Почему канцлер Германии, как и Барак Обама, сравнила Россию с исламскими террористами и Эболой?
Канцлер Германии Ангела Меркель в программной статье для японского издания Yomiuri, посвященной предстоящему саммиту «Большой семерки», назвала главные угрозы мировой безопасности. По мнению госпожи Меркель, к ним относятся присоединение Крыма к России, эпидемия вируса Эбола, а также террористические группировки на Ближнем Востоке.
«Кто мог подумать, что через 25 лет после завершения «холодной войны» европейский мирный порядок будет нарушен присоединением Крыма? Или что распространение вируса Эбола сможет дестабилизировать несколько африканских государств. Или что на Ближнем Востоке исламская террористическая организация создаст так называемый халифат на территории двух государств?» - так начала свою статью Меркель.
Примечательно, что канцлер Германии практически дословно повторила заявление президента США Барака Обамы, который на открытии Генассамблеи ООН в сентябре 2014 года тоже сравнил Россию с Эболой и террористами, а потом повторил этот тезис на саммите «Большой двадцатки» в Брисбене.
В своей статье Ангела Меркель упомянула и о других вызовах, в частности, климатических изменениях, борьбе с голодом и бедностью, ущемлениях прав женщин. Но именно первые три угрозы назвала примерами, которые демонстрируют необходимость глобального сотрудничества.
«Страны «Большой семерки» связаны не только благосостоянием и экономической мощью, но и общими ценностями: свободой, демократией и правами человека», - пишет Меркель, явно намекая на Россию, которая была исключена из «Большой восьмерки» после присоединения Крыма. Американские и европейские лидеры неоднократно заявляли, что им трудно представить возрождение формата G8.
«Страны G7 не могут в одиночку справиться с этими вызовами; нам нужна помощь партнеров. Но я убеждена, что «Большая семерка» может и должна быть движущей силой, которая будет вести мир к процветанию», - подытожила статью Меркель.
Возникает вопрос, к какому процветанию могут вести мир страны, которые ставят Россию на одну ступень с тропической лихорадкой и исламскими фундаменталистами?
- Несмотря на то, что Германия – крупная держава, одна из ведущих экономик Европейского союза, да и мира, она не обладает полным политическим суверенитетом, - говорит директор Евразийского коммуникационного центра, политолог Алексей Пилько. - Можно сказать, что Германия - экономический гигант, но политический карлик. Немцам сложно что-то противопоставить политическому влиянию США в Европе. У Меркель нет самостоятельной позиции по многим вопросам, включая украинский кризис.
В политическом и военном плане Германия даже больше зависима от США, чем Франция и Италия. Не нужно забывать, что на территории ФРГ находится крупная группировка американских войск, развита американская военная инфраструктура, плотно работает АНБ. У Берлина мало пространства для маневра. Кроме того, сама Меркель представляет партию ХДС, традиционно выражающую атлантические взгляды, в отличие от Социал-демократической партии, представителем которой был Герхард Шредер. Поэтому ничего удивительного в том, что Меркель и Обама говорят в унисон, я не вижу.
— Почему Меркель называет присоединение Крыма первым случаем нарушения европейского порядка? Распад Югославии в ее понимании ничего не нарушил?
- Первый случай территориальных изменений в Европе после окончания «холодной войны» – это даже не Югославия, а объединение Германии в 1990 году. Договор об объединении Германии способствовал серьезной послевоенной перекройке европейских границ. Чехословакия распалась на Чехию и Словакию, причем без всякого референдума, это было решение политических элит. Затем был распад Югославии, появление независимых Абхазии и Южной Осетии.
Исторические процессы идут, карта Европы все время меняется. Поэтому приравнивать присоединение Крыма к ИГИЛ*, мягко говоря, странно. К сожалению, это ретрансляция американского взгляда. Однополярное мироустройство характерно тем, что есть только один центр силы, который может делать все, что захочет, а остальные должны следовать его правилам. Сейчас началась игра по другим правилам, и Вашингтон пытается вернуться к прежнему мироустройству, продавливая свою позицию и через Германию.
