Кавказ сказал ИГ нет
Говорить об экспансии ИГ на Северный Кавказ можно только теоретически
Наша операция в Сирии служит интересам как РФ, так и передовой части мусульманского мира, «шиитско-суннитское противостояние» носит надуманный характер, а проблема распространения в России идеологии и практики «Исламского государства», хотя и не может быть списана со счетов, но в целом находится под контролем силовых структур. К таким выводам пришли участники презентации первого в России обзорного аналитического доклада Кавказского геополитического клуба «Исламское государство»: сущность и противостояние», состоявшейся на днях во Владикавказе в рамках круглого стола «Кавказ и внешние игроки: тенденции-2016».
Работа подготовлена авторским коллективом из девяти экспертов под общей редакцией секретаря-координатора КГК Яны Амелиной и главного редактора сайта Научного общества кавказоведов Андрея Арешева. 226-страничный труд (включая приложения и карты) содержит подробное описание генезиса ИГ, ближневосточного контекста его деятельности и угроз, которые несет эта террористическая организация России государствам Ближнего Востока и постсоветского пространства. Особое внимание уделено Северному Кавказу, Поволжью и Крыму. В докладе анализируются перспективы дальнейшей экспансии ИГ, методы и технологии вербовки, особенности мотивации боевиков, а также предлагаются практические рекомендации по нейтрализации деструктивного идеологического влияния ИГ.
Как сообщила Яна Амелина, инициаторы подготовки доклада подбирали авторов тех или иных глав по главному критерию: знанию ситуации «изнутри», а не «по интернету», как работает, к сожалению, немалая часть российских экспертов. Все привлеченные специалисты прекрасно владеют и ситуацией в конкретном регионе, и соответствующими языками, некоторые постоянно проживают в зоне своего профессионального интереса. Все это дает особую глубину взгляда на особенности проявления деструктивных практик «Исламского государства» в конкретном регионе.
Отечественные силовые структуры и правоохранительные органы держат ситуацию с ИГ под особым контролем, планомерно нейтрализуя как вербовщиков, пропагандистов и «сочувствующих» деятельности этой запрещенной в РФ террористической организации, так и боевиков-исламистов, пытающихся вернуться в РФ с Ближнего Востока, подчеркнула Амелина. В то же время, полагает она, исламистский радикализм представляет серьезную угрозу для нашей страны, особенно актуализировавшуюся после начала 30 сентября операции Воздушно-космических сил РФ в Сирии.
Об этом говорили и другие выступавшие. «Если раньше Россию обвиняли в бездействии, то теперь упирают на то, что она ввязалась якобы в чужие разборки, не просчитав негативных последствий для национальной экономики и социально-политической стабильности, — констатировал политолог Андрей Арешев. — Нашей стране предрекают рост террористической активности на Кавказе и в Поволжье с перспективой гражданской войны и развала страны. «Исламское государство» рисуется грозной и могущественной силой, способной пройти маршем через отдельные государства, круша все на своем пути».
Вспоминаются, по словам Арешева, аналогичные предположения относительно экспансии движения «Талибан» в конце 1990-х, оказавшиеся блефом. «Тут хотелось бы отметить умелое использование «Исламским государством» современных средств медийной пропаганды, его встроенность в различные криминальные схемы, — указал он. — Порой создается впечатление, что иные комментаторы и публицисты на Западе и в Москве только и ждут сообщений о возможных инцидентах с едва скрываемым радостным нетерпением. Настойчиво вбрасывается тема шиитско-суннитского противостояния, о которой ранее практически не вспоминали. Между тем сохранение действующего сирийского руководства как фактора стабилизации ситуации в Сирии — единственная гарантия от превращения страны в «несостоявшееся государство» и расползания террористической угрозы».
Первые залпы информационной войны раздались уже в день начала российской операции, когда некоторые западные и украинские СМИ согласованно вбросили дезинформацию о бомбардировках черкесских и дагестанских поселений в окрестностях Хомса, напомнил политолог. «По утверждению авторов ряда публикаций в западной и российской прессе, следствием вступления России в сирийскую войну может стать не ослабление террористических группировок, а напротив, их консолидация и усиление, особенно с учетом того факта, что бомбардировки активизируют вербовку новых сил экстремистами, — добавил Арешев. — Можно не сомневаться, что соответствующие усилия будут приложены в полной мере, в том числе в сфере информационно-пропагандистского сопровождения деятельности террористических организаций».
Главарь так называемого «Вилаята Кавказ» (филиал запрещенной в РФ террористической группировки «Исламское государство») Абу Мухаммед Кадарский (Рустам Асилдеров) уже призвал своих сторонников к борьбе против России на Северном Кавказе. Однако гораздо больше уроженцев Северного Кавказа и Средней Азии сражаются в рядах «Джебхат ан-Нусры» и более мелких групп на севере Сирии, которым российской авиацией был нанесен значительный урон. В докладе КГК приводятся и иные примеры общей кадровой базы ИГ и других исламистских группировок.
