Серьезные политические потрясения на Ближнем Востоке, связанные с вторжением США в Ирак в 2003 году и недавней «Арабской весной», привели к серьезнейшим изменениям в национальных экономиках арабских государств. Наиболее резкие изменения произошли в сфере энергетики: в связи с войнами маршруты поставок энергоресурсов изменились, а многие источники добычи нефти и газа стали недоступны. Ирак, как одно из наиболее богатых углеводородами государств Ближнего Востока, в полной мере ощутил на себе все «прелести» нового мироустройства: США, поддерживая курдских сепаратистов, пытаются перекрыть Багдаду доступ к нефтяным месторождениям, расположенным на севере страны.
Новый торговец «черным золотом»Власти Иракского Курдистана взяли курс на экономическую самостоятельность от Ирака. Речь идет о праве иракских курдов на продажу нефти в Турцию в обход Багдада: фактически, Эрбиль требует самостоятельности во внешней политике. Такие попытки де-факто добиться независимости Курдистана, хоть и не признанной мировым сообществом, раздражают центральное руководство Ирака.
Эрбиль продлил на 50 лет соглашение, заключенное с Анкарой в конце прошлого года. В документе идет речь о поставках нефти из Иракского Курдистана в Турцию; таким образом, курдские власти стали одним из важнейших региональных поставщиков энергоресурсов и приобрели некоторый вес в области внешней политики. Более того, выстраивание отношений между Анкарой и Эрбилем свидетельствует о том, что Турция рассматривает Иракский Курдистан как своего соседа, а не как автономию в составе Ирака, и исключает утрату Курдистаном суверенитета. Иначе почему срок действия сделки составляет полстолетия?
Но Багдад не согласен с тем, чтобы Курдистан превратился в полноценный субъект международных отношений. Продажу нефти Турции в Ираке рассматривают как контрабанду. Ведь доходы от продаж оседают в курдистанском бюджете, а власти Ирака не могут даже взимать налоги! Если бы курды согласились на посредничество Багдада, 83% выручки досталось бы Ираку.
Курды считают такой объем выплат в пользу иракского правительства вымогательством. Подумать только, бенефициаром сделки могла бы стать та сторона, которая ни к добыче, ни к транспортировке энергоресурсов не имеет ни малейшего отношения.
Багдад сам виноват в том, что оттолкнул от себя курдов: ранее иракские власти отказались финансировать курдскую автономию из государственного бюджета. В Эрбиле восприняли такие действия как экономическую блокаду Курдистана и попытку спровоцировать искусственный кризис. В условиях жесткой экономии руководство автономии занялось поиском альтернативных источников дохода. Экспорт нефти в Турцию оказался наиболее доступным способом пополнить иссякающий бюджет.
Турция лояльно восприняла тот факт, что теперь торговать нефтью будут курды, а не Ирак. Анкара давно жаловалась на перебои в поставках «черного золота» по трубопроводам, подконтрольных Багдаду. Это связано с устаревшей инфраструктурой: например, нефтепровод Киркук – Юмурталык обладает низкой пропускной способностью, и уже на протяжении полутора лет позволяет доставлять в Турцию в три раза меньше нефти, чем запланировано изначально. Анкара хотела бы наладить поставки нефти по маршруту Басра – Джейхан, но, увы, из-за разрухи и чрезмерно высокой коррупции в Ираке это в ближайшие годы представляется невозможным.
Таким образом, сотрудничество с Иракским Курдистаном стало для Турции изящным выходом из сложившейся ситуации. В Анкаре довольны: поставки нефти удалось диверсифицировать, и теперь в случае новых потрясений на Ближнем Востоке турецкие предприятия гарантированно не останутся без сырья.
И не друг, и не враг…Как же Турция может сотрудничать с Курдистаном, когда в самой республике с 80-х годов продолжается конфликт с местными курдами? Как это ни странно, однако турецко-курдское противостояние никого не смущает. Ради того, чтобы получать нефть из Северного Ирака, Анкара пытается игнорировать разногласия с Эрбилем. Такая тактика позволяет выстраивать исключительно прагматичные отношения, основанные на взаимной выгоде.
Сам Иракский Курдистан тоже вынужденно не упоминает о курдской проблеме в Турции, поскольку на текущем этапе развития без поддержки Анкары не выживет. Дело в турецких товарах: Курдистан практически ничего не производит, и может прокормить себя исключительно за счет нефти, а Турция, как индустриальный гигант Ближнего Востока, поставляет курдам необходимую промышленную продукцию. Раньше такая торговля осуществлялась полулегально, но сейчас отношения между Эрбилем и Анкарой вышли на качественно новый уровень, и импорт турецких товаров в Иракский Курдистан «выходит из тени».
