22.12.15
Ева Меркурьева
Бывший президент Украины Леонид Кучма был знаменит крылатой фразой, сказанной им однажды Верховной Раде: «
Скажите мне, что строить, и я вам построю».
Судя по тому, что слова эти оставались актуальными десятилетиями,
ничего дельного в ответ Кучма от депутатов не услышал. В результате за
почти четверть века существования в независимом статусе на территории
бывшей Украинской ССР построено государство-марионетка, полностью
утратившее суверенитет и частично – территориальную целостность, причем,
второе случилось по причине первого.
Запрос Украины на истинный, а не скроенный по западным лекалам
суверенитет, на рубеже 2013-2014 годов моментально привел к вооруженному
государственному перевороту и свержению власти, осмелившейся сделать
робкую и неуверенную попытку освободиться от мертвецкой хватки
Вашингтона и Брюсселя. Вслед за переворотом последовал кровавый этап
жестокого усмирения мятежного населения Юго-Востока с применением
широкого набора инструментов подавления гражданской активности – от
тюрем до заказных убийств, от публичного всесожжения в Одессе до
полноценной войны с Донбассом.
Крым не успел хлебнуть крови – спасла Россия. Иначе в крови бы и захлебнулся. Под лозунгом украинских наци – «
Крым должен быть или украинским, или безлюдным!» И бежать было бы некуда.
Зато Донбасс принял на себя удар чудовищной силы. И продолжает
принимать. Цель, которая поджигателями войны ставилась изначально, –
вытеснить максимальное количество русского населения в Россию и
сохранить за собой ценную территорию. Как показало время, без Донбасса
Украина элементарно не в состоянии прожить зиму, не выморозив жилой
фонд. Все бредовые сказочки про альтернативное топливо в виде соломы,
опилок и прессованных экскрементов, которые прежде рассказывались с
претензией на научность и нешуточным апломбом, умерли, как только пришли
первые холода. Судорожные закупки альтернативного угля в Африке в 2014
году ничего, кроме скандалов и растраты государственных денег, не
принесли. Африканский уголь коварно не горел, но зато война с
энергетически важным для Украины Донбассом заполыхала с новой силой.
С момента переворота по законам жанра, названного «революцией
достоинства», Украина, теряя суверенитет, как следствие, стремительно
теряла и опору для самостоятельности государственной власти –
действующее законодательство, основанное на конституции, рожденной в
одну из летних ночей 1996 года.
Украинская конституция превратилась в абсолютную фикцию.
Смещение законно избранной власти насильственным способом обнулило
конституционные нормы, а последующие за переворотом действия –
назначения на высшие государственные должности иностранцев, избрание в
парламент преступников, поражение части граждан государства в правах,
жесточайшая цензура, уголовное преследование свободы слова и собраний,
вовлечение вооруженных сил в войну с согражданами, включение карательных
батальонов в правоохранительные структуры, пытки, похищения людей,
бессудные расправы – похоронили вместе с конституцией в одной общей
могиле весь свод украинских законов.
Это и означало «жить по-новому», как обещал Петр Порошенко, баллотируясь на должность украинского президента.
Новая Украина живет и действует за флажками законодательного поля.
Оно, это поле, существует исключительно на бумаге. Более того, оно даже
не стоит бумаги, на которой напечатаны буквы законов.
Было бы логично, если бы постмайданная Украина, похоронив конституцию
прежнюю, заменила ее новой редакцией под каким-нибудь приторным соусом
реформ, законодательно утверждающих так называемые «ценности майдана».
Фактически вооруженный переворот имел целью не просто свержение
власти, а рождение «на майдане» нового украинского государства,
определяющего врагом Россию и нацеленного на военный конфликт с Россией.
Учитывая количество русского населения в стране, такое государство
должно было родиться полицейским государством-русофобом.
Справедливости ради стоит упомянуть, что попытка обрамить новую
Украину законодательно после «революции достоинства» таки случилась – с
подачи националистов «Свободы» Верховная Рада 23 февраля 2014 года
признала утратившим силу закон об основах государственной языковой
политики, закрепляющий русский язык в качестве регионального и,
соответственно, официального, в 13 регионах Украины.
Это и определило дальнейший стремительный ход событий – как в Крыму, так и на Юго-Востоке Украины.
Уже через четыре дня, 27 февраля, был назначен референдум о статусе
Крыма и Севастополя. Меньше, чем через месяц призыв украинских наци к
русским гражданам Украины – «Чемодан-вокзал-Россия!» – воплотился в
утрату территории полуострова. Жители Крыма и Севастополя, недолго
раздумывая, сделали собственный демократический выбор в пользу
присоединения к Российской Федерации в качестве федерального округа и
города федерального значения.
Теперь «Свобода» не случайно усиленно выталкивается на обочину
украинской политической жизни. Это – месть за потерянный Крым, куда
майданная орда по задумке конструкторов «революции достоинства» должна
была вползти тихой сапой и уже вкупе с местными радикальными
группировками вытеснить с территории полуострова русское население, а
при поддержке Запада – Черноморский флот России.
