Резюме:Президент РСМД Игорь Иванов делится своим видением по проблеме обеспечения национальной безопасности в условиях современного глобального мира.

12 февраля начинает работу 52-я Мюнхенская конференция по безопасности, Россию на которой будет представлять делегация во главе с председателем Правительства Дмитрием Медведевым. В преддверии форума президент РСМД Игорь Иванов делится своим видением по проблеме обеспечения национальной безопасности в условиях современного глобального мира.

Устарела ли политика нейтралитета?

Во все времена обеспечение безопасности являлось одной из важнейших функций государства. Во имя безопасности строились крепостные стены и возводились замки, набирались армии и укреплялись границы, повышались налоги и создавались военные союзы. Дефицит национальной безопасности не мог быть компенсирован ничем другим — ни процветанием торговли и ремёсел, ни богатством знати и народа, ни высочайшими достижениями культуры и искусства.

В наши дни стремление к безопасности по-прежнему остаётся главным приоритетом государственных деятелей и политиков. Мировые военные расходы измеряются астрономическими суммами, национальная безопасность неизменно находится в центре острых политических дискуссий, лихорадочно укрепляются двусторонние и многосторонние военно- политические альянсы, в первую очередь — блок НАТО. Казалось бы, проблема безопасности — по крайней мере, для членов этого блока — должна быть или окончательно решена, или очень близка к своему окончательному решению.

Однако есть ли в современном мире хотя бы одна страна, которая может чувствовать себя в полной безопасности? Предотвратили ли колоссальные военные бюджеты США трагедию 11 сентября 2001 года?

Спасло ли от террористических актов Испанию, Великобританию или Францию их членство в Североатлантическом альянсе? Можно ли эффективно использовать механизмы НАТО в противодействии миграционному кризису, захлестнувшему в последние месяцы большую часть европейского континента?

На все эти вопросы приходится давать отрицательные ответы. И дело здесь, наверное, не только и не столько в косности и инерционности традиционных военно-политических механизмов, созданных ещё в середине прошлого столетия. И не в отсутствии фантазии и энергии у руководителей НАТО. Более важно, на наш взгляд, то обстоятельство, что в XXI веке принципиально изменились угрозы, стоящие перед всеми странами мира — большими и малыми, богатыми и бедными, на Западе и на Востоке.

Во-первых, основные угрозы исходят не от сопредельных государств или враждебных военных союзов, а от негосударственных образований — таких как Аль-Каида, ИГИЛ и другие. Эти сетевые структуры, с лёгкостью пересекают национальные границы и пускают корни в самых разных регионах мира. Противостоять им с помощью военных блоков — всё равно что начинать борьбу с вирусом Эбола, вооружившись мечом и щитом.

Во-вторых,

в современном глобальном мире безопасность по определению также приобретает глобальный характер. Выгородить для себя какой-то отдельный «регион абсолютной безопасности» — дело безнадёжное.

Дефицит безопасности у близких и даже не очень близких соседей рано или поздно сведет на нет все подобные усилия независимо от того, сколько ресурсов в них ни вкладывается.

В-третьих, современный мир развивается необычайно динамично, угрозы возникают и меняются буквально на глазах, приспосабливаясь к новым условиям и быстро реагируя на любые новые возможности. Противостоять этим угрозам с помощью громоздких и жёстких военно- политических союзов старого типа не получится, как ни старайся. Вместо намертво приваренных друг к другу и основательно проржавевших конструкций военных блоков человечеству нужно что-то похожее на набор «Лего», из которого можно было бы оперативно складывать те комбинации «кубиков», которые нужны для решения конкретных задач в данный момент.

Имеются ли прецеденты успешного альтернативного решения проблем национальной безопасности? Несомненно, имеются. Ограничусь только одним из примеров — опытом Финляндии и Швеции после второй мировой войны. Две северных европейских страны пришли к политике нейтралитета — каждая своим путём, в силу сложившихся геополитических обстоятельств и с учётом своей сложной, подчас драматической истории. При этом как Швеция, так и Финляндия оставались европейскими и западными странами, не жертвуя ради нейтралитета ни своей национальной идентичностью, ни своими фундаментальными ценностями.

Можно ли утверждать, что Швеция и Финляндия в годы холодной войны испытывали больший дефицит безопасности, чем их соседи, вошедшие в блок НАТО? Конечно, нет. Можно ли говорить о том, что Швеция и Финляндия из-за своего нейтралитета были задвинуты на задворки европейской и мировой политики? Тоже нет. Напротив, каждая из этих стран заняла свое уникальное место в европейских делах: вспомним хотя бы выдающуюся роль Финляндии в подготовке и подписании знаменитого Хельсинского акта о безопасности и сотрудничестве в Европе 1975 года. Кстати, принцип нейтралитета нисколько не помешал Швеции принять участие в военных операциях НАТО, например, в Афганистане.

Государственные деятели Финляндии и Швеции на протяжении десятилетий выделялись среди своих европейских коллег широтой взглядов, умением заглянуть далеко в будущее и сочетанием политической гибкости с высочайшими морально-этическими стандартами. Достаточно упомянуть таких разных, но одинаково ярких лидеров как Урхо Калева Кекконен и Улоф Пальме. Возможно, что именно нейтральный статус Стокгольма и Хельсинки способствовал выдвижению лидеров такого типа — лидеров, свободных от жёсткой блоковой дисциплины, обладающих той внутренней свободой, без которой невозможна реализация смелых политических идей.

Не хочу быть неправильно понятым: я вовсе не призываю к немедленному роспуску НАТО. В современных условиях в силу многих причин — это вряд ли реально. Но

уповать на НАТО как на универсальное решение проблем безопасности на все времена? Полагать, что с вступлением в Североатлантический альянс эти проблемы могут быть успешно делегированы брюссельским бюрократам? Такие надежды в современных условиях были бы, на мой взгляд, проявлением политического легкомыслия, граничащего с безответственностью.

Рано или поздно нам придётся заняться формированием новой всеобъемлющей системы международной безопасности равной для всех. И в этой работе роль государств, приверженных политике нейтралитета, имеющих опыт существования вне исторических рамок военно- политических союзов, будет незаменимой.

РСМД