О русском языке и не только...

Тема образования мне близка, все-таки сам еще некоторое время назад преподавал в университете, да и в школе поработать на своем веку довелось, но от прочитанного, увиденного и пропущенного через мясорубку моего весьма посредственного интеллекта мне стало не по себе. Ну, вот зачем нужен этот устный экзамен, вернее так, зачем нужно введение устного экзамена при сохранении системы ЕГЭ в принципе? Умом сам я слаб, так что обратился за комментарием к Генеральному директору центра научной политической мысли и идеологии, доктору физико-математических и политологических наук, профессору Степану Сулакшину. И вот что он сказал.

— Накопился целый ряд министерских инициатив в части системы единого государственного экзамена (ЕГЭ), который был внедрен несколько лет назад на стыке системы окончания средней школы и поступления в ВУЗ. Инициативы подтверждают несовершенство системы (чисто формально, поскольку министерство начинает менять правила).

Естественно, что все отреагировали на слова Президента о том, что необходимо вернуться к системе письменного сочинения. Во-вторых, меняется перечень экзаменов, и это резко дезориентирует школьников, будущих абитуриентов — им приходится на ходу менять свою стратегию подготовки в ВУЗ продолжительностью не один год. ВУЗам дается право сохранить обязательный экзамен по русскому языку и совмещать его с профильным ЕГЭ, но все время возникают вопросы: "зачем надо было отменять письменное сочинение?", "почему надо было отменять обязательный экзамен по русскому языку?", а потом к ним возвращаться. Собственно, этот вопрос касается принципиальной негодности самой авантюрной затеи с ЕГЭ.

Прошло уже несколько лет, и общенациональный эффект от внедрения ЕГЭ надежно установлен.

Во-первых, химера затеи о том, что ЕГЭ позволит уменьшить уровень коррупции стала очевидной. Коррумпированность выросла и при этом переползла из ВУЗа еще в среднюю школу. Она обрела столь профессиональный облик, что школьники ездят сдавать ЕГЭ в специфические регионы страны — дело поставлено на широкую ногу.

Во-вторых,

химера затеи ЕГЭ, якобы придуманного с целью выравнивания условий для школьников всех регионов страны с точки зрения поступления в престижные столичные ВУЗы, стала также очевидной. По крайней мере, в московских ВУЗах повсеместно констатируется, что уровень абитуриентов резко снизился, а, следовательно, снизилось качество студентов, как производная от этих обстоятельств.

Премьер Медведев, в очередной раз наставляя исполнителей новых затей с ЕГЭ, называет главным "чтобы реальный результат этого самого нашего единого госэкзамена отражал реальный уровень знаний". Это довольно непрофессиональное представление о главном. Главное в том, что экзаменационная система, так же как и система подготовки учеников, должна готовить человека знающего. Проблема не в том, чтобы оценить его знания, проблема в том, чтобы эти знания были современными, полными, релевантными к будущей профессии человека, и связь между типом экзаменования и порядком, стилистикой образования на подходе к этим экзаменам совершенно жесткая. ЕГЭ не случайно называют причиной "дебилизации" молодого поколения. Сама система подготовки на подходе к ЕГЭ резко меняет педагогическую и специализированную работу с учениками.

Упрощенно — их натаскивают как обезьянок на так называемую "угадайку", и хотя планируется убирать эту тестовую составляющую в будущем, это вновь только подтверждает, что затея с ЕГЭ была неудачная и контрпродуктивная.

Вывод, который высокопоставленный руководитель, озабоченный не вопросами престижа и сохранности своих предыдущих идей (вроде смены часовых поясов, зимнего и летнего времени, обсуждаемого ЕГЭ), а качеством национальных систем, включая образование, должен бы сделать, не может не быть решительным и однозначным — афера ЕГЭ должна уйти в прошлое. Русская педагогика, система преподавания и экзаменования была и остается качественной, идентичной и в прошлом эффективной. Попытка, искалечив эту систему, бороться с коррупцией и неравномерностью регионов полностью провалилась. Эти проблемы остаются нерешенными, и с ними надо бороться специфическими, эффективными и совершенно иными методами, а нормальный экзаменационный порядок пора восстановить.

