Высший военный совет Египта выдвинул министра обороны, фельдмаршала Абдель-Фаттаха аль-Сиси кандидатом на пост президента страны. Выборы пройдут в конце апреля, но ни у кого уже не вызывает сомнений, что аль-Сиси одержит на них триумфальную победу.
Многие эксперты уверяют, что политическая история страны, описав за последние три года невероятный кульбит, возвращается в исходную точку — к военной диктатуре. Однако можно ли считать аль-Сиси правителем «мубараковского типа»?
«Сисимания»
Как и Мубарак он сделал себе карьеру кадрового военного, в 1977 году окончил Египетскую военную академию, долгое время был атташе в Саудовской Аравии, занимал пост командующего Северной зоной и возглавлял военную разведку. Полтора года назад, когда ставленник «Братьев-мусульман» Мохаммед Мурси назначил молодого генерал-майора министром обороны, и, минуя звание генерал-лейтенанта, сразу присвоил ему звание генерал-полковника наблюдатели сочли это удачным кадровым решением. Сиси считался «любимцем Тахрира» — военным нового поколения, готовым порвать со стареющими и не вполне адекватными генералами из окружения свергнутого президента. Его дядя, вроде, был даже одним из основателей движения «Братья мусульмане», жена исправно носила хиджаб, а сам он явно симпатизировал исламистам.
Но вскоре выяснилось, что Мурси собственными руками выкопал себе яму: когда начались народные выступления против «Братьев» аль-Сиси, не задумываясь, отрёкся от своего покровителя и встал на «правильную сторону истории». Конечно, он пообещал, что не будет брать власть в свои руки и назначил временным президентом бывшего руководителя Конституционного суда Адли Мансура. Однако в Египте никто не сомневался, что фактическим правителем страны является именно Сиси, которому не так давно было присвоено звание фельдмаршала.
Первым делом «новый фараон», как окрестила его либеральная оппозиция, пересмотрел проект конституции, подготовленный «Братьями-мусульманами». В этом проекте египтянам гарантировались права и свободы, правда, лишь в том случае, если они не входят в противоречие с исламом и «установившимися вековыми традициями». Решения по этому поводу должны были выносить улемы — специалисты по шариатскому праву. Военные, не мудрствуя лукаво, «традиции и ислам» заменили на «национальную безопасность и интересы», а «улемов» — на «военные суды», подчиняющиеся генералитету. Новый проект основного закона одобрили на всенародном референдуме. И неважно, что в голосовании приняли участие менее 40 процентов избирателей. Генералы продемонстрировали, что контролируют ситуацию в стране.
К тому же, аль-Сиси дал понять, что не будет церемониться со сторонниками «Братьев-мусульман». Подразделения пехоты при поддержке вертолетов и бронетехники провели в лагерях исламистов несколько операций с использованием боевого оружия. Каир и другие города страны были очищены от «преспешников Мурси» самыми жестокими методами, и критики объявили, что нового лидера отличает «мотопехотный стиль управления страной».
Тем не менее, египтяне воспринимают аль-Сиси как сильного харизматичного политика, способного вывести страну из хронического политического кризиса. Как отметил премьер-министр Хазем аль-Беблауи «в отличие от Мубарака, которого в Египте практически никто не знал, Сиси пользуется огромной популярностью. Он — настоящий народный герой вроде де Голля или Эйзенхауэра и народ умоляет его сейчас принять бразды правления в свои руки». В стране постепенно формируется культ личности молодого фельдмаршала: его портреты появляются на майках и пижамах, флагах, магнитиках и плакатах, можно увидеть конфеты и торты с его изображением, ювелирные украшения с его инициалами; в магазины завезли лимонад «Аль-Сиси», в кебабные — одноименные бутерброды. На Западе заговорили о «сисимании», а недавно в прессу попала фотография главного кумира египтян — Гамаля Абдель Насера с шестилетним мальчишкой на руках. И нетрудно догадаться, кто этот за ребёнок.
Риски для аль-Сиси
Еще в июле сразу после свержения Мурси, известный специалист по Ближнему Востоку, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Георгий Мирский заявил в интервью «Однако», что «самой серьёзной, даже катастрофической ошибкой новых руководителей Египта стала бы попытка сделать вид, что «Братья-мусульмане» сброшены на обочину». «Это — мощная организация, которая 90 лет находилась в подполье, — отметил Мирский, — и завоевала власть, наверное, не для того, чтобы вот так, повесив голову, уйти навсегда. Среди «братьев» найдётся немало людей, которые скажут: «Значит, демократия для всех, кроме нас? Ну, мы этого так не оставим и возьмёмся за оружие».
