Как раз десять лет назад, 4 октября 2004 года, Владимир Путин направился в Пекин для подписания соглашения, скрепляющего окончательную демаркацию китайско-российской границы. Для подготовки этого соглашения понадобилось 40 лет напряженных переговоров, а также принесение существенных жертв со стороны российского правительства, включая отказ России от прав на остров Тарабаров (Иньлундао по-китайски) и на половину Большого Уссурийского острова (Хэйсяцзы), — все это было сделано для его спасения. Интересно отметить, что визит Путина в Китай состоялся сразу после событий в Беслане, когда многие граждане России еще не пришли в себя после гибели 334 заложников, в том числе 186 детей. Как оказалось, реформы, проведенные после Беслана, оказали на китайско-российские отношения не меньшее влияние, чем демаркация границы.

 

Кремль использовал события в Беслане как оправдание для ликвидации выборов губернаторов и предоставления президенту права самому назначать руководителей регионов. В результате Путин получил возможность убрать популярных губернаторов в регионах, граничащих с Китаем (Приморский край, Хабаровский край и Амурская область). Все они использовали в своих предвыборных кампаниях антикитайскую риторику, тогда как назначенные Путиным руководители должны были следовать проводимой Кремлем новой прокитайской политике. С того момента, несмотря на незначительные споры и сохраняющееся недоверие, китайско-российские отношения значительно потеплели, а их кульминацией стал «разворот» России в сторону Китая, осуществленный в последние несколько месяцев.

Сегодня достаточно сложно представить, насколько холодными были отношения между Россией и Китаем в 2004 году. Хотя уже в то время Россия занимала второе место по добыче нефти и природного газа, а Китай был одним из крупнейших потребителей, никаких трубопроводов между двумя странами не существовало. Путин был решительно настроен против строительства трубопроводов и в качестве главной причины своей непреклонной позиции называл «собственные национальные интересы России». На культурном фронте отношения были ничуть не лучше, поскольку Россия совершила смертный грех, пригласив Далай-Ламу посетить Москву в ноябре 2004 года. Еще более важным было следующее обстоятельство: многие российские интеллектуалы и влиятельные политики искренне верили в то, что мигранты из Китая могут поглотить российский Дальний Восток, а затем постепенно передвинуть границу. В первую очередь именно такого рода представления препятствовали установлению более близких китайско-российских отношений. Однако постепенно стало очевидным, что опасения по поводу массовой миграции китайцев оказались напрасными, и Кремль стал постепенно проводить прокитайскую политику. Тем не менее до 2009 года Москва держала Пекин на расстоянии вытянутой руки и продолжала тормозить переговоры по поводу строительства нефте- и газопроводов, а также отказывалась изменять ограничительные миграционные законы, запрещавшие китайцам работать на российском Дальнем Востоке.

Сегодня ситуация изменилась. В 2009 году глобальный финансовый кризис, в конечном итоге, вынудил Россию подписать соглашение с Китаем в обмен на предоставление кредита в объеме 25 миллиардов долларов российскому нефтяному гиганту — компании Роснефть. Первоначально Россия согласилась поставлять в Китай 300 000 баррелей нефти в день, однако это количество было удвоено в 2013 году в обмен на предоставление еще одного кредита на сумму 30 миллиардов долларов. Общий объем торговли с Китаем, находившийся в 2005 году на низкой отметке в 20,3 миллиарда долларов, стремительно вырос до 59,3 миллиарда в 2010 году, а в 2013 году достиг 89,2 миллиарда долларов. Как ожидается, к 2020 году объем торговли между двумя странами преодолеет отметку в 200 миллиардов долларов. Еще недавно уровень одобрительного отношения к Китаю в российском обществе колебался в диапазоне между 50% и 60%, но после подписания в мае 2014 года в Москве договора о сделке в 400 миллиардов долларов по продаже природного газа, этот показатель вырос до 77%. Удивительным представляется тот факт, что 51% респондентов назвали Китай самым близким другом России.

На самом деле, если посмотреть несколько глубже, китайско-российские отношения представляются еще более интенсивными. Министерство Российской Федерации по развитию Дальнего Востока, созданное в мае 2012 года, откровенно приветствует китайские инвестиции в этот регион. Большая их часть осуществляется через Китайско-Российский инвестиционный фонд, частный фонд акционерного капитала, созданный в июне 2012 года в первую очередь для облегчения китайских инвестиций в России. Его не следует путать с Китайско-российским инвестиционным комитетом, межправительственным партнерством, возглавляемым первым вице-премьером Госсовета Китая Чжаном Гаоли и российским первым вице-премьером Игорем Шуваловым, первое рабочее заседание которого состоялось в сентябре 2014 года. Под эгидой этого комитета Россия надеется получить столь нужные ей китайские инвестиции в области энергетики, коммуникаций, строительства высокоскоростных железных дорог, а также в сфере развития инфраструктуры.

Что касается инфраструктуры, то китайско-российская граница стала настоящим средоточием строительных работ. В настоящее время, на самом деле, не существует ни одного моста через реку Амур, однако, по крайней мере, три подобного рода сооружения в настоящее время находятся в процессе строительства. Самый большой мост свяжет китайский Хэйхэ с российским Благовещенском, тогда как самый маленький из них (но, тем не менее, довольно большой) будет построен в районе пунктов пропуска Нижнеленинское и Тунцзян. Еще один мост возводится в первую очередь для транспортировки железной руды из России в Китай. Существуют также планы создания канатной дороги, связывающей два берега пограничной реки! Даже Улан-Батор фигурирует в планах строительства крупной автомагистрали, которая свяжет Китай и Россию через территорию Монголии.

Существует немало влиятельных скептиков, включая Павла Баева (Pavel Baev) и Гилберта Розмана (Gilbert Rozman), которые продолжают утверждать, что китайско-российские отношения при ближайшем рассмотрении оказываются не столь радужными. Ходят слухи, что китайские банкиры и инвесторы продолжают весьма скептически относиться к инвестированию в России. Тем не менее каждый день приносит сообщения о новом сотрудничестве, что свидетельствует о расширении и углублении этих отношений. 13 октября российский премьер-министр Дмитрий Медведев встретился со своим китайским коллегой Ли Кэцяном в Москве и объявил о серии инициатив, включая открытие кредитной линии на сумму свыше 4,5 миллиарда долларов для российских банков и компаний. В тот же день в Пекине Российский Фонд прямых инвестиций, Российско-китайский инвестиционный фонд и правительство китайской провинции Шаньси подписали соглашение о создании серии технопарков в России и в Китае.

С наступлением зимы и периода, когда санкции Запада начнут давать о себе знать, Кремль будет вынужден становиться все более зависимым от китайских инвестиций. Можно сказать, что Далай-Ламе не следует в ближайшее время ожидать приглашения в Москву.