Мне совсем стало грустно. Я-то, к счастью, весь этот шабаш с ЕГЭ не застал, заканчивал нормальную татарскую школу, с нормальными выпускными экзаменами и сочинением, да и поступал в ВУЗ как все — устные экзамены, сочинение, письменные экзамены по социологии и математике — все как людей. Тут-то я и решил спросить, а как всю эту кутерьму видят в школах? Ну, в смысле, может, это только в ВУЗах недовольны, а "с той стороны баррикад" картина иная. Обратился я к учителю русского языка и литературы 110-ой школы (одной из лучших в Москве), члену городской комиссии по проверке ЕГЭ Елене Ивановой.

— Вот скажите, а правда ли, что сейчас учителя натаскивают детей на "галочки и крестики"? Вы имеете богатый опыт и подготовки к ЕГЭ, и его проверке в г. Москве.

— Вообще система подготовки к ЕГЭ, что касается русского языка — это, безусловно, натаскивание. Оно не дает возможности школьнику понимать суть русского языка, его систему, разбираться в применении правила, а только позволяет вычленять какие-то блоки, которые он механически совершенно запоминает, с которым он выходит на ЕГЭ по русскому языку.

— А что плохого в натаскивании? 

— Если Вы так ставите вопрос, то я не знаю, что мне делать с примитивными людьми, которые будут иметь близкий к нулевому запас языка. Зачем я ему нужна, он, наверное, и сам может это освоить. Введение устного экзамена, конечно, прогрессивная мера, ибо она поможет выявлять способность ученика к "говорению". Сегодняшняя система ЕГЭ не позволяет ученику говорить, и учителю, кстати, тоже! Сегодня ученик и учитель почти не общаются, потому что, выполнив молча задание, ученик смотрит на учителя, который говорит ему только "да" или "нет". У них нет возможности поговорить о том, почему это так, для чего? У одного не возникает потребности, а у другого нет возможности в нем эти потребности развить — вот как выглядит сейчас подготовка к единому госэкзамену по русскому языку. Более того, есть такие преподаватели, которые заставляют детей выучивать собственные заготовки. У них есть два-три предложения во вступлении…

— Речь о письменной части "С"?

— Да. То есть у учеников возможность к письменному и устному общению на уроках русского языка сводится к минимуму! Даже при занятиях с репетитором идет механическое заучивание, запоминание наизусть при минимальном общении — люди просто отучатся говорить! Хорошо, наверное, музыканту, художнику — они еще могут как-то себя выражать и представлять, а как быть биологу или физику? Они же должны себя как-то выражать, должны быть у них какие-то связи языковые с обществом.

— Но ведь, чтобы подготовить к тестовой части тоже надо что-то рассказать, так в чем же будет принципиальное отличие подготовки к устному экзамену?

— Ну, если мы говорим о литературе, то оттуда часть "А" давным-давно изъяли, оставив только минимальную часть "В", которая, в основном, заставляет вспоминать термины из теории литературы. Такие понятия, как "пейзаж", "портрет", "психологизм", то есть элементарный набор сведений, которыми культурный человек должен обладать. Печалит гораздо больше экзамен по русскому языку, и здесь, действительно, что-то должно происходить, причем срочно. Потому что если не заменят форму предлагаемых вопросов, то есть, когда ученику вместо крестика нужно будет устно ответить на те же самые задания, это ничего не изменит. Я надеюсь, что при переходе части "А" с тестовой формы на устную, она будет изменена и содержательно.

Если ученые и педагоги бьют тревогу и буквально кричат о том, что все плохо, так почему все продолжается!? Хорошо, ну, в лучшем-то ВУЗе страны, на профильном факультете должны знать! И я договорился о встрече с доктором филологических наук, профессором филологического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова Дмитрием Борисовичем Гудковым о встрече. 

— Инициатива Ливанова во благо или во вред?

— Учитывая особенности этого господина, скажу, что любые инициативы от него выглядят очень подозрительно. Но если говорить о возвращении экзаменов в традиционном понимании советской школы и отмене тестовой части ЕГЭ, то я исключительно "за". Не будучи специалистом в естественных науках и математике, но кое-что понимая в гуманитарной сфере, могу сказать, тестовая форма там совершено бессмысленна и никак не может применяться. Дело в том, что одна из бед нашего общества, образования и молодых людей, с которыми я сталкивался в последние годы в ВУЗах и в школах, имея в этом достаточно большой опыт, это очень низкая коммуникативная компетентность. У меня такое ощущение, что половина или даже больше современных школьников, причем старших классов, не способны написать самый элементарный текст "Как я провел лето" или "Забавный случай из моей жизни". Просто чтобы это был связанный текст на трех-четырех страницах, чтобы соблюдались определенные композиционные требования, мысль развивалась относительно плавно и т.д. Если же говорить о сколько-нибудь сложных речевых произведениях, где требуется выдвижение тезисов, аргументация, опровержение контраргументов и т.д., то здесь подавляющее меньшинство молодых людей, даже учащихся в МГУ, способно это хорошо делать. Если говорить о том, как выглядел ЕГЭ, то что-то подобное очень вяло и слабо было представлено в пункте "С" (кстати, само по себе прелестно, что Государственный экзамен по русскому языку маркируется литерами латиницы, чем кириллица не угодила, понять сложно).