Да, поначалу «Братьям-мусульманам» предлагали войти в правительство, но они категорически отказались, заявив, что не будут разговаривать с военными до тех пор пока Мурси находится в заточении. Затем была попытка взять штурмом казармы, где содержат экс-президента, влиятельных членов исламистской организации арестовали, обвинив их в подстрекательстве к беспорядкам. И, наконец, в середине августа Хазем аль-Беблауи выступил с инициативой о запрете деятельности «Братьев-мусульман». Движение запретили, его лидеров посадили в тюрьму, а активы — заморозили. Это, разумеется, вызвало ответную реакцию. По всему Египту загремели взрывы, участились вооруженные нападения на полицию и чиновников, и лидеры «братьев» провозгласили, что теракты прекратятся лишь тогда, когда Мурси вернется в президентское кресло. Синайский полуостров, на котором, правда, действуют, в основном, салафитские группировки превратился в территорию анархии. Конечно, еще со времен Насера центральные власти этот регион практически не контролируют. Но сейчас там ведется настоящая война. Помимо салафитов и подразделений «Аль-Каиды» на Синае концентрируются боевики ХАМАС (несмотря на то, что египетские власти усилили блокаду сектора Газа). Экстремисты вооружены минометами и пулеметами, и правительственной армии приходится вести с ними длительные бои с применением тяжелой артиллерии, бронетехники и авиации. На полуостров с разрешения израильтян (которые всегда пеклись о демилитаризованном статусе Синая) переброшены танковый батальон и штурмовая группа вертолетов, синайская военная группировка усилена.
Движение «Братья-мусульмане» становится всё более радикальным. У него есть мощный медиа-ресурс — специальный спутниковый канал ал-Джазиры «Мубашер Мыср». Однако, как бы того не хотели оппоненты аль-Сиси, нынешняя ситуация в Египте в корне отличается от той, что сложилась накануне финиковой революции 2011 года. Тогда речь шла о серьёзном внутриэлитном конфликте между военными («старой гвардией») и экономической элитой («молодой гвардией») — группировкой ведущих египетских бизнесменов во главе с Гамалем Мубараком. Сейчас экономическая элита согласилась на примирение с военными (в июне 2013 года они выступили единым фронтом, что обеспечило быстрое и относительно спокойное свержение Мурси).
В 2011 году существовал сильный оппозиционный альянс, в который вошли лево-либеральные революционеры-секуляристы и исламисты. В 2013 году этот альянс распался: большинство либералов, напуганных правлением «Братьев-мусульман», поддержало военных. Более того, расколотым оказался исламистский блок: салафитская партия «Хизб ан-Нур» выступила на стороне аль-Сиси. Эксперты уверяют, что салафиты через некоторое время сами рассчитывают прийти к власти, когда египетское правительство, поддерживаемое военными, ослабнет из-за неизбежных экономических трудностей. «Лавина катится только вниз, — заявил «Однако» президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский, — и спасти египетскую экономику невозможно».
Неслучайно, лидер «Альянса в поддержку законности», объединяющего сторонников Мурси Имам Юссеф не без иронии заметил, что если аль-Сиси станет президентом, его легче будет свергнуть». «Его участие в президентских выборах косвенно подтвердит, что июльские события были военным переворотом. Это изменит отношение народа к аль-Сиси и позволит со временем привлечь его к суду», — заявил Юссеф.
И, возможно, для харизматичного фельдмаршала было выгодней не участвовать в президентской гонке. Ведь пост главы Высшего совета вооруженных сил и министра обороны Египта делал его «серым кардиналом», который контролирует армию и способен в любой момент скинуть неугодного правителя, и не несет при этом ответственность за социально-экономическую политику, проводимую правительством. «Теперь же, — уверяет эксперт Центра «Наследие» Майкл Ханна, — существует опасность, что народ, который боготворит аль-Сиси разочаруется в нем, и, что самое неприятное, в результате будет подорвано доверие к армии как к институту». Правда, многие обозреватели считают аль-Сиси человеком непоколебимой воли, который вполне может стать «египетским Ататюрком» и провести в государстве кардинальные реформы,
Об этом говорит, кстати, независимая позиция, которую занял фельдмаршал на мировой арене. Поняв, что Соединенные Штаты не могут смириться с тем, что их ставка в Египте себя не оправдала, и продолжают критиковать новый режим, обвиняя его в «диктаторских замашках и нарушении демократических норм», аль-Сиси объявил, что собирается снизить зависимость египетской армии от американских вооружений и в ноябре прошлого года во время визита в Каир российского министра обороны Сергея Шойгу подписал ряд военных контрактов с Москвой. В арабском мире это восприняли как проявление так называемого «сирийского синдрома», суть которого заключается в том, что после дипломатической победы Путина ближневосточные государства стали воспринимать Россию как единственного игрока на международной арене, способного уравновесить влияние США.