Меркель находится в сложном положении. Германия после объединения и окончания «холодной войны» некоторое время металась в своей внешней политике. Когда Россия после распада СССР была в ослабленном состоянии, Германия однозначно сделала ставку на укрепление атлантических связей. Но когда российское влияние стало расти, перед Берлином встала дилемма - строить сотрудничество в Европе вместе с Россией или вернуться к прежней атлантической схеме. Понимая, что без России построить единую Европу невозможно, но, в то же время, осознавая степень своей военно-политической зависимости от США, немцы находятся на распутье.
Германия отчасти находится в том же положении, что и Украина при Януковиче, как бы странно это ни звучало. Тогда Запад тащил ее в соглашение об ассоциации с ЕС, а Россия предлагала другую программу развития. И Киев не мог отказать ни тем, ни другим.
Германия находится на другом уровне и в других условиях, но выбор тот же. США и Россия дают взаимоисключающую повестку. Вашингтону необходимо сохранить свое влияние в Европе, укрепить за ее счет собственную экономику. Россия же выступает за партнерство с ЕС под эгидой Евразийского экономического союза. С одной стороны, есть зона свободной торговли между США и ЕС, с другой – сотрудничество и возможная зона свободной торговли между ЕС и ЕАЭС.
Российско-американское противостояние снова вернулось в Европу, которая и во время «холодной войны» к нему не была готова, а сейчас тем более не хочет воевать. Она не хочет быть ареной борьбы между Москвой и Вашингтоном, но и сделать с этим ничего не может.
— А как понимать слова Меркель о том, что «Большая семерка» должна быть движущей силой мирового развития?
- «Большая семерка» родилась после четвертой арабо-израильской войны 1973 года, когда арабские страны ввели нефтяное эмбарго против стран, поддержавших Израиль. Это была попытка хоть как-то договориться о взаимодействии в условиях стремительно меняющейся глобальной экономики и кризиса. В глобальном смысле G7 – это не очень влиятельное объединение. Это клуб по обмену мнениями, быть в котором престижно, но толку от него мало.
Если нужно, президент Российской Федерации может поговорить с любым из лидеров стран «Большой семерки», и не обязательно для этого встречаться с ними в замке Эльмау в Баварии. Проблема в том, что тезис о «клубе демократии» здесь просто неуместен. После Югославии, Ирака, Ливии о какой демократичности вообще можно говорить? Это скорее клуб испуганных глобальных лидеров.
Вспомните, при каких условиях Россию пустили в G7 в 1998 году. Это была своего рода компенсация Ельцину за его согласие на расширение НАТО на Восток, чтобы хоть что-то дать России. Но лично я не вижу пользы от нашего участия в «Большой семерке». Для нас гораздо более интересен формат «Большой двадцатки».
Это действительно серьезный клуб, в котором можно обсуждать глобальные вопросы. В G7 не входит ни Китай, крупнейшая экономика мира, ни Бразилия, крупнейшая страна Латинской Америки, ни Россия – пятая экономика мира. Можно сколько угодно рассуждать об общих ценностях, но что это за ценности?
Нам нечего делать в «Большой семерке». «Большая двадцатка», инициатива Назарбаева G-Global, ШОС, БРИКС – гораздо более интересные и перспективные форматы для нас, чем объединение лидеров стран, теряющих свое влияние.
Ведущий научный сотрудник Института общественных наук ФГУ РАНХиГС Сергей Беспалов считает, что для США и их сателлитов попытка России изменить однополярную систему действительно представляется, чуть ли не главной мировой угрозой.
- Формулировка Меркель довольно жесткая, особенно если принять во внимание, что даже американские власти в последние месяцы от такого рода высказываний воздерживались. Но именно из уст Меркель это довольно ожидаемо.
С самого начала украинского кризиса из крупных стран ЕС именно германские власти наряду с Великобританией занимали жесткую позицию в отношении России. Дело не только в том, что они следуют в фарватере американского внешнеполитического курса. Такая позиция отражает установки правящей партии Германии и самой госпожи Меркель. Если вспомнить предыдущий серьезный кризис, связанный с событиями вокруг Южной Осетии в 2008 году, то и тогда Германия выступала с более жесткими обвинениями в адрес России. Если бы не усилия Франции во главе с Саркози, которая тогда председательствовала в ЕС, сложно сказать, как далеко мог бы зайти кризис в отношениях с Европейским Союзом.