Так вот в пункте "С" там все-таки требовалось что-то аргументировать, с чем-то соглашаться или спорить, но, во-первых, это очень незначительный объем, а потом, любой, кто имел дело с ЕГЭ или с подготовкой к нему, с его проверкой, знает, что установлен очень жесткий алгоритм того, что и как следует писать в этом разделе. Какая-либо творческая свобода здесь исключается, в результате проверки знания владения языком не происходит. Потому что

"владение языком" — это не только умение расставлять запятые или знать где писать одно, а где два "н", хотя это надо знать, но самое важное уметь связанно, внятно, развернуто излагать свои мысли, причем вне зависимости от того, чем ты занимаешься. Сейчас об этом мало говорят, но еще несколько лет назад, я хорошо помню, как все наши руководители объясняли, что необходима практическая направленность образования.

Мол, советское образование было плохо тем, что там давали непонятные и никому не нужные сведенья, но, простите, ЕГЭ — это что-то максимально далекое от практики жизни. Возвращаясь к тому же русскому языку, в котором, мне кажется, я немного компетентен, скажу, что сочинения человеку приходится писать всю жизнь. Сочинения эти называются по-разному: сопроводительное письмо, объяснительная, заявление, рапорт и т.п. Ставить крестики или галочки в нужный квадратик, по-моему, кроме как в ЕГЭ, людям этим заниматься больше негде.

— В контексте сказанного Вами возникает вопрос: а что это? Деградация языка и культуры речи — это тенденция, естественный процесс или умышленная политика? Происходят ли подобные процессы в других языках и образовательных системах?

— Говорить надо, действительно, о деградации речевой культуры, а не языка. Конечно это не случайный и неестественный процесс, связан он со многими факторами, попробую кратко сказать о них. Я и люди моего поколения — люди линейно-текстового мышления. Если мне нужно было получить какую-то информацию, скажем, в процессе учебы, я шел в библиотеку, брал книгу, открывал ее и читал слева направо, сверху вниз, листая страницы справа налево, и так до конца.

Сейчас 80% процентов информации, ну хотя бы мои студенты, берут из Интернета. Интернет-текст — это почти всегда гипертекст. Во-первых, есть всегда какие-то ссылки, и человек, щелкнув на них, переходит на другую страницу, всплывают какие-то баннеры, при этом современный студент, читая даже какой-нибудь научный текст, параллельно сидит социальных сетях, в диалогах и т.п., в итоге какого-то связанного чтения не получается. Пятая коммуникативная революция, а я считаю появление Интернета, смс и т.п. именно пятой коммуникативной революцией, как и предыдущие коммуникативные революции, меняет сознание человека и производит культурные, общественно-социальные революционные изменения, и здесь определенная закономерность есть.

Мне сложно сказать, возможно, я просто консервативен и цепляюсь за ушедшую эпоху, и человеческое сознание достаточно гибкое и способно действовать в такой среде. Но я во всем вижу вызванную, в том числе и телевиденьем, и интернетом, и другими вещами, клиповость, бессвязность, неспособность выстраивать развернутые тексты. Возможно, этому взамен приходит что-то другое, но здесь вопрос следующий — уход линейно-текстового мышления представляется опасным. Почему? Потому, что без речи человека нет. Биологически есть, но это животное, а не человек. И развитие интеллекта не происходит без развития речи, а речь она линейна, другой пока не придумали и телепатию не изобрели.

— Реформы в сфере образования за последние годы, даже десятилетия, если не порочны, то, как минимум странны. При этом меняются министры, меняются векторы внутренней и внешней политики, а тенденции в образовании остаются прежними. Тот же ЕГЭ, который уже столько лет подключен к аппарату искусственного жизнеобеспечения, почему его не "отключат"? И возможно вытекающий от сюда второй вопрос — не эхо ли это перехода на Болонскую систему? Я знаю, что Вы преподавали и в европейских, и в американских университетах, так что, наши дипломы стали лучше признаваться за рубежом, русские специалисты после этого перехода стали крайне востребованы за границей? Особенно это касается гуманитарных специалистов – филологов, историков, журналистов. Насколько мне известно, этого не произошло, так почему же эта линия на деградацию системы образования продолжает выдерживаться? 

