|
Антон ВЕСЕЛОВ
Немало тяжких испытаний выпало на долю иракцев за последние годы. Страну, по праву претендовавшую на лидирующее положение в регионе, иностранная интервенция отбросила на многие десятилетия назад. А события 2014 года впервые в современной истории подвели к той черте, когда ребром встал вопрос о существовании Ирака как единого государства. В феврале 2015 г. президент Курдистана Масуд Барзани в интервью газете "Аль-Хайят" (Лондон) заметил, что "у Ирака остался последний шанс сохраниться единым".
Приходится констатировать, что Ирак сегодня уже фактически разделён и собрать его воедино исключительно трудно. Влиятельные силы делают всё, чтобы этого не допустить. Возрождение сильного, независимого Ирака является кошмаром для тех, кто на сегодняшний день добился главного: в Багдаде уже давно не говорят о поддержке борьбы палестинского народа или необходимости ликвидации "сионистского образования", как ранее здесь обозначали Израиль. Теперь там, разводя руками, жалуются на происки внешних врагов, но еще больше ищут врагов внутренних. Ищут и находят.
В результате просчетов, а также сознательных действий ведущих иракских политических игроков, главными мотивами которых стали ненависть и алчность, Ирак скатился к катастрофе – масштабной гражданской войне и потере трети территории страны, включая города Мосул (до июня 2014 г. там жили более 2,5 млн. человек), Тикрит, Рамади и другие, захваченные бандами радикальных исламистов и разного рода отребьем под чёрными флагами "Исламского государства" (ИГ). В 2014 г. в Ираке погибли насильственной смертью свыше 17 тыс. человек – самый высокий показатель за последние восемь лет.
Среди других итогов 2014 года - коллапс финансово-экономической системы. В Багдаде на официальном уровне заговорили о банкротстве страны, располагающей богатейшими запасами нефти и газа. Уровень безработицы достиг 25% трудоспособного населения. Правительство Нури аль-Малики не смогло предложить даже проект бюджета, и в 2014 году Ирак вынужденно обошёлся без этого основополагающего для любого государства документа. Коррупция в "новом свободном и демократическом Ираке" достигла невиданных размеров. Воруют много и самозабвенно, используя малейший шанс. У иракских казнокрадов не принято использовать замысловатые схемы и хитроумные комбинации: госконтракт с подставной фирмой гарантирует многомиллионный куш, а шансы ответить за преступление равны нулю. И примеров тому несть числа. Так, 28 ноября 2014 г. ливанские спецслужбы задержали в Бейруте Ахмеда аль-Малики - сына бывшего премьера, а ныне вице-президента Ирака. На вилле задержанного были обнаружены 1,5 млрд. долл. наличными, и это лишь один из обналиченных валютных переводов из Багдада, сделанных для приобретения недвижимости в Ливане и европейских странах.
В начале 2014 г. необходимость смены руководства Ирака стала для американцев очевидной настолько, что госсекретарь США Джон Керри открыто призвал Нури аль-Малики уступить свой пост. Главным же для Вашингтона является сохранить свой контроль над Ираком. Перспектива утраты доступа к иракской нефти побудила Запад перейти от вялого осуждения "Исламского государства" к более решительным действиям. В августе в Брюсселе была созвана экстренная встреча представителей стран-членов ЕС, где главным вопросом стала "выработка мер по недопущению незаконной торговли нефтью исламскими боевиками". В последующие полгода были приняты две резолюции СБ ООН о противодействии финансированию исламистов ИГ, состоялась масса всевозможных конференций, заседаний, консультаций.