Нужно понимать, что правящие круги Германии с самого начала были глубоко вовлечены в украинские события. Да, у них был свой, несколько отличный от США проект, они поддерживали Кличко и другие политические силы. Но важно, что Германия, как и США, уже с конца 2013 года сделала ставку на силовое отстранение Януковича от власти и государственный переворот. Наконец, Германия, наряду с США, наиболее заинтересована в заключении Трансатлантического договора о зоне свободной торговли. Так что удивляться заявлениям Меркель и их синхронности с американской позицией не стоит.
— Какую систему международной безопасности может выстроить Запад, если он Россию ставит на одну ступень с террористами и вирусами? При этом другие проблемы - вроде ядерного распространения, в числе главных угроз вообще не фигурируют?
- Возможно, Обама и Меркель говорят о наиболее актуальных, с их точки зрения, угрозах мировой безопасности, а не о долгосрочных тенденциях. Правящие круги Германии, как и США, и ряда стран Запада в самом деле считают действия России явным вызовом мировому порядку и порядку в Европе, которые сложились после окончания «холодной войны».
Проблема нераспространения ядерного оружия и другие важные вызовы существуют десятилетиями, и в обозримой перспективе никуда не исчезнут. Возможно, поэтому они не кажутся актуальными Меркель и Обаме. С другой стороны, им просто хочется подчеркнуть, что действия России представляют наибольшую угрозу системе европейской безопасности, в рамках которой ключевые решения в Европе и за ее пределами принимаются только по согласованию между США и их основными европейскими союзниками, в том числе Германией. То, что Россия предприняла действия, радикально изменившие расстановку сил в Европе, кажется руководящим кругам Германии значительной угрозой.
Впрочем, эта позиция внутри германской элиты отражается не консолидировано и больше характерна для правящей ХДС. Социал-демократы с такими жесткими заявлениями не выступают. Вспомните американское вторжение в Ирак десятилетней давности. Тогда социал-демократы, находившиеся у власти в Германии, выступили против американской политики, а Христианско-демократический союз пусть и неявно, но ее поддерживал.
ХДС проводит устойчивую линию на поддержание связей между США и Европой. За счет этой жесткой связки Меркель и ее партия стремятся укрепить не только экономическое, но и политическое лидерство Германии в ЕС. События последних лет показывают, что американцы взяли курс на то, чтобы превратить Германию в однозначного лидера ЕС, ослабив позиции Франции. Ради этого они даже отказались от традиционных установок в отношении ЕС, когда поддерживали несколько центров влияния, чтобы не допустить усиления одного государства. Сегодня проводится линия на усиление Германии и воздействия через нее на Евросоюз. И немецкие правящие круги это вполне устраивает.
ФРГ: бесхребетная политика как апогей внешнего управления
Продолжая сегодняшние немецкие темы решил я притащить копипасту с Взгляда, только я не поверил ей сам сначала и решил перепроверить и заодно поменять заголовок на более точный как мне кажется. Вот статья:
-------------
В ноябре 2015 года исполняется десять лет, как Ангела Меркель заняла кресло канцлера. И за это время не только не улучшить, а существенно ухудшить отношения с такой крупной мировой державой, как Россия – колоссальный провал.
Новостные ленты пестрят цитатами из интервью канцлера Германии Ангелы Меркель, которая в числе главных глобальных вызовов, требующих ответа «семерки», поставила на первое место якобы имевшую место «аннексию Крыма», затем лихорадку Эбола и исламский терроризм.
Казалось бы, после известных высказываний президента Обамы нам уже ничего не страшно, мы убеждены в своей правоте и наш караван, как говорится, идет дальше.
Но вот что действительно интересно. Как человек, издавший за свою жизнь немало книг, люблю первоисточники. Оказалось, что фрау канцлер по-разному комментирует повестку предстоящего саммита «семерки» в немецких и зарубежных СМИ.
Статья канцлера появилась во вторник в канадской газете The Globe and Mail и всех взбудоражила. А в ее интервью от 30 мая одной из ведущих немецких газет Süddeutsche Zeitung приоритеты предстоящего саммита обозначены совсем иначе: климат, эпидемии и зона свободной торговли с США.
О нашем президенте Владимире Путине – несколько слов, и то в связи с разницей в подходах к сирийскому кризису. Об Украине – ни слова. О российском Крыме – ни слова. Так чему же верить – статье, рассчитанной на немецкого читателя, или экспортному варианту?
