Власти ДНР рассчитывают приступить к сбору налогов с бизнесменов Донбасса в самые ближайшие месяцы, сразу после этого сепаратисты обещают начать выплачивать пенсии и пособия нуждающимся категориям «граждан» самопровозглашенной республики. О ближайших и отдаленных планах и перспективах властей самопровозглашенной республики в интервью RFI рассказал первый вице-премьер ДНР Андрей Пургин.

Один из идеологов донецкого сепаратизма, основатель запрещенной в Украине организации «Донецкая республика», считает, что на становление государственности самопровозглашенной республики потребуется два или три года. В будущем Пургин видит ДНР как православную парламентскую республику, часть «русского мира».

RFI: Мы с вами встречаемся на параде. Какие у вас ощущения от сегодняшнего дня?

 

Андрей Пургин: Во-первых, это не парад, а гуляния. Где вы видите здесь парад? Ощущение, что наконец-то есть возможность вздохнуть, есть возможность людям выйти, получить какие-то положительные эмоции. Публичных мероприятий в Донецке не было уже очень давно, в связи с оперативной и прочей обстановкой. Сейчас враг отступает. Везде идут контрнаступательные действия. На юге — вплоть до Новоазовска, Тельманово. Ощущение того, что это такой миг расслабухи. Миг, когда люди вспоминают, что они люди. И у нас не ощущается сейчас война. Ощущается мирная жизнь.

— Много людей, по вашему, сегодня пришло?

— Для воюющего города, который находится в состоянии полублокады и хронической бомбежки, я думаю, достаточно.

— Как вы относитесь к этому дефиле украинских военнопленных?

— Это спорное мероприятие, на мой взгляд. Но нейтрально.

— Для чего оно было сделано?

— Я же вам пытаюсь объяснить: вы если бы внутри здесь пожили, под бомбежками, под трупами мирных жителей, которых разрывают минометные и авиационные, и артиллерийские бомбы, вы бы поняли настроение тех людей, которым это подняло настроение. Но как ответственные люди, я нейтрально к этому отношусь. Ни хорошо, ни плохо. Я не вижу здесь ничего такого.

— Как я понимаю, вы являетесь одним из идеологов «Донецкой народной республики». Скажите, так вы ее видели?

— Пока она еще не состоялась, поэтому рано говорить о том, что видели или не видели. Мы только в начале пути. Любые процессы, они не совпадают с мышлением человека, они всегда происходят более длительно, потому что общество должно осознать, а не какой-то человек. Поэтому, думаю, что все еще впереди, и сказать, что получится, я пока не могу.

— Сколько еще времени нужно для осознания?

— Я не знаю. Думаю, в ближайшие два-три года будет такое устаканивание всего, осознание, что мы состоялись как такой субэтнос, как субъект, как люди, которые отстояли свое мнение с оружием в руках. Кроме того что отстоять, надо потом еще что-то построить. Поэтому я думаю, ближайшие два-три года будут еще тяжелыми, но определяющими.

— Что еще надо построить для государства?

Проходящая мимо женщина обращается к Пургину: «Здравствуйте. Держитесь! Победа за нами!»

— Да... Первоочередные: наведение порядка, погашение гуманитарной катастрофы, отстраивание разрушенного и так далее. И вообще, восприятие того, куда мы хотим двигаться, и как мы хотим видеть все это.

— А вы лично куда хотите двигаться?

— Это долгий очень вопрос. Вы хотите, чтобы я описал, что я хочу видеть, это долго на самом деле. Я хочу, видеть счастливый защищенный Донбасс. Донбасс, в котором его жители, являются его хозяевами.

— А в плане идеологии, формы правления?

— Идеология на самом деле... Если представить Донбасс домом, то экономика — это его фундамент, без которого ничего не состоится. Стены, окна и все, что находится внутри дома, — это региональный патриотизм, и крыша — это «русский мир». Это если образно описать, как это должно быть идеологически.

— Больше всего апеллируют к тому, что сейчас в Киеве фашисты, это связано с сильным влиянием крайне правых. То есть, Новороссия или Донецкая народная республика — это должна быть такая альтернатива с левой стороны?

— Ну, во-первых, не фашисты, а нацисты. А, во-вторых, «свободовцы», как я понимаю, исповедуют левацкую идеологию. То есть, вы уже изначально не правы. Нацисты, которые оказывают прямое непосредственное влияние на идеологию и на то, к чему идет Украина, кто ее будущие правители, они, на самом деле, не мечтали, чтобы евреи и олигархи правили Украиной, скорее наоборот, но, тем не менее, они нацисты. В данном случае, давить на антифашизм... Любое «анти» и отрицание, оно слабее, чем «за» что-то. То есть, мы должны бороться не против кого-то, а за что-то. Я против, чтобы мы бесконечно боролись против Украины, я за то, что мы должны бороться за свой дом, за счастье в своем доме.

— Свой дом — это в каких границах вы его видите?