«От угрозы терактов не застрахован ни один российский регион, — считает Андрей Арешев. — Уже слышны предупреждения о «неизбежности» возвращения боевиков из Сирии в Россию, что будет представлять угрозу безопасности страны. Много говорится о роли Саудовской Аравии, Катара и Турции. Но, скорее всего, аравийские монархии вряд ли будут иметь достаточно возможностей для провоцирования серьезной дестабилизации на российском Кавказе (что, увы, не исключает каких-то единичных акций). К тому же ситуация в северокавказских республиках кардинально поменялась в лучшую сторону. Говорить об экспансии ИГ или «Джабхат ан-Нусры» на Северный Кавказ можно только теоретически».
Разодранная на части Сирия необходима Западу как долговременный очаг нестабильности, подчеркнул политолог. По его мнению, происходящее подтверждает тактику Запада и его региональных союзников, направленную на максимальное затягивание сирийского конфликта, который в идеале призван втянуть Москву в затяжную войну на удаленном театре военных действий. «Начало мирного процесса в Сирии сложно представить без разгрома основных групп непримиримой вооруженной оппозиции, — заключил Арешев. — Наращивание ракетно-бомбовых ударов по позициям террористов неизбежно усилит панику в их рядах и подтолкнет их к бегству за пределы страны. Появление же на территории соседей Сирии, а затем и в Европе новых «гостей», возможно, заставит местные правящие проамериканские элиты задуматься о цене, которую им приходится платить за следование различного рода авантюристическим планам, да и просто за отсутствие собственной позиции».
«Мозговой центр Европы давно уже находится вне ее, — продолжил мысль муфтий Северной Осетии Хаджимурат Гацалов. — Ситуация там будет только накаляться. Любое усиление России вызывает ухудшение отношения к ней. У нас слишком разный менталитет». По его мнению, западный мир отнюдь не ждет улучшения ситуации в Сирии. «Эта война — не религиозная, она не против шиитов или суннитов, — пояснил он. — Это война интересов, война за пути доставки нефти и газа, за глобальное переформатирование всего региона. Мусульмане никак не могут понять, что являются пушечным мясом в этой войне».
Касаясь темы угроз, исходящих от ИГ и аналогичных исламистских группировок, Гацалов напомнил, что вирус радикализма подхватила ничтожная часть мусульман, однако «эти 0,1–0,15% будоражат весь исламский мир». Опасность ИГ несколько преувеличена, считает он, «но та эрозия, та идеологическая зараза, которая идет от этого "Исламского государства", может разъесть все арабские страны, Европу и Америку». «Мы наблюдаем кризис всего мусульманского мира», — констатировал Хаджимурат Гацалов. По его мнению, причина привлекательности экстремистских идей для части мусульманской молодежи объясняется, в том числе и социальным фактором. «Основная масса мусульман живет не столько в нищете, сколько в невежестве. Молодежь хочет активности, но не имеет возможности проявить себя, — пояснил муфтий. — Депрессия охватила исламский мир. По всему миру идет маргинализация мусульман».
Следует напомнить, и об этом тоже говорится в докладе КГК, что Духовное управление мусульман РСО-А первым в России, еще в 2013 году приняло фетву (богословское заключение), запрещающую единоверцам участвовать в сирийском конфликте. Позднее к нему присоединилось ДУМ ЧР. Весной этого года аналогичную фетву приняло и Духовное управление мусульман РФ, а буквально за несколько дней до начала военной операции в Сирии — Центральное духовное управление мусульман и Московский муфтият. Речь, безусловно, не о борьбе за первенство, тем более что богословское заключение против ИГ требует немалой смелости, но факт остается фактом. «ДУМ Чечни и глава этой республики Рамзан Кадыров с первых дней борются с этой заразой, — напомнил Гацалов. — Странно лишь, что чем больше мы выступаем против ИГ, тем сильнее разрастается вакханалия противодействия в некоторых СМИ».
До сих пор не выстроена система информационно-идеологического противоборства и контрпропаганды радикальным идеям, считает он. «Мы должны говорить на языке молодежи, проводить неформальные мероприятия, максимально доводить до людей все это, — убежден муфтий. — Сейчас Россия стоит во главе исламского мира против зла. Необходимо сплотиться вокруг нее. Россия сказала слово, показала и дело. Если она сможет разрушить планы Америки, ситуация решительно изменится. В противном случае следует ожидать взрыва в Каспийском бассейне, в Средней Азии, да и в других ключевых регионах».
Доклад преподавателя Высшей школы экономики Ирины Царегородцевой посвящался реакции мусульманских богословов на провозглашение «Исламским государством» так называемого халифата. «ИГ — не просто военно-государственный проект, — подчеркнула она, — это проект религиозно-идеологический». Ни один крупный исламский духовный центр не выступил в поддержку ИГ, однако тут имеется множество нюансов, отметила исследователь.
