Обама заявил, что эпоха развертывания крупных сухопутных сил за океаном подходит к концу.
Президент США Барак Обама 15 декабря в ходе выступления перед американскими солдатами, вернувшимися из Афганистана, заявил, что «время развертывания крупных сухопутных сил, которые оказывают помощь в государственном строительстве за рубежом, подходит к концу». Военная миссия США и их союзников в Афганистане официально подошла к концу 7 декабря. В ближайшие недели американский контингент должен покинуть страну и передать обеспечение безопасности в руки местным властям.
Эта военная операция длилась 13 лет и, как подсчитали экономисты, обошлась американским налогоплательщикам примерно в триллион долларов, став самой дорогой авантюрой Штатов. Результаты операции более чем сомнительные. Даже сам Обама в выступлении признал, что Афганистан по-прежнему «остается опасным местом».
Впрочем, все это не значит, что Белый дом намерен отказаться от идеи своей исключительности и вмешательства, в том числе и военного, в дела других стран. Просто в Вашингтоне решили немного изменить методы. «Наши военные будут компактнее, - заявил Обама. - Мы будем по-прежнему обладать наиболее подготовленными, самое главное, наилучшим образом укомплектованными военной техникой за всю историю войсками, потому что мир по-прежнему будет взывать к нам».
- Американское руководство и раньше говорило о том, что хочет минимизировать традиционные методы ведения боевых действий, переходить к спецоперациям и бесконтактной войне, - объясняет
ведущий научный сотрудник Института общественных наук ФГУ РАНХиГС Сергей Беспалов. - По части создания высокоточного оружия и интеллектуальных систем ведения современной войны американцы однозначно являются мировыми лидерами, существенно опережая все без исключения страны. Поэтому у слов Обамы есть определенные основания. Кроме того, в обозримой перспективе действительно не предвидится таких операций, которые были проведены в Ираке и Афганистане.
Но при этом нужно понимать, что все эти современные методы войны, высокоточное оружие и так далее эффективны в ситуации, когда противником является государство со своими вооруженными силами и инфраструктурой, которую можно уничтожить. Если же вызовом становится противник, ведущий диверсионно-террористическую войну, вроде того же «Исламского государства», этими методами можно добиться только оперативных успехов, но рассчитывать на полную победу не приходится. Потому что неизбежно встанет вопрос о контроле над территорией, а для этого требуется сухопутная операция.
Говоря о том, что время развертывания крупномасштабных американских контингентов за рубежом прошло, Обама, возможно, подразумевает, что всю эту не самую приятную, грязную работу должны выполнять союзники США. Американцы своими ракетами, воздушными ударами, спецоперациями будут уничтожать ключевые объекты и лидеров, а контроль над территориями придется осуществлять войскам союзных держав. Но всегда ли это будет получаться, сказать сложно.
Поэтому, с одной стороны, Вооруженные силы США позволяют обойтись во многих ситуациях без традиционных методов ведения войны. Но с другой, говорить о том, что в будущем они полностью откажутся от развертывания воинских контингентов – слишком смело. Неизвестно, какие угрозы возникнут перед США в ближайшее десятилетие, и в какой степени им удастся убеждать своих союзников проводить обычные сухопутные операции, когда это необходимо.
Начальник сектора проблем решения безопасности Центра оборонных исследований РИСИ Сергей Ермаков считает, что США не собираются отказываться от военных методов, но будут придавать большее значение не силовым аспектам сдерживания.
- Когда Обама пришел на пост президента, он тут же получил Нобелевскую премию мира. А потом последовали многочисленные военные операции. Так что и к этим словам нужно относиться очень осторожно и понимать, в каком контексте они сказаны. Во-первых, это кризис на Украине, куда США не стремятся ввязываться напрямую и брать на себя всю ответственность.
Во-вторых, это так называемый Pivot to Asia – сдвиг во внешней политике в азиатский регион. В Пентагоне идут серьезные дискуссии. Не исключено, что 60% военно-морской и воздушной мощи действительно будет сконцентрировано на азиатско-тихоокеанском направлении, о чем заявляют высшие официальные лица Пентагона.
Не следует забывать и о том, что Америка постепенно входит в избирательный цикл. Президентская кампания тоже будет давить на Обаму, как на миротворца, ведь именно так он себя позиционировал, садясь в Овальный кабинет. Выведя войска, он выполнил хотя бы часть своих предвыборных обещаний.
Наконец, сейчас у США нет таких сил и мотивов начинать серьезные военные операции. В последнее время они чаще создают коалиции, действуют не в одиночку, а со своими ближайшими союзниками – Великобританией, другими членами НАТО. Но сегодня очевидно, что у европейцев нет желания втягиваться в серьезные вооруженные конфликты, учитывая, что на европейском театре военных действий тоже возможны столкновения, и тогда тут же встанет вопрос России. Которую и европейцы, и США побаиваются, что бы они там не говорили.
— Но от политики военного вмешательства в дела других стран США отказываться не будут?