Для Запада задача не из простых, так как свои интересы в Ираке утверждает и Иран, у которого рычагов воздействия на ситуацию никак не меньше, чем у США. К примеру, 8 сентября, в день голосования по составу Кабинета министров, посол ИРИ в Багдаде заявил, что его страна откажется от поддержки нового правительства, если Министерство внутренних дел Ирака не возглавит лидер радикальной проиранской шиитской организации "Бадр" Хади аль-Амери – фигура в глазах многих иракцев крайне одиозная. (В начале ирано-иракской войны 1980-88 гг. Хади аль-Амери перешел на сторону противника, лично участвовал в пытках иракских военнопленных, был принят в штат Корпуса стражей исламской революции - КСИР и дослужился там до генерала. Еще при Нури аль-Малики иранцы продвинули Хади аль-Амери на пост министра транспорта. Министр начал с того, что в аэропортах появились большие плакаты с надписью: "Закон выше всех!" и одновременно было введено правило: любой авиапассажир, если он не иностранный дипломат, может попасть в аэропорт или выехать из него исключительно на транспорте единственной уполномоченной компании. Владельцем этой компании был сын министра. Рассказывают также, как однажды сын министра опоздал на самолет компании MEA, вылетевший из Бейрута в Багдад. Командиру запретили посадку в столице Ирака, и самолет вернули в аэропорт вылета за опоздавшим пассажиром. Возник международный скандал, но Хади аль-Амери извинился лишь после того, как MEA в знак протеста приостановила рейсы в Багдад).
Весной 2014 г. в Ираке появились группы иранских советников и специалистов. Не раз посещал Багдад и командующий силами "Кудс" (спецназ КСИР) бригадный генерал Касим Сулеймани. В Тегеране дали понять, что отныне неприкосновенность шиитских святынь в Ираке — прямая забота иранских властей. А Хади аль-Амери прямо заявил: "Если бы не Иран, Багдад бы пал. Иран нам очень помог. Он дал нам оружие, он дал нам боеприпасы, он дал нам свой военный опыт".
На Западе тоже не сидели сложа руки: редкий день обходился в Багдаде и Эрбиле без визита делегации из США или Западной Европы. В результате довольно хитроумной многоходовой комбинации удалось почти невозможное - поменять в структурах власти Ирака всё, ничего не меняя. Формально изменения произведены существенные – лишь 4 министра прежнего состава остались в новом правительстве, при этом только один сохранил прежнюю должность. Фактически же произошла перетасовка старой колоды и смена декораций. Большинство прежних главных действующих лиц и исполнителей остались в высших эшелонах власти, и речь идёт лишь о перераспределении сфер и степеней влияния. Специально под некоторых высших руководителей прежней администрации были введены должности трёх вице-президентов и трёх вице-премьеров. Сам Нури аль-Малики занял пост вице-президента Ирака и вскоре дал понять, что положение свадебного генерала не для него: он заявил, что готов вновь возглавить правительство, "если народ попросит".
Ключевые позиции в аппарате власти вновь заняли те же две основные группы политиков — прозападная и проиранская (при этом некоторые политики умудрились войти одновременно в обе группы). Проиракских, увы, не видно. Абсолютное большинство ныне пребывающих у власти в Ираке провели по 25-30 лет в эмиграции, всех их объединяет ненависть к прежнему режиму и всему, что с ним связано. Многие из них были доставлены в Багдад в 2003 г. на самолетах коалиции из Лондона, именно они составили обойму тех, на кого сделал ставку Запад. Не зря полнилась словами благодарности Западу речь президента Ирака Фуада Маасума (занял этот пост в июле 2014 г.), когда он вынужденно расставался в декабре прошлого года со своим британским паспортом. В соответствии со ст. 18 Конституции Ирака госслужащие не имеют права иметь двойное гражданство, однако ничего не сообщалось о том, что от статуса подданных Её Величества отказались другие высшие иракские руководители, имеющие гражданство Великобритании: премьер-министр Хейдар аль-Абади, его заместитель Айяд Алляви, министр иностранных дел Ибрагим аль-Джаафари и др.
Впрочем, список невелик, и "сторонников западной демократии" пришлось разбавить теми, кто провели столько же лет в Иране, сколько иные в Лондоне и выступают на иракской политической сцене ярыми проводниками курса Тегерана. Наиболее заметный среди них — упомянутый выше Хади аль-Амери. Он, по мнению многих, является фигурой разделяющей, а не консолидирующей, и сунниты отчаянно сопротивлялись его назначению, но их мнение по-прежнему в лучшем случае игнорируется, а чаще пресекается - выстрелами.