Понятно, что Канада всегда была центром притяжения украинской диаспоры. Странно, что за 20 лет украинской «незалежности» популярность Канады в этом плане только росла. Поэтому канцлер что-то педалировала, а вот о чем-то умолчала.
Очевидно, что тема зоны свободной торговли с США – главным экспортным рынком Германии – не для канадцев и может быть воспринята ими настороженно. А вот почему украинская тема обойдена вниманием в немецком интервью?
Думаю, что многие немцы глубоко разочарованы политикой канцлера по отношению к России, которая совершенно очевидно зашла в тупик. Предшественники Меркель – и Гельмут Коль, и Герхард Шредер – в этом плане выглядят в глазах немцев более выигрышно.
В ноябре 2005 года исполняется десять лет, как Ангела Меркель заняла кресло канцлера. И за это время не только не улучшить, а существенно ухудшить отношения с такой крупной мировой державой, как Россия – колоссальный провал. Это провал может дорого обойтись христианским демократам на будущих выборах – может быть, досрочных, кто знает?
Достаточная независимость от США господина Шредера компенсировалась угодливостью госпожи Меркель, но, видимо, и собственными амбициями. Именно Меркель – практически единственный крупный европейский руководитель, который стоял у истоков «восточного партнерства», стал мотором этой политики, которая во многом и привела к украинскому кризису.
Декларировалась приверженность единой и неделимой безопасности, а на деле все происходило наоборот, все более поднимали голову реваншистские, националистические и русофобские силы, в том числе в Восточной Европе, на постсоветском пространстве.
Не думаю, что большинству немцев это по душе. Многие потеряли своих предков – солдат нацистского вермахта – именно в Крыму. Поэтому канцлер и немецкие журналисты сознательно избегают обсуждения в прессе этой темы.
Какое место все это займет в реальной повестке саммита – посмотрим. Что-то подсказывает, что гостям роскошного отеля в историческом замке Эльмау в пасторальном баварском Гармиш-Партенкирхене – этом бастионе роскоши «золотого миллиарда» – нет никакого дела до зверств украинских карателей и военных преступников, продолжающихся обстрелов жилых кварталов, погибших и искалеченных детей, лживой и провокационной нацистской бандеровской пропаганды.
Оптимизм внушает только, что провалились попытки запрета альтернативного протестного саммита, поскольку баварский суд понял, что протестующие все равно начинают съезжаться к месту проведения саммита «семерки». Будем надеяться, что европейские политики наконец услышат реальное мнение собственных сограждан.
разница действительно впечатляет, как будто два разных человека занимающихся совершенно разными делами.
Как Германия разлюбила Америку ("The Wall Street Journal", США)
Антиамериканизм стал неотъемлемым аспектом немецкой политики. Обвинять во всем янки — это теперь очень твердая валюта в вопросах безопасности, торговли, а также в тональности публичных дискуссий. Эти обвинения звучат либо напрямую и резко, либо более уклончиво, но с реальным признанием того факта, что нелюбовь к Америке сегодня стала хорошим средством для получения голосов избирателей.
Это неизбежная тема, которая ревет подобно турбине в ангаре, но канцлер Германии Ангела Меркель и президент Барак Обама наверняка постараются ее избежать, когда встретятся в конце недели в Баварии на полях саммита «семерки».
Какая разница, что Брюс Стоукс (Bruce Stokes) из исследовательского института Pew отметил на прошлой неделе, что из всех ведущих стран Европы у немцев самое негативное мнение об Америке (51%) после Греции? Ведь все знают, что в Германии буквально за каждым углом есть ресторан техасской/мексиканской кухни, и что американские выражения по-прежнему со сверхзвуковой скоростью проникают в немецкий язык (последнее популярное и обязательное для употребления словечко — это bullshit (дерьмо)).
Но в старых представлениях о том, что Вашингтон совершенно безжалостно обращается с Германией и даже превращает ее в жертву, появился новый, более высокий уровень презрения. Бывший министр иностранных дел Йошка Фишер считает эту антиамериканскую тенденцию «мощной», о чем он заявил на прошлой неделе в интервью.