Мертвое законодательство прежней Украины, существовавшей до
переворота, было необходимо для замыливания глаз. Слишком рано «Свобода»
принялась срывать покровы с покойника.
У Юго-Востока история взаимоотношений с новой Украиной сложилась
иначе. Прежде всего – из-за предательства местных элит, которые
категорически не желали выпадать из вертикали власти – на центральном
уровне элиты эти видели себя в качестве парламентской оппозиции, на
региональном – в качестве удельных князей.
И прежде в истории независимой Украины менялась власть, и даже
революция случалась. Оранжевая. Но элиты всегда оставались при своем. И в
этот раз они надеялись выторговать для себя у «победившего майдана» и
кусок парламента, и преференции, и неприкосновенность «своих» бизнесов
на «своих» территориях. Общественные настроения Юго-Востока
рассматривались только как предмет для торгов с Киевом.
Отсюда – нежелание и неспособность принять легитимные решения на
уровне областных советов сразу после переворота, которые сразу
определили бы формат Новороссии (не менее 7 областей), что поставило бы
Киев перед жестким выбором – раскол Украины или немедленный переход от
унитарной модели государства к федеративной.
Отсюда и метания вокруг темы протестов Юго-Востока. Элиты, привыкшие к
полному контролю гражданской активности на «своих» улицах «своих»
городов и сел, к режиссуре протестов, надеялись стреножить и «Русскую
весну» – в обмен на лояльность Киева, совершенно не понимая истинных
целей и задач «революции достоинства».
Как результат – безнадежно упущенные время и возможности. И –
рождение государственности Донецкой и Луганской народных республик в
кровавых муках. Кровь эта – не только на руках новой Украины, но и на
руках региональных элит, предавших свой народ. В огромной парламентской
фракции Партии Регионов, насчитывающей 187 «штыков», не нашлось и двух
десятков депутатов, способных поставить интересы Юго-Востока выше личных
интересов. Колосс рухнул и отполз, не найдя в себе сил и мужества
опереться на общество, которому сил и мужества было не занимать – не
хватало лишь легитимной власти.
Посвященной
в хитросплетение законодательных нюансов публике было ясно, что при
отсутствии решений легитимной власти Донбасс не сможет пойти по пути
Крыма, тем не менее, в апреле 2014-го общественными представителями
Донецкой и Луганской областей были провозглашены ДНР и ЛНР и назначены
народные референдумы по вопросу поддержки Актов о государственной
самостоятельности республик.
Ну, а после оглашения итогов референдумов, буквально через три дня
появились проекты конституций Донецкой и Луганской народных республик,
которые предусматривали возможность присоединения ДНР и ЛНР к
«федеративному государству» на правах отдельных субъектов федерации. При
этом территориями республик определялись границами Донецкой и Луганской
областей (фактически на этот момент республики контролировали две трети
областных территорий).
В окончательном варианте ничего подобного нет. Сейчас на официальных
сайтах народных советов республик опубликованы тексты конституций,
удивительно напоминающие российскую конституцию образца 1993 года в
усеченном варианте.
Сквозь эти тексты явственно видятся очертания силуэта экс-президента
Украины Кучмы с той самой крылатой фразой на бледных устах: «Скажите,
что строить-то?»
Как всегда – правовое, демократическое, социальное, без господствующей идеологии и религии?
Впрочем, как «скелет», черновой или временный вариант, для ДНР и ЛНР
подойдет любой относительно безликий текст конституции, не дающий
Украине усилить силовое давление на Донбасс. С одной стороны, это
позволяет в условиях тлеющего вооруженного конфликта более-менее
спокойно закладывать правовой фундамент государственности. С другой –
участвовать в «минском процессе», направленном на принуждение Украины к
миру с Донбассом на основе согласованных изменений украинской
конституции.
Для новой Украины, взорвавшей собственный правовой фундамент, минские
договоренности – абсолютный тупик. Любые изменения законодательства,
ценность которого сведена к нулю государственным переворотом и
последующим использованием вооруженных сил и других воинских
формирований для ограничения прав и свобод граждан (именно так в
украинской конституции определена война с Донбассом и именно это прямо
запрещено) – прямая угроза. Трансформация, способная запустить
нежелательный для государства-марионетки процесс федерализации.
Управлять же федерацией, нацеливая ее субъекты на вражду с Россией и
повсеместно насаждая русофобию, теми же «рычагами», которыми худо-бедно
сегодня управляется унитарное украинское государство, не получится –
страну разорвут противоречия между центром и субъектами федерации,
получившими свои собственные «рычаги».