Так и получилось, что два естественных врага оказались тесно связаны между собой торговыми отношениями. Несмотря на турецкие операции в Иракском Курдистане, периодические вылазки курдов в Турцию, приграничные конфликты, и Анкара, и Эрбиль не хотят рубить взаимовыгодные экономические связи.
К тому же официально Иракский Курдистан не поддерживает курдские партизанские движения, действующие в юго-восточной Турции. Более того, вооруженные группировки курдов периодически воюют между собой, пытаясь обрести влияние на какой-либо территории или взять под контроль контрабандистские каналы. По-видимому, Анкара планирует воспользоваться разногласиями между разными группировками для того, чтобы чужими руками задушить Рабочую партию Курдистана – подпольное движение, осуществляющее борьбу против турецких войск в восточных районах Турции, также известных как Северный Курдистан.
Однако и Эрбиль непрост. Он пользуется Рабочей партией Курдистана для того, чтобы шантажировать Анкару. РПК выскакивает, как черт из табакерки, атакует турецких военнослужащих, берет под контроль несколько отдаленных горных деревень, проигрывает, отступает обратно в Иракский Курдистан… Стандартный сценарий, повторяемый на протяжении последних нескольких лет. Случайно ли?
При этом Рабочая партия Курдистана потеряла прежний кураж и авторитет. После ареста ее лидера Абдуллы Оджалана она существенно ослабла, и действовать самостоятельно не может. Своим существованием РПК обязана Эрбилю: правительство Иракского Курдистана разрешает членам партии базироваться в регионе, вооружаться и готовиться к новым атакам. Периодически турецкие войска вторгаются в Иракский Курдистан для того, чтобы уничтожить лагеря партизан. Правда, при поддержке Эрбиля участники курдских вооруженных формирований быстро восстанавливают все разрушенное и поврежденное.
Еще одной занозой в отношениях между Турцией и Иракским Курдистаном является Сирийский Курдистан, образовавшийся в результате вакуума власти в северных районах Сирии. Анкара боится, что теперь, кроме далеких восточных провинций, РПК активизируется вдоль всей южной турецкой границы, и работы у армии прибавится. Эрбиль оказывает посильную поддержку сирийским курдам, например, обучает их военному искусству. Теперь в Сирийском Курдистане есть свои пешмерга – курдские военизированные формирования, способные дать отпор и исламистам, и турецким войскам.
Государственное строительство в Сирийском Курдистане идет ускоренными темпами: регион уже обзавелся временной конституцией. Это беспокоит Анкару: вдруг турецкие курды пойдут по стопам своих братьев в Ираке и Сирии? Настоящим кошмаром для Турции станет экономическое процветание двух полунезависимых Курдистанов. В таком случае модель самостоятельного государства станет для турецких курдов еще привлекательнее, и риск развала страны увеличится.
Змея и черепахаВ целом, отношения между Иракским Курдистаном и Турцией настолько неоднозначны и многогранны, что могут показаться противоестественными. На самом деле, страны относятся друг к другу с невиданным прагматизмом: и в Анкаре, и в Эрбиле понимают, что имеют дело с врагом, и пытаются выжать из него все до последней капли. Иногда – в буквальном смысле: Турция остро нуждается в курдской нефти, и рассчитывает превратить северную часть Ирака в свой сырьевой придаток.
Иракскому Курдистану, в свою очередь, нужны товары первой необходимости и валюта, поэтому на современном этапе он идет на поводу у Анкары. Кроме того, Эрбиль хочет продемонстрировать свою независимость от Ирака. Но как только курдское правительство почувствует силы, окрепнет, Турции может не поздоровиться: на востоке страны развернется грандиозная партизанская война, в которой примут участие и местные, и иракские, и сирийские курды. Сам же Иракский Курдистан, если найдет новых покупателей нефти, будет шантажировать Анкару возможными перебоями поставок.
Таким образом, Иракский Курдистан и Турция живут, как змея и черепаха из одной восточной притчи: змея сидит на черепахе, плывущей по морю. «Если я укушу черепаху, она меня сбросит в воду» – думает змея. «Если я сброшу змею, она меня укусит» – думает черепаха.