- Конечно, нет. Другое дело, что современная военно-политическая обстановка, развитие науки, в том числе политической, развитие техники диктуют переход к так называемой расширенной концепции сдерживания, когда наряду с силовыми методами широко применяются и не силовые инструменты – дипломатия, политика, информационное воздействие. Мы видим, что именно информационной политике сейчас отводится приоритетное значение. Что касается участия США в зарубежных операциях, сейчас у них идет плановая трансформация и перегруппировка вооруженных сил за рубежом. Очевидно, что серьезных масштабных действий США, по крайней мере, в ближайшей перспективе, не планируют.
— Можно ли назвать заявление Обамы признанием провала афганской операции?
- Да, косвенно это заявление свидетельствует о том, что военная сила оказалась недостаточным инструментом для решения всех проблем. Но это не значит, что Соединенные Штаты будут в принципе отказываться от роли военной силы во внешней политике. Просто они будут действовать более гибко, как и пытались изначально. Что будет на практике, мы увидим. Многое покажет то, как будет урегулирован кризис на Украине. Потому что в США - и в Пентагоне, и в Сенате, есть горячие головы, которые подталкивают Обаму к решительным действиям, пытаются втянуть в военные авантюры.
— Вашингтон планирует переключиться на «гибридные войны», если пользоваться этим модным термином?
- На самом деле гибридные войны – это как раз американский термин, который был придуман за десятилетие до украинских событий. И сейчас он быстро всплыл и был растиражирован американцами. Гибридная война – это логичное развитие концепций, которые возникли на сломе Холодной войны. Поэтому для американцев в этом ничего принципиально нового нет. В натовских документах еще 2010-2011 годов достаточно широко использовался термин «гибридные войны и угрозы».
Директор Фонда изучения США имени Франклина Рузвельта при МГУ Юрий Рогулев уверен, что США добровольно не откажутся от своей «особой миссии» и мирового лидерства.
- Во-первых, само обоснование присутствия американских войск, которое было выдумано еще Джорджем Бушем во время операции в Ираке, абсурдно. Где и в какой стране в истории вы видели, чтобы войска занимались государственным строительством? Это противоречит всем задачам вооруженных сил, которые должны уничтожать и разрушать. Во-вторых, Обама еще в начале своего президентства говорил о том, что с этими затянувшимися войнами пора заканчивать. Вывод войск из Ирака и Афганистана был его предвыборным обещанием еще восемь лет назад. США долго вели эти войны, и результат нам хорошо известен. В какой-то мере Вашингтон сейчас переходит к другой политике, но это не значит, что они отказываются от военных операций. Просто Обама считает, что время длительного использования вооруженных сил подошло к концу, и Америке нужна хотя бы небольшая передышка.
— Но Обама сказал, что США все равно должны поддерживать порядок в Афганистане. Как они будут это делать без военного контингента?
- Все эти методы уже известны не только американцам, но и нам. В свое время у США была доктрина вьетнамизации войны во Вьетнаме, то есть перенесения основной части ведения боевых действий на плечи местного правительства. В Афганистане вся тяжесть противостояния талибам также перекладывается на местные власти, хотя насколько эффективно они могут это делать, с учетом того, что страна уже разрушена, мы видим на примере Ирака.
— Тем не менее, США не собираются отказываться от идеи своей исключительности и особой миссии?
- Не нужно ни преувеличивать, ни преуменьшать «особую роль», о которой говорят Соединенные Штаты. После распада СССР они остались единственной сверхдержавой и обладают рядом особенностей. Они считают, что на них лежит миссия по поддержанию порядка в мире. «Если не мы, то кто будет это делать», - как бы говорят они. Но это не означает, что они могут делать это в одиночку. Сами американцы убеждались в этом в прошлом, хотя бы во Вьетнаме. Ведь они начали налаживать отношения с СССР и Китаем именно 70-е годы, после провала вьетнамской агрессии. Но затем все вернулось на круги своя из-за Афганистана, а потом рухнул Советский Союз.
Сейчас роль США в мире будет сокращаться естественным образом, потому что растут другие страны. Но происходить это будет медленно и станет для США болезненным процессом. Они не откажутся от этой роли добровольно. Любой президент, который заявит, что Америка больше не самая сильная страна и отказывается от лидерства, станет политическим самоубийцей. Пока никто не может и не будет этого признавать. Нас ждут непростые годы, потому что США будут болезненно воспринимать любые попытки оспорить их лидерство.
— Значит, о каком-то уменьшении опоры на военную силу в политике США речи не идет?
- Соединенные Штаты как использовали, так и будут использовать вооруженную силу в своей политике. Они создают базы, противоракетную оборону, повышают свое участие в НАТО и пытаются добиться того же от других членов альянса. Пентагон – это вообще любимое дитя Конгресса США. Поэтому от опоры на военную силу они не откажутся, но от прямого использования больших контингентов вооруженных сил в других государствах сейчас воздержатся. Это тяжелое бремя, которое США не хотят тянуть в одиночку.
