Расстрелять популярного политика могли «проевропейские борцы за белую расу».
Выстрелы, прозвучавшие в ночь с 27 на 28 февраля в центре Москвы, буквально перевернули сложившуюся на тот момент политическую ситуацию, резко ее обострив. Оппозиция, с трудом собиравшая людей на марш 1 марта в Марьино и расколовшаяся по вопросу шествия в этом далеком спальном районе, получила в свои руки мощнейший мобилизационный инструмент. Теперь можно будет вывести разом и все либеральные движения в одном строю, да и собрать немало горожан, сочувствующих не протестной, но просто демократической идеологии. А главное – можно отбросить как ненужную уже согласованную заявку на марш в Марьино и прорываться в центр Москвы.
В либеральной оппозиции Немцов был важнейшей фигурой. На первый взгляд, пределом его карьерного взлета было пребывание в течение года с небольшим (март 1997 – август 1998 годов) на посту первого вице-премьера. Кажется, он должен был уступить первенство Михаилу Касьянову, возглавлявшему правительство России в 2000–2004 годах. В реальности же это не так, и здесь играет свою роль целый ряд факторов. Во-первых, Немцов – политик с огромным стажем (он в 1990 году успешно избирался депутатом в тогда еще Верховный совет РСФСР) и опытом деятельности в этой сфере. Тогда как Касьянов – тяжеловесный аппаратчик, который пришел в политику, неожиданно для себя получив отставку и затем решив по совету некоторых товарищей попытать себя в роли «русского Ющенко». Во-вторых, именно Немцов – любимец демократической публики и журналистов еще с девяностых годов. Касьянов в этой среде никогда не имел особых симпатий. В-третьих, Немцов – негласный «наследник Ельцина», носивший это реноме, опять же, еще со времен своего вице-премьерства, и сохранивший в определенной степени и позже. Тон новостных передач на федеральных каналах показал, насколько ощутимы симпатии к Борису Ефимовичу в коридорах власти даже после многих лет его пребывания в оппозиции. Пожалуй, Немцов был самым авторитетным переговорщиком от оппозиции, которого на равных принимали высшие госчиновники. И, наконец, если Касьянов на посту премьера управлял нынешней моделью российской экономики, то Немцов в свою бытность в правительстве ее создавал. Именно ему были обязаны своим состоянием очень многие из нынешних «хозяев жизни». А без их поддержки, как известно, невозможна никакая эффективная оппозиционная деятельность…
Но в то же время, нельзя забывать тот момент, что Немцов был «своим» для либералов волны 1990-х годов – но уже «чужим» для оппозиции образца 2011 года, кумиром которой стал Навальный. Немцов для этой молодой смены – не слишком известный «дядька из прошлого». И, что еще хуже, чересчур умеренный политик. Здесь вхожесть Немцова в кабинеты власти и способность договориться о многом – например, о переносе митинга 10 декабря 2011 года с площади Революции на Болотную – были уже минусом. Митинговые радикалы, в чьих головах (вполне по образцу украинского Майдана) причудливо сплетены либеральные и националистические идеи, считали его «предателем, слившим протест Кремлю». По их мнению, необходимо было собираться у стен Госдумы и Кремля и устраивать Майдан, а Немцов этот план сорвал. Еще более накалить ненависть к нему должно было решение о переносе марша 1 марта из центра Москвы в спальный район Марьино. И опять-таки, как это было в случае переноса митинга в 2011-м на Болотную, о смене места демонстрации 20 февраля на пресс-конференции сообщил именно Немцов.
А теперь к фактам. Как заявил 28 февраля официальный представитель Следственного комитета РФ Владимир Маркин, среди прочих версий убийства Немцова «проверяется версия, связанная с внутриукраинскими событиями». «Не секрет, – пояснил Маркин, – что среди обеих конфликтующих сторон есть очень радикальные персонажи, не подчиняющиеся никаким властям». То есть, возможным организатором убийства в центре Москвы мог быть «Правый сектор»* и подобные ему парамилитарные формирования в Украине. И версия эта не выглядит такой уж фантастичной.
