чжаньшу освободил позицию секретая обкома и
губератора Гуйчжоу, и его карьера вновь повисла в воздухе, до момента
назначения Си Цзиньпина генеральным секретарем Компартии Китая, когда Ли
Чжаньшу получил назначение в кадровую кузницу Центрального комитета -
Секретариат ЦК КПК.
В южной
провинции Гуйчжоу во время назначения нового губернатора развернулась
активная кампания очернения в прессе, в том числе и прилепилась кличка
«чиновник из трех северных провинций» ("саньбэй ганьбу", которую можно прочитать и как «чиновник три стакана»),
а также о непокладистом, «тигрином» характере Ли Чжаньшу. Для пиар
кампании назначенца из команды Си даже была издана книга с биографией Ли
и его историей его семьи.
Личный дипломат Си Цзиньпина
Ли
Чжаньшу сопровождал Си Цзиньпина практически во всех зарубежных поездках
и по сути является мозговым центром выработки внешней политики группы
Си Цзиньпина, где главным элементом все же является не США - а Россия.
Речь не идет о крепкой дружбе, жертвенном союзе и тем более идейной
близости - но так сложились обстоятельства и баланс сил в китайской
внутриполитической игре.
Второй в политической тройке
Сегодня в
сложной ситуации для группы Си Цзиньпина - Ли Чжаньшу, который является
по сути главой личной спецслужбы Си Цзиньпина - Комитета
государственной безопасности, поставленной выше партии, правительства,
армии и спецслужб, а также совмещает эту позицию с координатором
кадровой и иностранной политики, можно назвать вторым после Си Цзиньпина
человеком. Эту позицию он разделяет с главой «партийной полиции»
Центральной комиссии по проверке дисциплины Ван Цишанем, который также
формирует идеологическую повестку группы.
Не
исключено, что Ли Чжаньшу станет новым членом Постоянного комитета
Политбюро и именно с борьбой за эту позицию связана активность Ли в деле
работы с кадрами - именно ему принадлежит инициатива объявления Си
Цзиньпина «коренным лидером» и введения клятвы на верность коренному
лидеру от секретарей обкомов. Из-за повышенной работоспособности Ли
Чжаньшу назвали «тысячемильной лошадью», а недоброжелатели называют его
«темной лошадкой», так как все его новые посты он получает внезапно,
работая как самая важная и незаметная фигура Си Цзиньпина на ключевых
направлениях.
Николай Владимиров
