Китай для нас крайне важен, но он не должен стать монополистом.
Си Цзинпин накануне своего визита, как известно, опубликовал статью, где он прямо говорит о том, что Россия и Китай вместе будут строить более справедливый миропорядок. Это серьезное заявление, китайцы редко делают такие заявления, надо признать… При этом когда мы на конференции в Пекине 4-5 мая общались с экспертами, а это люди (делегация Изборского клуба посетила КНР и приняла участие в конференции, посвященной положению России и Китая в меняющемся мире), которые интеллектуально обеспечивают политику КНР, у меня сложилось впечатление, что среди них велика доля тех, кто хотел бы сохранить мирные отношения в треугольнике – Америка, Россия, Китай, а не заниматься конфронтацией. Ведь китайцы с Америкой связаны гораздо сильнее, чем с нами, с точки зрения экономической.
Китай находится в масштабнейших отношениях с Западом: и с Евросоюзом, и с Америкой. У них огромный товарооборот, фактически, огромная доля рынка всех товаров, которые там присутствуют, на Западе, это китайские товары. Недаром его называют фабрикой мира. С другой стороны, китайцы владеют акциями западных компаний, государственными облигациями в таком объеме, что они могут очень быстро обвалить фондовый рынок США. Поэтому здесь есть глубокая степень взаимозависимости: Китаю нужен рынок сбыта, Западу нужно сохранять с ними нормальные отношения.
Получается такая ситуация, что когда Россия отвечает на угрозы Запада достаточно резко, она, фактически, идет в авангарде. Я бы применил такой образ не очень красивый, не очень приятный для нашего слуха, но получается, что Китай где-то использует Россию как такого цепного пса, для того, чтобы умерить амбиции США и англосаксонского мира.
Мы должны при этом видеть, что Китай нигде не одернул Россию, – ни в вопросе Крыма, ни в вопросе Новороссии. Это единственное государство, имеющее такой статус в Организации Объединенных Наций, с правом вето и т.д., которое действительно в этом смысле нам оказывает поддержку, – молчаливую, не активную, но поддержку.
Китаю от нас очень нужны зоны свободной торговли. На наших встречах я обратил внимание, что половина экспертов буквально с мольбой какой-то взывали и говорили: почему вы не хотите открыть зоны свободной торговли?! На последней встрече лидеров двух держав обсуждалась такая зона в Амурской области.
Мы должны понимать, что в российских политических элитах есть очень влиятельные кланы, которые однозначно ориентированы на Запад, они отталкивают Кремль от поворота на Восток. И высказывают всяческий скепсис, по поводу Китая, в том числе.
Они говорят, что свободная экономическая зона будет невыгодна России, потому что Китай слишком мощный игрок, он сможет нас завалить беспошлинными товарами. Но я хочу сказать, что здесь все дело в правилах. Если эти зоны свободной торговли будут иметь рамки, разработанные в соответствии с интересами России, и эти интересы там будут жестко и последовательно преследоваться, то ничего страшного в этом не будет.
Если мы посмотрим на список этих 30-ти документов, которые были подписаны 8 мая, там есть очень впечатляющие вещи. Например, они будут вкладываться в строительство магистрали Москва-Казань, которая фактически станет частью будущей магистрали Москва-Пекин. Видимо, они будут вкладываться потом и на следующих участках. Это очень серьезная помощь в развитии нашей инфраструктуры. Они будут заказывать у нас порядка 100 самолетов Суперджет, которые позволят сейчас нашей авиационной отрасли просто взять глоток кислорода. Потому что для авиаотрасли, как ни для какой другой, очень важны объемы заказов. Если заказов мало, отрасль загибается, 100 самолетов – это уже нормальный уровень для такого рода новейшей, сложной и дорогой техники, как Суперджет Сухой. И много других вещей, я не буду, конечно, эти 30 контрактов перечислять.
Для Китая то, что происходит между нами, это не очень большие масштабы, – финансовые, инфраструктурные, производственные. Для нас это большие масштабы, – вот эти 30 контрактов, которые подписаны сейчас, те контракты, которые были подписаны в прошлом году. Для России это значимо: Китай выходит на первые места среди наших партнеров. Китайцы могут себе позволить со своего барского стола нам подкинуть какие-то средства и ресурсы, для того, чтобы в России началось какое-то развитие. Безусловно, китайцы очень заинтересованы в том, чтобы на Дальнем Востоке мы отстраивали инфраструктуру, потому что понятно, там идет мягкая экспансия, проникновение китайского капитала и китайских трудовых ресурсов. Нам тоже надо отстраивать свой Дальний Восток, но весь вопрос, какой ценой, чем за это придется заплатить.