Дело в том, что лидеры украинских националистических батальонов не раз выступали с заявлениями о готовности к проведению диверсионной войны на территории России. «Мы готовы… вторгнуться в Российскую Федерацию диверсионными группами», – заявил во всеуслышанье в эфире украинского телевидени 31 октября 2014 года командир полка специального назначения «Днепр-1» Юрий Береза, в недавнем прошлом – руководитель Днепропетровского областного отделения Конгресса украинских националистов. В начале февраля на YouTube появилось видеообращение неких «украинских партизан», которые уже вполне недвусмысленно угрожали скорыми терактами в Москве и других российских городах. В материале, вышедшем 7 февраля на «Свободной прессе» , на основе анализа подобных заявлений делался вывод – в российской столице вскоре возможны диверсии с применением огнестрельного оружия, причем действовать украинские праворадикалы скорее всего будут руками своих российских собратьев.
Уже начиная с Майдана в рядах «Правого сектора» и входившей в то время в его ряды Социал-национальной ассамблеи, позже сформировавшей батальон (а ныне – полк) специального назначения «Азов», находилось немало российских «борцов за белую расу», приехавших к своим украинским собратьям побузить, а заодно и набраться боевого опыта в реальных военных действиях. А набравшись такового, они возвращались домой, зачастую – с оружием. «За минувшие восемь месяцев в Нижегородской области задержаны 11 представителей «правых» организаций, которые возвращались с Украины после участия в боях на стороне Киева (в основном, в составе батальона «Азов»), – отметил 28 января писатель Захар Прилепин. - То, что «правые» молодёжные организации конкретно лихорадит и голова – не у всех, но у многих из них – набекрень – это слишком заметно» .
А теперь процитируем озвученные вчера данные анонимного источника Интерфакса в органах: «Ряд признаков дает основание полагать, что убийство (Немцова. – Авт.) было совершено не профессионалами, а ультраправыми радикалами, которые считают своими противниками как действующую власть, так и политическую оппозицию». Оппозицию в ее нынешнем, либерально-«соглашательском варианте», который олицетворял Немцов, надо полагать. Так-то ультраправые охотно посещают устраиваемые либералами марши.
Только надо оговорить очень важную вещь. Конечно, для силовиков все разделяющие национальные идеи – на одно лицо, как китайцы. Но война в Донбассе в прошлом году провела в «правом движении» четкое разделение – национал-патриоты державного толка, казаки и нацболы поддержали в этих событиях русских и сотнями, если не тысячами пополнили ряды ополченцев, тогда как неонацисты увидели своих в «Азове» и «Правом секторе», активно использующих соответствующую риторику и символику. И, кстати, на марше 1 марта тоже должна была колонна «автономных национал-социалистов и белых расистов», как охарактеризовал ее в интервью «РБК» один из них лидеров.
Эту версию подтверждает тот факт, что с конца февраля в Москве начались нападения на сторонников Новороссии со стороны ультраправых. Первое произошло 21 февраля после марша Антимайдана – двух его участников с флагом ДНР прямо на улице Петровка обстрелял из травматического пистолета 34-летний Юрий Буторин, одетый так, как принято в среде ультраправых. При обыске в его квартире была найдены праворадикальная литература и оружие. Этот случай – не единичный. «Вчера вечером был конфликт моих друзей антифашистов с представителями «Правого сектора» (их российскими единомышленниками), – написал утром 28 февраля в Facebook один из лидеров движения антифашистов Евгений Шабаев, – машина укропов очень соответствует на ту, с которой стреляли по Немцову».
В чем «профит» ультраправых в этом? «Растрясти» ситуацию, перевести марш 1 марта из разряда очевидно мирного, где-то на окраине Москвы – в траурное массовое шествие в самом центре столицы, вполне прогнозируемо – к месту убийства Немцова, в опаснейшей близости от Кремля. Это именно то, о чем многие из них грезили 10 декабря 2011 года. А там уже, когда соберутся тысячи возмущенных людей – возможны любые провокации…