Те же из суннитов, кто был допущен в высшие эшелоны власти, не пользуются авторитетом даже среди сородичей: так, Салех аль-Мутлак, будучи в ранге вице-премьера, в 2012 г. едва избежал линчевания суннитами провинции Анбар, которые обвинили его в предательстве их интересов. Некоторым успехом суннитов можно считать назначение на пост министра обороны Халеда аль-Обейди вместо блеклого Саадуна ад-Дулейми, который за 3 года так и не смог избавиться от приставки "исполняющий обязанности" и имел сомнительную репутацию. Новый глава иракского военного ведомства — хорошо образованный технократ (бывший военный авиационный инженер), не замеченный в политических дрязгах. Однако ему быстро пришлось столкнуться с обвинениями в... "притеснении шиитов", в чём обвинили его в парламенте, когда министр сместил 29 офицеров ВВС.
В августе 2014 г. правительство Ирака возглавил Хейдар аль-Абади – заместитель Нури аль-Малики в руководстве партии "Исламский призыв", его давний сподвижник и соратник. В ходе парламентских слушаний в октябре 2014 г. Нури аль-Малики пытался обвинить в катастрофическом поражении в Мосуле и Тикрите всех вокруг и даже заговорил о предательстве курдов, но своей ответственности как верховного главнокомандующего Вооружёнными силами Ирака он так и не признал.
А ведь фантастический успех "Исламского государства" в Ираке в 2014 году был бы невозможен, если бы шиитское правительство Нури аль-Малики в интересах сохранения территориальной целостности страны удовлетворило в конце 2013 года требования (по большей части справедливые) иракских арабов-суннитов. Вместо этого суннитов, составляющих более трети населения Ирака, власти вынудили встать на путь вооруженной борьбы. К середине января 2014 г. сунниты установили контроль почти над всей провинцией Анбар, обширными районами провинций Нейнава и Салах эд-Дин, а также значительной частью еще четырёх провинций страны. Это открыло оперативный простор боевикам-суннитам "Исламского государства" (ИГ), хлынувших в Ирак из соседней Сирии, где их теснили верные Башару Асаду войска и курдские отряды пешмерга. За несколько месяцев военная машина Ирака была сокрушена, а отряды ИГ подошли к Багдаду на расстояние 20-30 километров.
Боевики ИГ навели такой ужас на иракские правительственные войска, что те бежали без оглядки, бросая технику и вооружение. Прекратили свое существование пять дивизий регулярной армии и дивизия Министерства внутренних дел. Сдались в плен и были расстреляны свыше 7000 иракских военнослужащих, более 12 тыс. до сих пор числятся пропавшими без вести. В руки исламских террористов попало свыше 2500 единиц бронетехники (включая почти 100 танков "Абрамс" М1А1), артиллерийские системы, склады боеприпасов и т. д. Иракская армия, на вооружение и подготовку которой США потратили, по разным данным, от 22 до 24 млрд. долларов, оказалась полностью деморализованной. А точнее говоря, армии как таковой в "новом Ираке" и не было — трудно назвать армией сборище вооруженных людей в камуфляже, заражённое коррупцией и кумовством. В сентябре 2014 г. в структурах Министерства обороны и МВД Ирака обнаружились свыше 60 тыс. "мёртвых душ" (в Ираке их называют "космонавтами"), коим регулярно начислялась зарплата, оседавшая в карманах военных и гражданских воров. Продажа должностей и званий стала в Ираке распространённым бизнесом; комиссия по борьбе с коррупцией обнаруживала старших офицеров, не только не имеющих военного образования, но не умеющих читать и писать.