Китай провозгласил создание Пояса Великого шелкового пути. Если Россия не будет в нем участвовать, то он пойдет южнее, пойдет через Казахстан, в частности, это уже точно, он может пойти через Переднюю и Среднюю Азию т.д. А у нас есть для этого все необходимые возможности, и Оренбургская область, которая уже рассматривается как часть вот этого большого проекта Шелкового пути, очень подходит для него. Учитывая напряженность на Среднем Востоке, в Афганистане, непростую ситуацию у Ирана с Западом и с Израилем, Россия, с этой ее огромной толщей территории, интересна Китаю. Кроме того, там и чисто географически, по количеству километров получается интересно. Китай рассматривает Россию, как пространство, где могут размещаться не только дороги, но и транспортные узлы, и логистические центры. И Крым для них очень важен. Россию не так легко обойти.
Я бы очень поостерегся говорить, что Китай – это наш стратегический партнер на столетия, это скорее всего, не так. Именно потому, что китайцы чрезвычайно самодостаточный народ, я еще раз в этом убедился недавно. То есть, это люди, чрезвычайно прагматичные, приземленные и по-своему упрямые, может даже несколько прямолинейно упрямые. Россия не всегда сможет убедить их в том, что русская повестка дня – правильная. Здесь могут возникать всевозможные трения. Хотя они с большим интересом слушали наши предложения, у нас выступали на этой конференции Глазьев, Делягин, Нагорный, Тавровский, другие эксперты, и звучали наши идеи о создании более справедливого миропорядка, потому что эта формула, которую озвучил Си Цзинпинь, это и наша формула.
Монополия Китая в России была бы недопустима, при этом я все-таки думаю, что сейчас вопрос так не должен стоять. У нас настолько небольшой товарооборот с Китаем, всего 95 миллиардов, чуть больше, чем с Германией, и гораздо меньше, чем с Евросоюзом в целом, что сейчас речь нужно вести только лишь о наращивании взаимодействия, но никак не об осторожном отходе куда-то в сторону. Параллельно мы должны наращивать взаимоотношения и с Индией, и с Бразилией, и со многими другими странами.
Будет ли это азиатский поворот, – во многом да. Но сегодня уже и на Западе признают, что центр мирового развития смещается туда, в азиатско-тихоокеанский регион. Это объективные вещи, которые можно отследить на цифрах статистики. Поэтому если Россия будет уклоняться от включения на более или менее сильных позициях игры в этот ключевой регион, то она окажется изгоем. И ее включат в этот регион просто силой, а не по доброй воле.
Надо выстраивать многоугольники взаимодействия, собственно, эту идею мы предложили еще в 2005 году в Русской доктрине. Тогда мы писали, что очень важно, чтобы в качестве такого противовеса Китаю, в хорошем смысле слова, на Дальнем Востоке рассматривать Японию. У нас большой незадействованный потенциал взаимодействия с Японией. На южном направлении нам нужно в значительно степени наращивать взаимоотношения с Индией, это огромный рынок, это мощно развивающаяся страна с несколькими передовыми отраслями, которая чрезвычайно нуждается и в российских технологиях, и в российских гуманитарных инновациях.
В 2005 году нам казалось, что если сейчас не начать действовать по рецептам Русской доктрины, то через несколько лет все шансы будут упущены. Но Путин, – это во многом счастливый правитель, которому выпала такая эпоха, когда дается отсрочка за отсрочкой… И шансы все еще не утрачены. На сегодняшний день Россия вполне может быть одним из лидеров и в области высоких технологий, особенно в оборонно-промышленной сфере. Россия может быть лидером в области безопасности, – как военной безопасности, так и безопасности в широком смысле слова. Россия может быть одним из инициаторов гуманитарного взаимодействия, потому, что ни в Китае, ни в Индии, ни в исламском мире мы сегодня не видим серьезных предложений о выстраивании вот этого нового миропорядка, его идейных принципов.
Нужна альтернатива тому межвременью, которое наступило после распада Советского Союза. Когда казалось, что приняты общие ценности, вот такая иллюзия возникла во всем мире: рыночные ценности, демократия, как понимают ее на Западе. А сейчас появляется возможность создать новый набор таких ценностей. Причем даже не создать их, а скорее озвучить в новом виде, потому что они существовали всегда.
Виталий Аверьянов
Источник: cont.ws.
Рейтинг публикации:
|