— Донецкая народная республика — это в границах бывшей Донецкой области. Все остальное — это матрешка, в матрешке. То есть, мы не видим себя совсем отдельно. На самом деле, мы видим себя частью чего-то большего, как я уже говорил, «русского мира». Донецкая, Луганская, возможно, еще какие-то республики, они, возможно, создадут какое-то надобразование, неважно под каким названием. Это должно стать все равно частью «русского мира». То есть, мы маленькая матрешка, потом эти матрешки собираются в большую матрешку. Такое должно быть восприятие.

— «Русского мира», вы имеете ввиду, в институциональном смысле? То есть, Новороссия должна войти в состав России?

— В данном случае сейчас мир переживает серьезный кризис, и по выходу из этого кризиса, возможно, в ближайшие десять или двадцать лет, само устройство не только гражданского общества, но и государственных построений, может сильно измениться. Поэтому разговаривать о том, что в состав... это все вещи, которые не корректно обсуждать в категориях «да» или «нет». Должны быть вещи «и». В данном случае, не важно, каким образом мы станем частью русского мира, как часть Российской Федерации, как какое-то конфедеративное образование с Российской Федерацией, как союзное государство.

— Но государство — это не только армия, у ДНР, как я понимаю, нет своей экономики, нет своей финансовой системы?

— В смысле, «нет своей экономики»? Что вы вкладываете в смысл «нет своей экономики»?

— Один из представителей ДНР жаловался, что Киев больше не выплачивает пенсии и социальные пособия жителям Донецка. Но если жители Донецка — это теперь граждане ДНР, то это обязанность ДНР платить им пенсии, социальные выплаты и прочее, обеспечивать свое население...

— Да, теоретически так, но существует определенный переходный период. То, что вы говорите, это некорректно, потому что не говорите о том, что мы в Киев перечисляем два рубля, а они возвращают нам рубль. Им, на самом деле, выгодно продолжать платить нам пенсии и зарплаты, чтобы получать дальше налоги, которые частично по любому сейчас перечисляются. Да, сейчас будет определенный переходный период. Но в районах наиболее пораженных уже выдавались нами пенсии, в Снежном и так далее. Сейчас есть определенные гуманитарные проблемы, связанные с войной, у нас будут выдаваться пайки, гуманитарная помощь, организовываться бесплатная столовая и т.д. Вы должны понять, что мы находимся в состоянии войны непрерывной, и находимся в состоянии уничтожения нас как народа.

— А откуда деньги на социальные выплаты?

— У нас есть резервы и возможности, которые мы сейчас используем.

— Отношения с бизнесом вы собираетесь выстраивать? На каких условиях?

— Мы будем выстраивать отношения с бизнесом, который собирается здесь жить, работать, и работать на благо всего общества. С этим бизнесом мы всегда готовы выстраивать отношения. Экспроприации не будет, но, возможно, будет введено в некоторых местах внешнее управление. Потому что у нас есть брошенные предприятия, у нас есть безответственные решения, например, погашение печей на коксохимах. Есть попытки вывозить оборудование, с этими предприятиями будет немножко другой разговор.

— Когда стоит ждать, что местный бизнес, местная промышленность будут работать на ДНР?

— Я думаю, в ближайшие месяцы.

— С Ахметовым у ДНР какие отношения?

— Никаких.

— Какой вы видите Донецкую народную республику через пару лет?

— Я думаю, будут изменения в направлении бизнеса. Меньшую роль будет играть металлургия, большую — автомобилестроение. Если мы разговариваем об экономике. Будет большую роль играть определенное сельское хозяйство. Будут некоторые вещи не совсем ожиданные, то есть, более неожиданные. А те вещи, которые сегодня играют меньшую роль в экономике, завтра будут играть большую. И наоборот: то, что сегодня является становым хребтом, оно через какое-то время будет менее востребованным. Переориентировка на определенный рынок, на рынок будущего Евразийского союза, занимание своей ниши в машиностроительной отрасли, занимание своей ниши в сельском хозяйстве, электроэнергетика. То есть, Донбасс может уголь превращать в электроэнергию и продавать Российской Федерации.

— А в целом, какая будет валюта? Какое будет государственное устройство?

— Я надеюсь, что валюта будет рублем. Будет все-таки парламентская республика. Причем сначала, я думаю, это будет упрощенный вариант. Верховный совет будет собираться по мажоритарному принципу, с глубокой привязкой депутатов к месту жительства. По большому счету, это будет этакий совет крупных городов. Потом, возможно, эта вся схема будет усложняться, но на начальных этапах, думаю, она будет упрощена по максимуму. Многие институции будут общими с другими республиками. Плюс по максимуму она будет опускаться на самосознание народа, то есть, муниципальная милиция и т.д. То есть, местные советы получат максимум власти.

— Это будет светское или православное государство?

— Революция прошла как «русская революция», как «русская весна», поэтому, думаю, что все-таки на православие будет сделан... какой-то шаг в сторону православия, скажем так...

Вот вы слышите музыку? Под эту музыку прошла вся «русская весна». Это Бичевская, с ее фактически гимном «Русские идут». Мы часть русского мира. Она спела его на абсолютном проигрыше, когда нацдемов российских практически уничтожили. Их и до сих пор нет. Она тогда спела эту песню. Эта песня взорвала Донецк за полтора месяца.