Новый иракский премьер Хейдар аль-Абади на первый план в ряду задач своего правительства поставил борьбу с "Исламским государством" и разоружение всех неподконтрольных властям военизированных формирований и полувоенных организаций. Однако то, что новые власти по-прежнему отказываются признать раскол иракского общества по этноконфессиональному признаку и низведение суннитов до положения униженных и оскорбленных, заставляет усомниться в возможности успешного решения поставленных задач.
Сунниты в свою очередь условиями поддержки нового Кабинета министров называют создание "Национальной гвардии" (НГ) и амнистию бывших членов партии БААС (надо заметить, что членами БААС были не только сунниты, как пытается внушить американская пропаганда). Иракские сунниты намерены придать своим вооруженным отрядам официальный статус и, заручившись поддержкой властей, единым фронтом выступить против "Исламского государства": их тактический союз с ИГ исчерпал себя уже летом 2014 г., после того как неистовые сторонники "халифата" стали принудительно вводить свои варварские порядки, беря в заложники целые деревни и безжалостно уничтожали всех, заподозренных в сопротивлении. Тогда же сунниты начали активные действия в тылу ИГ, предотвратив захват Багдада. Помимо проправительственных отрядов "Сахва" ("Пробуждение"), против ИГ выступили "Армия накшбанди" (состоит в основном из профессиональных военных армии Саддама) и ряд других суннитских формирований. Все они просят одного — современного оружия, но постоянно наталкиваются на отказ федерального правительства. Дошло до того, что в декабре 2014 г. шейхи суннитских племен провинции Анбар решили отправить с просьбой об оружии делегацию в Тегеран.
Депутаты-шииты иракского парламента, которые, как и раньше, составляют непримиримое большинство, опасаются, что если вооружить суннитов (речь идет о 80-120 тыс. человек), то после изгнания из Ирака боевиков ИГ они повернут стволы против центрального правительства. В Багдаде это многих пугает больше, чем "исламский халифат". И законопроект, подготовленный Хейдаром аль-Абади, сначала вернули в правительство, затем у шиитских депутатов возникла идея включить в состав "Национальной гвардии" формирования "народного ополчения", то есть объединить боевые отряды суннитов с формированиями Хади аль-Амери, который всех суннитов зачисляет в пособников ИГ и призывает уничтожать их по одному лишь признаку веры!
По контролем Хади аль-Амери находится сейчас и Министерство внутренних дел, численность кадров которого почти вдвое превышает численность армии. Одновременно на первый план пытаются выдвинуться боевики радикальных шиитских военизированных организаций "Асаиб аль-Хак", "Бригады мира", "Хезболла". Появились даже вооруженные формирования вроде "дивизии Аббас", набор в которые производится исключительно по принципу вероисповедания — только для шиитов.
Особо следует сказать о курдах. Иракские курды на 95% являются суннитами, но их религиозность ослаблена по сравнению с этническим самосознанием. Благодаря поддержке Запада курды сумели существенно укрепить свои позиции. В Эрбиле начинается строительство крупной авиабазы США. Курдские власти официально заявляют, что Киркук и прилегающие богатые нефтеносные месторождения — часть Курдистана и они готовы отстаивать этот статус Киркука силой оружия. Президент Барзани говорит, что курды не допустят туда ни иракские правительственные войска, ни шиитских добровольцев, ни кого-либо ещё: эти земли отныне и навсегда являются неотъемлемой частью Курдистана.
Командование курдских отрядов пешмерга, очень неплохо зарекомендовавших себя в боях с ИГ в Синджаре (провинция Нейнава), а также в провинциях Дияла и Киркук, подтвердило, что присоединятся к операции по изгнанию ИГ из Мосула, но лишь потому, что этот город расположен близко к Курдистану и радикалы-исламисты представляют угрозу для курдской автономии. Ранее иракские курды активно выступили в поддержку своих собратьев в Сирийском Курдистане, направив бойцов в город Кобани. Что касается борьбы с "Исламским государством" в других районах, которые географически ближе, но не входят в сферу интересов курдов (например, та же провинция Анбар), то курды дают понять, что это не их дело.
