Время договариваться

Проблема не только в лидерах, но и в отсутствии самостоятельности. Европейцы выступают как операторы англосаксонского проекта вытеснения России – и могут влиять лишь на нюансы его осуществления. А Путину нужно говорить с теми, кто способен признать ошибочность прежней стратегии и пойти на ее пересмотр. Хотя бы по чисто меркантильным соображениям – понимая, что продолжение попыток увести Украину приведет не просто к обвалу всех отношений между ЕС и Россией, но и обречет нас на противостояние, сорвав все возможные поиски партнерства. Россия проживет без Европы – более того, рано или поздно вернет в свою орбиту Украину, но очень долго не простит Европе ее агрессии. Способны ли понять это нынешние европейские «вожди»?

В Европе популярна точка зрения, что Россия играет на развал Украины, хотя никаких реальных подтверждений этому нет. Да и быть не может – мы заинтересованы в реинтеграции всего постсоветского пространства, а не в коллапсе наших соседей и гражданской войне с участием нашего народа, пусть и на «незалежной» территории. Никто в Москве не закрывает глаза на проблему несправедливого социального устройства на Украине, вызывающую справедливые претензии к правящей элите, на общую слабость и коррумпированность власти, на ее метания между Россией и Западом, но все это вовсе не означает симпатий к тем политическим силам на Украине, которые затаскивают страну на Запад, прекрасно понимая, что главной целью евроинтеграторов из Брюсселя является не желание осчастливить Украину, а ее отрыв от России, ослабление русской цивилизации. Россия будет бороться за Украину до конца – и только в случае полного обвала ситуации, начала гражданской войны и фактического развала страны будет вынуждена идти на раздробление Малороссии. Всего этого не понимают те в Европе, кто всерьез считает, что в Москве сделали ставку на развал Украины.

Напротив, у Москвы есть реальные основания считать, что развал Украины вполне может быть одним из сценариев, имеющих поддержку в западных центрах власти. Хотя официально, естественно, ни о какой поддержке сепаратизма или раздела речи не идет – большинство западных стратегов уверены, что Украина обречена на Европу. То есть вопрос только в смене двуликого Януковича на однозначного Кличко – и процесс будет завершен. Когда произойдет замена – для ЕС непринципиально. Сейчас или через год – в общем ходе дела это мало что меняет. Но проблема в том, что радикализация противостояния меняет амплуа и стратегию главных действующих лиц украинской сцены – и где гарантия, что Янукович не выйдет из кризиса однозначно (да, вынужденно, но какая разница) пророссийским и авторитарным? Не закрутит гайки, не закроет оппозиции все ходы к власти на ближайшие годы? И одновременно начнет реальную работу по реинтеграции экономик России и Украины... В этом случае о европейском выборе придется забыть – готовы ли к этому в Брюсселе? И не припасен ли на этот случай сценарий развала страны – с тем, чтобы раз уж она уходит к России, так уж не вся целиком, а лишь частично.

Да и сейчас поведение европейцев фактически играет на раскол – да, они не поддерживают захват органов власти на западе Украины, но ставят на падение Януковича. А в нынешней ситуации уход Януковича – не имеет никакого значения, плохой он или хороший, – означает не что иное, как раздробление Украины, ее обвал. Западу будет легче от того, что на Западе назовут свержение Януковича результатом народной революции? Страну-то обратно уже не склеишь.

Но все же пока еще Европа заинтересована в сохранении украинского единства – и именно на этом будет играть Путин, одновременно обвиняя европейцев в поддержке хаоса и анархии на Украине и призывая их к совместным усилиями по стабилизации ситуации. Его позиция в этом вопросе однозначно сильнее европейской – публичное участие Запада в украинских событиях наглядно превосходит российское, и даже непубличные действия высвечиваются гораздо четче, чем подобная же, но скрытая работа российской стороны. Ответные претензии европейцев, которые будут настаивать, чтобы Путин повлиял на Януковича, российский президент легко парирует ссылками на то, что украинский президент и так уже идет на всевозможные уступки оппозиции.

Концептуального разговора о будущем отношений России и Евросоюза в Брюсселе не получится – как по причине отсутствия среди еврочиновников человека по фамилии Ганди, так и потому, что этому мешает Украина, зависшая между двух стульев, которую каждая сторона считает своей. И у нас, и у европейцев опасение большого пожара будет приводить к желанию подморозить балансирующую на грани развала страну, а недоверие к противнику и неуверенность в том, как будет развиваться ситуация на объекте под названием Украина, подталкивать к тому, чтобы вытащить из пока еще слабого огня хоть что-нибудь. Прагматически для каждой из сторон выгодно, чтобы о неизбежности раздела первой заговорила не она, потому что первый поднявший эту тему тем самым признает, что оценивает свои позиции как ухудшающиеся. Но если для Ромпея и Баррозу это игра в чужие судьбы и историю, то для Путина украинский вопрос кровный. Из числа вечных русских: что же будет с Родиной и с нами?