К трем основным духовным центрам мусульманского мира можно отнести египетский университет «Аль-Азхар» и аффилированный с ним институт «Дар аль-Ифта», Совет высших богословов Саудовской Аравии, а также тесно связанный с катарским правительством Международный совет мусульманских богословов (МСМБ), возглавляемый духовным лидером запрещенных в РФ «Братьев-мусульман» Юсуфом аль-Кардави. Наиболее жесткую позицию по вопросу ИГ занял именно МСМБ. «На сегодняшний день это единственная организация, которая представила свое религиозно-правовое обоснование незаконности ИГ», — пояснила Ирина Царегородцева.
Саудовский Совет высших богословов несколько более мягок, поскольку Эр-Рияд в гораздо большей степени озабочен шиитской угрозой и военной операцией в Йемене, чем угрозой со стороны «Исламского государства». «Вероятно, именно поэтому мусульманские богословы Саудовской Аравии не часто комментируют конкретные действия ИГ», — считает исламовед.
Египетский духовный истеблишмент тоже осудил попытки лидеров «Исламского государства» навязать свое истолкование мусульманской доктрины. По мнению верховного муфтия Египта Шауки Аллама, ИГ «безнадежно далеко от истинной мусульманской веры» и своими действиями позорит мусульманскую общину. Методы борьбы «Исламского государства» — целенаправленное истребление христиан и шиитов — являются криминальными и неприемлемы с точки зрения ислама, считает он. Однако идеологическое противостояние с ИГ достаточно долго сводилось лишь к защите прав конфессиональных меньшинств (прежде всего, коптов и армян) и охране культурного наследия страны: египетские фетвы касаются в первую очередь именно этих событий. Развернутого и обоснованного ответа на действия ИГ от египетских институтов пока не последовало, констатировала Царегородцева. Она полагает, что «Аль-Азхар», погруженный в идеологическую борьбу внутри Египта, не видит ИГ (в отличие от тех же «Братьев-мусульман») в качестве главного врага.
«Ни один исламский духовный центр не вынес такфир (обвинение в неверии) в отношении ИГ, — резюмировала Царегородцева. — По-видимому, это объясняется как религиозно-догматическими (невозможностью вынесения такфира в отношении группы мусульман), так и внешнеполитическими (ИГ не является основным противником этих центров и/или государств, с которыми они связаны) причинами».
«Мусульмане не понимают, что являются инструментом геополитических процессов, как это было в ходе Кавказской войны, — дал свое объяснение происходящему сотрудник Института востоковедения РАН Фасих Бадерхан, предки которого покинули Российскую империю и обосновались в Сирии в результате событий полуторавековой давности. — Исламизм — инструмент западных структур, нацеленных на архаизацию мусульманского мира». Идея халифата (даже нынешнего, слепленного на скорую руку) привлекательна для широких масс мусульман как идея государства абсолютной справедливости, отметил он. Именно поэтому вытеснить радикализм под исламскими знаменами из умов широких масс может лишь альтернативный экономический проект, основанный на принципах справедливости. «ИГ — проявление кризиса мировой капиталистической системы», — констатировал ученый.
Бадерхан высказал сомнение в том, что Запад намерен помогать РФ в борьбе с ИГ, которое, собственно, и является плодом западных, прежде всего британских заигрываний с исламизмом. Он также развенчал навязываемые российскому обществу ложные идеологемы, согласно которым РФ якобы вступила в войну на стороне шиитов, тем самым восстановив суннитов против себя. «Россия не выступает на стороне шиитов или суннитов, она стоит на правильной стороне истории, выступая в защиту национальных государств и собственных национальных интересов, — разъяснил Фасих Бадерхан. — В этой битве шииты оказались для нее естественными союзниками. Российские мусульмане всегда были частью российского геополитического проекта и должны оставаться в его рамках. Не думаю, что кто-то поддастся на эту пропаганду». Однако и мусульманам, и немусульманам равно необходим общероссийский национальный мобилизационный проект, заключил Бадерхан.
«Вопрос "шиитско-суннитского противостояния" — это, конечно, вброс, — добавил директор Института истории и археологии РСО-А Руслан Бзаров. — Для мусульман Кавказа этот вопрос вообще никогда не был актуальным. И хотя опасность ИГ для России и Северного Кавказа несколько преувеличена — прививка от радикализма давно сделана — вопрос в том, чтобы найти правильный общественно-политический, государственный подход к решению этой проблемы». Общероссийский проект форсированно формируется все последние годы, и это вселяет надежду, отметил он. «Необходим идеологический ответ ИГ, — продолжил мысль историк Михаил Мамиев. — Но не подкрепленные экономическими, материальными факторами, внешнеполитические победы не будет иметь эффект». Остается надеяться, что эти пожелания не останутся неуслышанными российскими властями.
Источник
Источник: cont.ws.
Рейтинг публикации:
|
