Один из важнейших вопросов, от ответа на который во многом зависит понимание содержания современного исторического процесса, – что стоит за созданием по всему миру крупных макрорегиональных интеграционных группировок? Весьма распространенная спекуляция по этому поводу связывает региональную интеграцию с процессом глобализации: дескать, это этап на пути реализации принципа безграничной экономической свободы, постепенный отказ от суверенитетов, стирание границ, устранение межстрановых противоречий путем компромисса, что ведет в конечном счете к отмиранию национальных государств, созданию единой глобальной социальной, экономической, культурной и политической системы. Короче, очередные вариации на тему о «конце истории».
Нам все это видится иначе.
«Свободная торговля», «открытая экономика» – это изящные и изощренные конструкты политэкономической мысли, отшлифованные веками. Ореол имен блестящих экономистов прошлого придает этим понятиям статус «священных коров». К ним апеллируют в своей риторике политические деятели разных стран, вплоть до политических заявлений на встречах «в верхах». Однако за этим скрывается ханжество и лицемерие.
Да, для высокоразвитых стран, при условии стабильности мировой конъюнктуры и политической ситуации, практическая реализация модели открытой экономики и свободы торговли действительно в большой мере является фактором повышения экономической эффективности за счет максимизации преимуществ специализации в рамках международного разделения труда, а для малых стран – фактически центральным условием их динамичного развития.
Ведь емкость рынка выполняет для процесса производства ту же функцию, что и печная тяга для процесса горения: чем она больше, тем активнее процесс. В то же время емкость внутреннего рынка любой страны ограничена. Теоретически, максимальная емкость может быть у мирового рынка в случае снятия всех торговых барьеров. Технологические же и организационно-экономические параметры современного производства таковы, что развитые малые страны без глобального рынка существовать просто не могут – или уровень их развития, который напрямую зависит от мировой конъюнктуры, резко деградирует.
Однако обязательным следствием реализации указанной модели является зависимость от внешних условий, а в случае возникновения международных конфликтов, войн, введения санкций, установления блокады – уязвимость страны ввиду угрозы остановки экспортно-ориентированного производства и прекращения импортных поставок, особенно жизненно важной продукции (сырья, энергоресурсов и, прежде всего, продовольствия).
Налицо острое противоречие: эффективность требует специализации и расширения рынков сбыта, а это ведет к подрыву безопасности.
Смысл современных интеграционных процессов в этом свете проступает вполне явственно: формирование достаточно мощных экономических группировок, способных быть эффективными в международной конкуренции, и построение так называемых «миров-экономик», обеспечивающих за счет замкнутости воспроизводственного контура устойчивость и независимость в этой конкурентной борьбе.
Горбачев ввел в нашей стране моду на прекраснодушие и утопические мечты о мире, построенном на балансе интересов, а не сил. И мода эта, оказавшаяся на удивление стойкой, подобно какому-то наваждению, временами очень мешает адекватному восприятию реальности, препятствует формулированию достойного ответа на современные геополитические вызовы.
В действительности характерная черта современного мира – обострение международной экономической конкуренции, приобретающей в век осознания ресурсных и экологических «пределов роста» все более отчетливые черты геоэкономического противостояния.
Соперничество основных современных экономических центров силы политики и обслуживающий их интеллектуальный персонал маскируют ворохом слов об оптимизации мирохозяйственных пропорций и процессов, об «открытой экономике», о якобы благоприятных для всех последствиях либерализации международных торговых отношений…
Говорят с показным умилением о росте глобальной взаимозависимости, а думают о повышении безопасности и независимости, о создании системы иммунитета, которая бы позволила свести к минимуму деструктивные воздействия кризисных вирусов.
А заодно укрепляют финансово-экономические бастионы, чистят пушки, готовят склады с боеприпасами, разрабатывают стратегию наступления и возможной обороны, тактику атаки и контратаки, планы финальной осады крепости неприятеля.
Все чаще, ввиду масштабов экономических столкновений и возникающих в результате их социально-экономических и геополитических последствий, комментаторы пользуются вместо нейтрального термина «международная конкуренция» образными выражениями типа «торговые войны», «война протекционизмов», «битва колоссов» и т.п. Агрессивность претензий на мировое экономическое лидерство, динамизм современных экономических процессов приводят к тому, что под угрозу ставится сама устойчивость экономик даже очень крупных стран. Скорость и масштабы изменений начинают превосходить адаптационные способности хозяйственных систем ввиду их объективно существующей инерционности, и ныне они больше, чем когда-либо нуждаются в надежном буфере.
Что в уличных драках, что в глобальных «разборках»: бесполезно поодиночке пытаться противостоять сплоченной группе – надо сколачивать собственную группу. А «разборки» эти – в самом разгаре.
Многим в широком распространении интеграционных процессов в различных районах мира видится опровержение тезиса об обострении геополитического соперничества. Однако направление и характер современной интеграции, ход, содержание и результаты переговоров в рамках ВТО позволяют сделать вывод не столько об оптимизации экономических пропорций и процессов в глобальных масштабах, сколько об оптимизации форм международного экономического соперничества. Тем самым геоэкономическое противостояние не исчезает, а все явственнее переходит с межстранового уровня на уровень соперничества макрорегионов.
Региональные интеграционные процессы заметно ускорились в последнее время – в условиях приближающегося разрушения прежней, безнадежно больной мировой валютно-финансовой системы, основанной на долларе. Выстоять в бурю, противостоять кризисным цунами, можно только путем укрупнения экономических субъектов, создания квазиавтаркической хозяйственной системы за счет относительной замкнутости, целостности воспроизводственного контура. В этом смысл ЕС, Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), интеграционных процессов в Восточной и Юго-Восточной Азии, в Латинской Америке.
Мы с нашими соседями только в начале этого пути. Главное теперь с него не свернуть.
«Время разрушать и время строить... Время разбрасывать камни, и время собирать камни» (Ек. 3, 3, 5). Создание таможенного союза в рамках стран, составляющих костяк ЕврАзЭС, – знак того, что мы наконец-то от размежевания перешли к объединению, от разрушения старого – к строительству нового.
И надо с особой ответственностью подойти к приготовлению раствора, способного прочно сцементировать кирпичи и обеспечить устойчивость конструкции. Источник: Теория Империи.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