Замена же нынешних «рычагов» управления предполагает замену власти
как в плане содержания, так и в плане персоналий. Строительство
федеративной Украины невозможно, если в качестве генерального подрядчика
такой стройки выступает государство-марионетка, управляемое извне,
вручную, структуры власти в котором наводнены гражданами других
государств, в числе которых можно найти кого угодно – и беглых
преступников, и американских миллионеров, и детей лейтенанта Шмидта.
Как показали последние местные выборы в Кривом Роге, персонажи,
приведенные в высокие кабинеты майданом, не в состоянии восстановить
прежний конституционный фундамент суверенитета Украины или создать
новый. Вместо этого – передвижной майдан как воплощение передвижной
демократии, управляемой центром. Все правовое поле Украины скукожилось
до размеров этого майдана-передвижки, усиленного возможностями спецслужб
и карательных батальонов.
Потому и тупик с минскими договоренностями. Ибо выбор у новой Украины
невелик – измениться означает умереть в нынешнем качестве. Либо
цепляться за «ценности майдана», продолжая войну с мятежным Юго-Востоком
и доживая свой век в пламени этой войны.
Для республик же «минский процесс» – что-то вроде прикорневой
прививки умирающему дереву. Существует шанс получить молодые здоровые
побеги. Хотя, конечно, от осинки не родятся апельсинки. Однако же, и
чудеса селекции случаются.
И
выбор у республик иной – лечь под сраженную майданом Украину и
агонизировать вместе с ней, запустить механизм перерождения украинского
государства и стать частью другой Украины или растить свое собственное
дерево государственности, укрепляя его силой закона и защищая силой
оружия.
В первом случае это – гибель, в двух других – жизнь.
Процесс не на месяцы – на годы. Может, и на десятилетия.
Если не вмешается случай. Если на горизонте не появится клин «черных лебедей».
Искать совершенство или особый сакральный смысл в законодательстве
Донецкой и Луганской республик сегодня вряд ли стоит. Любой въедливый
эксперт попеняет на сырость, шероховатость и безликость республиканских
конституций.
Нет ясного понятия, что именно строится на земле Донбасса. Одно
только не подлежит сомнению – строится точно не нынешняя Украина,
свихнувшаяся на ненависти к России и русским. Языковая проблема – вечная
разменная монета для прежних региональных элит, вечная козырная карта
выборных кампаний на протяжении всех лет украинской независимости –
закрыта. И в ДНР, и в ЛНР – два государственных языка, причем, в ЛНР
русский конституционно определен и как официальный язык делопроизводства
во всех органах власти и местного самоуправления. Государственный
статус русского языка – это не кость, предлагаемая Украиной Донбассу с
барского стола. «Никто вам не запрещает говорить на русском на
собственной кухне!» – вдохновенно орали националисты, а государство
Украина активно и последовательно вытесняла русский язык из сфер
образования и информации, из общественной жизни. Путь к региональному
статусу русского языка для 13 областей, лежавший через парламент,
растянулся на годы. В итоге и этот унизительный статус был сметен
майданом.
Цена русофобии и откровенного нежелания строить Украину с учетом
интересов территорий – минус Крым, Севастополь и провозглашение
самостоятельных государств (условных автономий) с государственным и
официальным статусом русского языка.
И ведь выводов из случившегося Киев не сделал. Правильных. Напротив,
обнулив собственное законодательство, государство-марионетка взялось
силой насаждать на Юго-Востоке русофобию и пресловутые «ценности
майдана», поражая инакомыслящих граждан в правах и устраивая локальные
карательные операции. Не прекращая при этом войны с Донбассом под
сурдинку лживых песнопений о высокой миротворческой миссии спасения не
только себя, но и всей Европы.
Долго ли это будет продолжаться? Годы, если ничего экстраординарного не случится.
Да, сегодня еще нет определенности, как республики будут решать
вопросы гражданства, собственности (в ЛНР, к примеру, земля по
конституции принадлежит народу, а в ДНР право частной собственности на
землю может принадлежать гражданам и их объединениям), социальной защиты
(ДНР и ЛНР задекларированы конституциями как социальные государства),
преемственности власти, границ. Где они были на момент образования
республик, эти границы – известно. Где проведены «минскими соглашениями»
– на бумаге видно, в реальности все иначе. Где будут завтра – никто не
знает.
Нет того, этого, пятого, десятого – скажут эксперты и будут правы.
Предстоит сделать. Построить дома, посадить сады, вырастить сыновей.
Еще предстоит.
В отличие от Украины, у которой совсем иная задача – силой держать
Юго-Восток в узде. Войной противостоять нарождению и укреплению
государственности ДНР и ЛНР. Разрушать дома, жечь сады, хоронить
сыновей.
… А еще ружьем на стене – Декларация о государственном суверенитете
Новороссии и договор об образовании Союза суверенных республик
Новороссия. Статус документов – приняты конгрессом депутатов всех
уровней ДНР и ЛНР 12 декабря 2014 года.
У Юго-Востока еще все впереди.
Главное, чтобы потом не пришлось задавать вопрос – а что, собственно, строить?