Боевики "Исламского государства" всячески пытаются раздвинуть рамки войны на Ближнем Востоке. Этим объясняются их нападения на погранотряд в Саудовской Аравии, угрозы в адрес Иордании, попытки "дотянуться" до американских военных в Ираке: они атаковали, например, авиабазы в Тикрите и Баляде (2014), Айн аль-Асад и Хаббании (2015), то есть все места, где дислоцированы джи-ай. Обеспечить поставку в США "груза 200" и этим вынудить Вашингтон направить сухопутные силы в Ирак — вот задача номер один. Смысл очевиден: шииты дали понять, что в случае высадки американских войск в Ираке они повернут оружие против них, что сразу изменит соотношение сил.
"Исламское государство" уже превратилось в глобальную угрозу - в этом сходятся практически все. Король Иордании Абдалла II и вовсе полагает, что началась третья мировая война. Если к коалиции против ИГ присоединились 60 стран, то под знаменами ИГ собрались граждане почти 90 стран. Оценки численности боевиков ИГ варьируются в диапазоне от 20 до 80 тыс. человек.
Для успешной борьбы с ИГ необходимы многосторонние, скоординированные и при этом жёсткие, решительные действия. Однако предпосылки для этого пока не просматриваются. Страны коалиции заявили о своей готовности оказать Ираку дипломатическую и гуманитарную поддержку, поставить технику и военное имущество, некоторые страны направили своих инструкторов для подготовки иракских военных, но все при этом ставят обязательным условием неучастие своих военнослужащих в наземных операциях против "Исламского государства".
Юрген Тоденхефер, бывший немецкий политик, в свое время яростно выступавший против военной операции в Ираке, в 2014 г. побывал в захваченном исламистами Мосуле и смог познакомиться с "халифатом" изнутри. Он был поражен невероятной жестокостью боевиков и размахом их планов. "Такого энтузиазма я раньше никогда не видел в зонах боевых действий. Они очень уверены в себе и своих силах. Это самый опасный и жестокий враг. Я не вижу никого, кто мог бы действительно остановить их. Только арабы могут остановить "Исламское государство"", - говорит Юрген Тоденхефер.
США и их ближайшие союзники, всё время заявляющие о необходимости сокрушить "халифат", с августа 2014 г. наносят воздушные удары по позициям исламистов, но делают это с интенсивностью не более 15-20 ударов в сутки (две трети из них приходятся по территории Сирии). Для сравнения: при вторжении в Ирак в 2003 г. авиация коалиции выполняла в сутки более 1000 самолетовылетов.
2 марта в Багдаде объявили о решающем наступлении на Тикрит, который рассматривается как основной плацдарм для последующего взятия Мосула. Освобождение Тикрита и Мосула могло бы стать преддверием полного разгрома ИГ. Примечательно, однако, что США отказались предоставить авиационную поддержку боевых действий против ИГ в районе Тикрита, мотивируя это тем, что в боях принимают участие подразделения иранского спецназа "Кудс".
8 марта иракские СМИ со ссылкой на "народное ополчение" Хади аль-Амери сообщили, что Тикрит полностью окружен. И уже 9 марта в Багдад прибыл председатель объединённого комитета начальников штабов ВС США Мартин Дэмпси, который встретился с верховным главнокомандующим иракскими вооружёнными силами Хейдаром аль-Абади и выслушал доклады американских военных советников, участвующих в планировании операций против ИГ. Похоже, однако, что американцы не спешат развить успех. Во всяком случае, нынешняя попытка взять Тикрит — шестая по счёту за последние десять месяцев. Если в 2014 г. в Вашингтоне осторожно говорили, что война с "Исламским государством" продлится не менее трёх лет, то на днях представитель Пентагона контр-адмирал Джон Кирби пообещал уже пять лет войны с ИГ. Трудно даже вообразить, какими новыми бедствиями и страданиями обернутся эти годы для многих тысяч людей...
|