— Я не конспиролог, тут мне сложно судить. Если отвечать на первую часть вопроса, то все те проблемы, которые вылезли сейчас с ЕГЭ, когда это вводилось только как эксперимент лишь в нескольких областях, то в журнале "Вестник МГУ" я все это по пунктам написал. Это не моя какая-то сверхпрозорливость, на эту тему в том же ключе говорила масса людей, в частности мой знакомый математик говорил те же самые вещи применительно к своей области. Но все эти публикации сколько-нибудь массовыми СМИ, телевидением жестко блокировались. Я же помню хорошо, как это все было: бесконечно счастливые директора школ, радостные ректоры ВУЗов бодро рапортовали, как прекрасен ЕГЭ, как здорово, что его вводят. Какая-либо дискуссия вообще исключалась, правда, как и сейчас, что интересно. Научное и преподавательское сообщество участия в этом не принимало, и все изменения, которые происходят сейчас — это следствие молчаливого, да и не только молчаливого бунта этого самого сообщества и, очевидно, чудовищных результатов того, во что превратилась отечественная школа в последнее время.

Почему это делалось? Ну, я могу высказывать разные версии на эту тему… Поначалу я думал: "ну, дураки, ну, есть глупые люди, которые не очень понимают, что делают, и, может быть, даже хотят как лучше. Вот взяли у американцев скопировали эту систему ЕГЭшную, вплоть даже до A,B,C, в Америке это работает (хотя не очень работает), и у нас будет работать". После десятилетия того, что творится с нашим образованием мне очень трудно поверить в идиотизм тех, кто это проводит. Даже если обезьяну посадить за клавиатуру компьютера, и она просто будет по ней долбить, то рано или поздно какое-то осмысленное слово напишет. Люди же, отвечающие за нашу образовательную систему, ничего полезно не сделали. Все, что делается в системе образования идет ей во вред, и мне трудно поверить, что подобное осуществляется неосознанно. Это моя субъективная точка зрения.

Теперь по поводу Болонской системы. Это еще одно нелепое обезьяничанье, которое ломает, сломало предыдущую систему, худо-бедно работавшую.

Вот пример, у нас сейчас на факультете учатся те, кто учится 5 лет и те, кто 4 – как совмещать программы, как совмещать курсы разные и как быть с этими людьми — это большой вопрос, возникает масса неудобств. Я не очень понимаю, почему наше Министерство образования так заботится о конвертируемости наших дипломов на Западе? Нам очень надо готовить специалистов для Запада? Это цель отечественных вузов?

Когда министр образования говорит, что мы это делаем для того, чтобы наши студенты могли уезжать на Запад, ну, по-моему, этого человека надо увольнять сразу. У нас и так идет отток мозгов. Утечка мозгов — это не всегда минус; могу заметить, что выпускники таких факультетов, как биологический, химический, физический, находят работу на Западе без всяких проблем, и старые дипломы им никак не мешают.

— Тогда такой вопрос. В замечательном французском фильме "Игрушка" с Пьером Ришаром ему при устройстве на работу предлагают сбрить усы, ибо начальник не любит растительность на лице, на что Ришар, в своей манере, удивляется: "А что, разве нельзя быть хорошим журналистом с усами?" Группа экспертов, уважаемых и заслуженных экспертов парирует Вам, а что, нельзя быть замечательным химиком, который говорит "ихней" и "звОнит"? Так может эта узкая специализация, изучение только выбранных тобой "профильных" предметов не так уж плохо? В чем тут проблема?

— Проблема, конечно, сложная. Люди, действительно, бывают разные, и я не вижу универсальной системы, которая учитывала бы вот эти личные особенности. Я уже говорил, дело не в безупречном владении орфографией и пунктуацией, хотя культурный человек, человек с высшим образованием, с моей точки зрения, должен ими владеть, дело в том, с чего я начинал — в коммуникативной компетенции. Здесь вопрос, раз мы говорим о выпускных экзаменах, о целях и задачах школы. Школа не специалиста выпускает, школа выпускает гармонично развитого человека, Личность. Человека, который способен сам задавать вопросы, сам искать на них ответы.