Пытаясь предстать в образе стража немецкого суверенитета, возглавляющий Социал-демократическую партию Германии Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel) уже месяц обвиняет американские спецслужбы в том, что они в своих интересах заставляют немецких коллег шпионить за европейскими руководителями и компаниями. Габриэль заявляет, что немцы не приемлют приказы и нотации, и призывает Меркель проявить «твердость характера» в противостоянии Америке.
Габриэль — это вице-канцлер госпожи Меркель и министр экономики коалиционного правительства. Его целенаправленные выпады в свете немецкой коалиционной политики стали поистине экстраординарными. Но столь же незаурядным был и ответ Меркель, прозвучавший незамедлительно: «Мы никогда не должны упускать из виду то, что нам нужны разведывательные службы. И нам нужно тесное сотрудничество между этими службами».
Что это, негодование из-за нападок заместителя? Ничуть. Возмущение по поводу его обвинений в адрес американцев? Ни в коей мере.
Три недели спустя социал-демократы прибавили пять пунктов в опросе по поводу отношения немцев к возможному выдвижению кандидатуры Габриэля на пост канцлера в 2017 году. Меркель добавила два пункта. Это показывает, как демонстрация антиамериканизма или молчание по этому поводу работают на благо тех немецких политиков, для которых критика Америки или молчаливое согласие с ней стали легким путем для набора очков.
Бывший посол США в Германии Джон Корнблюм (John Kornblum) связывает процесс «глубокой институционализации» антиамериканизма с правлением Герхарда Шредера. Предшественник Меркель на посту канцлера стал тем социал-демократом, который отказался посылать немецкие войска в Ирак и пообещал «освободить» Германию от Америки.
Меркель ни в коей мере не придерживается позиций антиамериканизма. Но заявив в 2003 году, что понимает причины присутствии американских военных в Ираке, она после этого ничего подобного не произносила. Те комментарии прозвучали в контексте неудачной национальной избирательной кампании, которой она руководила в 2002 году как председатель ХДС.
Как написала в прошлом месяце в своей редакционной статье Frankfurter Allgemeine Zeitung, то поражение на выборах стало важнейшим уроком для канцлера, показавшим ей, насколько она «недооценила то, какого успеха можно добиться в Германии, будучи левым, правым, восточным или западным — неважно, если ты умело играешь на струнах антиамериканизма».
Газета написала, что когда Меркель впервые столкнулась с возбуждением общества по поводу шпионажа янки во время кампании по переизбранию в 2013 году, она решила не отмахиваться от этой суеты, которую я бы назвал доморощенной, инспирированной Сноуденом паранойей, а охарактеризовать свою позицию фразой в стиле Шредера: «Здесь, в Германии, властвует не закон силы, а сила закона».
Она тогда играла в праведность и наивность. Это указывает на ее нынешнюю осторожность и стремление не признавать тот факт, насколько серьезен антиамериканизм в Германии.
Но другие немцы все-таки восстают. Ведущий немецкий послевоенный историк Генрих Август Винклер (Heinrich August Winkler) говорит о возникшей в 2015 году «грубой смеси антиамериканизма и странной идеализации немецко-российской близости. Это та идеология, которая привела Германию к катастрофе, и которую надо резко и решительно отвергнуть».
Тобиас Йекер (Tobias Jaecker), написавший книгу о новом немецком антиамериканизме, дал мне его современное политическое определение: «Антиамериканизм сегодня это дешевый билет в новый немецкий национализм, купив который, туда можно ехать с чистой совестью».
Может ли Обама просто проигнорировать все это?
Что он сделал стопроцентно при передаче западной политики по Украине Меркель, так это увязал американский подход с ее довольно слабым сотрудничеством в противостоянии России. При Меркель Берлин отказывается поставлять Киеву оборонительные вооружения и создавать постоянные базы НАТО в Польше, что, по мнению канцлера, соответствует интересам Германии. Что касается России и применения силы, эта позиция бездействия равноценна той робости, которую канцлер отвергла 12 или 13 лет назад. С тех пор на эти позиции также встала администрация Обамы.
В таких обстоятельствах, когда властвует пассивность и слабохарактерность, антиамериканские нападки партии Габриэля наверняка будут продолжаться с разной степенью интенсивности вплоть до выборов 2017 года. Меркель надо начать процесс их развенчания. Это покажет ее избирателям и сторонникам во всем мире, к кому она испытывает самую глубокую привязанность.
Джон Винокур — бывший исполнительный редактор International Herald Tribune.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
