Atlantico: Поддерживаемая Ираном «Хезболла» считается террористической организацией в Израиле и странах Совета сотрудничества Персидского залива, которые в свою очередь помогают мятежникам в Сирии (террористы, по мнению Тегерана). В результате выходит настоящее противостояние понятий: террористы для одних, союзники для других. В любом случае, у Израиля и арабских стран Залива, безусловно, есть общий враг: Иран. Каковы истоки и причины враждебного отношения к Ирану со стороны Израиля и стран Залива?
Жиль Миэли: Иранская революция 1979 года привела к формированию режима и политической системы, которые впервые опирались на политический ислам. В регионе, где религия представляет собой основополагающую данность (для Саудовской Аравии, как хранительницы святых мест, она даже становится основой легитимности) это означало радикальные преобразования, тем более что Иран — шиитская страна: это придает дополнительную грань напряженности вокруг смены курса Тегерана. Война Ирака и Ирана очень быстро продемонстрировала опасность сложившейся ситуации, и нам в некотором роде до сих пор приходится иметь дело с последствиями событий 1979-1988 годов. Иран стал региональной державой с мощной идеологической основой, а суннитский радикальный исламизм представляет собой своеобразный ответ на шиитский радикализм. В таких условиях, после подписания в 1979 году соглашения между Израилем и Египтом ни одна арабская страна больше всерьез не стремится к исчезновению Израиля, а его существование стало козырем, в частности по отношению к Ирану и его союзникам.
Ален Родье: У Израиля есть три врага: Иран, Иран и еще раз Иран. Еврейское государство считает его угрозой для своего существования, а иранская ядерная программа вызывает у него сильнейшую тревогу. Израиль сделал все, чтобы попытаться сорвать или хотя бы затормозить процесс переговоров по ядерной программе Ирана с «шестеркой» (пять постоянных членов Совбеза и Германия), которые завершились подписанием соглашения 14 июля прошлого года. Сейчас Иран — главный враг для Израиля. Это связано с тем, что после арабской весны характер классической военной угрозы для еврейского государства кардинально изменился: сейчас ни одна страна региона не представляет для него прежней угрозы. В первую очередь это касается Ирака, Сирии и Египта (Израиль не раз воевал с ними, о чем говорит, например история войны Судного дня).
Страны Персидского залива в свою очередь обвиняют Тегеран в формировании шиитской оси, которая включает в себя помимо него Сирию, Ирак, прочно закрепившуюся в Ливане «Хезболлу» и в меньшей степени Бахрейн и Йемен. Две эти последние страны становятся камнем преткновения. В Бахрейне власть принадлежит суннитской династии при шиитском большинстве населения, в связи с чем страны Залива опасаются возможного мятежа и распространения протестных настроений на их собственную территорию. В охваченном войной Йемене западная половина страны находится в руках хуситов, которые получают поддержку Тегерана и бывшего президента Салеха. Им противостоят силы президента Абда Раббо Мансура Хади и коалиции арабских стран во главе с Саудовской Аравией. Все суннитские страны Залива разделяют мнение о том, что у Тегерана имеются гегемонистские планы в регионе.
Таким образом, Израиль и страны Залива объединяются против общего врага.— Предпринимают ли Израиль и страны Залива какие-то общие действия против иранской угрозы?
Жиль Миэли: Как пишет The Sunday Times, бывший глава Моссада Мейр Даган ездил в Саудовскую Аравию для обсуждения военного сотрудничества в рамках удара по Ирану. Кроме того, нам известно, что Израиль вот уже 20 лет поддерживает почти что официальные отношения с Катаром. Поэтому можно предположить, что у израильского руководства, так или иначе, имеются связи с правительствами стран региона.
Ален Родье: Благодаря Wikileaks стало известно, что у Израиля сформировались совершенно конкретные связи со странами Персидского залива. Состоялся ряд неофициальных встреч. Случай Катара выделяется на общем фоне. В рамках подготовки будущего Чемпионата мира по футболу катарцы заявили, что готовы принять израильтян. Между двумя странами активно развиваются экономические связи, в частности благодаря катарским инвестициям в Израиле.
— Помимо общего иранского врага какие еще общие интересы объединяют Израиль и арабские страны залива на Ближнем Востоке и за его пределами?
Жиль Миэли: Все эти страны богаты, хрупки и нуждаются в стабильности для добычи и экспорта нефти и газа, а также сохранения политического и религиозного статус-кво в пределах своих границ.
Поэтому они заинтересованы в конструктивном диалоге со всеми игроками в регионе, особенно если те могут похвастаться военной и экономической мощь, а также тесными связями с США.
Ален Родье: В регионе у них имеется общий интерес. Все страны Персидского залива стремятся сохранить действующую власть и с огромным недоверием относятся ко всему, что могло бы поставить под вопрос ее стабильность. Израиль же предпочитает хорошо знакомых ему партнеров, а не страны, которые пускаются в революционные авантюры и в перспективе могут создать неблагоприятные для него условия. Кроме того, Израиль и страны залива не заинтересованы в том, чтобы к власти где-то пришли радикальные исламисты вроде ИГ и «Аль-Каиды».
К тому же, американцы все сильнее дистанцируются от Ближнего Востока, чтобы уделить больше внимания Дальнему. Такая позиция США вызывает беспокойство у Израиля и арабских стран, которые уже давно поддерживают связи с Америкой.
— Но можно ли говорить об объективном альянсе Израиля со странами Персидского залива?
Жиль Миэли: Это неподходящее понятие. Речь идет о неофициальных отношениях между игроками, которые общаются, обмениваются мыслями и сотрудничают по отдельным направлениям, прикрывая все это показной враждебностью.
Ален Родье: Можно говорить об объективном, но неофициальном альянсе. Недовольство Израилем в арабских странах (как и в Иране) связано с палестинской проблемой. Пока она не будет урегулирована, это будет препятствовать формированию открытых дипломатических связей между Израилем и арабскими странами. Скорее всего, именно палестинская проблема не дает этому альянсу стать официальным. Кроме того, колонизационная политика в Израиле, в частности вокруг Иерусалима, в штыки воспринимается общественным мнением арабских государств. Хотя ими и руководят диктаторы, они стремятся учитывать трепетное отношение населения к палестинской борьбе и неприятие израильской колонизационной политики. Дело в том, что излишне благожелательная или примирительная официальная позиция по отношению к Израилю спровоцировала бы внутренние протестные движения. Поэтому Израиль систематически навлекает на себя бурю критики после очередных колонизаций или военных инициатив вроде операции «Литой свинец» летом 2015 года, которую в один голос осудили все государства Персидского залива.