И, простите за пафос, школа должна воспитывать гражданина. Я не понимаю, как можно быть гражданином Отечества и при этом слабо владеть родным языком.

Как можно, быть, допустим, химиком, биологом или физиком и не иметь хотя бы основных знаний об истории своей страны. Как можно жить в современном мире и не иметь хотя бы общих знаний по географии. Вопрос здесь о том минимуме, который необходим. Понятно, что не надо от физика или химика требовать перечисления основных положений Соборного уложения царя Алексея Михайловича 1649-го года или знания экономической географии Норвегии.

— Ну, хорошо, а разве замена теста на устный экзамен, с которого мы начали наш разговор, может решить проблему с падающей коммуникативной компетенцией?

— Опять-таки, идеальных вариантов нет. К устному экзамену можно предъявить множество претензий. Большой вопрос, как он будет проходить, кто его будет принимать, его возможная субъективность – ведь ЕГЭ никак не ушел от коррупционной составляющей — и устный экзамен тоже вряд ли сможет решить эту проблему…

— Более того, апелляцию тут будет подать гораздо сложнее! 

— Ну, при нынешнем техническом развитии можно и запись вести и веб-трансляцию, как сейчас обязали при защите диссертаций… Если говорить о добросовестном экзаменаторе, то, конечно, устный экзамен позволяет ему гораздо лучше выявить знания и компетенцию экзаменуемого. Я бы предложил сделать письменный экзамен в виде изложения. Просто потому, что чем больше люди будут писать своей собственной рукой, тем будет лучше. Устный экзамен не вызывает у меня протеста, но я прекрасно понимаю, какие проблемы он порождает.

— Последний вопрос. Падает тренд, и наши олимпийские сборные по разным научным дисциплинам давно не являются законодателями мировых мод, наши даже лучшие ВУЗы редко попадают даже в сотню самых престижных, при всей субъективности подобных рейтингов, так а что делать-то? Вернуться к советской системе, или есть какие-то новые веянья и решения?

— Я не министр образования, тем более, что здесь надо быть не министром, а президентом страны, на это я, точно, не претендую. Поясню, к советской системе образования на данном этапе вернуться невозможно, хорошо это или плохо, но это так. Почему? Вы знаете, мне очень нравится "борьба с коррупцией". Вот сейчас мы будем бороться с коррупцией в футболе, или в образовании, или в милиции и т.д., понимаете, если "болезнью" пораженно все тело, надо работать с источником болезни, а не с последствиями.

Так вот, здесь вопрос в самой системе общества, в его ценностной парадигме, которая существует. Проблема образования — производная от всей системы. Образовательную систему нельзя сконструировать отдельно от социальных, культурных и иных факторов. Если говорить о советской системе, в которой все-таки плюсов было значительно больше, чем минусов, было же совсем другое отношение к образованию, была совершенно иная атмосфера.

Кто были героями 60-х годов? Физики, ученые, инженеры. Какие фильмы смотрели — люди валом шли на "9 дней одного года", восхищались героями Баталова и Смоктуновского, гениально сыгранными. Это "Я иду на грозу", где молодые ученые, рискуя собой, пытаются совершать открытия. Это биография Королева, которая вдруг появилась, это упоение творчеством Стругацких, ведь буквально настольной книгой всей советской интеллигенции была "Понедельник начинается в субботу", и многое можно назвать и в литературе, и в кино, даже "Еще раз про любовь", хоть и мелодрама, но герой Лазарева там физик.

Это был, как Вы выразились "тренд" — дело не в том, сколько ты зарабатываешь, а то, что ты "делаешь науку!" Аналогичным образом поддерживался авторитет учителя. Знание обладало чем-то сакральным, сегодня такого нет, а ставится вопрос "а сколько с этого я буду иметь". Конечно, всегда будут абсолютные альтруисты, для которых важна "чистая наука" или "педагогика и воспитание", их на кол будут сажать, высмеивать, но они все равно будут этим заниматься, но таких — единицы, глубоко перед ними преклоняюсь. Но общие настроения, общие тренды (повторю это замечательное русское слово) они по сравнению с Советским Союзом категорически изменились. Вернуться к советским ценностям сейчас, наверное, не очень возможно, потому что многое в СССР было наивно, романтично, и люди взрослеют, что-то меняется, и эпоха другая. Повторюсь, менять надо не просто систему образования, а всю ценностную парадигму нашего общества. Как? Это очень долгий отдельный разговор.

Вывод за вами. Зато Крым присоединили...